| Сегодня 7 мая, вторник |
      |
  
|
 Каталоги Сервисы Блограйдеры Обратная связь Блогосфера
 
Какой рейтинг вас больше интересует?
|
 Домашние террористы2014-10-11 14:14:32+ развернуть текст сохранённая копия Недавно я посмотрела спектакль о домашнем бытовом терроризме. Так и называется. «Терроризм» И зацепило меня, никак не отцепляется. Вот несколько примеров, знакомые картинки.
Дальше Тэги: всерьёз, жизнь, компромис, комьюнити, работа, семья, спектакль, терроризм, черный, шутку, юмор В ТЮЗе премьера спектакля 'Тряпичная кукла' (Саратов, 10.10.14)2014-10-10 00:51:13+ развернуть текст сохранённая копия
09 октября на сцене саратовского ТЮЗА состоялась предпремьера очень необычного спектакля. Художественный руководитель театра, народный артист России Юрий Ошеров, представил публике своё видение пьесы Уильяма Гибсона "Тряпичная кукла".
Данная постановка отправляет зрителя в путешествие вековой давности. Пьеса была основана на реальных событиях и рассказывает историю жизни девочки по имени Марселла, которая нашла на чердаке своего дома потрёпанную куклу матери и полюбила необычную игрушку. Затем у Тряпичной Энн, как её прозвала девочка, появилось новое платье глазки, носик и ротик. Отец девочки, художник Джон Бартон Грюэль помог в реализации этих мелочей, а также нашил на платье куклы яркое тряпичное сердце с надписью "Я тебя люблю". Вскоре девочка заболела и спасти её не удалось. Горячо любящий дочурку отец рассказывал девочке волшебные приключения Тряпичной Энн и её друзей. В память о дочери эти истории были опубликованы в одном из популярных издательств того времени. Американский драматург и взял эти истории за основу своей пьесы. Саратовская постановка сплетает воедино рождение тряпичной куклы, приключения Тряпичной Энн и её друзей, а также борьбу за жизнь Марселлы. Второе рождение в спектакле находят хорошо знакомые мелодии из спектаклей ТЮЗа разных лет композиторов Анатолия Каца и Сергея Ткачёва. Также новая постановка активно использует и технические возможности большой сцены - волшебные вращения, световые перевоплощения, полёты и видеоэффекты. Думаю что история о дружбе, любви и взаимовыручке окажется интересна самому широкому кругу юного зрителя. Если вы решили посетить театр и ещё не выбрали на что пойдёте, советую не пропускать этой постановки.
'Одноклассники' (Саратов, 03.10.14)2014-10-07 14:19:18+ развернуть текст сохранённая копия
И вот в Саратове завершились обменные гастроли Белгородского государственного академического драматического театра. Завершающим серию спектаклей стала работа народного артиста России Бориса Мороза "Одноклассники". Немного предсказуем, на мой взгляд, оказался сюжет, а в целом мелодрама не может оставить равнодушным зрителя... Каждый герой - воплощание кого-то из нас и заставляет задуматься о былых временах и предстоящих переменах. Очень душевным оказалось завершение спектакля... не зрители благодарили артистов, а актёры выступили со словами благодарностями за тёплый приём.
Фото: © Copyright ma-zaika.ru Тэги: афиша, белгородский, гастроли, дети, жизнь, имени, инвалид, кадры, концепт-арты, министерст, обменные, одноклассники, октября, помощь, саратов, саратова, саратовский, семья, спектакль, театр, тюз, щепкина Спектакль лжецов. Глава семнадцатая. Император2014-08-11 09:26:38+ развернуть текст сохранённая копия - Ваше Величество, вам надо срочно покинуть дворец! – суетился начальник стражи, несший личную ответственность за жизнь императора. Обычно высокий, статный, неспешный, сейчас он сутулился, нервно смахивал с раскрасневшегося лица капли пота и совершенно не напоминал грозного охранника. Даже ему, опытному воителю, отказала выдержка. За окном дворца раздавались взрывы, крики, выстрелы. Озверевшая толпа подступала к ограде, сотрясая железные ворота. - Кто отдал приказ открыть огонь? – холодно спросил Альберг. – Вы понимаете, что натворили?! - Умоляю! Надо спасаться! Пока еще есть время! - Я спрашиваю: кто отдал приказ стрелять по толпе?! Государь стоял у окна, брезгливо взирая на яростную схватку между полицией и демонстрантами. Народ ожесточенно забрасывал стражей градом булыжников, непрестанно атаковал огненными комьями и ледяными иглами, разнося в клочья магические заслоны. Бил палками, стремясь ударить как можно сильнее. Словно перед ними не соотечественники, а сами приспешники Рамона. Неподалеку от ворот стояли несколько перевернутых повозок. Протестующие самозабвенно крушили их, отламывая дверцы и снимая колеса. Этого поведения Альберг совсем не мог понять: ладно бы присвоить себе, но портить-то зачем? Откуда это желание разрушить все, что тебе не принадлежит? Что это – способ выплеснуть агрессию или бессильная злоба от осознания, что сам ты никогда не сможешь обладать этими вещами? Как можно строить развитое государство, когда подданные ведут себя хуже варваров? - Кто отдал приказ?! – жестко напомнил Альберг. - Не могу знать, ваше Величество, - с опаской произнес начальник стражи. Сегодня он решительно не был похож сам на себя. Куда только делась решимость? Будто и не охранник, а перепуганная барышня. - Идиоты, - процедил император, наблюдая, как полиция стреляет по толпе. – Вы мне революцию устроили! Уже завтра весь город придет требовать моей смерти! - Ваше Величество! Пресвятой Денеей заклинанию – идемте, - отчаянно молил страж. Народ лез на забор и падал, сраженный пулями. Но это никого не останавливало. Толпа напирала, лавиной карабкаясь на ограду. - Ваше Величество! Лишь при этом отчаянном окрике император вздрогнул, стряхнул с себя задумчивость и поспешил покинуть дворец. Быстрым шагом он следовал за проводником, спускаясь в потайные переходы и направляясь к секретному выходу, расположенному за несколько кварталов от дворца. Альберг продвигался по подземному коридору, чувствуя себя трусливым зайцем, скрывающимся от охотников. Подумать только: император бежит от своих подданных! Что может быть постыднее? Едва ли отец поступил бы так. Уж он-то умел править своим народом, вселяя в их души безграничное уважение и преданность. Будь на месте Альберга отец, ни один человек не посмел бы штурмовать дворец. Альберг проклинал себя за слабость, за страх, за то, что он допустил народный бунт. Надо было выгонять Рурыка из страны, а еще лучше – сажать в тюрьму. Так нет же, сам позволил остаться в Иривии. Да и протест. Сразу бы разогнал, вместо того, чтобы играть в доброго императора. Пытался выглядеть цивилизованным мудрым политиком, а на деле получился бесхребетной тряпкой, о которую теперь вытирали ноги все, кому не лень. Еще и очередной приступ паники накатил. В последние недели паника случалась все чаще и чаще. Причем теперь даже когда рядом не было скопления людей. Смерти близких, предательство друзей, война с Савенией, протест – все это подтачивало и без того хрупкое здоровье. Император страдал бессонницей, выглядел совсем исхудавшим, раздражительным. Приступы мучили его по несколько раз на дню: во время совещаний, приемов, при выходе на улицу и даже когда он сидел один в кабинете. Любая мелочь могла вызвать неконтролируемый страх, во время которого Альбергу казалось, что еще немного, и он или умрет от разрыва сердца или сойдет с ума. Вот и сейчас, пока он шел по темному сырому подземелью, хотелось выть от страха. Лютого животного страха. Казалось, что кислорода не хватает, что если прямо сейчас он не выйдет на свежий воздух, то задохнется. В этой агонии он продолжал двигаться вперед, следом за начальником стражи, моля Денею, чтобы туннель поскорее закончился. И вдруг Альберг остановился. Впервые помимо страха пришла злость. Почему он, император Иривии, вынужден бежать по подземелью, будто сточная крыса? Почему какая-то паника контролирует его поступки и не дает жить нормально? Разве его отец стал бы в такой ситуации убегать? Да ни за что! Он бы вышел к народу, не боясь ни быть освистанным, ни убитым. И именно поэтому люди его уважали. - Мы разворачиваемся! – отдал приказ Альберг. - Ваше Величество? - Я сказал: мы возвращаемся во дворец! Немедленно! Мы должны подавить бунт! Необходимо запретить полиции применение оружия! Вместо этого пусть вылавливают самых радикально-настроенных и отводят в участки. Лишившись подстрекателей, толпа начнет остывать. Я хочу к ним выйти! Я… Я хочу говорить со своим народом. От одной мысли о задуманном, Альбергу становилось плохо. Его лихорадило с такой силой, что случись подобный приступ год назад – он бы не пережил его без вмешательства лекарей. Но именно благодаря тому, что болезнь стала постоянной спутницей, государь не отступил. Похоже, за последние недели он настолько привык к панике, что нашел в себе силы противостоять ей. Шел упрямо вперед, не обращая внимания на приступ. В голове крутились картины, как он падает в обморок перед народом, как толпа на него набрасывается, но Альберг все равно не желал отступать. Паника не прекращалась ни на минуту. Его трясло и лихорадило, пока он наблюдал из окна кабинета, как полиция подавляет восстание. Ему еще никогда не было страшно до такой степени. Хотелось рыдать в голос, а разум коварно убеждал отказаться от задумки, сбежать в летнюю резиденцию и уже оттуда спокойно принимать решения. Но Альберг не желал в очередной раз малодушничать, идя на поводу у приступа. Спустя час он вышел через парадный вход к народу. Величественно и медленно спустился по мраморной лестнице, с удивлением ощущая, как паника, которая должна была достигнуть апогея, вдруг убегает, поджав хвост. Парадокс: страх и сам оказался труслив. Пока Альберг боялся – страх управлял им, словно кукловод марионеткой, а стоило пойти наперекор и от него не осталось и следа. С каждой ступенькой, что оставалась пройденной, Альберг чувствовал нарастающую уверенность. Отступающая паника давала силы. И толпа… завидев государя, люди останавливались, удивленно вытянули шеи, не веря глазам. Они-то давно решили, что император сбежал из столицы, а тут вдруг идет прямо к ним. Это казалось настолько фантастичным, что протестующие прекратили атаковать полицию и выкрикивать лозунги. Молча, затаив дыхание, наблюдали, как правитель спускается к ним. Один, без охраны, показывая, что не боится своего народа. Не было на лице Альберга ни затравленного взгляда, ни следов подавленного настроения. Наоборот, возможно, впервые в жизни он смотрел так, как и положено лидеру могущественной империи. Так, как смотрел его отец. Альберг поприветствовал собравшихся и те, как бы это не выглядело комично, но вдруг дружно бухнули «Слава императору!» Ни у кого язык не повернулся выкрикнуть популярный лозунг «Альберг прочь!». Это еще больше воодушевило политика. Впервые он почувствовал себя не жалкой тенью своего отца, а полноправным властителем. С каждой фразой его голос становился громче, фразы смелее, риторика агрессивнее. Еще днем он убегал от разозленной толпы, спасая свою жизнь, а сейчас стоял перед ними и все его слушали. Ни один человек не свистел, не выкрикивал оскорблений, не требовал убираться прочь. Люди внимали его словам. - Вас призывают свергнуть власть, но задумайтесь: кто именно хочет этого? – вопрошал Альберг. - Савениец! Всю жизнь он зарабатывал тем, что занимался аферами! А теперь приехал, чтобы развалить нашу страну! Савения боится нас, ведь Иривия как никогда сильна! Они до сих пор страшатся открыто ворваться к нам на материк, зная, что получат отпор! Что народ Иривии невозможно захватить, пока он един! Так кому выгодно узурпировать власть? Кто толкает вас на смерть? Из-за кого сегодня погибли наши близкие? Савениец намеренно вел вас на бойню, хотел ослабить нашу страну, чтобы его народ смог захватить нашу Родину! Сделать из Иривии сырьевую колонию! Выкачивать магию из нашей земли, заставляя великий народ голодать и работать в услужении савенийцам. Но мы этого не допустим! Не позволим захватить нашу страну! Толпа взорвалась в одобрительном крике. Откуда-то из центра донеслось скандирование: «Руки прочь от Иривии! Руки прочь! Руки прочь! Руки прочь!». Лозунг подхватили тысячи голосов. Альберг не прерывал, спокойно ждал, когда демонстранты успокоятся и дадут продолжить. В другое время он давно бы сбежал, гонимый приступом страха, сейчас же ему было спокойно и хорошо. Оказалось, что когда над тобой не довлеет паника, нет нужды мучительно подбирать слова – фразы сами приходят на ум. - Не дадим обмануть нас и разъединить перед лицом опасности! – говорил он и сам вдруг слышал в своем голосе знакомые интонации отца. - Мы должны сплотиться! Стать единым целым, чтобы ни один савениец не смел посягать на нашу Родину! Мы должны победить и мы это сделаем! Дадим отпор врагу?! - Да! – громыхнул народ. Люди горячо поддерживали императора. - Слава Иривии! – выкрикнул он, и топа подхватила лозунг. После выступления еще долго никто не мог до конца осознать, что же произошло. Ведь только что все жаждали крови Альберга и рвались захватывать дворец, а теперь будто шоры с глаз упали. На площади еще оставались провокаторы, призывающие идти до конца, но их уже не слушали. Наоборот, мужики хватали и сами оттаскивали их в сторону полиции. Полчаса назад горожане ожесточенно молотили стражу, а теперь помогали раненным полицейским. И полиция, видя перемену настроения, тоже убрала магические щиты и оружие. Совершенно небывалый случай произошел на площади. И случился он благодаря тому, что всего один человек победил страх. Но спустя пару дней появилась другая проблема: савенийский флот прорвал оборону и стремительно приближался к берегам Иривии. Летающие корабли, которые могли бы сдержать противника, так и не были построены, а войск, расположенных на побережье, катастрофически не хватало. Последующие недели столица замерла в тревожном ожидании, ежедневно получая новые известия с фронта и оплакивая потери. Враг продолжал наступать, вынуждая иривийскую армию отодвигаться вглубь материка. Поселения и города сдавались практически без боя. Основные силы были потрачены на морской флот, тогда как сухопутные войска выгядели жалкими оборванцами по сравнению с профессиональной армией савенийцев. Альберг фактически оказался загнан в ловушку: без денег, без техники, без войск – он не мог уберечь империю от захватчиков. Что делать – тоже не знал. От безысходности приказал формировать магические войска, рискуя тем самым вызвать разрушения почвы, но даже от них толк был не велик. Маги лишь замедляли движение противника, но ни остановить, ни тем более заставить отступать – не могли. За последние десятилетия савенийцы весьма преуспели в технике, и теперь преимущество оказалось на их стороне. Оставались считанные дни, прежде чем неприятели ворвутся в столицу и захватят власть. Теоретически можно было бы собрать остатки магических войск и бежать на юг. Почва там менее истощена, выдержала бы серьезные заклинания. Удалось бы сохранить хоть часть империи, но все понимали, что даже этот шаг не принесет победы. Возможно, год-другой Альберг сможет сдерживать натиски савенийцев, но вскоре и южные земли придется сдать. Был и еще один выход, о котором постоянно твердил новый советник императора. Будучи выходцем из жречества, он с самого детства воспитывался на историях о богине Денее и ее главном подвиге – спасении Иривии. И для советника решение проблемы было очевидно: требовалось повторить заклинание Черной земли. Раз за разом он пытался доказать Альбергу, что только это и есть единственно возможный вариант. Поначалу император отмахивался от задумки, полагая истории о Денее лишь мифом, но упорный советник продолжал настаивать на своем. В итоге он где-то раздобыл документы с точным описанием технологии заклинания. И вот парадокс: если бы Черная земля сулила легкое и эффективное избавление от врагов, Альберг наверняка бы усомнился в нем. Потребовал бы детальной информации, пробных испытаний и на практике обязательно выяснил обо всех подводных камнях. Но его бдительность усыпила неоднозначность заклинания: да, оно убивало врагов, но вместе с тем убивало и своих. Черная земля не делала различий между иривийцами и савенийцами, людьми и герками, растениями и животными. Уничтожалось все, что встречалось на его пути. И вот эта высокая цена, которую требовалось заплатить ради спасения империи, убеждала в правдоподобности документов. К тому же Альберг не поленился обратиться к магистрам Ордена и те подтвердили истинность заклинания. Императору и в голову не могло придти, что история фальсифицирована до такой степени, когда даже высшее жречество понятия не имеет о том, что история о подвигах Денеи - ложь. Государю казалось, что если бы в описании и были неточности – уж кто-кто, а магистры бы знали о них и предостерегли об опасности. Но увы… те, кто мог бы рассказать настоящее жизнеописание Денеи и непосредственный эффект от Черной земли, не были приглашены на совещание Ордена. Альберг не счет нужным звать Верховную жрицу, и уж тем более ему и в голову не пришло советоваться с простым библиотекарем. А в результате император стал жертвой самого грандиозного обмана, сотворенного за всю историю Ардии. Да, Альберг понимал, что ради сохранения империи придется пожертвовать десятками тысяч людских жизней, но он даже не догадывался, чем на самом деле обернется использование заклинания. Более того, полагал, что благодаря хитрости сможет сократить количество жертв со стороны иривийцев до минимума. Дело в том, что в описании говорилось, будто заклинание прекращает ползти по земле, как только натыкается на водную преграду. Неподалеку от столицы как раз имелась равнина, с трех сторон окруженная реками. Требовалось лишь спешно вырыть еще один водный канал, чтобы полностью ограничить действие заклинания, а затем заманить войска противника на равнину. Благо Черная земля расползалась с молниеносной скоростью и прежде чем савенийцы поймут, что происходит – бежать будет поздно. Альберг отдал приказ немедленно вырыть канал, тем самым взяв равнину в водное кольцо. И вновь вмешался случай. Сроки поджимали, никто из строителей не собирался работать сутками, да и из-за секретности плана, об истинных причинах создания канала не сообщалось. Поэтому рабочие подумали-подумали, и решили схитрить: частично прорыли настоящий канал, а частично – наложили морок, создав лишь иллюзию воды. А в итоге когда войска савенийцев оказались на равнине и маги создали заклинание Черной земли, случилась величайшая трагедия в истории Ардии. Сначала все шло по плану: на исходе дня, когда солнечные лучи наискось прорезали хмурые зимние облака, войска неприятеля ступили на равнину. И в ту же минуту маги создали смертельное заклинание. Чернота расползалась по земле, уничтожая все живое. Савенийцы, не знакомые с магией, первые минуты не понимали, что происходит. Смотрели как зачарованные на расползающуюся темень, не зная, как реагировать. А когда поступила команда «отступать», было поздно: чернота мгновенно добралась до солдат, выкашивая их сотнями. Только что стояли здоровые парни, и вот уже вместо них лишь обожженные угли. Вся равнина была усеяна человеческими телами, издали напоминая остывшие головешки костра. Альберг, как и подобает императору, стоял на возвышении, за рекой и смотрел в бинокль за происходящим. Чернота заполняла собой всю равнину, покрывая каждый кусочек земли. Деревья, трава, кустарники – все гибло, превращаясь в пепел. Несколько отрядов савенийцев успели перебраться через реку и спастись от заклинания, но на другом берегу их ждала засада: иривийцы лично добивали выживших. Всего-то и оставалось, что дождаться, когда заклинание достигнет водных границ и затихнет. Альберг даже начал подумывать, что давно следовало прислушаться к советнику. Вот ведь – вполне эффективное заклинание, если умело им пользовться и предусмотреть меры безопасности. Даже почва, против ожидания, не пошла разломами. Но в тот момент, когда чернота столкнулась с мороком, что накладывали ленивые рабочие, произошло непредвиденное: чернота спокойно миновала иллюзию и поползла вперед, вглубь континента. Чем дальше она проникала, тем сильнее разъедала почву, оставляя после себя глубокие трещины. Советник императора, громче всех ратовавший за использование заклинания, бежал первым. Боялся, что если его не убьет заклинание, то это сделает император. Следом рванул новый министр военных дел, за ним главнокомандующие. Все они видели, как погибали савенийцы и не желали разделить участь врагов. Не убегал лишь Альберг. Понимал, что бежать бесполезно. Можно было бы сесть на лодку и уплыть, но какой в том смысл, если до самой смерти ты будешь жить, зная, что сгубил целую империю? То, что твои деды и прадеды веками создавали, ты уничтожил за один момент. Как ты можешь после этого цепляться за жизнь? Ты император и должен погибнуть вместе с империей! Альберг стоял на вершине холма, глядя, как чернота тянется к нему. Его не страшила смерть. Он теперь ничего не боялся. Лишь жалел о том, что страх ушел так поздно. Ему бы осознать все на пару лет пораньше, тогда не было бы ни войны, ни предательств, ни смертей родных, ни гибели Родины… Последний император Иривии с тоской оглянулся назад, в сторону города. Солнечный луч мазнул по лицу, словно стремясь утешить, а затем тьма поглотила его, оставив от гоударя лишь обуглившуюся головешку. *** В тот момент, когда Черная земля ползла по империи, Клавий и Меган нежились в постели, как всегда наслаждаясь обществом друг друга. Юноша сидел, облокотившись на подушки, а жрица расположилась рядом, положив голову на его колени. Любовник медленно поглаживал рыжие локоны, то наматывая их на палец, то делая легкий массаж головы. Сегодня Клавий находился в особо благодушном настроении, из-за того что Меган окончательно решила не претендовать на трон. Более того, из-за войны с Савенией она все чаще подумывала о том, чтобы бросить все и переехать куда-нибудь в другую страну. Купить там дом и жить в свое удовольствие. Один раз она даже обмолвилась, что хотела бы родить Клавию сына. Юноша старался не вспугнуть романтичный настрой любимой, но в душе ликовал как ребенок. Он и сам хотел этого больше всего на свете: сбежать ото всех и жить обычной семейной жизнью. Клавий как раз собирался завести разговор о переезде из Иривии, когда ставни окна распахнулись, и в комнату проник мужчина. Меган взвизгнула от неожиданности и поспешила прикрыть наготу простыней. Ее любовник немедленно вскочил, заслоняя любимую от визитера. - Тихо, тихо, без паники, - произнес гость, наставив пистолет. - Скорпион? – неуверенно произнесла Меган, узнав наемника, к которому сама не раз обращалась. - Он самый, - с усмешкой отозвался тот. - Прости, но на вас заказ. - На нас? Клавий еще сильнее оттеснил возлюбленную назад, готовый защищать ее до последнего. Происходящее казалось ему кошмарным сном: только что мило ворковали, строили планы на будущее, а теперь стоят под прицелом наемного убийцы. - Скорпион, ты меня знаешь, - Меган пыталась выйти вперед и договориться, но Клавий упорно не желал рисковать ее жизнью, и вести переговоры приходилось из-за его спины. – Сколько тебе за нас пообещали? Плачу вдвое больше. Деньги у меня есть. - Не пойдет, - иронично отозвался наемник. - В три раза! Четыре. Назови сумму! - Милая, ну что ты со мной торгуешься? Сама посуди, каким бы я был убийцей, если бы любой мог меня перекупить? Ты извини, но мне репутация дороже денег. - Хорошо. Репутация. Я понимаю, - торопливо говорила Меган, понимая, что времени у нее не так много. Наемники вообще обычно не разговаривают, сразу убивают. – Давай сделаем так: я тебе плачу сверху того, что пообещал заказчик. Щедро плачу. Мы сейчас инсценируем убийство. У меня есть знакомый лекарь – он не подведет. Для всех мы с Клавием будем мертвы. Этой же ночью мы с ним уедем из Иривии. В итоге все довольны: твоя репутация не пострадает, получишь гораздо больше, про нас больше никто не услышит. Пожалуйста. Ты же меня не первый день знаешь. Рыжая смотрела в карие глаза наемника и понимала: не согласится. Не того уровня. Был бы это молодой мальчишка или хотя бы пониже классом – еще может и удалось бы договориться, но Скорпион он потому и лучший, что никогда не идет против правил. Если взялся за дело – не подведет. В этот момент Клавий попытался незаметно дотянуться до статуэтки, но от гостя жест не укрылся. - Не дури, парень. - Я тебя очень прошу, - Меган и сама понимала, что бесполезно молить о пощаде, но все еще надеялась на чудо. - Прости, но нет. Единственное, что я тебе могу пообещать: сделаю все быстро и максимально безболезненно. Вы и почувствовать ничего не успеете. Раз и все. - Можешь хотя бы перед смертью сказать имя заказчика? – жрица тянула время. Умирать не хотелось настолько, что она готова была делать и говорить что угодно, лишь бы хоть ненадолго отсрочить наступление смерти. Руки начинали дрожать от нервов, сейчас она согласилась бы даже бухнуться в ноги и умолять Скорпиона сохранить жизнь. Отказалась бы от всего: сана, положения, денег, согласна была бы нищей уехать из Иривии, только бы им с Клавием дали такой шанс. - Кодекс, милая. - Кто-то из магистров, да? Наемник снисходительно улыбнулся: - Так, давайте-ка вы оба ляжете на кровать, и мы со всем этим покончим. - А если не магистры, то кто тогда? Высшее жречество? Кто? - Ляг на кровать. Последний раз прошу по-хорошему, и то исключительно из уважения к тебе, - строго произнес убийца. – Живо! Скорпион подтолкнул Клавия дулом пистолета. Юноше пришлось подчиниться, но он так и не пожелал отпустить Меган. Присел на кровать вместе с ней, продолжая обнимать. Бессознательно поглаживал ее по плечу, чувствуя, как ту бьет дрожь. - Тогда хотя бы убей меня первой, - тихо попросила Меган, почти смирившись с участью. – Прости, я не смогу смотреть, как он тебя убьет. Последние слова она адресовала Клавию, глядя на него, пытаясь запомнить его лицо, его тело. В последний раз прижаться к нему. - Даже в этой просьбе я тебе откажу, - извинился Скорпион. – Заказчик потребовал, чтобы сперва был убит твой любовник. Причем, чтобы ты это видела и после его смерти оставалась жива еще как минимум полчаса. - За что?! – вырвался болезненный вскрик из ее уст. - Тихо! - За что? – слабо повторила Меган. – Почему? Это Тея? Да? Это Тея! Она тебя подослала! Ответа и не требовалась. Жрица по взгляду наемника поняла, что не ошиблась. Кто еще стал бы выдвигать такие требования? Только женщина, мстящая за смерть любимых людей. В следующую секунду раздался глухой выстрел, и Меган не успела еще ничего осознать. Лишь почувствовала, как Клавий повалился назад, придавливая ее весом собственного тела. Красная струйка потекла из груди. Наемник тут же зажал девушке рот, чтобы та не переполошила криками весь Собор, но она и не думала орать. Смотрела широко раскрытыми глазами, не желая верить, что Клавий умер. Почему-то она до последнего надеялась, что все как-нибудь образуется. Что удача вновь улыбнется в самый последний момент. В комнату ворвется стража, или Баргос решит случайно заглянуть в гости. Да что угодно! Должно было что-то случиться, чтобы Клавий остался жив! Должно! Просто обязано! Он не мог умереть! Отчаяние и глухая боль охватили ее разум. Она смотрела на побледневшего юношу сквозь выступившие слезы на глазах. Ее Клавий был мертв. Человек, ради которого она была готова пожертвовать всем, умер! Его больше нет. Как? Наемник убрал руку с ее губ и Меган беззвучно раскрывала рот, не в силах вымолвить ни слова. Неожиданно кровать поползла вниз, а вместе с ней на пол посыпались вазы и блюдца, шкатулки и книги. Стены затряслись с такой силой, что казалось, они обрушатся. Наемник подскочил к окну и буквально застыл, парализованный увиденным: с севера на Собор надвигалась черная земля, а вместе с ней, точно узоры на разбитом стекле, расползались глубокие разломы. Материк лихорадило. Истощенная земля больше не могла выдержать заклинание, она рассыпалась на части. Разломы становились все шире и шире, раздвигая земную твердь. Дома и мосты, повозки и фонари, магазины и памятники проваливались в расщелины. Весь материк раскалывался на куски, уходя на дно океана. Скорпион выпрыгнул из окна кельи, надеясь спастись от неминуемой гибели. Но мгновенно попал на черную землю и превратился в уголь. Меган перетащила тело возлюбленного на пол и легла на него, защищая от осыпающихся с потолка камней. Она не могла смириться с его гибелью и продолжала оберегать до последнего вздоха, пока сама не погибла под обломками Собора. Всего за одну ночь величайшая империя превратилась в жалкую кучку обломков. Когда ранним утром хмурое зимнее солнце взошло над горизонтом, осветив то место, где некогда находилась Иривия, лишь разрозненные островки и мусор, плавающий на поверхности волн, напоминали о существовании некогда великой цивилизации магов. Но конец одной империи становился началом другой: те, кто выжил после чудовищной катастрофы, уже начинали подумывать о том, как представить гибель Иривии с максимальной выгодой для себя. Сочинялась новая ложь, которая должна была стать историей нового государства. Конец
Серия сообщений "Спектакль лжецов": Тэги: лжецов, спектакль Спектакль лжецов. Глава шестнадцатая. Мошенник2014-08-11 09:25:25+ развернуть текст сохранённая копия Утреннее солнце лениво тянуло лучи сквозь пелену тумана, гладя сонные улицы. Горожане точно мухи после зимней спячки, вяло брели на работу, чтобы обменять часть своей жизни на цветные бумажки, именуемые деньгами. А те в свою очередь потратить на то, чтобы не умереть. Тратить жизнь на продление жизни, которую вновь придется потратить... замкнутый круг. Центр столицы впервые за долгие недели вкушал безмятежное спокойствие. Благодаря инициативе бывшего советника Эр, новый лидер демонстрантов, тайно работающий на службе у Альберга, сумел задать новый вектор для выплеска недовольства протестующих. Палаточный лагерь перестал напоминать место боевых действий и стал похож на ярмарочную площадь. Повсюду стояли палатки с горячим чаем, ароматными пирогами, золотистыми лепешками. Проходили бесплатные мастер-классы по вышивке, гончарному делу, садоводству, живописи. В лагерь приходили поэты, проводились лекции, устраивались игры и конкурсы. А по вечерам регулярно организовывали концерты: артисты приезжали поддержать демонстрантов и спеть для них задушевные песни. Все реже раздавались требования об отмене налогов и все чаще возникали разговоры, что в целом Альберг не такой уж и плохой император: от савенийцев защищает, дает возможность свободного волеизъявления. Дескать, в той же Савении попробуй кто из горожан пикнуть против государя - сразу бы в тюрьму загремел, да и налоги... ведь не ради себя старается, а для общего блага, чтобы защитить от врага. Если савенийцы к власти придут, так они такие налоги задерут, что мало не покажется. Настроение толпы постепенно менялось, а вместе с ним редел и палаточный лагерь. На площади оставались лишь самые упрямые. Новый советник Альберга делал прогноз, что через несколько дней последние демонстранты разойдутся по домам. Уже и способ был придуман как их мирно выпроводить: предлагалось начать массовую уборку на площади. За то время, что здесь стоял лагерь, было принесено немало досок, мешков, старой мебели, тряпья и мусора. Расчищать свалку предлагалось самим протестующим. Поначалу народ вполне охотно взялся за дело, но уже к обеду количество уборщиков сократилось вдвое, а к сегодняшнему утру в лагере и вовсе осталось человек тридцать, не больше. Но затишье оказалось недолгим: новая буря набирала обороты, а ее эпицентр располагался в небольшом двухэтажном доме, где самопровозглашенный король Рурык проживал со своими помощниками. С самого утра здесь бушевали такие страсти, что даже домовладелица понимала: не сегодня, завтра квартиранты съедут. Венценосная особа рвала и метала, грозя стереть в порошок Альберга и всех его прихвостней, а все потому, что не далее как час назад в гости к Рурыку заявилась весьма неприятная личность. Человек представился доверенным лицом императора и без намеков, прямо в лоб заявил, что действующая финансовая пирамида подлежит немедленной передаче в пользу государства, а все доходы теперь будут идти в казну. Самому Рурыку милостиво разрешалось остаться руководителем пирамиды и даже получать за свои труды «щедрое» вознаграждение в размере одного процента от прибыли. В противном случае, самое меньшее, что ждало мошенника - немедленное выдворение из страны с полной конфискацией имущества. То есть по сути: либо он сотрудничает, получая взамен право остаться в столице и иметь со своей задумки жалкий доход, либо проваливает на все четыре стороны. А будет упорствовать - в тюрьме на всех места хватит. И это в тот момент, когда пошли настоящие деньги! Народ, почувствовав легкую наживу, шел косяками, точно рыба на нерест. А удачные примеры знакомых, разбогатевших на пирамиде в считанные дни, подхлестывал нести все до последнего алына. Людей не смущали газетные статьи о том, что Рурык обычный аферист и что вскоре пирамида рухнет, оставив десятки тысяч людей нищими. Тем более что факты пока говорили об обратном: люди зарабатывали! А вместе с ними зарабатывал и Рурык. Благодаря пирамиде он не только покрыл всех расходы, но и получил вдвое больше вложенных средств. Причем, поток любителей быстрой наживы не только не иссякал, а наоборот, становился все мощнее и мощнее, суля организаторам несметные богатства. И вот теперь очередной зазнавшийся аристократишка вновь хотел отобрать бизнес. - Что он о себе возомнил? - бушевал Рурык, понося императора. - Какое право он имеет влезать в мои дела? Так, по его мнению, поступают в правовом государстве? Слизень! Какой же он мелкий трусливый слизень! Сам не может денег заработать, так решил мои украсть! Придти на все готовенькое! Рамон ему в задницу, а не моя пирамида! Я ему покажу, как со мной связываться! Долго я терпел издевательства аристократов, но теперь все! Больше ни одна наглая свинья не посмеет забрать мое дело! - Успокойся, ну пожалуйста, - робко просила Элика, испуганно поглядывая на разгневанного компаньона. Ей, конечно, тоже было обидно, что император отбирает пирамиду, но она изначально была готова к такому повороту и благодарила судьбу, что Альберг дал возможность заработать. Не так много, как планировалось, но на скромный домик в провинции и пару лет безбедного существования вполне хватит. - Успокоиться?- гневно бросил Рурык. - Ну нет! Это вызов и я его принял! - Может не надо? - Что «не надо»? - взорвался мошенник. - Не надо бороться за свое дело? Не надо давать отпор зарвавшимся богачам? Или что ты предлагаешь: бояться каждого урода, кому приглянется мой бизнес? Сидеть в нищете и трястись от страха - только бы не тронули? - Мы ведь уже заработали, - как можно ласковее произнесла девушка. - И на эти деньги никто не посягает. Хотя могли бы и их отобрать. - Ну спасибо! Может мне еще в ножки поклонится, за то, что милостиво разрешили оставить себе эти жалкие крохи? «Не такие уж и жалкие», - подумала Элика, но произнести вслух так и не решилась - и без того компаньон был на взводе. Правда уж очень хотелось схватить его за плечи и как следует потрясти. Сказать: «Да очнись же! Каким надо быть идиотом, чтобы думать, будто император позволит безнаказанно обворовывать подданных? Хорошо еще, что так мягко с нами обошелся». Вместо этого девушка еще раз попробовала успокоить Рурыка: - Может это знак? - она мягко погладила савенийца по спине. - Пирамида все равно бы рано или поздно обвалилась. Ты сам говорил, что она не может работать вечно. - Да какой знак?! Что ты несешь?! - напарник оттолкнул руку Элики. - Я как раз собирался расширяться, хотел открывать филиалы в других городах. Мы только начали зарабатывать! - Всех денег все равно не заработаешь… - Знаешь что! Нечего сказать – сиди и молчи! Философ доморощенный! У меня и без этого паршивое настроение. Девушка проглотила и эту грубость, хотя обида начинала закипать. Какое право он имеет на нее орать? Ну да, неприятно, что твою затею конфискуют, но это не повод истерики устраивать. Тем более что по факту это все равно было мошенничество. Хорошо, что в тюрьму не посадили. - И что ты собираешься делать? - спросила Элика, едва сдерживая саркастический тон. - Он хочет присвоить себе мой бизнес, а я присвою его трон! - Чего? - девчонка сморщила брови, пытаясь разобрать: это дурацкая шутка или Рурык с ума сошел? - Он первый объявил мне войну и теперь поплатится! Когда Жан Ивль Кьюрэ сжег мой ресторан, я поклялся, что больше никогда не допущу подобного. И я сдержу слово! Устрою ему революцию! - Какую революцию? - Элика схватилась за голову, чувствуя себя пациенткой психиатрической больницы. И ведь как назло Кыра нет - опять с дружками-контрабандистами пьянствует. Так бы может хоть он этого идиота образумил. А Рурык меж тем распалялся все больше и больше: - Я сам стану императором! Разве достоин Альберг возглавлять Иривию? Да я бы ему не доверил собственным домом управлять, не то что страной! Он трус и ничтожество! Только и может, что подсылать своих халдеев и запугивать. Думал, я, поджав хвост, отдам пирамиду? Выкуси! - Рурык помахал дулей перед невидимым собеседником. - Иривия полна сказочных возможностей, а он довел народ до нищеты! Но все! Кончилось его время! Я сам возглавлю империю! При мне люди будут жить в роскоши! Я сделаю Иривию самой процветающей страной в мире! - Так! Все! С меня хватит! - твердо произнесла Элика. - Отдавай нашу с Кыром долю и можешь делать что угодно. Мы уходим. - Да ну и валите! - обозлился Рурык. - Два жалких неудачника. Я предлагал в кое-то веки подумать не только о себе! У нас есть шанс совершить что-то по-настоящему великое! Помочь миллионам! Сделать так, чтобы народ мог гордиться своей страной! Элика скривилась, услышав про «неудачников». - А по-моему, ты просто ненавидишь аристократов, - насмешливо произнесла она. - Сместить императора – разве это не высшая форма мести за все твои страдания перед богачами? А? Только ты заигрался! Тобой движет не желание помочь людям, иначе ты бы не стал вытягивать из них последние деньги. Нет, милый мой, тебе хочется богатства. Все больше и больше. Ты не умеешь вовремя остановиться. Ты как тот хряк, что готовь жрать и жрать, пока не сдохнет. – Элика уже не могла остановиться. Она выплескивала все то, что давно вертелось на языке. Все мысли, что она сознательно загоняла вглубь, лишь бы только не портить отношения с Рурыком. - Я восхищалась тобой, думала, что ты гений. Со своими принципами, со своим кодексом порядочности. Человек, возведший аферу в ранг искусства. А ты – самый обычный мошенник, готовый ради денег пойти на все! Так что мы с Кыром уходим. Счастливо оставаться! - Да и пошли вы оба! От вас толку никакого. Я мог бы найти кого угодно на ваше место! Да я мог бы вообще со всем справиться один. Я вас взял-то только из жалости. - Из жалости? - вспыхнула девчонка. – Ах, как благородно! Немедленно гони наши деньги! - Ой, да пожалуйста! Только учти: ты потом на коленях приползешь, будешь умолять, чтобы я снова взял тебя в долю, а я… Элика залепила ему пощечину. - Знаешь что? Не нужны мне твои деньги. Как-нибудь перебьюсь без ваших подачек. И ушла, громко хлопнув дверью. - И вали, - процедил Рурык, держась за щеку. Для него поведение Элики выглядело предательством: пока все было хорошо - она находилась рядом, а как только возникла трудность - поспешила сбежать. - Беги-беги, - произнес он, направляясь к себе в комнату. - Я и сам справлюсь. Без вас. Никто мне не нужен. *** Крупные хлопья мокрого снега сыпали с небес точно перья из разодранной подушки. Беспокойно кружили над городом, будто в горячке и падали на землю, тая в лужах и на грязной брусчатке. Народ, собравшийся на центральной площади, лишь досадливо смахивал назойливые снежинки, даже не помышляя о том, чтобы разойтись по домам. Еще неделю назад казалось, что палаточный лагерь демонстрантов окончательно канул в небытие. Что людям настолько надоела эта бездомная жизнь, до того опостылело слушать речи выступающих, что вновь собрать толпу на митинг не под силу даже Денее. Меж тем Рурыку удалось не только вернуть демонстрантов, но значительно увеличить их количество. Теперь это была не жалкая кучка бедняков, требующих отмены военного налога, а добрая четверть всех горожан, пришедшая добиваться свержения императора. Рурык стоял на сцене, облаченный в красные просторные штаны и белую рубашку, распахнутую на груди - традиционный наряд пиратов, прославившихся тем, что смогли освободиться от гнета императора-тирана и основать Пиратскую Республику. Поверх пиратского наряда было накинуто зимнее пальто, но оно и не требовалось. Рурык не чувствовал холода. Он смотрел на толпу, переполненный волнением и гордостью. Прямо сейчас вершилась история и он, Рурык, не просто был частью этого, он возглавлял действо. Простой савениец, сын нищей гувернантки стоял перед многотысячной толпой и люди видели в нем спасителя. Того, кто поможет скинуть зажравшихся аристократов, уничтожить их как класс, дать простым людям свободу и независимость. Чтобы больше ни один чиновник, ни один богач не мог безнаказанно отбирать деньги. Рурык чувствовал поддержку народа и эта бешенная энергия давала силы, вдохновляла на подвиги. Казалось, что в такой день получится все. Свергнуть императора? Что может быть проще! Захватить власть в стране? С поддержкой горожан ему все по плечу! Он сможет создать идеальное государство! Дать людям возможность зарабатывать и через это строить процветающую страну! Рурык только сейчас понял, что вся его жизнь, все чему он учился и чем занимался, вело к тому, чтобы рано или поздно стать правителем. Он хорошо знал не только законы, но и все лазейки, прикрыв которые можно резко снизить уровень преступности. Он умел приумножать капитал, имел опыт управленца на небольших предприятиях, прекрасно разбирался в политике, дипломатии, истории, знал иностранные языки. И самое главное, он понимал то, что не осознавали другие политики - будущее за малым бизнесом. За простыми людьми. Именно они станут опорой в его новом государстве! Эти обычные труженики. Такие, каким он был сам. Рурык поднялся на сцену, не зная о чем говорить. Речь, которую он заготовил, теперь решительно не подходила. Все что планировалось сказать, больше не имело смысла. Люди, пришедшие на площадь, невзирая на снег и ветер, меньше всего нуждались в обещаниях и речах о прекрасном будущем. Их кормили этой похлебкой на протяжении всего существования лагеря. Если и Рурык станет пустословить - народ сметет его со сцены. Люди устали от обещаний, им нужны действия. Прямо сейчас! Энергия, давно копившаяся внутри, не исчерпалась, не перегорела, она по-прежнему билась о края чащи, требует выхода. - Друзья! – произнес он в громкоговоритель и толпа стихла. – Я рад видеть вас всех здесь, на площади! Рад, что в стране оказалось столько неравнодушных людей! Кому не наплевать на собственное будущее и на будущее всей страны! Слова рождались сами собой. - Я знаю, последнее время все морочили вам голову. Геньцинек обещал добиться отмены налога. И что он сделал? Да ничего! Специально тянул кота за хвост, ожидая, кому можно будет выгодно вас продать. Да-да! Вы не ослышались! Он торговал протестом! Торговал вами! Пользовался вашим доверием, чтобы обогатиться! Вел переговоры и с савенийцами, и со знатью, и с императором. Ему было наплевать, отменят вам налог или разгонят. Он был готов к любому сценарию. Он предал людей! Предал вас! Толпа неодобрительно гудела, отчего напоминала растревоженный улей. Гомон нарастал, к нему присоединялся свист. - А этот Валрег? - все яростнее вопрошал Рурык, понося лидеров движения. - Вспомните, что он делал? Лишь кормил вас обещаниями, отвлекал концертами, а на деле и пальцем не пошевелил, чтобы вам помочь! Народ поддержал и в этом. - А император?! Если ему так нужны деньги на войну, почему не взять их у аристократии? Почему не ввести налог для них? Ведь у богачей явно больше денег. - Да! Верно говоришь! – поддерживали в толпе. - Но Альбергу проще обирать свой народ! Доводить людей до нищеты! А знаете почему? Император трус! Он боится, что аристократы могут его свергнуть. Он зависит от этих толстосумов. Пока знать купается в роскоши, простые люди умирают от голода! Равзе это справедливо?! - Не-е-ет!!! – ответила толпа дружным ревом. - Настало время скинуть разжиревшую знать со своей шеи! Сколько можно кормить этих алчных политиков? Они забыли, что настоящий хозяин Иривии - ее народ! Мы с вами. Именно нам принадлежит страна, и мы напомним богачам кто здесь главный! Вернем родину! Одобрительный рев пронесся над площадью. Народ предвкушал революцию. Особенно были взбудоражены молодые парни. Они давно ждали повода проявить себя, а незаконность происходящего лишь сильнее подхлестывала азарт. Мальчишки меж собой перемигивались: «Уж сегодня мы им покажем! Зададим жару толстозадым!» Мужчины постарше тоже смекнули, что нынешний митинг отличается от всех прошлых - будет драка. Те, то пришел с женами и подругами, спешно уводили их из толпы. «Сейчас-сейчас, вернусь. Домой отведу и обратно», - поясняли они. В отличие от молодых ребят, эти не рвались в бой, но и не отлынивать не собирались. Понимали, что, возможно, это единственный шанс изменить будущее, и малодушничать нельзя. Чем дальше, тем яснее становилось, что готовится переворот. Весть об этом разносилась с молниеносной скоростью. Спустя пару часов на площади остались в основном мужчины, а с окраин города стали подтягиваться группы молодчиков, вооруженных дубинками. Лагерь разбился на небольшие островки. В одних местах раздавали палки, в других помогали мастерить из досок защиту, в третьих выдавали активированную землю и учили атакующим заклинаниям. Рурык ходил меж толпы, воодушевлял, жал руки и обещал, что «все вместе мы свергнем знать». Вместе с этим он как никогда явственно осознал насколько отличается от простого народа. Он и раньше чувствовал этот разрыв, вероятно, оттого инстинктивно старался отгородиться, всеми силами пытался вырваться в другой круг - к аристократии, но лишь этим утром все окончательно прояснилось. Каждый человек хочет жить хорошо, но первые добиваются этого самостоятельно, а вторые ждут, когда за них это сделают другие. Взять демонстрантов: каждый, кто пришел на площадь, уверен, что борется за собственное счастье, но предложи им возглавить протест - сколько человек согласятся? Сколько не побояться вести за собой людей и занять трон? Редко у кого хватает мужества брать на себя ответственность за чужие судьбы. Проще придти на митинг и, по сути, сказать: «Дорогой наш лидер, ты, пожалуйста, сделай нас счастливыми, а мы ради этого можем на площади постоять, лозунги покричать, если очень надо, то даже ввяжемся в драку с нынешней властью, только не требуй от нас большего». Следом за этой мыслью к Рурыку пришла окончательная уверенность: он имеет право стать новым императором. Причем не из-за обширных знаний и богатого управленческого опыта. Просто в отличие от остальных, он не боится взять власть. Не ждать когда кто-то оценит тебя по заслугам и наградит ею, а именно взять. С чувством, что имеешь на это полное право. Рурык ходил меж толпы уже не просто как лидер, а с ощущением, что ему действительно предстоит стать новым императором Иривии. Он это чувствовал каждой клеточкой тела. Даже движения его поменялись: из них ушла суетливость, осанка стала горделивее, жесты увереннее. Все то время, пока демонстранты готовились к осаде императорского дворца, со сцены доносились подбадривающие речи. То и дело по площади раскатывалось скандирование «Альберг, прочь! Альберг, прочь! Альберг, прочь!». Народ его радостно подхватывал и с вызовом смотрел в сторону дворца. У подходов к дворцу стояла полиция: молодые парни в серой униформе выстроились плотными рядами. Снег припорошил их плечи, придавая сходства с озябшими воробьями. Полиция тихонько переминалась с ноги на ногу, чтобы хоть как-то согреться. Каждый из них сейчас предпочел бы оказаться дома, в тепле, рядом с родными и близкими, но был вынужден отрабатывать зарплату, охраняя императора от разгоряченных протестующих. Разрешения использовать оружие не поступало и полицейские с опаской посматривали на вооруженную толпу. Демонстранты наступали, улюлюкая и подзуживая. Кто-то помахивал металлическими трубами и железными штырями, другие раздобыли фермерские вилы и лопаты, третьи держали наготове мешочки с землей. Самые молодые издали швыряли в стражей камни и мусор, но кидали опасливо, готовые в любой момент отбежать на безопасное расстояние. Однако вид смирно стоящих «имперских прихвостней» и безнаказанность деяний искушали толпу, провоцируя на решительные действия. - Альбрег прочь! Альберг прочь! Альберг прочь! – продолжал скандировать Рурык, идя впереди. Он скинул с себя пальто, оставшись в одной белой рубахе и красных штанах. Народ подхватывал лозунг, подходя к полиции в плотную. Стенка на стенку. Протестующие остановились возле стражей. Стуча палками о мостовую и выкрикивая «Альберг прочь» они ждали отмашки командира. В этот момент кто-то из подростков поджег мусорный бак и швырнул им в полицейских. Стража, следуя инструкции, тут же скрутила подростков и потащила в сторону. И в этот момент толпа взорвалась! С криками «наших бьют» демонстранты набросились на полицию, колотя дубинками и срывая с них защитные каски. Те отбивались, не зная как защищаться от озверевшей толпы. В полицейских летели камни, молодые пацанята, точно стайка шакалов, набрасывались на отдельно стоящих полицейских, отбирая у них оружие. Полиция ставила магические заслоны, но народ раз за разом разбивал их атакующими заклинаниями. Дым, взрывы, крики – все сливалось в едином вихре. Казалось, только что полиция стояла под одну сторону, а демонстранты по другую. Теперь же все смешались, и порой было не понятно где свои, а где чужие. От дыма першило в глотке, слезились глаза. От постоянных взрывов глохли уши. Все куда-то бежали, что-то кричали, кого-то били. Полицейские скручивали наиболее активных нападающих, те наоборот, брали в плен полицейских. Народ оттеснял стражей все ближе к воротам императорского дворца. И пока чиновники и аристократы в спешке покидали резиденцию через черный вход, люди точно морские волны, бились об островки полиции, стремясь прорваться к заграждениям. - Вперед! Не отступайте! – кричал Рурык. – Дворец почти наш! Казалось, что его не касались ни дубинки полиции, не пролетавшие камни. Будто сегодня он стал неуязвимым. В этот момент подбежало подкрепление: вооруженные полицейские. Они начали стрельбу без предупреждения. Стреляли по мостовой, отгоняя народ. Но даже это не могло охладить пыл. Толпа, видя перед собой пример бесстрашного Рурыка, слепо шла за ним. Порвавшись к запертым воротам, они лезли через высокое заграждение. Полиция пыталась стаскивать их с ворот, но те отпинывались и продолжали карабкаться. Полез и Рурык. Ему удалось вскарабкаться на самый верх ограды. Он встал, выпрямившись во весь рост, лишь одной рукой придерживаясь за выступающие колья забора. - Страна будет нашей! – заорал он. В этот момент раздался выстрел. Рурык не сразу понял, что произошло. Но вдруг почувствовал тепло в груди: алое пятно расплывалось на белой рубашке. Руки задрожали. В глазах потемнело, и он повалился назад, в толпу. Народ подхватил его и оттащил в сторону, на газон. Бывший мошенник лежал на мокрой земле, не чувствуя холода. Кто-то из ребят суетился вокруг него, пытался остановить кровотечение, приговаривал, что все будет хорошо, и он обязательно поправится. Рурык не замечал этой суеты. Сейчас он не видел ничего кроме молочно-серого неба и падающих хлопьев снега. «Вот так всю жизнь и прожил, гоняясь за неуловимым будущим, - думал он, - Все пытался что-то кому-то доказать, заработать, разбогатеть, получить независимость, и чего добился? Есть хоть один поступок, чтобы записать на свой счет? То, чем бы мог гордиться? Ведь в самом деле, не вспоминать же как обманывал богачей и создавал пирамиду. Это все было лишь средство для достижения мечты. Вот только в погоне за мечтой так и не заметил, как впустую растратил всю свою жизнь». Ему хотелось жить. Как никогда прежде. Хотелось второго шанса. Все исправить, Элику найти. Ведь хорошая девчонка. Умная, красивая, характер его паршивый терпела. И ведь нравилась. С первой встречи нравилась. И он ей нравился. Знал, чувствовал, но никогда даже виду не подавал. Все не до романтики было. Сначала дела, планы, богатство, а потом все остальное. Теперь даже и не узнает никто, что он погиб. Нет, конечно, демонстранты знают. И первые недели будут оплакивать его, но народная память не так крепка, как хотелось бы. Пройдет месяц-другой и никто о нем не вспомнит. Никто. И вот это самое горькое осознание. Никому он такой замечательный и гениальный не нужен. Эта мысль обжигала грудь гораздо сильнее, чем пуля. Рурык тяжело выдохнул. А затем мир навсегда погас.
Серия сообщений "Спектакль лжецов": Тэги: лжецов, спектакль
Главная / Главные темы / Тэг «спектаклю»
|
 
Категория «Авто/Мото»
Взлеты Топ 5
Падения Топ 5
Популярные за сутки
300ye 500ye all believable blog bts cake cardboard charm coat cosmetic currency disclaimer energy finance furniture house imperial important love lucky made money mood myfxbook poetry potatoes publish rules salad seo size trance video vumbilding wardrobe weal zulutrade агрегаторы блог блоги богатство браузерные валюта видео вумбилдинг выводом гаджеты главная денег деньги звёзды игр. игры императорский календарь картинка картон картошка клиентские косметика летящий любить любовь магия мебель мир настроение невероятный новость обзор онлайн партнерские партнерских пирожный программ программы публикация размер реальных рубрика рука сайт салат своми событий стих страница талисман тонкий удача фен феншуй финансы форекс цитата шкаф шуба шуй энергия юмор 2009 |
Загрузка...
| Copyright © 2007–2024 BlogRider.Ru | Главная | Новости | О проекте | Личный кабинет | Помощь | Контакты |