Написание книг можно сравнить с созданием украшений. Берем старые бусики, подбираем что-нибудь в соседней лавке и нанизаываем все на веревочку. Готово дело -- можно продавать, авось кто-нибудь купит.

А можно заниматься ювелиркой. Тут металл нужно обрабатывать, в камнях разбираться и дизайну учиться. Трудно невероятно -- но интересно. Чем-то подобным и пытаюсь сейчас заниматься.

Глава о беспризониках, живущих в подвале Китайгородской стены... Все вроде на месте: они взяли в плен иностранную журналистку, которая сунулась к ним, чтобы написать статью о "детях улицы". Не то -- деталей не хватает! Сижу, перебираю подшивки журналов за целые года -- ищу материал. Нахожу -- в конце 1920-х на эту тему были написаны десятки очерков. На то, чтобы раздобыть нужные подробности, ушло три дня.

Едем дальше: расписываю, как ушлые журналисты делали деньги, запуская "страшные новости из СССР": котировки советских ценных бумаг на Берлинской бирже падали, можно было играть на понижение... Стоп! Слишком много технической информации. Переписываем.

Пишу о Шахтинском процессе - опять перегрев с подробностями. Подрезаем. Стоп. Где у меня мотивация главного героя? Почему его все это так волнует? Ни черта не прописано. Прописываем.

Материал в книге страшный -- а я не люблю чернуху. Все факты следует подавать с большой долей сарказма - иначе читать будет невозможно.

Еще надо добавить историю о безумных комсомольцах, которые устраивали облавы на НЭПманов; о том, как бежали за границу немцы Поволжья; о польских контрабандистах, которые доставляли в СССР все -- от книжек по сопротивлению металлов до фальшивого аспирина. О пионерах, ГПУ-шниках, лишенцах, изобретателях, детских библиотеках, первых московских шоферских курсах, театрах, универмагах, поездах...

Сижу, выписываю из источников: у носильщиков на вокзалах не было тележек -- старые, дореволюционные, сломались, а новых взять неоткуда (в стране экономический кризис). Чемоданы носили на кушаках: привязывали за ручки и таскали через плечо. Кондуктор пробивал специальными щипцами билет -- выходили кружевные цифры. Чемодан тяжелее 42 кг. сдавался в багажный вагон. И т.д., и т.п. -- на каждую сцену, на каждую мелочь.

Я не знаю, когда я осилю эту махину. Ведь мало того, что все это надо прописать -- там надо сделать так, чтобы каждый герой говорил своим языком. Потом каждую главу надо еще "смешнить", "лиричить" и полировать кучей иных способов -- в зависимости от контекста.

Я обещала "Риполу", что сдам все в январе, -- но ведь не успею. Дай боже к Новому году первый черновик допишу.

Выложены фотографии красноармейцев в 1928 году, а также частушки на тему "Наш ответ поджигателям войны". Подобные частушки сочинялись отнюдь не "народом". Их изготваливали по заказу на злобу дня штатные поэты-песенники.

Статья о гонке вооружений в 1928 году. Почитать любопытно, так как она отражает не только уровень военной техники, но и атмосферу самого времени: мир готовился к очередной глобальной войне.

Читаю советские журналы за 1927-1928 гг. -- пополняю запас перлов для "Князя советского":

* Анри Барбюс, известный французский писатель, по поводу посещения СССР в 1927 г.: «С тех пор, как я нахожусь в СССР, не перестает расти и крепнуть моя любовь к пролетарским массам Советского Союза, хранящим в себе все тот же революционный энтузиазм, что и 10 лет назад».

* "Журнал «Повести о любви» имеет целью отвлечь мысли молодежи от вопросов труда и хозяйственной жизни. Он требует «чистоплотных историй, повествующих о приключениях, таинственных происшествиях и т.п., при чем значительное место в них должна играть любовь». Вот чем пичкают современного американского читателя!"

* "Сгустили над ним тучи буржуазного бойкота..."

* "Активно борясь с опасностью войны..."

* "Героическая борьба, которую выносят кадры нашей молодежи на самых разнообразных фронтах советского строительства, заслуживает самого пристального внимания".

* "Ты должен раскрыть свою психологию перед товарищами".

* "Я прям опупел от такого поворота событий!" (из письма рабочего)

* "Первое пожелание, чтобы к 20-летию Октбяря по всей Европе прошла волна пролетарских революций, установилась Советская Власть, и 20-летнюю годовщину Октября праздновал бы Европейский Союз Советских Социалистических Республик. Если за границей также будет Советская Власть, то не будет надобности в войнах, и все трудящиеся могли бы объединенными усилиями строить социализм".

* "Десятки тысяч сбежавшей от революции буржуазии пылью рассеиваются по всему миру, и мечутся по нему жадной и авантюристической стаей".

* "Политическая убогость и злостная тенденциозность суждений, которыми европейская просвещенная буржуазия встретила Октябрьскую революцию, достойна быть выгравированной на исполинском граните, чтобы их не стерло время".


Выгравируем, выгравируем -- все будет в лучшем виде.

Мэмчик пишет в Скайп: Привет! Как отпраздновали?)))
Я: Привет! А я не праздную. Мне лень. Сегодня вкалывала целый день.
Мэмчик: ну подарки-то хоть подарили? в кафешку сходили?))))
Я: Не-а. На фига мне подарки? У меня все есть. Пол звал в ресторан, но чего-то неохота было.

Зато за вчерашний день я написала аж ТРИ страницы. Обычно при 8-10-часовой занятости получается лишь одна. Ну, максимум полторы.

Винца, впрочем, выпили. Я думала, что мне загадать. А вот ничего не надо, кроме здоровья для близких. Все остальное уже давно складывается само по себе.

По поводу своего 37-летия думаю следующее:

У меня сейчас расцвет: у меня есть силы, здоровье и возможность работать. Есть жизненный опыт и связи. Есть понимание -- зачем и кому все это надо. Задача -- растянуть этот период на максимальное количество лет.

Еще появилось ощущение, которого, разумеется, не бывает в юности: жизнь -- конечная штука. Не бесконечна и жизненная энергия -- т.е. способность не просто существовать, а что-то выдавать на гора. Тебе отпущено некоторое количество времени и сил -- сумей же по уму распорядиться ими.

Если не случится аварии (тьфу-тьфу-тьфу), однажды настанет день, когда все мои мысли будут вертеться вокруг какого-нибудь артрита или варикозного расширения вен. Уж коли такое написано на роду, пусть оно произойдет как можно позже, где-нибудь в 2065 году.

Начинаешь ценить время, здоровье, отношения -- все то, что раньше растрачивалось не глядя. Перестаешь сравнивать себя с другими: ты же знаешь, что в твоих обстоятельствах ты делаешь все, что возможно, а что невозможно - не делаешь. Ты по определению не можешь быть лучшей во всем, но ты можешь жить по максимуму в тех рамках, которые были даны тебе в силу рождения и случая.

К 37-ми годам развилось ощущение, что у каждого человека есть некая миссия -- как в компьютерной игре. Тебе надо пройти из пункта А в пункт Б и совершить некие действия. Вариантов действий у тебя на самом деле немного -- программа предусматривает всего три-четыре сценария. У тебя ограниченное количество "жизней", начинать все сначала можно лишь несколько раз. И ты не можешь перескочить в другую игру; ты можешь либо перестать играть, либо идти вперед к цели, которую придумала не ты, а некие гейм-дизайнеры. Этот фатализм -- ни в коей мере не вера и не знание, это просто ощущение.

Что я буду делать со своим 38-м годом жизни? Допишу "Князя советского", слегка подредактирую первые две книги, "Аргентинца" и "Белый Шанхай", и отправлю всю трилогию на переиздание. Мы уже договорились об этом с "Риполом".

Буду заниматься продвижением английской версии "Белого Шанхая". Сниму несколько роликов, начну наконец-то писать в Фэйсбуке по-английски, заведу Твиттер, буду выступать перед читателями. Буду потихоньку переводить все, что у меня имеется. Немецкий агент вроде говорит, что после выхода английской версии у нас будут переводы и на другие языки -- посмотрим, что из этого получится.

Буду помогать Полу с "Эльфишками". Он такой молодец! За полтора года поставил на ноги компанию; в общей сложности наши приложения скачали четверть миллиона раз. Это просто отличный результат для проекта, который был затеян буквально в гараже.

В общем, в течение следующего года я намереваюсь много работать, но никуда не торопиться. Я прохожу свой уровень, зарабатываю свои звездочки и испытываю удовольствие от игры.

О бесстрашной англичанке мисс Магде Томпсон ходили легенды:

Она весила двести фунтов и могла на спор согнуть в трубку алюминиевый поднос.

Индейский колдун дал ей выкурить волшебной травы и заговорил Магду от смерти.

У Магды были золотые зубы, и в одной африканской деревне ее приняли за богиню смерти. А эскимосы называли ее «снежной хозяйкой» — за светлые волосы и прозрачные голубые глаза.

Она носила пестрые юбки, перуанские сумки с бахромой и серьги размером с блюдце для варенья. На ее запястье был вытатуирован адрес родителей — на случай, если индейское заклятье не подействует, и ее прибьют где-нибудь в трущобах Каира или Рио-де-Жанейро.

Магда всем говорила, что занимается этнографией, но отчеты о ее экспедициях не публиковались в журналах, и ни один университет не приглашал мисс Томпсон читать лекции. Ее вообще никто не воспринимал всерьез, кроме владельцев больших помещений: они сдавали Магде залы, где она проводила встречи с домохозяйками и рассказывала, в каких условиях женщины рожают детей в Тимбукту.

Поездки Магды финансировал папа: усталый джентльмен, владевший большим мыловаренным заводом под Ливерпулем. К его великому сожалению, Магда заразилась либеральными идеями и, если ее приглашали в общество, принималась нести чепуху про равенство и братство. Мистер Томпсон не знал, в какой момент он упустил ребенка, но теперь уже ничего нельзя было поделать: Магде было сорок лет, она превратилась в безнадежную старую деву, и ни один приличный человек не хотел жениться на ней по любви. Мистер Томпсон кряхтел, вздыхал и выписывал чеки — лишь бы Магда продолжала свои изыскания подальше от Ливерпуля. ...

Вот так будет начинаться мой "Князь советский".

UPD: Те, кому интересно, что будет дальше, подписывайтесь на новости (форма подписки в левой колонке под меню). Когда у меня выходят книжки, я делаю рассылку.