Уже давно никто этого моего манифеста и не вспоминал. Только когда изредка вваливались к нашей первой учительнице, Лариса Павловна нет-нет да и посмеивалась: "Люди гордые".
      Чем-то я тогда провинился на уроке. И был поставлен... неее, не может быть, наша Лариса Павловна заключений в угол не практиковала. Средневековье ж. А тогда куда? Ну, наверное, к доске. Да. Был поставлен у доски. У самого края.
       За что? Да фиг его... Подсказал, наверное. Или не сделал. Хотя, нет. В первых классах мне всё давалось особенно легко. Ибо ещё в садике прилично натаскался. Не в самой "Земляничке". Тогда к школе, как сейчас, не готовили. Песенки пели да полонезы танцевали. А считать-писать - это родители, дедушка с бабушкой, соседка Евдокия Петровна. Ну и сам кой-чего. А ещё ж я ответственный был. Так что, не сделать не мог. Подсказал.
        Да ещё ж, наверное, с видом полного превосходства. Типа, ну уж такую фигню должен знать каждый порядочный человек. Ну и, видать, Лариса Павловна - а она меня выделяла, особо-то и не скрывая - для пользы дела решила подрихтовать моё высокое самомнение.
           Дело к вечеру, дежурные убрали класс и ушли. О! А я ж вроде как и не один доску подпирал. Тёзка мой Бабаян ещё был. И, кажись, ещё кто-то третий из пацанов. Лариса Павловна поставила условие: обещаете, что такое больше не повторится - валите домой. Мы долго держали марку. Хорохорились. Лариса Павловна изредка заходила, мол, ну что? Что-что... А за окном темнеет. В конце концов, пацаны сдались.
    Я остался в одиночестве. Кому я что доказывал? Зачем? Ну вот переклинило. И ведь я в душе признал вину. И уважал Ларису Павловну. Как мы радовались, попав к ней в класс. Лариса была самой молодой училкой. Добрая, улыбчивая, нестандартная... Хрен его знает... Я ей нравился, она - мне. А из-за какой-то моей упёртостью оказались в тупике. И ведь обоим домой пора. У неё три мужика дома. Муж и двое сыновей. И я так поздно никогда из школы не возвращался. Да ещё сегодня урок музыки. Музыкантша должна прийти. Дома, наверное, все уже на ушах стоят. А телефона у нас не было. Не предупредишь.
         Лариса Павловна решила помочь. Подослала уборщицу бабу Машу. Та разыграла удивление. мол, а ты тут чего? Рассказал. Та махнула рукой: "Дак попроси прощения, коль виноват. Делов-то. И чеши домой". И тут я выдал свою коронку: "Ничего, постоим. Мы люди гордые".
    Эти слова услышала входившая в класс Лариса Павловна. Была очень раздосадована. Но перетерпела. Только запомнила. Решено было вместе идти ко мне домой. Не ночевать же в школе. И пошли.
      Я галантно тащил сумку своей любимой учительницы. И представлял, какой сейчас случится скандал. Сейчас Ларису Павловну растерзают. Это ж какой произвол - задержать голодного ребёнка в школе аж до темноты! Да-да, вот так я и думал.
     Ларисе Павловне повезло. Родители, обретя невредимого сына, были настроены благодушно. Чай попили. Меня обсудили. И особенно это моё "мы люди гордые". На том и закончилось. Странно, я вообще-то ожидал, что мне перепадёт солидное внушение. Но, видимо, Лариса Павловна не стала сгущать краски. Пожалела.
       Она нас не бросила. Закончила третий класс и ушла в школу поближе к дому. Ездить с Гвардейской площади в 75-ю на Сельмаш - ближний свет. Да и её Вовка с Андрюшкой требовали внимания. Для нас "без Ларисы Павловны" казалось концом света. До слёз. Но пережили.
       И ещё долго ездили к ней в гости. Сначала "к танку" (на Гвардейскую площадь), в одну из трёх свечек белого кирпича, со скрипичным ключом ккой-то рекламы на фасаде. Потом в "новую" квартиру, которую они присмотрели неподалёку, среди развалюшек на Максима Горького. Но там была площадь!!!
      Собирались человек 6-7 самых привязавшихся и ехали. Всё реже, реже. Совсем редко. Я водил Артёма на новогодние представления во Дворец Спорта. Там рядом. И после заходили в гости. Дескать, гляньте, Лариса Павловна, какой у меня сын вырос.
         А потом... Вот зарекаются: прощу себе,  не прощу себе... Куда я денусь - прощу. Но стыдно - это уже навсегда. Сам вот взял и всё перечеркнул. Оттуда же и "мы люди гордые". Говно - характерец.
      Лариса Павловна женила своего Андрюшу. А я ж великий фотограф. В НИИ работал, показывал свои фотки, хвастался. Нет, ну фотки действительно были неплохими. Аккуратные, чистенькие, тщательные такие. Пусть не талантливые, но качественные. Ну и Лариса Павловна попросила меня пофоткать свадьбу. До ЗАГСА, после, вечером...
     А у меня уже тогда свадебный опыт был. Ну я и возомнил. Решил не грузиться лампами да вспышками. Охота ж не только отработать свадьбу, а и самому попраздновать. У нас в НИИ была рулонная А1 для аэрофотосъёмки. С бешеной светочувствительностью аж в 500 единиц. Вот я и зарядил себе несколько катушек на все случаи съёмки. Поэкспериментировать решил, баран. На чужой-то свадьбе. Такая вот самоуверенность. Ну я как рассуждал: днём, конечно, чувствительность чересчур. Зерно может полезть. Но у меня ж опробован заветный рецептик проявителя. Авось, да и справлюсь с зернистостью. Ну а вечером А1 и без вспышки потянет.
        И зерно я не победил, и без вспышки фигня получилась. Получилось буквально кадров 10-15, которые можно показывать, не краснея. Их и напечатал. Но отснял-то три плёнки. И вот прихожу, приношу. Вся семья Ларисы Павловны делает вид, что счастлива. Распиваем под пюре-котлеты бутылку водки. Блин. Ну вот как объяснить, что по собственной дурости?! Что переоценил себя. Ведь мог, а не смог. Обкакался по уши.
     Больше я у своей первой учительницы не появлялся. Андрея пару раз видел. Давно уже.Очень давно. В автобусе. Болтали ни о чём. Даже не спросил его про мать. Стыдно мне, Лариса Павловна. Вы уж простите. Простите. Вы сможете.
 

Автор: р. Реувен Пятигорский

Не все взрослые любят, когда их спрашивают, где они были. Особенно в случае опоздания. И особенно, если вопрос задан перед другими людьми.Согласитесь, начальник, отсчитывающий за опоздание сотрудника, вряд ли может стяжать славу доброго человека.
Также не думаю, что жена, ласково спрашивающего мужа, задержавшегося на четверть часа после работы: "Милый, где тебя носило?" – способна тем самым вызвать в нем ответный импульс любви.
Да что там взрослые! Дети, жертвы геноцида, тотально устроенного учителями-родителями-соседями-прохожими-и-снова-родителями-с-учителями, вполне с этим вопросом справляются, но вряд ли он способен пробудить в них чувство ответственности.
Кстати, те взрослые, которые всегда и всюду опаздывают, выросли из детей, которые всегда и всюду опаздывали. И вопрос "где ты был?" их ничему не научил. Получается, что воспитательного толку в нем никакого нет. Да и сам по себе он в высшей степени неприятен. Тогда зачем его задавать? 
Действительно, давайте подумаем, для чего он спрашивается?Как бы само собой предполагается, что опоздания в нашей компании-фирме-семье – безусловное зло и с ними надо бороться. Т.е. у нас за них наказывают. Но, поскольку есть разные случаи, когда человек невиноват в своем опоздании, мы должны выяснить, тот ли это случай. Поэтому вопрос "где ты был?" относится к разряду профилактических.Но почему его надо задавать перед всеми?
И даже наедине – разве нам (учителю-родителю-начальнику) станет легче, если надзираемыйопоздавший (ученик-сын-работник) соврут нам на предмет, "где их носило"?Недаром бытует поговорка: если не хочешь, чтобы тебя обманывали, не задавай лишних вопросов.
Вопрос "где ты был?" явно относится к классу лишних. Ибо ничему не помогает. И только вызывает в опоздавшем негативную реакцию. Смотрите, класс над ним смеется, коллеги осуждающие на него смотрят, его в этот момент не любят!
Когда мы опаздываем сами – у нас есть объяснение, и оно не всегда годится для открытого диалога со всем обществом. Иногда случаются и интимные обстоятельства. А иногда просто не хочется, чтобы посторонние лезли в душу. И если мы себе простили свое опоздание – то почему надо издеваться над этой не совсем хорошей привычкой другого человека.Бороться с опозданиями можно единственным способом: учитель, не опаздывай сам! начальник, не задерживайся сам! отец, приходи вовремя сам!
Если мы к себе относимся с доверием, то, может, и к другим будем относиться так же? Опоздал человек (даже маленький!) – пусть пройдет спокойно на свое место и сядет. Однажды наступает пора не только к себе, но и к другим относиться с доверием. Разве не так?
Нам не нравится этот вопрос – тогда и другим его не задаем. Точно по правилу: не делай другим того, что тебе самому противно.

ПС. Не хотел дописывать – но допишу.
Обычно вопрос "почему опоздал?" вызывает обильное сочинительство в ответ. Почему? Потому что человек боится наказания.
Если мы не хотим, чтобы нам врали, надо убрать из дома все наказания.
Где не наказывают – там не врут. Но это уже вроде не в тему.