stoletie.ru/territoriya_ist...va_949.htm

---

В памяти белорусов, да и многих других наших бывших соотечественников Пётр Миронович Машеров навсегда останется образцом порядочного, невероятно скромного руководителя, вся жизнь которого была проникнута самой теплой заботой о родной земле и людях, её населяющих.

Он родился 13 февраля 1918 года в деревне Ширки Сенненского района Витебской области в простой крестьянской семье. Раньше в семьях белорусов было много детей. Петя родился пятым ребёнком в семье, а всего их было восемь (выжили только пятеро – смертность в те времена была также, к сожалению, высокой). Прапрадедом Петра Машерова, согласно семейному преданию, был французский солдат Машеро, который получил ранение во время Отечественной войны 1812 года, отстал от своих, да так и остался жить в России, приняв православие. Здесь женился на крестьянке и отсюда пошёл род Машеровых.

Отец Петра Машерова – Мирон Васильевич был крестьянином и в основном работал в поле, но кроме этого, при необходимости, становился и плотником, и слесарем. Мама будущего руководителя – Дарья Петровна, всячески помогала мужу, растила детей.

Уже в школе Петя отличался успехами в учёбе, любил физику, математику, астрономию, побеждал на олимпиадах по этим предметам. Но и гуманитарная сфера интересовала мальчика – он знал наизусть любимые стихи Пушкина, Лермонтова, Некрасова, Богдановича.

В 1934 году Пётр Машеров, успешно закончив 7-летнюю школу, поступил на рабфак Витебского пединститута им. С.М. Кирова. Рабфаки по всей стране давали обучающейся в них молодёжи среднее образование, служили учебной площадкой для подготовки к дальнейшему поступлению в вузы.

В 1935-м Пётр стал студентом физико-математического факультета этого же института. Уже в студенческие годы стали ярко проявляться заложенные в нём от природы лидерские и организаторские наклонности. Он был одним из первых в общественной работе, активно занимался спортом.

При этом уже тогда в нём были заметны те качества, которые впоследствии будут так сильно отличать его от многих других руководителей – предельная скромность и теплота в отношениях с людьми.

В первый же год учёбы товарищи избрали его членом комитета комсомола и поручили заниматься культурно-массовой работой. Он инициировал создание студенческого хора, танцевального и музыкального кружков. Посмотреть на выступления студентов приходили со всего Витебска.

Занимался Пётр и патриотическим воспитанием – изучением истории, приведением в порядок памятников Гражданской войны. Будучи активным лыжником, участвовал в лыжном походе по местам боевой славы, посвящённом 20-летию Красной Армии. По итогам похода был награждён именными часами наркомата просвещения, нагрудными жетонами комитета физической культуры и спорта республики. Кроме того, он увлекался стрельбой, стал «ворошиловским стрелком».

Казалось бы, всё складывалось удачно и хорошо. Но в декабре 1937 года был арестован его отец – Мирон Васильевич. Его сослали на три года в Горьковскую область (станция Сухобезводное). Труд ссыльных был крайне тяжёлым и уже немолодой, страдающий ревматизмом и сердечной недостаточностью, Мирон Васильевич быстро угас на принудительных лесозаготовках: он умер 20 марта 1938 года, всего через несколько месяцев после ареста (в 1959 году М. Машеров был реабилитирован).

Это стало страшным ударом для совсем ещё юного Петра. Жизнь, которая казалась полной надежд и манящих перспектив, явила ему свою иную, мрачную сторону.

После ареста и смерти отца на первый план выходят уже не столько студенческие увлечения, сколько необходимость хоть как-то выжить в новых условиях. У всей семьи Машеровых резко снизился и без того невысокий уровень жизни. Учившемуся в Витебске Петру старались помочь старшие сестра и брат – Матрёна и Павел. Но были ещё младшие сёстры – Надя и Оля, и их тоже нужно было поставить на ноги. Так что, взрослеть будущему руководителю пришлось рано. Когда брат Павел закончил институт и стал директором школы в Россонском районе, Петру стало немного полегче.

Закончив институт в 1939 году, Пётр получил распределение в школу Россон – городского посёлка и центра одноимённого района на севере Витебской области, где и стал учителем физики и математики. Ученики любили своего учителя, во многом старались ему подражать. Неудивительно, что они в своё время, по примеру Машерова, уйдут в партизаны, чтобы сражаться с оккупантами…

Россоны – небольшой посёлок, всего в несколько тысяч человек, поэтому там почти все знали друг друга. Пётр Машеров и Полина Галанова сразу же обратили внимание друг на друга. Создав семью, молодые учитель и медик пронесли свое чувство через всю жизнь.

Но школьной карьере несомненно талантливого учителя так и не суждено было состояться. Такая же участь ожидала многих учителей и выпускников советских школ в 1941 году по всей стране: только отзвенели последние звонки, только закончились последние экзамены, как в небе появились фашистские самолёты, а наступавшие захватчики начали сжигать школы.

Молодой учитель сразу же ушёл добровольцем на фронт, но после тяжёлых боёв в августе 1941 года его ожидало новое испытание: он попал в окружение и оказался в плену.

Однако Петру удалось бежать: когда фашистский эшелон уже подходил к границе, бывший учитель смог выбраться из товарного вагона через боковой люк и спрыгнуть на ходу с поезда. Вместе с ним бежал и его товарищ. От голодной смерти вдоволь наскитавшихся беглецов выручила простая литовская крестьянка, предоставившая им еду и ночлег.

Пробравшись в родные края, Машеров вместе со своими единомышленниками начинает собирать силы в Россонах для сопротивления врагу. Примеру своего учителя последовали и многие ученики, а также и коллеги по работе в школе. Пётр создаёт подпольную организацию в Россонах и в августе 1941 года становится её руководителем. Ему дают партизанскую кличку Дубняк. Это делалось, чтобы захватчики даже случайно не узнали настоящие имена и фамилии партизан и подпольщиков и не смогли бы расправиться с их родственниками.

Подпольщики в Россонах занимались сбором оружия и боеприпасов, активно изготавливали и расклеивали листовки, рассказывая скрываемую немцами правду о победе советских войск под Москвой, мешали заготовке и отправке сельхозпродукции в Германию и на немецкий восточный фронт, устраивали диверсии.

Оккупанты активно искали подпольщиков. Дальше оставаться в Россонах было бессмысленно – фашисты усилили контроль и охрану, а для открытого вооружённого противостояния с немецким гарнизоном в самих Россонах у Машерова не было сил. Да и сам руководитель подполья стремился перейти к более активным действиям, начать непосредственную вооружённую борьбу с врагом. В итоге он уходит в лес и с апреля 1942 года командует партизанским отрядом имени Н.А. Щорса. Полина активно помогала Петру вначале при создании подполья, а затем и в лесу, где была первое время медсестрой, а в дальнейшем – начальником медицинской службы отряда.

В августе 1942 года партизаны Машерова проводят крупную операцию – взрывают стратегически важный железнодорожный мост через реку Дрисса, приостановив тем самым движение немецких эшелонов по железной дороге Рига-Витебск.

Уже в марте 1943 года Пётр Машеров становится комиссаром партизанской бригады имени К.К. Рокоссовского, в сентябре возглавляет Вилейский подпольный райком комсомола. Он принимал самое активное участие в разработке и проведении практически всех боевых операций.

Машеров был дважды ранен в боях. Его мать – Дарью Петровну, фашисты расстреляли 16 сентября 1942 года за то, что её сын был партизаном. Расстреляли и мать Сергея Петровского, который был заместителем у Машерова, и ещё восемь человек, в том числе и детей. Перед смертью женщин и захваченных детей пытали.

Белорусский народ заплатил за свободу тяжёлую цену – почти все первые партизаны отряда «Дубняк», которые ушли в лес вместе с Петром Машеровым, погибли.

Указом Президиума Верховного Совета СССР от 15 августа 1944 года «за героизм и отвагу, проявленные в борьбе против немецко-фашистских захватчиков», Машерову Петру Мироновичу, одному из немногих партизан, было присвоено звание Героя Советского Союза. Вот что было сказано в представлении к награждению: «Товарищ Машеров первый организатор партизанского движения в Россонском районе Витебской области, которое в дальнейшем выросло во всенародное восстание и создало огромный партизанский край в 10 тыс. кв. километров, полностью сбросивший немецкое иго и восстановивший Советскую власть. Дважды раненый, товарищ Машеров за время двухлетней борьбы с немецкими захватчиками проявил личное мужество и отвагу, отдавая все свои силы, знания и способности этой борьбе и не жалея своей жизни. Достоин присвоения звания Героя Советского Союза».

После освобождения БССР Пётр Машеров хотел продолжать борьбу с врагом на фронте, но такие, как он, были очень нужны здесь, в разорённой войной республике. Немцами и их пособниками было полностью уничтожено 619 белорусских деревень вместе с жителями, практически разрушены Минск и другие белорусские города. Люди жили в руинах и землянках. Впереди была зима. Петру Мироновичу, как и многим другим бывшим партизанским руководителям, пришлось восстанавливать нормальную жизнь, поднимать Белоруссию в буквальном смысле из пепла.

Первые годы восстановления были наиболее сложными – ощущалась острая нехватка практически всех ресурсов. Да и обстановка была неспокойная – мало кто знает, что ещё лет десять после окончания войны в некоторых районах Белоруссии действовали шайки недобитых фашистских прихвостней, укрывшихся после ухода немцев в лесах или ушедших туда из опасений ареста и возмездия за сотрудничество с врагом. Они на манер «лесных братьев» в Прибалтике занимались разбоями, террором, убийствами.

Комсомольцы того времени не сидели в кабинетах, а всегда были в гуще событий. С июля 1944 года Машеров работал в качестве первого секретаря Молодечненского обкома ЛКСМБ, с июля 1946 года стал секретарём, а с октября 1947 года – первым секретарём ЦК ЛКСМ Белоруссии, руководителем белорусского комсомола.

В июле 1954 года он стал вторым секретарем Минского обкома партии, а в августе 1955-го – первым секретарем Брестского обкома партии.
С апреля 1959 года Пётр Миронович работал в ЦК КП Белоруссии секретарем, затем вторым секретарем, а в марте 1965-го стал руководителем БССР - первым секретарем ЦК Компартии республики. В апреле 1966 года он избирается кандидатом в члены Политбюро ЦК КПСС.

Он всегда помнил о войне, о погибших. Именно при Машерове был построен знаменитый мемориал «Хатынь», возведены мемориалы «Прорыв», «Брестская крепость». Когда встал вопрос о возведении Кургана Славы под Минском, Машеров настоял на том, чтобы он непременно был выше кургана под Ватерлоо.

Пётр Миронович таким образом хотел подчеркнуть величие подвига советского народа.

В 1978 году он был награждён звездой Героя Социалистического Труда (это было воспринято в Белоруссии с пониманием и более того – стало исполнением общественных ожиданий и настроений). Кроме того, среди его наград было семь орденов Ленина.

В обычной жизни, несмотря на большой пост, Пётр Миронович был простым, доброжелательным человеком. И по сей день множество белорусов рассказывают о своих неожиданных личных встречах с Машеровым во время его поездок по Белоруссии, и ни одного негативного рассказа от очевидцев я ещё ни разу не слышал.

О трёх таких встречах мне рассказывал и мой отец Евгений Федосович Геращенко, который в то время работал главным агрономом в Городокском районе Витебщины. Однажды Машеров вышел из доставившего его туда вертолёта и огляделся. Руководство стояло с одной стороны, а мой отец и люди попроще – с другой. Машеров сразу же оценил обстановку и подошёл вначале туда, где стоял мой отец, и со всеми поздоровался за руку. Потом, узнав, кто агроном, поинтересовался, как идут работы. Отец доложил, что не во всём следует «генеральной линии», так как часто, с учётом местных условий, для пользы дела нужно вносить коррективы. Руководство области сразу же изменилось в лице. А Машеров спокойно сказал, что так и нужно поступать, чтобы было лучше для дела, а не для отчётности. Часто он подходил и к простым комбайнёрам, трактористам, всегда здоровался за руку – он любил всё узнавать на месте лично, а не по бумагам или сводкам.

Во время таких визитов на родную Витебщину Машеров всегда делал две обязательные остановки – вертолёт совершал посадки возле железнодорожного моста, который под его командой взорвали партизаны в 1944 году, и возле сельского кладбища, где была похоронена его мама...

С именем Петра Машерова связано всё послевоенное восстановление и развитие Белоруссии. При нём республика стала сборочным цехом Советского Союза, резко повысился уровень жизни людей, были заложены основы современного белорусского сельского хозяйства и промышленности. Белоруссия, разорённая войной, превратилось в современную индустриальную республику – её промышленная продукция к началу 1980-х поставлялась в более чем 100 государств мира, в том числе в США, Канаду, Германию. Именно тогда завоевали популярность белорусские «БелАЗы», «МАЗы», тракторы «Беларусь», минские холодильники. При непосредственном участии и внимании Машерова были открыты памятники Я. Коласу и Я. Купале, учреждены многочисленные журналы, издательства, возведены дворцы и центры культуры и искусства, построен Дворец спорта, реконструирован футбольный стадион «Динамо»… Он всячески поддерживал и знаменитый ансамбль «Песняры». Всё просто невозможно перечислить, перемены были разительными.

Достаточно непростыми были отношения П.М. Машерова с Л.И. Брежневым. Конечно, ни о каком противостоянии либо соперничестве и речи быть не могло – Брежнев был руководителем СССР и при малейшем намёке на открытое несогласие с его линией просто сместил бы Машерова.

Однако в рамках тех возможностей, которые были у руководителя союзной республики, Машеров проявлял самостоятельность и старался реализовать собственное видение путей развития советской экономики и сельского хозяйства.

К тому же он никогда не заискивал перед Брежневым и не направлял тому дорогих подарков ко дню рождения генсека, как это делали многие другие руководители республик. Подарков он не посылал не потому, что не уважал Брежнева и открыто это демонстрировал, а потому, что считал: таким примитивным образом подчинённый (даже такого ранга) не должен добиваться хорошего отношения к себе. Леонид Ильич, будучи неглупым человеком, терпел некоторую «особенность» белорусского лидера, так как республика вполне успешно развивалась под его началом. П.М. Машеров был одним из тех, кто разделял подходы А.Н. Косыгина и понимал необходимость реформирования советской экономики.

В книге А.В. Тимофеева «Покрышкин», вышедшей в серии «ЖЗЛ», говорится: «А.И. Покрышкин, приезжая в Белоруссию, имевшую одну из сильнейших организаций ДОСААФ, неоднократно бывал у 1-го секретаря КПБ. Возвращаясь домой, он высоко отзывался о «белорусском варианте», говорил о том, что с таким лидером мы «пошли бы вперед семимильными шагами»...

И это лишь один из примеров того, как воспринимали люди Машерова, какое впечатление он на всех производил.

До поры до времени ситуация колебалась, но в конце концов Брежнев и его окружение приняли решение о постепенной корректировке курса Косыгина. Машерова это тревожило, о чём говорят и его близкие – перед своей гибелью он всё чаще приходил домой не в настроении, порой проявлял несвойственную ему раздражительность. Пётр Миронович чувствовал, что надвигаются перемены и, вероятно, стоял перед необходимостью сделать чрезвычайно важный личный выбор. Нелишне сказать, что с его именем многие в СССР связывали определённые надежды на будущее после неминуемого ухода Леонида Ильича.

Стань тогда Машеров во главе СССР (а ему в момент трагической гибели было всего 62 года), и кто знает, по какому сценарию могла бы развиваться отечественная и мировая история…

Петра Мироновича не стало 4 октября 1980 года – трагедия произошла на дороге Брест-Москва возле поворота на птицефабрику города Смолевичи. Машина сопровождения ГАИ оторвалась на 150 метров вперёд. Когда она уже проехала, грузовик, гружёный картофелем, выехал прямо перед автомобилем Машерова и произошло столкновение на высокой скорости. Машеров, его водитель и охранник погибли.

Весть о его смерти ещё до официального сообщения всколыхнула всю Белоруссию. Горе было общенациональным.

Похоронили П.М. Машерова 7 октября 1980 года. В тот день, несмотря на дождь, за гробом прошли десятки тысяч минчан. Десятки тысяч людей стояли и вдоль всего пути траурного кортежа, двигавшегося на Восточное кладбище. Никого не нужно было сгонять или заставлять – люди шли сами сплошным потоком. Это было поистине народное прощание...

Сразу же пошли слухи о том, что эта смерть не была случайной, и его убрали как нежелательного претендента на пост генсека. Этому, на мой взгляд, нет никаких достоверных подтверждений. Тайна смерти Машерова, если она и существует, из того же разряда, что и разговоры о смерти Сталина и тому подобных исторических событий, когда нет фактов, однако многое кажется неслучайным и поэтому вызывающим вопросы.

Гибель отца считает неслучайной и дочь Машерова Наталья: «Отец не дожил до Пленума ЦК КПСС меньше двух недель. Всё было решено. Он шёл на место Косыгина. Я понимаю, что отец мешал многим. Именно тогда, в октябре 1980 года, «взошла звезда» Горбачёва».

Сомнения в естественном характере катастрофы высказывали также бывший следователь по этому делу В. Калиниченко, бывший премьер Белоруссии В. Кебич и многие другие. Если кратко, то всё сводится к тому, что была спланирована сверхсекретная операция, шофёр был подвергнут воздействию некоего излучения в нужном месте, и это привело к катастрофе. Но, повторюсь, никаких доказательств этому нет. Более того, шофёр грузовика «ГАЗ-53», столкнувшегося с машиной Машерова, Н. Пустовит был осуждён на 15 лет, но вышел на свободу через 5 и также утверждал и на следствии, и после окончания срока заключения, что авария была случайной. Подъездные пути к трассе не были блокированы, так как Машеров выбирал маршрут в последний момент, да и вообще не позволял, чтобы ради его безопасности перекрывали дороги. К тому же выезд на трассу был скрыт неровностью главной дороги.

Это была трагическая случайность. Но то, что его смерть была очень даже на руку тем, кто видел других людей во главе СССР, сомневаться не приходится. Отсюда, вероятно, и многочисленные легенды-подозрения.

После распада СССР дочь Машерова Наталья активно занялась политической деятельностью. Она издавала газету «Знич» («Искра»), входила в состав Народного движения Белоруссии (НДБ), которое возглавлял нынешний лидер ЛДПБ С. Гайдукевич и поддерживал белорусский премьер В. Кебич. НДБ, объединив в своих рядах десятки организаций и партий лево-патриотической ориентации, стало той структурой, которая смогла остановить наступление националистов. В. Кебич, опираясь на поддержку движения и в том числе на имя Н. Машеровой и структуры С. Гайдукевича, смог сместить с должности виновника разрушения СССР С. Шушкевича и всё шло к тому, что сравнительно пророссийски настроенный В. Кебич (впрочем, подписавший вместе с Шушкевичем Беловежские соглашения) станет первым президентом Белоруссии. Но тут неожиданно эти планы нарушил А.Г. Лукашенко. Ярко проявивший себя в антикоррупционной борьбе и декларирующий ещё более пророссийский курс, нежели осторожничающий Кебич, осудивший развал Советского Союза Лукашенко быстро набирал популярность. Его поддержали и структуры НДБ. Кебич до последнего пытался бороться. От его поддержки не стали отказываться Гайдукевич и Машерова, хотя они оказались практически в изоляции в самом НДБ. В итоге Лукашенко победил, а Гайдукевич и Машерова оказались в стане проигравших. Всё это происходило на моих глазах – я также тогда в составе партии Славянский Собор «Белая Русь» (ныне не существующей) оказался в группе поддержки Лукашенко и занимался сбором подписей за его выдвижение в Витебской области. Думаю, что Машерова и Гайдукевич тогда поступили неверно, поддержав Кебича, однако я понимаю их – они не могли отказать в поддержке человеку, который помогал НДБ в его становлении, хотя и был обречён политически.

По воле случая, мне довелось побывать на квартире П. Машерова. Запомнилось, что на кухонных полках было множество самоваров – Пётр Миронович любил пить чай, любил и самовары. Не знаю, сколько их было, но не менее нескольких десятков. Они-то практически и занимали всю кухню.

Эта коллекция самоваров, как и сама квартира, похоже, единственные материальные ценности, которые Машеров оставил в наследство своим близким – стяжателем он никогда не был.

У победившего А.Г. Лукашенко и дочери Машерова Натальи отношения сразу как-то не заладились. Конечно же она уступала по многим качествам своему отцу и определённым образом использовала его имя, что раздражало Александра Григорьевича. Но ведь была уникальная возможность обеспечить символическую преемственность курса Машерова-Лукашенко, если бы президент приблизил к себе Наталью Петровну, назначив, например, одним из министров, или же использовал по линии «народной дипломатии» - Петра Машерова знают далеко за пределами Белоруссии и слово его дочери было бы не лишним для имиджа республики. Но ничего подобного так и не произошло. Лукашенко не хотел, чтобы его упрекали в попытке использования авторитета Машерова, как упрекали в этом саму Наталью Петровну.

Она полагала, что заслуживает большего и как дочь Машерова, и как женщина-политик, и в 2001 году выставила свою кандидатуру на пост президента Белоруссии. Сам Лукашенко высказал по этому поводу большое неудовольствие и его можно понять – многие рассчитывали, что Машерова оттянет на себя часть голосов Лукашенко и это не позволит последнему выиграть в первом туре. У самой Машеровой шансов выиграть просто не было. В результате взаимных упрёков и интенсивных консультаций она сняла свою кандидатуру, но её отношения с Лукашенко окончательно испортились. Она ещё была некоторое время депутатом белорусского парламента, но в следующий созыв уже не попала. В 2002 году умерла вдова Петра Мироновича Полина Андреевна Машерова. Государство, насколько я знаю, оказало помощь в проведении похорон, но особого внимания ни в СМИ, ни официально этому событию уделено не было.

В 2005 году проспект Машерова переименовали в проспект Победителей, сегодня там проходят все значимые шествия и парады. Одновременно проспект Скорины переименовали в проспект Независимости. Имена Машерова и Скорины присвоили иным улицам,и далее по цепочке. На мой взгляд, решение было тогда принято неверное, потому что спустя какое-то время прежние названия проспектов Скорины и Машерова могут вернуться.

Стоит отметить, что сопоставимых с А.Г. Лукашенко фигур в нынешней Белоруссии просто нет. Есть только один человек, с которым белорусского президента постоянно сравнивают и в сравнении с которым оценки вовсе не очевидны – это П.М. Машеров.

Фактически Лукашенко продолжил политику Машерова, сохранив и преумножив всё, что было создано Петром Мироновичем.

Александр Григорьевич сохранил и развил промышленность и сельское хозяйство, продолжил практику строительства культурных и спортивных объектов, обновления и строительства новых военно-патриотических мемориалов и многое другое. Думаю, что их личности вполне сопоставимы, хотя они и разные, непохожие друг на друга люди, как различаются исторические условия и обстоятельства, в которых им пришлось жить и работать.

Нынешние юбилейные торжества по поводу 95-летия со дня рождения П. Машерова, как и всегда, не были общенациональными и пышными, но всё же следует отметить, что наблюдаются определённые подвижки в лучшую сторону. Особенно значительные мероприятия проводились в этом году на территории Витебской области – родине Петра Машерова.

Память белорусского лидера увековечена. В Витебске установлен бюст, в Центральном музее Великой Отечественной войны в Минске ему посвящён отдельный стенд. В 1998 году Витебскому государственному университету присвоено имя П.М. Машерова. Я также закончил данный ВУЗ в 1991 году, но тогда он носил имя С.М. Кирова, который никакого отношения к этому учебному заведению не имел. Имя П. Машерова носят ГП «Совхоз имени Машерова» (деревня Мошканы Сенненского района Витебской области), а также СПК «Машеровский» (деревня Крытышин Ивановского района Брестской области). Именем П. Машерова назван грузовой кругосветный теплоход, прикрепленный к Балтийскому морскому пароходству.

Белорусы помнят Машерова… 

---

http://www.liveinternet.ru/users/2503040/post178290336/

http://www.liveinternet.ru/users/2503040/post178352663/

 

 

---

На пленуме Центрального комитета Всесоюзной коммунистической партии (большевиков) впервые был подвергнут критике пресловутый «Большой террор», жертвами которого стали сотни тысяч людей – коммунистов и беспартийных, руководящих работников и рядовых граждан.

 

1. Рыба гниёт с головы

Для начала упор был сделан не на самих репрессиях, но на необоснованных исключениях из ВКП (б), которые приняли характер разгрома партийных организаций. Доклад на эту тему («Об ошибках парторганизаций при исключении коммунистов из партии») делал Г.М. Маленков – партийный функционер, который даже не входил тогда в состав ЦК. Здесь во всей полноте проявился кадровый подход Сталина, частенько любящего нарушать устоявшуюся партийную иерархию. И то, что доклад был поручен столь малотитулованному функционеру, было несомненным вызовом старым партийным бонзам. (Показательно, что пленум выдвинул на пост руководителя Госплана 35-летнего Н.А. Вознесенского).

Доклад Маленкова был посвящен партийным чисткам, однако он поднял и вопрос о репрессиях. Особенно досталось первому секретарю ЦК Компартии Азербайджана М.Д. Багирову. Маленков обрушился на него с обвинениями: «Ты расстреливаешь людей списками, даже фамилий не знаешь». Далее между двумя функционерами даже возникла перепалка:

«Маленков. ЦК КП(б) Азербайджана 5 ноября 1937 г. на одном заседании механически подтвердил исключение из партии 279 человек, и по городу Баку 142 человека.

Багиров. Может быть, кто-либо из них арестован?

Маленков. Я дам справку, сколько из них сидит. Сперва ты дай справку, а потом я.

Багиров. Сперва ты скажи, ты докладчик.

Маленков. Если угодно, я назову цифру. У меня имеется шифровка из ЦК Азербайджана».

 

Впрочем, во время своего выступления Багиров поблагодарил Маленкова за «правильную» и «своевременную» критику. При этом он всё свалил на «органы»: «Окопавшиеся в аппарате АзНКВД враги сознательно путали документы. Тов. Ежов теперь взялся за основательную чистку аппарата АзНКВД».

 

Однако переложить вину на чекистов не получилось. В постановлении пленума ЦК отмечалось: «Всем известно, что многие наши партийные руководители оказались политически-близорукими делягами, позволили врагам народа и карьеристам обойти себя и легкомысленно отдали на откуп второстепенным работникам разрешение вопросов, касающихся судеб членов партии, преступно устранившись от руководства этим делом». Оказывается, «обкомы, крайкомы, ЦК нацкомпартий и их руководители не только не исправляют антипартийную, чуждую большевизму практику в деле исключения коммунистов из партии, но часто сами, своим неправильным руководством, насаждают формальное и бездушно-бюрократическое отношение к членам партии и тем самым создают благоприятную обстановку для карьеристов-коммунистов и замаскированных врагов партии. Не было ни одного случая, чтобы обкомы, крайкомы, ЦК нацкомпартий, разобравшись в деле, осудили практику огульного, валового подхода к членам партии, привлекли к ответственности руководителей местных партийных организаций за необоснованное и неправильное исключение коммунистов из партии. Руководители партийных организаций наивно считают, что исправление ошибок в отношении неправильно исключенных может подорвать авторитет партии и повредить делу разоблачения врагов народа, не понимая, что каждый случаи неправильного исключения из партии - на руку врагам партии».

На самом пленуме были обозначены две группы, виновные в «перегибах». К первой отнесли «коммунистов-карьеристов», ко второй – «искусно замаскированных врагов», которые специально нагнетали атмосферу, пытаясь выбить из обоймы «честных партийцев». В последнем случае отдавалась дань «шпиономании», достигшей своего апогея в предшествующем 1937 году.

Здесь следует обратить внимание на то, что в «огульном, валовом подходе» обвинялись все региональные структуры ВКП (б). Иными словами, жесточайшей критике подвергся местный партийный аппарат как таковой. По сути дела, Сталин и другие устроители пленума указали на партократию, как на главного виновника «Большого террора». Это потом всю вину попытаются свалить на руководство органов НКВД – прежде всего, на Н.И. Ежова и Л.П. Берию. (Кстати, особенно настойчиво такой подход будет задействован во времена «хрущевской оттепели».) А тогда начали с головы, с которой, как известно, и начинает гнить рыба.

 

2. «Регионалы» против Сталина

Исторической наукой накоплено множество фактов, которые позволяют сделать вывод о том, что «Большой террор» был инициирован не «органами», и даже не Сталиным. Этим террором наша страна обязана региональной партийной бюрократии, упорно не желавшей проводить какие-либо преобразования и мечтавшей о консервации системы, сложившейся во времена гражданской войны и НЭПа. Важнейшей ее особенностью являлась монополия партийного аппарата на власть. В регионах – областях, краях и республиках – возникли мощные центры политического могущества. Региональные «бароны» вели себя как вожди, копируя Сталина. Их бюсты и портреты распространялись в огромных количествах, их именами назывались улицы, предприятия и радиостанции.

 

Самыми сильными из региональных князьков были – первый секретарь ЦК Компартии Украины С.В. Косиор, первый секретарь Западно-Сибирского крайкома Р.И. Эйхе, первый секретарь Центрально-Черноземного крайкома В.М. Варейкис и др.

 

 

 

Вначале регионалы были за Сталина, поддерживая его в борьбе против левых и правых «уклонистов», чьи проекты пугали партократов. Однако, Сталин тоже был сторонником реформ – только уже в национал-большевистском духе. Его планы не устраивали регионалов, которые попытались сместить Иосифа Виссарионовича с поста генсека на XVII съезде ВКП (б). Тогда при выборах в ЦК Сталин получили триста голосов против.

Сместить Сталина не удалось, а генсек и не подумал отказаться от своих реформаторских планах. Он задумал провести в стране альтернативные выборы в Верховный Совет. На них кандидаты от партийных организаций должны были соревноваться с кандидатами от общественных организаций и беспартийными. Сохранились даже фотокопии опытных избирательных бюллетеней, в которых значились фамилии нескольких кандидатов, претендующих на победу в одном из округов. (С данными фотокопиями можно ознакомиться в интереснейшей монографии Ю.Н. Жукова «Иной Сталин».) Понятно, что такие выборы никак не входили в планы региональных партократов. Вот почему они стали нагнетать истерию, заявляя о наличии в стране огромного количества активных противников «советской власти» и «врагов народа». Таким образом, партократы пытались доказать, что свободные выборы будут только на руку обширному антисоветскому подполью, которое пользуется поддержкой иностранных держав.

Напротив, Сталин и его ближайшее окружение (В.М. Молотов, А.А. Жданов, А.А. Андреев и др.) делали упор не на борьбу с «врагами», а на необходимости совершенствования механизмов управления. И для того, чтобы убедиться в этом, достаточно прочитать материалы февральско-мартовского (1937 года) пленума ЦК. Высказывания Сталина и его сподвижников отличаются умеренностью, в то время как регионалы говорили, прежде всего, о «врагах». В конце концов, партийные князьки, регионалы сумели навязать стране широкомасштабные репрессии.

 

Так, инициатором создания знаменитых карающих «троек» выступил Эйхе. Регионалы же постоянно присылали в Кремль запрос на увеличение репрессивных «квот».

 

И Сталин оказался в очень двусмысленном положении. Общество было донельзя наэлектризовано и объято шпиономанией (сказались и последствия недавней революционной горячки). Противиться репрессиям в этой обстановке означало подставить себя под удар и получить открытое обвинение в контрреволюционности. Поэтому сталинская группа активно включилась в террор, стараясь направить его против регионалов, в первую очередь. Само собой, о свободных выборах пришлось забыть.

Очень скоро «Большой террор» стал пожирать собственных инициаторов и вдохновителей. В октябре 1937 года был снят со своей должности и арестован Варейкис (последний его пост – первый секретарь Дальневосточного крайкома). В том же годы пали и другие видные регионалы М.М. Хатаевич (Днепропетровский обком), А.И. Икрамов (КП Узбекистана), П.Б. Шеболдаев (Курский обком) и др. А вот прямая атака на самого сильного «регионала» - Косиора – захлебнулась. В августе 1937 года на Украину прибыла руководящая группа в составе Молотова, Н.С. Хрущева и Н.И. Ежова. Группу сопровождал контингент спецвойск НКВД. Прибыв на заседание пленума ЦК ВКП (б), посланцы из Москвы потребовали снять со своего поста Косиора. Однако сталинская группа явно переоценила свои силы. Пленум взбунтовался и отверг требования Москвы.

 

3. Главная мишень пленума

Тогда Сталин решил действовать хитрее и тоньше. Он на время оставил в покое враждебных ему членов Политбюро, расправляясь с функционерами меньшего масштаба. А потом нанёс удар по первому секретарю Куйбышевского обкома, кандидату в члены Политбюро П. П. Постышеву. На январском пленуме его не просто подвергли критике, но и устроили что-то вроде перекрестного допроса, который длился полчаса.

Сам Постышев был деятелем из породы «старых большевиков» (член партии с 1904 года), которые сильно забронзовели после того, как получили власть над огромной страной. Вершиной карьеры Постышева был пост секретаря ЦК Компартии Украины. Туда его пристроил Сталин, заодно обеспечив кадровую поддержку в лице 5000 функционеров из Москвы. Тем самым Иосиф Виссарионович создавал противовес могущественному Косиору, претендовавшему на безраздельную власть в республике. О том, насколько большое значение придавалось миссии Постышева говорит тот факт, что он являлся кандидатом в члены Политбюро ЦК ВКП (б) – не будучи главой партийной организации.

 

С именем этого партийного деятеля был связан один громкий скандал, получивший огласку и сильно навредивший самому Постышеву.

 

Его жена занимала видный пост секретаря парткома Украинской ассоциации марксистско-ленинских институтов. Партийная челядь, естественно, бегала перед ней на задних лапках. А вот простая женщина, рядовой коммунист П.Т. Николаенко осмелилась покритиковать всесильную жену всесильного босса. Расправа со стороны разгневанной супруги последовала незамедлительно – Николаенко исключили из партии. Причем само исключение произошло в январе 1936 года, но путем подчисток в документации холопы Постышева датировали его сентябрем 1935 года. Николаенко не успокоилась, пошла искать правду. И она таки нашла ее, Комитет партийного контроля восстановил «настырную» женщину в рядах ВКП (б). Однако региональным князькам все было нипочем, в Киеве просто отказались отдавать назад партбилет. Волынку тянули до 1937 года.

Сталин предал это дело гласности, выразив своё восхищение твёрдостью Николаенко. Он уделил ей особое внимание на февральско-мартовском пленуме ЦК в 1937 году, представив ее поступок как образец принципиальности и смелости «маленького человека», не побоявшегося бросить вызов могущественным партийным бонзам. (Любопытно, что здесь вождь поступил подобно Ивану Грозному, который в своем известном обращении из Александровой слободы «клал гнев» на бояр, выражая при этом благосклонность к «низам».)

И вот пришло время, когда уже сам Постышев, травивший Николаенко, отвечал перед членами ЦК. Поначалу он настаивал на своём: «Я подсчитал, и выходит, что 12 лет сидели враги. Например, у нас в облисполкоме, вплоть до технических работников, сидели самые матерые враги, которые признались в своей вредительской работе. Начиная с председателя облисполкома, с его заместителя, консультантов, секретарей - все враги. Все отделы исполкома были засорены врагами. Возьмите облпотребсоюз. Там сидел враг Вермул.

 

Возьмите по торговой линии - там тоже сидели враги. Теперь возьмите председателей райисполкомов - все враги. 66 председателей райисполкомов - все враги.

 

Подавляющее большинство вторых секретарей, я уже не говорю о первых - враги, и не просто враги, но там много сидело шпионов: поляки, латыши, они подбирали всякую махровую сволочь... как по партийной, так и по советской линии. Уполномоченный КПК Френкель - тоже враг, и оба его заместителя - шпионы. Возьмите советский контроль – враги».

Участники сталинской группы (Маленков, А.И. Микоян, Н.А. Булганин, Л.П. Берия) выражали откровенное сомнение в данных, приведенных Постышевым, требуя их проверки. А сам Сталин охарактеризовал происходящее в Куйбышевской области следующим образом: «Это расстрел организации. К себе они мягко относятся, а районные организации они расстреливают... Это значит поднять партийные массы против ЦК». При этом Косиор, Эйхе и др. отмалчивались. Они не были склонны обвинять Постышева, однако то, что он делал, являлось перегибом даже с их точки зрения.

 

Верхом абсурда стал поиск фашистской символики на школьных тетрадках, проводимый лично Постышевым. Куйбышевский персек видел их даже в изображениях ромашек. Контуры свастик виделись ему даже внутри любительской колбасы.

 

К тому же у Косиора был «зуб» на Постышева – еще с украинских времен, когда тот составлял ему «противовес». То есть, Сталин нашёл фигуру, идеальную для начала чистки на самом-самом верху. Регионалы отдали Постышева на съедение. В январе его сместили со всех постов, исключили из партии. А 22 февраля он был арестован.

Падение Постышева создало необходимый прецедент. При этом Сталин прибегнул к известному аппаратному манёвру. Он соблазнил регионалов высокими государственными постами. Так, Эйхе стал наркомом земледелия еще в октябре 1937 года. А Косиор в январе 1938 года получил сразу два важных поста – первого заместителя председателя Совнаркома СССР и председателя Комитета советского контроля. Здесь Сталин использовал тенденцию к сращиванию партийного и государственного аппарата. Не исключено также, что «регионалы» ухватились за государственные посты с тем, чтобы получить дополнительные административно-политические рычаги для смещения Сталина. Однако они жестоко просчитались – работа в госаппарате ослабила их связь с партийным аппаратом.

 

Этим воспользовался Сталин, который нанёс два молниеносных убийственных удара. В апреле 1938 года был арестован Эйхе, в июне – Косиор.

 

Волна «Большого террора» накрыла Политбюро, после чего он пошёл на спад. Теперь перед партией и страной встала задача нормализовать ситуацию, исправив, насколько это было возможно, последствия массовых репрессий.  

---

   Написал пост про расказачивание в 1919 году, а блог.ру никак не хочет его сохранять.
Так что желающих почитать приглашаю на зеркало. Комментарии временно открыты для всех, даже анонимные.
   Сорри за неудобство.

   Есть несколько некогда секретных документов Советской власти, от которых любители большевиков открещиваются и говорят, что всё было не так и их, мол, неправильно поняли. Это документы о расстреле Царской семьи вместе с детьми, красный террор в Крыму (где большевики как раз придумали "гидру контрреволюции"), уничтожение офицерства и духовенства и т.д. К таким же неприятным для большевиков документам относится и директива Оргбюро ЦК РКП(б) об уничтожении казачества, принятая в этот день, 24 января 1919 года.

   Директиву подписали Я. Свердлов и А. Цюрупа (полный текст под катом). Вторил им в газетной статье командующий Красной Армией Вацетис: "У казачества нет заслуг перед Русским народом и русским государством... Особенно рельефно бросается в глаза дикий вид казака, его отсталость от приличной внешность культурного человека западной полосы. При исследовании психологической стороны этой массы приходится заметить свойства между психологией казачество и психологией некоторых представителей зоологического мiра". Вот урод латышский!
  

   Может нам стоит предъявить претензии Израилю и Латвии за зверства этих граждан?

   Генерал А. Деникин вспоминал: "Началось внедрение Советской власти в пределы области,
   сопровождавшееся, как обычно, захватом пришлыми элементами местного самоуправления,
   грабежами, реквизициями, ареста­ми, убийствами (одних офицеров было убито около 500),
   казнями и кара­тельными экспедициями против непокорных станиц. Хлеб и скот большими
   партиями увозились на север; одновременно начался дележ казачьей земли крестьянами. Казаки
   скоро убедились, что с новым строем они теряют все: землю, волю и власть".


   Упомяну ещё раз, что Директива эта носила гриф "Секретно". К чему бы это? А я думаю, что даже
   большевики осознавали какие бесчинства они собираются творить по указанию этой бумажки. 
   Вряд ли в какой-либо стране мира правительство принимало столь варварски жестокий документ,
   направленный против своего народа.