Эротичная горничная — один из самых популярных фетишей на планете, и дело тут, наверное, даже не в половом влечении, а в банальной человеческой лени. Это ведь очень приятно — представить, как в твоей конуре неожиданно появляется грудастая волшебница со шваброй, качает упругим бедром и легко, непринужденно выметает весь мусор, который ты успел накопить по углам. 

Соблазнительная картинка. И совершенно нереальная.

В реальности никто не может разобраться с твоим мусором, кроме тебя самого. И вместо того, чтобы валяться в халате и курить чубук, рано или поздно приходится вставать, задирать портки и браться за дело.

Я называю это «воскресным аудитом».

Сперва разбираешься с прошлым: выкидываешь ненужные вещи, ползаешь на брюхе в поисках завалявшихся пивных крышек и горелых спичек, пылесосишь, моешь, удаляешь старые письма в почтовом клиенте, архивируешь сделанную работу, пишешь диски, выносишь мусор. 

Потом приходит время обсутроить настоящее: навести порядок на столе, обновить программы на электрических девайсах, проверить недельный запас чая и сигарет, заправить зажигалку, подзарядить батарейки, перевесить шмотки в шкафу, начистить ботинки и погладить шнурки.

В конце — самое интересное. Будущее. Ловишь за хвост все свои желания, планы, мотивы, вытаскиваешь на свет божий из глубин подсознания, придирчиво разглядываешь, вертишь туда-сюда, оцениваешь и ставишь в очередь на реализацию. Решаешь, чего тебе действительно хочется, а что — простая блажь. Составляешь планы. Прикидываешь, что поможет тебе прожить следующую неделю, а что помешает. Отделяешь зерна от плевел, ссыпаешь в банку и ставишь на полку.

Когда чувствуешь, что жилое и мыслительное пространство очистились как следует — валишься спать. Храпишь какое-то время, перезагружаешься, а часа через четыре просыпаешься полный любви ко всему живому, бессознательно радостный, оптимистичный и готовый дальше сражаться с ветряными мельницами психоза. 

Попробуйте, вам понравится.

Была такая старая детская сказка про принцессу, которая на вопрос: «Без чего ты не проживешь?» — ответила: «Без соли, папенька.» Не про любимых сестриц дура сказала, не про семью, детей, молодого статного жениха и Родину-мать, а про какой-то нелепый минерал.

Естественно, барышню нагрузили всей солью, какую нашли во дворце, и моментально погнали взашей. Двери закрыли, ключик повернули, сели пожрать, понадкусали одно невкусное блюдо, другое, третье — да и смекнули, что девку нужно немедленно прощать и вертать взад. Вместе со всеми королевскими соляными запасами.

Та поломалась какое-то время, потом проникла на царскую куфню под личиной Золушки, выбрала момент, насыпала кому надо куда надо, открылась, все расплакались, помирились и жили долго, счастливо и вкусно. 

Я, помнится, когда эту притчу услышал, первым делом стибрил на кухне стратегический запас гранулированного белого счастья, пересыпал в специальную ёмкость и стал хранить на случай войны, конца света или совместной жизни с неправильной принцессой. 

Как сейчас помню: синенькая такая коробка из-под икры, а в ней — вся соль. Со временем икорная жестянка превратилась в пластиковую кубышку, кубышку сменила какая-то красивая ониксовая чарка, после чарки появилась рюмка из душистого северного дерева, но суть не изменилась. Соли в моей комнате было ровно столько, сколько нужно для счастья.

Есть и сейчас.

Сижу с бокальчиком, пересыпаю сладкие краснодарские помидоры с моцареллой белым соленым снежком, предвкушаю удовольствие и спрашиваю себя: 

— А так ли это важно для тебя, мил человек, чтобы любой вкус был чем-нибудь заострен, как-нибудь приправлен, подкрашен, подпорчен?

Еще как, блин. О да. 

Я ведь, если покопаться, не понимаю шашлыка без легкой сыринки. Терпеть не могу овощи в чистом виде. Фрукты недолюбливаю за их нахальную сладость. Младенцев не переношу за откровенность, чистоту и животную честность. Любую девственность и незамутненность подсознательно приравниваю к дебилизму. Искренние, честные слова пропускаю мимо ушей, когда они становятся основным ингредиентом общения, а не приправой к остроумному кулинарно-словесному блюду от шеф-повара.

Жуткий я человек, наверное. 
А может, просто вкусно поесть люблю. 

Одно определенно: сырым яблоком меня соблазнить не получится.

Быть собой — это не легко и не сложно, не приятно и не больно, не страшно и не радостно. Это всего лишь новый путь. Еще один тоннель в катакомбах внутреннего мира, который упорно проползаешь на брюхе, потому что не хочешь возвращаться назад... ну, или просто не помнишь, как вернуться. 

Быть собой — это не принять что-то, не понять, не оправдать. Скорее, ты наоборот очищаешься, сбрасываешь с себя всю мишуру, все уродливые новогодние игрушки, гирлянды и лампочки, оживаешь, прогрызаешься сквозь бетонные плиты и запускаешь корни в родную землю. В каком-то смысле это смерть. В каком-то смысле это жизнь. 

Быть собой — это быть никем. Выйти из привычной линейки характеров, привычек, любимых и нелюбимых дел. Еще вчера ты знал, что такое личность, образ жизни, дисциплина, а сейчас все это пропало. Растворилось. Тебе наплевать, какой чай ты пьешь, каких женщин предпочитаешь, какие штаны привык носить, какие упражнения делаешь по утрам. Ты можешь веселиться или грустить, пить водку или пить чай, курить или не курить, спать или не бодрствовать. Весь мир к твоим услугам, когда ты — это ты.

Собой нельзя стать. Собой можно только быть. Это факт, который не требует никакого осмысления. Как глоток воздуха. Как стакан воды, сэр. Ты ничего не знаешь, ничего не понимаешь. Ты просто плывешь на волнах, лежишь на траве, летишь по небу, и тебе не нужны никакие рамки, лодки, крылья или турбины. 

Быть собой получается само собой. Надо просто перестать хотеть и начать иметь. Перестать выживать и начать жить. 

Устать. Умереть. Уснуть. 

А потом воскреснуть, выпить кофе и двигаться дальше.