Банкирам, подобно алкоголикам, сначала нужно признать, что у них проблемы.
По словам Филиппа Аугара, соблазн обойти правила может оказаться непреодолимым. Они действительно ничего не могут с этим поделать? Подобно алкоголикам в винном отделе, инвестиционные банки не могут удержаться от того, чтобы тайком не сделать глоток, когда, по их мнению, этого никто не видит. Это стало результатом недавнего наложения штрафов на 10 американских инвестиционных банков за нарушение правил, разработанных для урегулирования конфликтов интересов при первичном размещении акций. Потрясением стало то, что событие, вызвавшее эту ситуацию, произошло в 2010 г., всего лишь через семь лет после введения правил для очистки рынка первоначально размещаемых акций вследствие краха доткомов. Тогда же Элиот Спитцер, бывший в то время главным прокурором штата Нью-Йорк, провел расследование, показавшее, каким образом аналитики инвестиционных банков «проталкивали» ценные бумаги нового выпуска. Это вызвало скандал, подорвавший доверие к обещаниям Уолл-Стрит стать надежным советником. Десять инвестиционных банков заплатили 1.4 млрд. долларов США, чтобы уладить этот вопрос, и подписались под новыми правилами, ограничивающими участие аналитиков в первичном размещении акций.

Казалось, что это позволило навести порядок. После этого юристы стали посещать заседания банков, чтобы не позволить им выйти за рамки дозволенного. Кроме того инвестиционные банки больше не могли влиять на результаты исследований. Аналитики, занимающиеся продвижением акций (house stocks), жаловались, что они не могли сходить в туалет без сопровождения должностного лица, обеспечивающего соответствие. При этом высшее руководство убеждало всех, кто спрашивал, что рынок IPO реформирован. И так мы думали до недавнего времени, когда американское Агентство по регулированию деятельности финансовых институтов (Finra) оштрафовало 10 компаний на общую сумму 43.5 млн. долларов США за то, что они позволили своим аналитикам по рынкам акций незаконно влиять на инвестиционные банковские компании, а также за то, что они предлагали положительные аналитические обзоры деятельности компаний в связи с планировавшимся в 2010 г. первичным размещением акций американского сетевого магазина Toys R Us. Штрафы невелики в масштабе более 100 млрд. долларов США, уже уплаченных для урегулирования скандалов после кризиса 2008 г., однако это по-прежнему крайне разрушительно сказывается на данной отрасли.

Ошеломляет сам срок в семь лет: всего через семь лет после того, как эта отрасль осуществила рекордный, на тот момент, платеж для восстановления сильно запятнанной репутации, чтобы, казалось бы, уклониться от новых правил. Кроме того, это был не единичный провал банка-мошенника. Среди 10 компаний, оштрафованных Finra, были многие из тех, кто подписал соглашение 2003 г., и девять из 10 ведущих банков США по размещению акций в 2010 г. Это была всего одна сделка, однако участие такого количества ведущих компаний, предполагает, что отрасль вернулась к старым трюкам задолго до того, как это предполагали исходя из практического опыта регуляторов. Сейчас посткризисное регулирование переживает переломный момент. Банки жалуются, что из-за ужесточения регулирования рынки капитала вязнут в бюрократических конфликтах и не могут обеспечивать капитал для реальной экономики. Их лоббисты выделяют значительные ресурсы для юристов и регуляторов, и это может побудить власти дать этому некоторое обоснование.

Однако короткий период, который потребовался инвестиционным банкам, чтобы обойти соглашение после расследования Спитцера, не позволяет в полной мере понять, как будут обстоять дела, скажем, в 2020 г., когда банками будут управлять новые лица, и соблазн обойти недавние правила может снова оказаться непреодолимым. Это поставило бы нормы, введенные после 2008 г., под угрозу. Вместо того чтобы успокоиться, регуляторам следовало бы и дальше уделять особое внимание инвестиционным банкам и их бизнес-моделям. В случае смягчения инвестиционные банки могут утверждать, что 2010 г. – это не 2014 г., и что в итоге после скандалов со ставкой Libor и валютой сообщение дошло до адресата. Но все это мы слышали и в винном отделе. Поэтому, подобно раскаивающемуся алкоголику, банкам нужно сказать правду и признать: «Я – инвестиционный банк, и я никогда не вылечусь. Спасите меня от самого себя».

Подготовлено Forexpf.ru по материалам The Economist

В следующем году основным направлением развития мировой экономики станет «дивергенция», которая будет влиять на экономические тенденции, политику и эффективность.Со временем синхронизировать такую дивергенцию будет все труднее, и политикам придется сделать выбор: преодолеть препятствия, которые до сих пор мешали принятию эффективных мер, или допустить риск дестабилизации экономик. Управлять многоскоростным движением мировой экономики будут четыре группы стран. Первая, во главе с США, будет постоянно улучшать экономические показатели. Укрепление рынков труда будет сопровождаться созданием новых рабочих мест и ростом зарплат. Преимущества экономического роста будут распределяться равномернее, чем в последние несколько лет, хотя ими в несоразмерной степени по-прежнему будут пользоваться более богатые. Во второй группе, возглавляемой Китаем, рост будет стабилизироваться медленнее по сравнению с недавними средними показателями, при этом будет продолжаться структурное развитие. Они постепенно переориентируют свои модели роста, чтобы повысить их устойчивость – попытка, которую периодические всплески нестабильности на мировых финансовых рынках, могут ослабить, но не сорвать.

Они также будут стараться расширить внутренние рынки, оптимизировать нормативную базу, поддержать частный сектор и увеличить масштабы рыночного управления экономикой.

Третья группа, во главе с Европой, будет вести борьбу, так как экономическая стагнация вызывает социальные и политические разочарования в некоторых странах и усложняет принятие политических решений на уровне региона. Слабый рост, дефляционные силы и избыточная задолженность будут препятствовать притоку инвестиций, смещая баланс риска в сторону понижения. В наиболее проблемных странах безработица, особенно среди молодежи, будет оставаться на тревожно высоком и устойчивом уровне. В последнюю группу входят «непредсказуемые» страны, чьи размеры и взаимосвязи имеют большое системное значение.

Самый яркий пример – Россия. В условиях усиливающейся экономической рецессии, обвала валюты, оттока капитала и недостатка предложения из-за сокращения импорта, стране придется решить, нужно ли изменить подход к Украине, восстановить связи с Западом, чтобы снять санкции, и создать более устойчивую диверсифицированную экономику. Или же попытаться отвести народное недовольство внутри страны, расширив российскую интервенцию на Украине. Этот подход почти наверняка привел бы к новым санкциям и ответным мерам, столкнув Россию в еще более глубокую рецессию – возможно даже спровоцировав политическую нестабильность или рост рисков во внешней политике – усугубив при этом нездоровое состояние европейской экономики.

Еще одна темная лошадка – Бразилия. Президент Дилма Русеф, победившая на недавних президентских выборах с небольшим перевесом, дала понять, что хочет оптимизировать управление макроэкономикой, в том числе отказавшись от возвращения к жесткому государственному регулированию экономики, возможные преимущества которого теперь бледнеют по сравнению с сопутствующим этому ущербом и непреднамеренными последствиями. Если она уступит, Бразилия присоединилась бы к Мексике в процессе стабилизации Латинской Америки в 2015 г., помогая региону преодолеть разрушительное действие подрыва венесуэльской экономики из-за падения цен на нефть.

Многоскоростное функционирование экономики будет способствовать проведению многосторонней политики центральными банками на фоне роста потребности в дивергентной монетарной политике, в частности в системно значимых развитых экономиках. Американский Федрезерв, уже прекративший масштабную закупку долгосрочных активов, скорее всего, начнет повышать процентные ставки в третьем квартале 2015 г.Европейский центральный банк, напротив, будет выполнять собственную программу количественного ослабления, внедрив в первом квартале новые меры для увеличения своего баланса. Банк Японии сохранит свой активный подход к монетарным стимулам.

Безусловно, нет никаких теоретических ограничений для дивергенции. Проблема в том, что сейчас изменение валютных курсов – единственный механизм синхронизации, и сильное расхождение между оценочной стоимостью на определенных рынках и их фундаментальными показателями привело к всплескам ценовой волатильности. Для США сочетание более сильной экономики и в меньшей степени стимулирующей монетарной политики усилит тенденцию к повышению курса доллара – который и так уже сильно вырос в цене – относительно евро и иены. Учитывая, что почти никто из остальных стран не стремится к укреплению своей валюты, доллар будет повсеместно расти уверенными темпами, возможно, провоцируя политическое противостояние внутри страны. Кроме того, поскольку валютным рынкам все сложнее выполнять функцию синхронизатора, между странами может возникнуть трение. А это может разрушить непривычное спокойствие, которое в последнее время охватило фондовые рынки.

К счастью, существуют способы, которые позволят избежать экономической и финансовой дестабилизации из-за дивергенции в 2015 г. На самом деле, у большинства правительств – в частности в Европе, Японии и США – есть инструменты, необходимые для снятия напряженности и высвобождения производственного потенциала экономик. Предотвращение разрушительного потенциала дивергенции – это не вопрос разработки стратегии; экономисты уже достигли согласия, хотя и не полного, относительно мер, необходимых на национальном, региональном и мировом уровне. Скорее это вопрос реализации – и для этого нужна большая политическая воля. В следующем году давление, оказываемое на политиков в борьбе с рисками дивергенции, усилится. При этом последствия бездействия будут сказывать и после 2015 г.

Подготовлено Forexpf.ru по материалам The Economist