Тина Канделаки Голосов: 1 Адрес блога: http://tikandelaki.livejournal.com/ Добавлен: 2008-02-22 01:54:35 блограйдером Lurk

Железные леди выходят на тропу войны

2013-02-15 12:23:02 (читать в оригинале)



В новом номере газеты «Московский комсомолец» вышло наше интервью с Маргаритой Симоньян.

В это воскресенье на канале НТВ наконец-то выйдет обещанная программа для продвинутой аудитории

Впрочем, для продвинутой или не очень — мы еще посмотрим. Ясно одно: две девушки — Маргарита Симоньян и Тина Канделаки — с острыми язычками и не менее острым, не побоюсь этого слова, умом будут приглашать к себе на политическое рандеву ньюсмейкеров, людей, чем-то запомнившихся на текущей неделе, и станут их допрашивать с особым пристрастием, ну просто-таки пытать. Не бойтесь, словом, исключительно только словом, глаголом жечь сердца людей. Получится ли? Честно скажу, очень хочется, чтобы получилось. Так что, девушки, уж постарайтесь, не разочаруйте.

Маргарита Симоньян: «Наша задача устроить жаркое, конфликтное, дискуссионное шоу»

— Рита, надеюсь, твой имидж в новой программе не изменится и ты опять к нам выйдешь со своим прекрасным декольте? Я очень люблю, когда ты так приходишь в эфир.

— Там будут стилисты. Не знаю, как они меня оденут, но у меня платьев без декольте практически и нет.

— Супер, ну все, тогда я твой! Скажи, так это Наталья Метлина, уходя с канала, в приступе счастья, обозвала вашу программу «Кавказские овчарки»? Многие поверили. А ты бы согласилась участвовать именно под таким названием?

— История, Саша, тем более история прекрасных программ, не терпит сослагательного наклонения. Вообще я считаю, что тот, кто это придумал, обладает потрясающим чувством юмора. Я бы с удовольствием взяла его на работу.

— Ладно, давай теперь по существу. Вы тут заявляете, что программа будет полный жесткач. Но ведь тебя да и Тину знают как девушек прокремлевских, прогосударственных. Так насколько с этим имиджем ты сможешь быть объективным журналистом, да и журналистом вообще?

— Я и не собираюсь в этой программе выступать объективным журналистом. Наоборот, ведущие будут полноценными участниками, а не просто людьми, задающими вопросы и пытающимися найти некий баланс между разными точками зрения. Мы будем яростно отстаивать свою позицию, спорить с участниками, приводить свои аргументы. Ни о какой объективности речи вообще не идет, это будет максимально субъективная история.

— Но тогда это ограничивает тебя как ведущую. Ведь если к вам придут люди, близкие тебе и Канделаки по взглядам, то где же будет тот обещанный драйв, где станут высекаться искры? Вот приведут тебе какого-нибудь условного депутата Железняка, и что?

— Неужели ты думаешь, что мне не о чем поспорить с условным Железняком? Ты знаешь, у меня много друзей и в том, и в другом лагере, и я спорю и с теми, и с другими. С умными людьми всегда есть о чем поспорить.

— На мой взгляд, передача может получиться, если вы будете приглашать самых отвязных оппозиционеров, большинство из которых на федеральные каналы не приглашают. Разве вам разрешат пригласить на программу того же Навального или Немцова?

— Навального я, наверное, сама бы не пригласила, хотя это не только я решаю. Он обо мне лично и о моей нации оскорбительно выразился, так что мне нечего с ним обсуждать в формате публичной дискуссии. Когда человек срывается на дворовое хамство, ему нужно или отвечать так же, чего я не умею, или не разговаривать с ним. А Немцова, когда вела программу на РенТВ, я приглашала с радостью. И мы с ним там общались. И сюда бы пригласила, если он будет фигурантом какой-нибудь истории на неделе.

— Мне нравилась та программа, которую ты делала на канале Рен, и я хорошо помню тот выпуск, где был Немцов. Но, прости, мне кажется, что он тебе оказался не по зубам, ты его не расколола и выглядела иногда при этом наивно, я бы так сказал.

— Не буду с тобой спорить, это твое мнение, но могу тебе привести мнение моих подписчиков в онлайне, и не только моих, а тех, кто вообще высказывался по поводу этой программы: процентов 80, если не 90, говорили с точностью до наоборот. Огромное количество ссылок, где до сих пор пишут: как же вы его разорвали.

— Рита, лучше не ориентируйся на это агрессивно-послушное большинство, которое тебе туда пишет.

— О боже, неужели ты тоже делишь людей на агрессивно-послушное большинство и креативное меньшинство? Не расстраивай меня.

— Нет, я просто вспоминаю Съезд народных депутатов 89-го года, ты тогда была еще очень маленькая, там Юрий Афанасьев сказал про агрессивно-послушное большинство. По-моему, это актуально до сих пор.

— Мне очень не нравится, что у наших оппозиционеров жестко поделилось в голове, что все люди, которые с ними согласны, — большие молодцы, а которые не согласны — это агрессивно-послушное большинство по определению.

— Так вы будете в вашей новой передаче «раздевать» несогласных, ну хотя бы разрешенных? Ведь у оппозиции в принципе довольно много слабых мест.

— У меня есть задача сделать продукт, который будет интересно смотреть и за которым зрители захотят следить и увидеть в следующий раз. Для того чтобы это сделать, нужно устроить жаркое, конфликтное, дискуссионное шоу. А если люди сидят, гладят друг друга по головке и во всем между собой соглашаются, то смотреть такое неинтересно. Вот из этого нужно выбирать темы, под темы подбирать гостей. Понимаешь, если мы выберем тему о том, как нехорошо ведут себя США по ситуации с ПРО в Европе, а я совершенно с этим согласна, и позовем в качестве гостя человека, который тоже отстаивает эту позицию, — ну о чем мы будем час разговаривать?!

Тина Канделаки: «Мы с Ритой сформулировали два основных требования: прямой эфир и свобода в выборе гостей»

— Тиночка, так сколько тебя не было в эфире? Я уже забыл, как выглядит твое прекрасное личико.

— Возникает полное ощущение, что я Красная Шапочка, а ты бабушка, которая меня спрашивает: «Здравствуй, внученька, долго тебя не видела, соскучилась». Если мы будем говорить в такой манере, то у нас получится интервью, достойное диалога «Комеди клаб». На самом деле не так уж долго меня не было в телевизоре, программа «Самый умный» на СТС закрылась только в декабре. А сейчас февраль, так что всего лишь два месяца.

— То есть ты по-прежнему красива, все так же шикарна?

— Ты, конечно, человек, обладающий в совершенстве искусством лести, но, мне кажется, моя внешность тебя никогда не волновала. Странно, что после стольких лет знакомства ты волнуешься, как я выгляжу. Обычно ты больше волновался о том, что я говорю и что делаю.

— Я тебе просто не признавался в этом. Ты хочешь, чтобы я сравнил тебя и Симоньян? Вы обе хороши.

— Мне это приятно, но все-таки ты профессиональный телевизионный критик, и, по-моему, в отношении меня имеет смысл сделать ставку на какие-то мои другие достоинства. Хотя спасибо тебе большое за беспокойство, выгляжу я хорошо, спортом занимаюсь регулярно, и если все-таки ты изволишь включить телевизор, я тебя не разочарую.

— Отлично. Ну а кто придумал название «Кавказские овчарки»? Метлина?

— Для того чтобы придумать такое название, надо иметь слишком хорошее чувство юмора. Я г-жу Метлину не знаю, мы с ней никогда не встречались, но те посты, которые я читала в Фейсбуке, явно не свидетельствуют о том, что у нее хорошее чувство юмора. А на телеканале НТВ, как уже многим известно, самое лучшее чувство юмора у Владимира Михайловича Кулистикова. Именно он, когда мы разговаривали о программе, предложил в качестве одного из названий это. Но, как ты понимаешь, названий было очень много, а шутка с «Кавказскими овчарками» только привлекла внимание к тому, что мы начинаем делать этот проект.

— Итак, передача все-таки будет называться «Железные леди»… Во-первых, «Железная леди» у нас одна, а во-вторых: ну посмотри на себя, какая ты леди? Ты простая русская… грузинская баба, красивая. Но «леди» тебе все-таки не подходит, правда?

— Если ты проводишь аналогию с Маргарет Тэтчер, то, безусловно, она одна. Но ты же прекрасно знаешь, что происхождение самой Тэтчер тоже вызывало огромное количество вопросов в английском обществе: ее акцент, прическа, ее дурацкая шляпка, то, что она в течение своей жизни сумела поменять, улучшить в себе и доказать всему миру, что английская леди выглядит так, как выглядит Маргарет Тэтчер. То, что я простая русская баба, — немного странное для меня определение, но приятное, ведь в данном случае ты меня сближаешь с большой аудиторией, что мне очень важно и нужно.

— Я так и хотел.

— Чем больше женщины будут идентифицировать себя со мной, тем больше будет моя аудитория. Я по жизни космополит, конечно, но если я русская баба в смысле «коня на скаку остановит, в горящую избу войдет», то есть, условно говоря, женщина, способная на все, то да, я женщина, способная на многое.

— Так я и думал. Ну и как ты будешь разговаривать с провластными людьми, за что их будешь цеплять? Они же для тебя свои в доску, родственные души.

— Я совершенно не подписывалась под все, что делает власть, есть огромное количество сфер, в которых я категорически не согласна с принимаемыми решениями. Все-таки мы сейчас живем в конкурентном обществе. Вот еще три года назад ТВ было абсолютно управляемой сферой информации, которая распространялась вертикально, и люди в основном все узнавали из телевизора. А сейчас мы смотрим Первый канал, видим одну точку зрения, включаем «Дождь» — другую точку зрения. При этом герои, которые приходят на Первый канал, точно так же приходят на телеканал «Дождь», но смотрятся там абсолютно по-другому. А то, что я и люди из власти — родственные души… Родственные души — это те люди, которые, условно говоря, в детстве были друзьями, прожили вместе жизнь, прошли окопы, медные трубы, выпивали вместе, пели на кухне песни. Я на кухне пела песни с очень малым количеством людей и уверена, что те люди, которые будут приходить в программу «Железные леди», к этому кругу не относятся. Да и вообще нельзя рассматривать людей в статике, они способны меняться. Человек, к которому у общества было масса претензий, может завтра сделать нечто очень хорошее. Как и наоборот. В этом наша главная проблема: мы поделили все на белое и черное. То есть если человек — член партии «Единая Россия», то он по умолчанию нерукопожатный. Этот шаблон давно пора рвать, и Сережа Капков тому подтверждение. Он, член «Единой России», для Москвы сделал больше, чем вся оппозиция, вместе взятая.

— Мне было бы очень интересно посмотреть, как вы с Ритой разорвали бы на части Навального, Немцова, Ксению Собчак. Но ведь не дадут же их пригласить, да?

— Вопрос в том, было бы на это посмотреть интересно кому-то еще помимо тебя. Мы с Ритой сформулировали два основных требования: прямой эфир и свобода в выборе гостей. Гендиректор НТВ ответил «да». И я задала тот же самый вопрос, что и ты: а будет ли Навальный? Он сказал: «Приглашайте, будет интересно посмотреть, как вы его порвете». Но для нас главным критерием является рейтинг. Это ведь только «креативный класс» из Фейсбука почему-то убежден, что появление, например, Навального в эфире федерального канала будет бомбой. А на самом деле широкого российского зрителя он и подобные персонажи не слишком интересуют. Поэтому если будет заметный информационный повод — пригласим любого из перечисленных тобой персонажей: хоть Навального, хоть Немцова, хоть Каспарова… Главное, чтобы они подготовились и не выглядели стабильно-неубедительными.

---

У меня нет "крыши" в Кремле

2013-02-12 16:33:51 (читать в оригинале)

Мое интервью для газеты «Собеседник».

17 февраля в 21.30 на НТВ состоится громкая премьера. Ведущие новой программы «Железные леди» Тина Канделаки и главный редактор канала Russia Today Маргарита Симоньян будут терзать героя недели неудобными вопросами. О будущей программе, возможных гостях, железном характере и настоящих леди мы побеседовали накануне старта с Тиной Канделаки.

Пригласить Навального? Нет проблем!

– Я бы на месте героев боялась. Вы страшны в гневе?

– Правильнее говорить не о гневе, а о хорошей подготовке. Мне кажется, сейчас мы уже можем переходить на тот уровень, когда факты окажутся гораздо более интересным зрелищем, чем пощечины, драки и плескание в лицо водой.

«Железные леди» будут ближе скорее к американской журналистике. Одна из ее главных черт – ярко обозначенная позиция ведущих.

Станут ли гости бояться приходить к нам? Наоборот. Думаю, российскому истеблишменту давно хотелось получить возможность в течение 50 минут высказывать свою точку зрения на одной из самых статусных площадок страны.

– Говорят, вы ставили условия НТВ, прежде чем согласиться. Какие?

– Прямой эфир и свобода в выборе гостей. Когда мы спросили руководство НТВ, можно ли пригласить Алексея Навального, нам однозначно ответили: «Нет проблем!»

– Вы знали Симоньян? Ее аналитическую программу «Что происходит?» на РЕН ТВ смотрели?

– Конечно, я была знакома с Маргаритой. Не просто видела ее программу, еще читала ее книгу и даже ела ее раков (смеется). Мы не первый год дружим.

– Тина, определение «железная леди» соответствует вам?

– Есть понятие железной хватки, о которой люди в отношении нас с Марго говорят.

– Ваши позиции похожи?

– Есть какие-то темы, по которым мы очень близки. Когда речь, например, заходит о национальном вопросе. Мы обе, с одной стороны, гражданки России, с другой – не этнические русские. Я грузинка, Маргарита – армянка… В американском вопросе, наверное, отчасти разойдемся. У меня более мягкая позиция. Но я не жила в Америке, а Маргарита жила.

Мы одинаково не согласны с определенными действиями власти. Например, когда в прошлом году были протестные митинги, мы были солидарны в том, чтобы не скрывать их. Если бы тогда оппозиционерам дали возможность показать себя, предоставили в достаточном объеме эфир Удальцову, Навальному, думаю, у многих бы сразу спали розовые очки.

– Вы называете тех, кто по ту сторону…

– Власть тоже неоднородна. Везде есть воры и порядочные люди, идиоты и умные. Собственно, наша программа и будет показывать, кто популист, а кто настоящий и искренний борец за идею. Некоторые люди являются лицом власти, но при этом у меня нет сомнений: с такими защитниками враги не нужны. Поражаюсь, наблюдая за некоторыми министрами. Господи, что еще он должен сделать, чтобы все поняли, что он не на своем месте?! Ему не то что министерство – детский сад доверить нельзя.

Работать с Собчак мне неинтересно

– Более эффектно было бы, если бы вы вели «Железных леди» в паре с Ксенией Собчак. Вот это жесть! Она дала вам много нелестных определений вроде «троянский конь администрации» и прочие.

– Можно я не буду комментировать шутки, связанные с конями, от Ксении Собчак? Если говорить серьезно, то работать с Ксенией мне неинтересно профессионально. Я с ней работала на двух проектах: «Две звезды» и «Идеальный мужчина». Сказать вам, что и то, и другое сотрудничество еще в тот период оставило желание работать дальше, было бы неправдой.

Ксения – человек, который должен работать индивидуально, потому что она никого не слышит и не видит, кроме самой себя. Таким людям очень сложно в паре, если вы меня профессионально спрашиваете. Они способны существовать только в индивидуальном жанре, в котором могут выдавать желаемое за действительное, и их в этом никто не остановит.

– А вы готовы к серьезной дискуссии? Если не чаще, то наравне с политикой вы, по крайней мере в твиттере, обсуждаете часы, туфли и гаджеты.

– Одно не исключает другого. Если заниматься технологиями глубже и понимать принцип развития social media (а я именно развиваю свои аккаунты, поскольку это одно из направлений моей компании), то в них очень важно количество подписчиков и их реакция. Как только ты начинаешь активно использовать политический контент, уровень интереса резко падает. Аудитория реагирует на туфли, сумки, гаджеты и хорошее настроение. 287-й раз писать о «кровавом режиме Владимира Путина» уже никому не интересно.

Я к чему? Твиттер не является тем ресурсом, по которому люди могут судить об уровне моей компетенции. Для этого нужно со мной поговорить.

– Думаете, «акула политической журналистики» прилепится к вам так же быстро, как ярлык «икона стиля», который помнят до сих пор?

– А почему «помнят»? Я хочу быть иконой стиля и не собираюсь от этого отказываться. Можно быть и иконой стиля, и акулой журналистики. Женщина должна выглядеть собранной, желанной. Это, кстати, тоже вопрос моей воли и часть моего железного характера.

– Прибегнете к женским уловкам? Как во время беседы с Познером на «Первом». Вы тогда пришли в красном платье с глубоким декольте. Познер до сих пор уверен: соблазнить пытались.

– Я не буду говорить, что не домогалась Владимира Владимировича. Не хочу обидеть. Отношусь к нему с большой симпатией, да и вообще эта история меня сильно веселит. Если честно, считаю, что Познер лукавит. Думаю, и декольте он видел поглубже, и бриллианты покрупнее. Он человек дворцовый, опытный и умеет использовать провокации в свою пользу, что неоднократно доказывал.

– Значит, будете в декольте?

– Ну вот вы меня видите в жизни. Я хочу вас соблазнить?

– Это было бы странно, Тина!

– Нет, вы скажите! Соблазняю или нет?

– Я ничего такого не чувствую.

– При этом на мне кофта, у которой (встает и отворачивается, демонстрируя большой вырез) полуголая спина. Как думаете, я готовилась к встрече с вами?

– Может, вы кого-то еще сегодня ждете.

– Нет! Я просто хорошо одеваюсь. Вот и все! (Смеется.)

У меня нет крыши в Кремле

– Есть мнение, что ведущий политической программы не может чувствовать себя уверенно без влиятельного заступника во власти.

– Не секрет, что журналисты сами идут на контакт с властью. У всех свои большие игры. Кто-то использует источник, кого-то использует источник...

– Но крыша-то у вас есть?

– Крыша? (Заразительно смеется.) Нет, конечно, у меня нет никакой крыши в Кремле! Ее и не может быть сегодня.

Поймите, если даже есть такой человек, который тебя согласовал, то всегда может найтись тот, кто ненавидит его и тебя одновременно. И положит на тот же стол (мы же слышим об этом сплетни) записку, что, когда и как ты сказал.

Мне как-то пришла такая мысль. Если взять и показать запись с камеры, установленной над входом в администрацию президента, то личности посетителей для многих станут откровением… Но поверьте: крыша в Кремле не является необходимым условием достижения цели. К крыше могут стремиться только слабые люди. И они рано или поздно проигрывают. Так как получили что-то не вследствие своего профессионализма, а благодаря тому, что они, как им показалось, с кем-то договорились.

---

«Железные леди»

2013-02-11 11:59:05 (читать в оригинале)

Рассказала газете «Известия» о своем новом телешоу «Железные леди», Навальном, свободной журналистике и политических пристрастиях.

17 февраля на канале НТВ стартует новое политическое шоу «Железные леди», в прямом эфире которого с представителями политического истеблишмента и их оппонентами встретятся ведущие Тина Канделаки и Маргарита Симоньян. О том, какой видит новую программу Тина Канделки, телеведущая рассказал обозревателю «Известий».

— Почему вы приняли приглашение канала с такой неоднозначной репутацией?

— Я бы не была столь категорична в оценках. Не надо думать, что вся телевизионная аудитория считает так же, как некоторые радикально настроенные пользователи Facebook. Рейтинги говорят, что НТВ — однозначно успешный канал. А значит, сотрудничество с ним дает возможность сделать программу на крупнейшей в стране площадке. При этом появление на НТВ не является для меня дебютом, на нем выходила программа «Нереальная политика», где я работала вместе с Андреем Колесниковым.

— Как возникла идея поставить вас в пару с Маргаритой Симоньян?

— Это идея Кулистикова. Я с ним встречалась по ряду проектов. В период этих разговоров возникла идея создать «Железных леди». Насколько я знаю, Маргарита и Владимир Михайлович знакомы со времен ее работы в кремлевском пуле. У них тоже шли разговоры о совместной работе, и тут Владимир Михайлович, вспомнив про наше совместное с Маргаритой выступление в программе «НТВшники», сказал, что, по его мнению, если делать, то делать нужно что-то совместное в жанре интервью.

Если исходить из того, что программу поставили в воскресный прайм-тайм, то это одно из самых амбициозных предложений для ведущих на сегодняшний день. А я привыкла на такие вызовы отвечать.

— Это правда, что вашим принципиальным условием был прямой эфир и полная свобода в выборе героев?

— Да, когда Владимир Михайлович пригласил нас с Маргаритой поговорить, мы обе сказали, что записанная программа — это неинтересно. У меня был опыт «Нереальной политики», которая выходила через неделю, таким образом получалось, что герой неактуален, а разговор скучен.

Сегодня для того, чтобы увлечь телезрителя, недостаточно просто эксклюзивной новости, нужно обладать таким количеством дополнительных фактов, которое сможет дать зрителю нечто новое, несмотря на то что за неделю он уже сто раз успел прочитать об этом в блогах и соцсетях. Поэтому конкуренция в настоящей политической журналистике стала в миллион раз жестче.

Так что если я возвращаюсь на это поле, мне надо быть уверенной, что наша с Маргаритой программа будет одним из самых сильных игроков. Иначе зачем мне это делать? Мне не нужна программа просто ради своего появления в эфире, у меня сложившаяся карьера, бизнес, мне есть чем заниматься и у меня нет особой нужды делать то, что я не хочу.

Наступил тот этап в карьере, когда берешься за что-то только в том случае, если получаешь максимальную свободу.

— Значит, если вы захотите пригласить Навального, то вам никто не запретит?

— Около года назад я предложила ему сделать интервью для моего канала на YouTube и разместить его в моих акканутах. Я сказала: «Какая разница, у меня 2 млн подписчиков, они вас увидят».

Но он, как человек амбициозный, ответил, что 2 млн просмотров — не его уровень. Он мне сказал: «Вот когда будете на федеральном канале — звоните». Вот я и на федеральном канале, планирую позвонить.

Не понимаю, почему его не показывают по федеральным каналам. Этим Навального настолько сакрализировали, что все всерьез думают, что это солидный политик со сложным, долго и обстоятельно продуманным планом действий на несколько лет вперед.

На мой взгляд, при ближайшем рассмотрении это довольно простой и понятный человек, с большими амбициями и еще не совсем профессиональным уровнем компетенции. В любом случае разговаривать с ним можно и нужно. Так что воспользуюсь вашей газетой и скажу: «Алексей, приглашаю вас в программу «Железные леди», вам с нами понравится».

— Почему вам оказали такое доверие?

— Вы считаете, нам нельзя доверять?

— Не в этом дело. Вы же видите, что вокруг происходит — люди говорят слово, и у них закрывают программу.

— Слушайте, это зависит от того, какие люди, какое слово и в какой программе. Я в свое время Владимиру Познеру сказала: вы возмущаетесь, что вам на главном федеральном канале страны, по вашим словам, не дают пригласить в эфир Навального. Это кусок как раз был вырезан.

Так в чем проблема — идите работать на телеканал «Дождь», там вы сможете встречаться с Навальным каждый день, но вы же предпочитаете работать на федеральном канале, где соответствующий охват аудитории, условия и, в конце концов, зарплата.

Обратите внимание, как в Америке ведущие относятся к собственникам канала. В своей книге Ларри Кинг написал замечательную фразу: «Моя точка зрения — это точка зрения Теда Тернера». Не надо забывать, что у всех каналов есть собственники, а у собственников есть своя точка зрения. Талантливые востребованные журналисты без куска хлеба на останутся. У них всегда будет куда пойти и где работать, какую бы точку зрения они не разделяли.

— Вы будете пользоваться материалами, «слитыми» сверху, если они к вам поступят?

— Профессиональный журналист должен уметь получать информацию от разных источников. У него должна быть информация не только от того, кто слил, но и от тех, про кого она слита. Неинтересно получить от кого-то информацию, не проверять и идти с этим в эфир — это не журналистика.

Так ты выполняешь определенный заказ, обслуживаешь определенные интересы. Мы с Маргаритой ничьи интересы не обслуживаем. Мы можем брать информацию как в одном, так и в другом источнике, без того что мы должны быть этому источнику лояльны. Это всего лишь источник.

— Если в какой-то момент ваши позиции совпадут со взглядами оппозиции, вы будете яростно и страстно отстаивать их против взглядов Кремля?

— Для того чтобы мое мнение об оппозиции изменилось, должна измениться сама оппозиция, ее поступки, а главное — цель ее поступков. Сегодня в нее входят люди, которые были во власти. Они там работали, были частью системы, и система их выдавила.

Я считаю, что власть совершает огромное количество ошибок и в принятии решений, и в освещении этих решений, но вдвое больше таких ошибок совершает оппозиция. Власть смотрится гораздо увереннее, потому что делает дела.

По политическим взглядам мы можем спорить бесконечно. Всё упирается в простые земные вещи: регулярную зарплату, выплату кредита и возможность дать образование своим детям.

Я знаю, что такое не получать вовремя зарплату или получать ее не вовремя. Когда на канал ТВ-6 пришли энтэвэшники, нас всех уволили, а я ждала ребенка. Я хорошо помню свой вопрос Борису Березовскому: «Нам хоть что-то заплатят?»

С точки зрения воинствующего крыла Facebook, была идеальная информационная ситуация. На всех каналах, в зависимости от того, с каким олигархом ты работал, можно было говорить всё, что ему нужно. Только мне нужно было рожать и мне нужны были деньги, а меня уволили, потому что я не входила в пул журналистов, обслуживающих финансовые интересы Березовского.

— Сколько, как вы полагаете, на федеральном канале может продержаться бескомпромиссная политическая программа, выходящая в прямом эфире?

— Как пойдет, посмотрим, сложно давать какие-то прогнозы. Телевидение — вещь непредсказуемая с точки зрения рейтингов. Мы будем стараться, чтобы накал страстей от программы к программе увеличивался. И, в зависимости от того, что происходит в стране, в этой программе происходили признания, возможно — разоблачения и, надеюсь, даже раскаяния.

---

Гомосексуализм против русской литературы

2013-02-06 10:53:38 (читать в оригинале)

Рассказала газете «Известия» о том, что, на мой взгляд, должно определять информационную повестку страны.

Все прекрасно помнят, как не рекомендовал читать советских газет перед обедом своему коллеге профессор Преображенский. Так уж сложилось исторически, что информационная повестка в нашей стране – вопрос болезненный. Если ее определяет государственная идеология - всех мутит от пропаганды. Если формирует свободный рынок – люди жалуются на аморальность и бездуховность. При этом, что парадоксально, и в первом, и во втором случае все недовольны тем, что эта самая повестка не имеет ничего общего с реальной жизнью.

В начале второго десятилетия нового века Россия получила сразу две информационные повестки – условную телевизионную и условную сетевую. Пока каналы с государственным участием в лучших советских традициях рассказывают об официальной жизни страны (от внешней политики до запуска новой линии производства), либеральная сетевая общественность предпочитает обсуждение теневых сторон государства (деятельность оппозиции, коррупционные скандалы, ошибки властей).

Какой из этих двух взглядов более ценен, судить сложно. По факту методы либеральной пропаганды не слишком сильно отличаются от арсенала, так называемой, «сурковской»: та же подгонка фактов, то же передергивание, такое же замалчивание. И все же телеканалы со своей функцией справляются в последнее время лучше, чем интернет. И речь здесь даже не о том, что в новостях можно узнать как о рекордных надоях, так и о реальных проблемах, а в интернете – только о проблемах. Просто само качество тех проблем, о которых сегодня кричит наша оппозиция, вызывает недоумение.

Как все успели заметить, главным предметом обсуждения в Сети на прошлой неделе стал так называемый закон о гомофобии. Либеральные СМИ не преминули этим воспользоваться, чтобы лишний раз себе напомнить: они все еще «непримиримые борцы с кровавым режим». Дело достойное, хотя, кажется, никто никого сажать в тюрьму за гомосексуализм не собирается – это по статье 121 УК РСФСР можно было схлопотать до восьми лет за «мужеложество». А тут рассматривают законопроект о запрете пропаганды гомосексуализма среди несовершеннолетних; провинившихся будут наказывать штрафом. Но, видимо, всем настолько хочется жить в 1937 году, всем так хочется настоящих преследований инакомыслящих и борьбы белого с черным, что реакция на закон перекрыла все остальные темы.

За примерами далеко ходить не приходится. Ключевые для формирования единого культурного пространства школьные предметы - литература и русский язык - планируют слить в один «недопредмет». И это - на фоне всеобщего дикого падения грамотности. Бесспорно, это не так скандально, как возможность быть оштрафованным за публичное выступление в поддержку однополой любви. Но почему работников гуманитарной сферы, которой все еще остается журналистика, эта новость заинтересовала гораздо меньше?
писала о том, что Российская академия образования издала примерную методичку, в которой Василь Владимирович Быков и Дмитрий Львович Быков оказались слепленными в одного автора-тянитолкая как и две главные дисциплины, отвечающие за формирование национальной идентичности российского школьника. По факту, стране сообщили, что государство положило с прибором на сохранение будущего русской культуры и русской цивилизации.

Министерство образование и науки пристыженно попыталось от программы откреститься, мол, все дело рук РАО, а мы в домике. Это нормальная логика для чиновников всех времен: у победы много отцов, только поражение всегда сирота. Если бы академия явила миру прекрасную программу, Минобрнауки, полагаю, не преминуло бы во всех СМИ заявить, что над документом трудились лучшие умы министерства. Как в старом анекдоте: «– Кто это пел? – Мы с отцом. – А почему так плохо? – Да это отец сам».

Прошу понять меня правильно. Я пишу этот текст не в защиту сомнительного законопроекта. Просто, когда болеешь сердцем за свою страну, видя огромное количество проблем, наверное, нужно пытаться выделять из них действительно важные вопросы? Или все же, реальные проблемы идут побоку, когда гораздо эффективнее зарабатывать очки на самопиаре, громогласно обличая в сети тех, кто «сливает» протест?

Глядя на информационную повестку в интернете, поневоле приходишь к выводу, что мы – страна победившего постмодернизма. Протестная повестка интнернет-большинства строится из кирпичиков: «запрет», «протест», «креативный класс», «взбесившийся принтер», «пропаганда гомосексуализма», «православные активисты». Но за этой фальш-стеной на самом деле ничего нет. Зато когда наша страна сделает еще один шаг в сторону саморазрушения, когда вместо русского языка и литературы появится очередной кадавр, потому что таков взгляд неких чиновников на модернизацию образования, мы поймем, как сегодня были неправы, распыляя свои силы и внимание на ложные цели. Или, как писал Достоевский, «у нас была одна самая невинная, милая, вполне русская веселенькая либеральная болтовня».

---

Учат в школе, учат в школе…

2013-01-25 12:26:48 (читать в оригинале)

Рассказала газете "Известия" о том, какие проблемы, на мой взгляд, вскрывает реформа образования.

Не успела увидеть свет примерная программа по русскому языку и литературе, рекомендованная для 10–11-х классов Российской академией образования (РАО), как разразился очередной скандал. Из базового списка исчезли многие признанные классики русской литературы (вроде Н.С. Лескова, А.К. Толстого, В.П. Астафьева, А.В. Вампилова). А вакантные места заняли современные властители дум: В.О. Пелевин, Л.Е. Улицкая, В.С. Маканин. В список для углубленного изучения также по непонятной причине вошли малоизвестный поэт А.И. Эппель и, напротив, широко известный писатель крайне узкого литературного направления, фантаст С.В. Лукьяненко. При этом книг братьев Стругацких нет ни в базовом, ни в «продвинутом» перечне. Из каких соображений школьникам предлагают читать «Ночной дозор», а не «Трудно быть богом» или «Жук в муравейнике» остается загадкой.

Непонятно, какой у этого документа статус. В пояснительной записке сказано, что он является «ориентиром для составления рабочих программ по учебному предмету и определяет инвариантную (обязательную) часть содержания образования, за пределами которой остается возможность авторского выбора вариативной составляющей». Из этого можно сделать вывод, что представленные списки литературы обязательны для любой школы. Однако редактор брошюры Михаил Рыжаков в интервью «Российской газете» спешно заявляет: «В новых стандартах никакого списка литературы пока нет, стандарт состоит из общих понятий. Но к нему также уже пишутся или будут написаны примерные программы, новые учебники. И, разумеется, появится новый список обязательной литературы».

Чисто теоретически все изъятые классики по усмотрению учителя могут быть добавлены в программу обучения старшеклассников. Но ведь кроме прочего новый стандарт предполагает сокращение часов на изучение литературы с прежних 210 до 140 на базовом уровне (на два года обучения в 10–11-х классах). Стало быть, на каждый год отводится отныне всего 70 часов. Проще говоря, найти место исключенным писателям будет непросто.

Отдельно стоит отметить общую небрежность составителей. У многих писателей из рекомендуемого списка не указаны отчества, а с отдельными и вовсе сыграли злую шутку. Например, авторы всерьез полагают, что Василь Владимирович Быков написал роман «Эвакуатор», который на самом деле вышел из-под пера его однофамильца — известного оппозиционера Дмитрия Львовича Быкова. Даже как-то неловко, что методическое руководство, содержащее вопиющие фактические ошибки, маркировано фирменным знаком «Рекомендовано РАО».

Складывается впечатление, что Министерство образования само не понимает что творит. Например, как будет реализовано на практике объединение русского языка и литературы? Эти дисциплины уже фигурируют как один предмет в пояснительных таблицах в конце книжечки. Проведенный летом 2012 года Всероссийский съезд учителей русского языка и литературы принял резолюцию, где ясно выражено несогласие и со снижением количества часов, отведенных на предмет «литература», и с идеей слияния курсов.

Более того, съезд выразил недовольство учительского сообщества ходом реформы в целом. Принятая по его итогам резолюция постановила: обратиться к руководству Министерства образования с требованием отменить принятый стандарт для старшей школы и вернуть его на доработку, разработать процедуры общественной экспертизы ФГОСа и других образовательных проектов, возвратить литературе статус обязательного предмета при сдаче экзаменов. Увы, как стало понятно из новой программы, мнение учителей услышано не было.

Утвердить стандарт старшей школы и принять «Закон об образовании» министерству удалось только в прошлом году. И оба достижения можно назвать историческими во всех смыслах: внесение правок в документы растянулось на несколько лет, что впервые за долгое время спровоцировало реальный диалог между властью и обществом, еще до всяких митингов. Диалог довольно болезненный. Пока нельзя сказать, что контакт был полностью налажен. Да, широкое общественное обсуждение проекта инициировало довольно много поправок (например, удалось отстоять уникальность музыкальных школ и музыкального образования вообще), но фундаментальное непонимание осталось. Главное, что вскрыла реформа образования, — коммуникационные проблемы российского общества. Мы просто не умеем договариваться друг с другом — учителя и чиновники, учителя и ученики, дети и родители. Поэтому тот факт, что самые острые дискуссии ведутся вокруг программы изучения русского языка и литературы, очень показателен.

Изданная программа, к сожалению, вместо того чтобы прояснить позицию министерства, оставляет ее все такой же туманной. Так как многие базовые процедуры преподавания не прописаны (и, очевидно, не до конца понимаются чиновниками), то и донести свою точку зрения до учительского сообщества у Минобразования каждый раз не получается.

Чиновники не способны адекватно выразить свое мнение. И составленная со смешными ошибками программа тому свидетельство. Впрочем, за язык уже давно не страшно, как и за качество обучения наших детей. Они искренне не понимают, за что Тарас Бульба убил Андрия, почему Левша вернулся из Англии, зачем читать «Войну и мир» целиком. Может, им все это больше не нужно? Лукьяненко читать легко и приятно. Его герои не терзаются в нравственных сомнениях, не переживают катарсис, не то что у Стругацких. Быть может, катарсис в современном мире попросту устарел? Зачем страдать, рефлексировать и меняться? Гораздо легче приспособиться: сдал ЕГЭ — и порядок.