Кипр смог достичь соглашения по получению спасительных 10 млрд. евро утром понедельника. Данное соглашение позволит не облагать противоречивым налогом банковские счета, однако повлечет за собой крупные потери по крупным депозитам в двух крупнейших банках острова. Согласно заключенной сделке, Европейский центральный банк не закроет программу экстренной поддержки кипрских банков в понедельник, что позволит предотвратить крах финансового сектора, который угрожал членству страны в ЕС. Соглашение было достигнуто ранним утром понедельника, после срочного заседания 17 Минфинов Еврозоны, которое продлилось почти 12 часов, и включало в себя угрозу со стороны президента Кипра по выходу страны из Еврозоны.

"Достичь этого соглашения было очень непросто", - отметил Йерун Дейсселблум, министр финансов Дании, возглавляющий совет Минфинов Еврозоны. "Мы положили конец неопределенности, которая в последние дни окружала Кипр и евро". План не требует утверждения со стороны парламента Кипра, поскольку сокращение крупных вкладов будет достигнуто с помощью реструктуризации двух крупнейших банков острова, а не с помощью налогов. Парламент принял закон об управлении банковскими банкротствами всего три дня назад в Брюсселе. Дейсселблум сообщил о том, что открытие кипрских банков во вторник по-прежнему находится под вопросом. Этот момент Никосия и международные наблюдатели намерены обсудить позднее в понедельник. Помимо того, что новая программа исключает повсеместный налог и не требует утверждения в парламенте, самое большое отличие заключается в том, что она не распространяется на депозиты меньше 100 000 евро.

Предыдущее соглашение по оказанию помощи предполагало налог на небольшие депозиты в размере 6.75%, что являлось нарушением, поскольку под ударом оказались счета, обеспеченные правовой гарантией ЕС в 100 000 евро. Вместо этого, согласно новой программе, второй крупнейший и наиболее проблемный финансовый институт страны, Laiki Bank, будет закрыт. Его депозиты, превышающие отметку в 100 000 евро, на сумму 4.2 млрд. евро перейдут в "банк проблемных активов", то есть могут быть полностью уничтожены. Впервые в стране Еврозоны, получающей поддержку, произойдет списание мелких и крупных держателей облигаций в Laiki. При выплате других пакетов помощи крупные держатели облигаций не сталкивались с подобными потерями. Оставшиеся в Laiki небольшие депозиты переведут в Банк Кипра, крупнейший национальный кредитор, который, в свою очередь, подвергнется сокращению и полной реструктуризации. В Банке Кипра депозиты, превышающие 100 000 евро, будут заморожены и могут столкнуться со значительными потерями, учитывая реструктуризацию и рекапитализацию кредитора.

В отличие от первоначального соглашения, подписанного неделю назад, только крупные депозиты в Laiki и Банке Кипра понесут потери. Совместно два банка содержат примерно половину всех депозитов в стране. Банк Кипра также унаследует долг Laiki перед Евросистемой на сумму 9 млрд. евро, которую последний получил благодаря дешевым займам Центробанков, что помогало ему держаться на плаву последние несколько месяцев. Дейсселблум отметил, что средства из пакета помощи нельзя будет использовать для рекапитализации Банка Кипра, поэтому властям уже сейчас необходимо подсчитать, какого количества средств придется лишить крупных вкладчиков банка, чтобы вернуть его к жизни и уровням капитала, установленным ЕС. Высокопоставленные должностные лица сообщили о том, что подобные потери депозитов еще не были подсчитаны. Однако лицо, вовлеченное в переговоры, отметило, что они будут значительно выше 20%, оцененных на прошлой неделе Международным валютном фондом. "Я счастлив, потому что у нас будет программа, и она соответствует интересам народа Кипра и Европейского Союза", - прокомментировал президент Кипра, Никос Анастасиадис, покидая здание, в котором проходил саммит в Брюсселе.

Несмотря на то, что власти Кипра провели прошлую неделю в отчаянных попытках избежать крупных потерь для вкладчиков национальных банков, переговоры, во многих смыслах, вернулись на круги своя. Соглашение практически ничем не отличается от предложения, высказанного МФВ и Берлином в преддверии переговоров по займу на прошлой неделе, не считая плана по ликвидации Laiki и Банка Кипра. В тот момент противники плана выражали беспокойство относительно того, что настолько масштабные потери крупных вкладчиков в двух самых больших банках страны приведут к серьезному оттоку капитала, чем подорвут банковскую систему страны, которая является ее основной отраслью. Однако в итоге хаос, царящий на прошлой неделе, сделал этот отток неизбежным, ослабив сопротивляемость плану. Одним из основных требований кипрского правительства было сохранение Банка Кипра, что стало единственной уступкой, которой смогла добиться Никосия, отказавшись от первого предложения по оказанию помощи.

Олли Рен, европейский комиссар по финансам, отметил, что волнения длиной в неделю, как и ожидалось, усугубили рецессию острова. "Очевидно, что глубина финансового кризиса в Кипре означает, что ближайшее будущее будет непростым для страны и ее жителей", - сообщил Рен. Иногда, казалось, что перерывы в заседании, которое длилось всю ночь, грозили превратиться в его полное прекращение. Вовлеченные официальные лица сообщили о том, что была проведена подготовка на случай невозможности достичь соглашения, согласно которой ЕЦБ пришлось бы угрожать отказом от экстренного финансирования кипрских банков в понедельник. Кое-кто из высокопоставленных должностных лиц, участвовавших в переговорах, отметил, что Анастасиадис продолжал ставить в затруднительное положение участников переговоров и до последней минуты пытался защитить крупных вкладчиков в обоих банках, угрожая выходом страны из состава Еврозоны. "Он говорил о выходе", - сообщает этот чиновник. "Я не думаю, что Анастасиадис понимал, что происходило".

После почти четырехчасовой задержки, вызванной встречей Анастасиадиса с лидерами ЕС и МВФ, заседание Минфинов Еврозоны снова пришлось прервать из-за встречи в кулуарах кипрского президента с лидерами так называемой "тройки" международных кредиторов: председателем ЕЦБ, Марио Драги, управляющим директором МВФ, Кристин Лагард, и председателем Еврокомиссии, Жозе Мануэлем Баррозу. Херман Ван Ромпей, председатель Европейского Совета, также присутствовал на этих встречах. Как только лидеры тройки и Анастасиадис достигли соглашения около полуночи, оно относительно быстро было одобрено 17 министрами финансов Еврозоны, примерно спустя два часа дальнейших обсуждений.

Питер Шпигель
Подготовлено Forexpf.ru по материалам The Financial Times

Центробанки просто действуют в рамках своих полномочий
На этой неделе состоялся саммит Большой Двадцатки, собравший вместе министров финансов и глав ЦБ крупнейших держав мира. Газетные заголовки кричали о том, что «валютные войны» заходят на новый виток, и многие поддались этой истерии. А зря. Ведь такого понятия, как «валютная война» не существует.Просто Центробанки делают то, что должны, и что всегда делали. Они формируют монетарную политику в соответствии со своими внутренними целями и задачами. С начала кризиса им пришлось прибегнуть к нетрадиционным мерам, чтобы оживить экономики. В этом и заключается главное отличие.

Возьмем для примера две страны. Полномочия Центробанков, четко определяют зону их ответственности: они должны стимулировать экономики. Федрезерв США, например, отвечает за обеспечение максимальной занятости, стабильных цен и умеренных долгосрочных процентных ставок». В Великобритании основной целью является сохранение ценовой стабильности. Но при этом необходимо «поддерживать экономическую политику правительства Ее Высочества, включая целевые значения роста и занятости». В США, например, уровень безработицы находится на 2% выше послевоенного среднего значения. В Великобритании производительность по-прежнему на 3% ниже уровня конца 2007 года.

В Японии проблемы другие по своей сути, и копились они дольше. Японская инфляция, в среднем значении, остается отрицательной уже более десяти лет. Такой ситуации не потерпели бы ни в одной из развитых экономик. Недавно озвученное желание достичь целевого значения инфляции в 2% сложно назвать нетрадиционным и тем более агрессивным. Сокращение краткосрочных процентных ставок, вероятно, помогло бы решить проблемы развитых стран. Однако тут нужно знать меру. Также можно было бы зафиксировать их на низком уровне на длительный срок, как это сделали в ФРС. Но ожидания будущей ставки рефинансирования чрезвычайно низки: ее рост не учитывается в ценах, по крайней мере, до 2015 года в США и Великобритании. А спрос по-прежнему остается вялым.

Именно в этом контексте следует рассматривать увеличение бухгалтерских балансов Центробанков. Что изменилось? На каких основаниях можно предположить, что Центробанки внезапно начали искать способы разрушить обычные механизмы? Они пытаются манипулировать своими валютами, чтобы держать их в некотором роде недооцененными? Что ж, сложно спорить с тем, что США или Великобритания стремятся держать свои валютные курсы под неоправданным давлением, чтобы стимулировать экспорт. Обе страны обладают дефицитом текущих счетов, равным примерно 3% от валового внутреннего продукта. И это несмотря на слабый внутренний спрос и непривычно низкий уровень спроса на импорт.

Опять же, в случае с Японией все обстоит иначе. Она все еще обладает профицитом текущего счета. Обесценивание иены в краткосрочной перспективе поможет его сохранить. Как бы там ни было, этот процесс может и должно быть частью механизма, с помощью которого Япония повысит свою инфляцию. Не стоит удивляться, если действия Центробанков повлияют на номинальные валютные курсы, с монетарной политикой всегда так. Если политика направлена на достижение установленных целей, необходимо принимать это как часть естественного механизма регулирования. Кто-то, вероятно, сочувствует развивающимся экономикам с плавающим валютным курсом, на чьи плечи легло тяжкое бремя корректировок. Но, бесспорно, Центробанкам развитых экономик не стоит отрекаться от своих целей. В данной ситуации развивающиеся экономики должны сориентировать монетарную политику на разумные внутренние цели, оставив валютные курсы на волю рынков.

Существует одна небольшая, но открытая экономика, где движения валюты не являются последствием традиционных или нетрадиционных мер монетарной политики, но где Центробанк выбрал прямое влияние на валютный курс. В сентябре 2011 года, когда я возглавлял Национальный банк Швейцарии, мы приняли решение не допускать падения курса евро/франк ниже минимального порога - отметки 1.20; на этом уровне ЦБ будет покупать иностранную валюту в неограниченных количествах. Но даже в этом случае Центробанк действовал в пределах своих полномочий. Необходимо было воздействовать на латентные дефляционные риски, когда ставка рефинансирования достигла нижнего порога, а ситуация на рынке сделала другие меры монетарной политики, такие как покупка активов, невозможными. Ценовая динамика оправдала решение центрального банка. Несмотря на минимальную ставку, инфляция оставалась отрицательной на протяжении 2012 года.

Конкурентная борьба монетарных политик, которая велась и продолжает вестись во многих экономиках – это внутренние процессы. Это война против слабого спроса, высокого уровня безработицы и дефляционных давлений. На самом деле мировая экономика подверглась бы большим рискам, если бы Центробанки не ступили на эту дорожку. Эти монетарные баталии полностью оправданы и законных Ни о какой войне не может быть и речи.

Филипп Хильдебранд, вице-президент управляющей компании BlackRock и бывший глава Швейцарского национального банка

Подготовлено Forexpf.ru по материалам The Financial Times

Японии нужно внимательнее следить за тем, чтобы ее кампания по снижению курса иены не вышла за пределы риторики.
Классическое определение политики "разори соседа" было предложено в 1937 году британским экономистом Джоан Робинсон. Самое время освежить его в памяти именно теперь, в контексте политических решений, принимаемых в Японии и других развитых экономиках. По словам Робинсон, в любой стране искусственно спровоцированный рост экспорта по сравнению с импортом ведет к созданию новых рабочих мест. Помимо изначального увеличения уровня занятости, существует также вторая фаза, обусловленная деньгами, которые тратят удачно устроившиеся на работу люди. Загвоздка в том, что увеличение экспорта в одной стране ведет к его сокращению в других, "при прочих равных". В лучшем случае, занятость на мировом уровне не меняется, а, иногда и падает.

Тут она проводит сравнительный анализ с внутренней занятостью, обеспеченной внутренними инвестициями. Ее увеличение ведет к увеличению мировой занятости в целом. Сегодня "внутренние инвестиции" можно заменить на любой чисто внутренний стимул спроса. На мой взгляд диктатура идеи сбалансированного бюджета, блокирующая подобные стимулы - одна из причин устойчивой привлекательности политики в стиле "разори соседа".

Не будет лишним вспомнить и то, как Робинсон объясняет возможные последствия. Она пишет, что "как только одна из стран добьется успеха в вопросах повышения своего торгового баланса за счет других, эти самые другие спешат нанести ответный удар", таким образом, объем международной торговли в общей мировой активности сокращается. "Политические, стратегические и эмоциональные факторы усиливают накал страстей, и пламя экономического национализма поднимается все выше, и выше".

Статьи, написанные в 1930-е годы становятся все актуальнее и актуальнее с каждым днем, резко контрастируя с рафинированными математическими изысканиями последних десятилетий. И это дурной знак. В своем эссе Робинсон перечислила четыре главных инструмента для разорения соседей: девальвация валюты, проводимая официальными властями, сокращение заработной платы, субсидии в экспортный сектор и ограничения на импорт. Вот как раз преднамеренная девальвация сейчас требует особенно пристального внимания. Нет нужды говорить, что все эти уловки признаны незаконными и запрещены такими организациями как Международный валютный фонд, Всемирная торговая организация ЕС и т.д. Но насколько эффективно работают эти запреты на практике? Определить сложно, потому что почти все политики, направленные на стимулирование роста занятости, представляют собой смесь исключительно внутренних стимулов и поддержки экспорта.

Проблема разорения соседа стоит особенно остро в связи с программой внутренней экспансии, запущенной японским правительством. Сначала она мне понравилась. Наконец-то первая страна из лиги Б7, кроме США, отказалась от бездумной фискальной консолидации и начала предпринимать меры, чтобы стимулировать внутренний рост. Японии нужна такая программа, и она может ее себе позволить. Валовой внутренний продукт в стране все еще намного ниже максимума 2007 года, при этом с тех пор формируется устойчивая тенденция к снижению цен - то есть дефляция.

Самым важным аспектом новой японской программы экспансии, пожалуй, является крупный фискальный стимул, который должен работать на достижение поставленной правительством цели: экономический рост на 2.3% в этом финансовом году. Банк Японии будет его спонсировать. Немецкие лидеры не спешат окрестить японскую программу политикой разорения соседа. Почему? Она все еще на стадии разработки. В ее основе, судя по всему, лежит увеличение инфляционной цели, этой осенью установленной на уровне 1% и так и не достигнутой, до 2%. Я бы не стал называть это кейнсианским стимулом, потому что любой компромисс между инфляцией и занятостью уже по определению является временным. Но если политикам так удобнее представлять монетарную экспансию, пусть так и будет.

Однако самый противоречивый аспект программы - это вербальные интервенции, направленные на ослабление иены, снизившейся с высот, достигнутых в 2011 году. Само по себе падение не страшно. Экономисты из Bank of America Merrill Lynch показали, что иена держится в районе исторической средней против доллара США в номинальном выражении, и намного выше докризисных максимумов в реальном выражении.

Обеспокоенность немцев, в конечном счете, может происходить от угрозы, которую представляет менее сильная иена китайскому экспорту. Между тем, японскому правительству нужно следить за тем, чтобы его кампания по ослаблению валюты не вышла за пределы риторики. В частности, больше всего подозрений вызывает плохо скрываемое желание правительства заставить Банк Японии покупать иностранные государственные облигации, чтобы не допустить восстановления иены. Хотя, вряд ли это от сценарий развития событий хуже, чем тот, в котором Китай покупает половину развивающегося мира на свои огромные сбережения. Международная экономика слишком слаба, она не вынесет валютную войну.

Самюэль Бриттан
Подготовлено Forexpf.ru по материалам The Financial Times

В конце пути нас, по идее, ждет более тесный экономический союз, в шаге от политического федерализма
Еврокризис отступил, оставив англо-саксов в дурацком положении. В 2012 году воздухе повисло ощущение неизбежной катастрофы. Главными паникерами были американцы и британцы. Однако, как выяснилось, слухи о преждевременной кончине единой валюты и Еврозоны вместе с ней были сильно преувеличены. Самые ярые еврофилы из кожи вон лезли, доказыая, что европейские правительства успешно прошли все экономические проверки на прочность. Континент и сейчас может похвастаться хоть небольшим, но ростом, правда на фоне хронической безработицы и огромных государственных долгов. Банковская система пребывает в плачевном состоянии, а политические баталии разгораются с новой силой. Но, надо сказать, что министры финансов больше не проверяют спрэды по государственным облигациям ежечасно.

На периферийные рынки возвращаются частные инвесторы. Многие критики и пессимисты совершили общую большую ошибку - недооценили политическую волю европейских лидеров, их желание сохранить валютный союз. Считалось, что периферийные страны не выдержат жестких мер фискальной консолидации. Мятежи и акции протеста охватят Афины, Рим, Мадрид и Лиссабон. Германии не хватало политической поддержки для оказания помощи должникам. Все так, но теперь пришло время задуматься над тем, в чем же ошибались пессимисты. Ответ на этот вопрос подскажет нам, каким будет будущее Европы, ее структура и архитектура, во что выльется политическая концепция Еврозоны.

Этот аргумент не лишен оснований. В частности, Греция выглядела так, словно она уже готовы выскользнуть из валютного союза. Испания, казалось, столкнулась с непосильной задачей - ей нужно было восстановить финансовую систему, быстро разваливающуюся на части. Периферийные экономики демонстрировали безнадежную неконкурентоспособность. Немцы были настроены особенно враждебно, не желая и слышать ни о каких программах финансовой помощи странам Средиземноморья. Однако в аналитических выкладках британцев, да и американцев тоже, не учитывалась сила политического влияния.

Все предпринятые попытки поддержать евро не отличались изяществом. Постоянные колебания и нерешительность снизили эффективность мер. Однако за фискальной консолидацией, программами помощи и механизмами финансирования стоит серьезная решимость. Для многих британцев - в частности, не так давно мы слышали об этом из уст самого Премьер министра Дэвида Кэмерона - ЕС это единый рынок. Для остальных - это политический проект - гарант мира и спокойствия между Францией и Германией, залог свободы в странах с бывшими диктаторскими режимами правого или левого толка, и весомый европейский голос в мире, где сила и влияние постепенно перетекает на восток. В прошлом году один немецкий чиновник как-то сказал, что всем повезло, что Британия не вошла в состав Еврозоны. Если бы она присоединилась к валютному союзу, то снова сбежала бы при первых признаках проблем.

Поворотный момент наступил, когда Канцлер Германии Ангела Меркель пришла к выводу, что коллапс Еврозоны повлечет за собой развал ЕС. Германия потеряет стратегическую основу своей безопасности и благополучия. Поразительно, как резко изменился национальный дискурс в считанные месяцы. Разговоры о "никчемных греках" эволюционировали в размышления о жизненно важной роли евро в обеспечении интересов Германии. Меркель в конце лета решила, что выпускать Грецию слишком опасно. Примерно в то же время она встала на сторону Европейского центрального банка, выступив против родного Бундесбанка. Марио Драги, председатель ЕЦБ, получил зеленый свет и смог гарантировать надежность облигаций периферийных стран. Как только ЦБ позиционировал себя в качестве кредитора первой инстанции, рынки остались по ту сторону баррикад, где победа не возможна.

Еще одна ошибка - концептуальная - продукт сухой экономической теории и стерильного разума. Пессимисты утверждали, что Еврозона стоит перед двойственным выбором: стать экономическим и политическим союзом, соединенными штатами Европы, или кануть в лету. Поскольку Германия, Франция, да и другие страны не спешили отказываться от своей национальной уникальности, напрашивался вывод о том, что евро - это валюта без будущего. Но то, что французы считают созданием Европы, не укладывается в существующие политические модели. ЕС объединяет в себе наднациональное и национальное. Евро отлит из того же сырья. Конечно, нужно было обеспечить гораздо более тесную экономическую интеграцию с самого начала. И, да, чтобы сохранить единую валюту, в конечном счете, потребуется сделать большой шаг в сторону фискального федерализма.

Но ни политический союз, придуманный Германией, ни экономическое правительство, предложенное Францией, не подразумевают отказ от национального суверенитета. В ближайшее время Международный валютный фонд должен опубликовать отчет, в котором будет говорится о том, что дежа полномасштабные политические федерации сильно отличаются друг от друга по степени и характеру распределения экономической власти между центральным правительством и отдельными штатами. Лишь немногие заходят так далеко, чтобы предложить централизованную гарантию по займам - а именно это подразумевают те, кто призывает Еврозону к выпуску еврооблигаций. Барака Обаму такие предложения шокируют. Отвечая на вопросы о нежелании немцев выписать чек с открытой суммой, президент США отметил, что понимает сомнения Меркель. В конце концов, в США отдельные Штаты тоже не должны спасать своих задолжавших соседей.

Пункт назначения для Еврозоны - это, судя по всему, более тесный экономический союз, который, однако, не содержит элементов политического федерализма. Немат Шафик, заместитель управляющего директора МВФ, очень удачно выразил эту мысль на заседании франко-британской группы в Париже. Судьба Европы определяется, вероятно, "неясной серединой геометрических переменных и гибридов федеральных и межправительственных решений". Перед евро все еще стоит множество политических и экономических проблем - однако, те, кто винит во всем единую валюту, также должны объяснить, почему в Великобритании дела идут не многим лучше. Никто не может быть уверен в том, что валюта будет жить вечно. История наглядно демонстрирует, что валютные союзы часто распадаются. Но, по крайней мере, мы знаем, что политики не сдадутся без боя.

Филипп Стивенс
Подотовлено Forexpf.ru по материалам The Financial Times