Дафна - глубоко символичный образ в греческой мифологии, олицетворение отвергающей мужчин вечной юной девы. Согласно преданию, бог любви Эрос (Амур) поразил золотой стрелой Аполлона, который после этого безумно влюбился в нимфу Дафну. Она же была поражена стрелой с наконечником из свинца, холод которого воздействовал таким образом, что она отвергала любую попытку сближения с нею мужчин. Обуреваемый страстью Аполлон преследовал ее, в то время как она стремительно убегала от него через поля и леса и обратилась за помощью к богине земли Гее. И когда бог настиг ее и собирался уже обнять, она превратилась в лавр (греч. «дафна» — лавр). Разочарованный бог смог лишь обломить одну ветку и носить ее на голове как венец. С этого времени лавр стал священным деревом Аполлона.
В аллегорике алхимиков превращение Дафны — это пример общих возможностей превращения в природной среде.

Бесконечный и бесплодный труд, символ невыполнимого задания как вид адского наказания. Данаиды, дочери Даная, царя аргосского, убили своих мужей. В наказание за это они должны были в аду наполнять кувшинами с отверстиями на дне бездонную бочку.

Давид — не только знаменательная личность ветхозаветной истории, но и известная символическая фигура в искусстве. Он жил в X в. до н.э., был оруженосцем и играл на арфе у царя Саула, а позже сам стал царем иудейским и израильским. Он завоевал Иерусалим и сделал его столицей своего царства. Победа над великаном Голиафом делает его типологическим прообразом Христа, победившего Сатану, а игра на арфе — прототипом царского музыканта, изображения которого напоминают изображения античного Орфея. К тому же он обладал поэтическим даром исполнения содержащихся в Библии псалмов, которые в Средние века были наиболее читаемыми и часто копировались в рукописях. Как пророк распятия на кресте («Страдания и величие праведника») со словами «Бог мой, Бог мой, почему Ты оставил меня?» Давид, собственно говоря, и изображается на картинах со сценами распятия. «Из Дома Давидова» якобы должен прийти Мессия, и христианство сделало веру в «сына Давидова» Иисуса центром религии.

На каждой банке, коробке, пачке, батончике, тюбике с едой, напитком, крупой, макаронами или соусом в Европе рядом с весом нетто стоит буква Е. Возьмите из холодильника или шкафа что угодно европейского и убедитесь. (На русской упаковке смотреть нет смысла.) Нет еды, крем для лица подойдет, он точно европейский.




Типа:




Вопрос: нахуя она там стоит?

Правильный ответ - после полуночи. А пока комментаторы соревнуются в энциклопедичности знаний за спрятанными каментами.

UPD. Буква Э значыт "примэрно". То эсть, не точно 250 сантилитров, а примэрно 250 сантилитров. Нэ надо нас эбат за плюс-минус грамм. Чэстно, брат!

Гусь, как символическая птица выступает в сокращенной версии лебедя, часто упорядочивающего женское и домашнее жизненное пространство. Серый и белый гуси уже в древности ловились в силки.
Укрощение домашнего гуся (одомашнивание) в Египте произошло очень давно. Он стал вскоре служить жертвенной птицей и поставщиком хорошо покупаемого мяса и пуха. В Риме его откармливали, его печень считалась деликатесом. Его бодрость оказалась благодатью для римлян при попытке галлов штурмовать Капитолий. Из гусиного мяса делалось лекарство для повышения любовной радости, а гусиная печень служила средством для повышения потенции. Птица предназначалась Венере и Марсу (из-за эпизода с капитолийскими гусями), Амуру (Эросу) и фаллическому богу плодородия Приапу. Крыло дикого гуся украшало шаманов сибирских племен, поднимавшихся в состоянии транса с этими птицами в воздушное пространство и подражавших их крику, символизировавшему, должно быть, образ «Дикой охоты», происходившей в воздухе.
Так как домашний гусь зимой обогащал городские и деревенские блюда, его кулинарное значение проявилось даже в легендах — в первую очередь о св. Мартине, воспротивившемся обречь себя на монашескую жизнь и скрывшемся в гусином хлеву. Вскоре все же его выдал гогот потревоженных птиц. Блюдо из гуся, таким образом, объясняется как «месть» домашним птицам. «Болтливость» птицы превратила ее в символ новой радости для старых людей. В средневековых бестиариях гуси подражают бодрым людям, причем серые дикие гуси приравниваются к тем благочестивым, кто удаляется от мирской суеты и носит серую верхнюю одежду. «Домашние же гуси имеют белую либо с перевязями окраску и напоминают городское пестро одетое население. Своим гоготом на деревенских улицах они напоминают тех людей, кто и в будни болтлив и выражается оскорбительно» (Унтеркирхер).