Зеленый, как и другие в символике цвета, имеет два аспекта оттенков: от позитивно оцениваемого болотного до ядовито-зеленого цвета. В народной символике зеленый цвет означает надежду, но и не только ее. В Китае сны, в которых присутствует зеленый цвет, считаются положительными. «Где зеленое расцветает, там просто природа, там само собой разумеется произрастание и проявление весны. Если же дьявол явится в зеленом обличье, тогда значит, что он остался в одежде античного вегетативного бога».
Напротив, «безграничное наступление зеленого во сне означает наводнение негативными силами природы».
Христианская символика видит этот цвет одинаково удаленным от синевы неба и красноты ада. Средний и сообщающийся цвет означает успокаивающее, освежающее, человечное (Иисус Зирах, 40, 22), цвет озарения и ожидания Воскресения (Гейнц Моор). Крест Христа представлялся как символ надежды на спасение, часто в зеленом цвете, Грааль — как изумрудно-зеленый, трон Судьи мира — как состоящий из зеленой яшмы (ясписа) (Апокалипсис Иоанна 4, 3). Особенную ценность приобретает зеленый цвет в книгах св. Хильдегарды Бингенской (1098—1179), которая часто упоминает о «viriditas», «виридитас» (зеленость, сила грибков (бактерий)).
И например, она ценит изумруд из-за его цвета: «Он возникает ранним утром при восходе солнца. Зелень земли и трав цветет тогда наисвежайше, потому что воздух еще холоден, а солнце уже тепло и травы зелень так жадно всасывают, как ягненок молоко. Жары дня едва хватает на то, чтобы эту зелень варить и питать».
Поэтому изумруд — это сильное средство против слабости и болезней людей, так как солнце его подтверждает и его материал происходит из зелени воздуха.
В народной речи слово «зелено» может также обозначать «несозревший», когда речь идет, например, о «зеленом клюве» или «зеленом юнце». «Зеленая сторона» — это сердечная сторона, т. е. пульсирующая жизнь. Зелено в смысле «выгодно, уравновешенно» сохранилось в отрицании «кому-нибудь не быть зеленым». «Зеленый цвет» означает «путь свободен, можно ехать». Как политический «цветовой символ» зеленый обозначает альтернативные течения, в которых основную роль играет естественная жизнь и отход от сверхтехнизации.
Зеленый цвет в исламе — это цвет пророка. В традиционной китайской цветовой символике зеленое и белое образуют дуальную систему, которая соответствует полярной антитезе — красное и белое в западной алхимической символике. Зеленый дракон китайской алхимии символизирует древний принцип инь, ртуть и воду, в то время как белый тигр — принцип ян, свинец и огонь. В европейской алхимии зеленый дракон или лев символизируют сильное растворяющее средство, вроде царской воды (аква региа, Aqua regia), и его знак — это «женственный» треугольник, направленный острием вниз в сочетании с буквой «R».
Вследствие неоднородности изобразительной символики зеленый дракон, однако, может представлять, по некоторым источникам, как и в Китае, элемент Меркурий (ртуть).

Зевс, третий сын Кроноса и Реи, был предусмотрительно спрятан матерью от отца, который, как известно, проглатывал своих детей. Уран, отец Кроноса, на которого он напал с серпом, перед смертью предупреждал его, что его тоже лишит власти один из собственных сыновей. Зевса вырастили нимфы, а затем он появился при дворе Кроноса, где с помощью матери получил должность виночерпия. Воспользовавшись представившейся ему возможностью, Зевс подмешал к медовому отвару горчицу и соль. Кроноса стошнило от противного напитка, и он изверг из себя всех проглоченных им детей — братьев и сестер Зевса. Они выбрали Зевса своим предводителем в битве с титанами.

Звезды (неподвижные звезды), освещающие ночное небо, считаются символами космического порядка из-за своего движения вокруг Полярной звезды (мировой оси), а также чувственной картиной не всегда распознаваемого «света сверху». Во многих мифологиях они воспринимаются как умершие люди, взятые на небо.
Иудейское космологическое умозрительное суждение представляет каждую звезду охраняемой ангелом, созвездия — группами гармонично сотрудничающих небесных духов. В христианской иконографии изображения звезд указывали на небесное событие (орнаменты в виде звездного неба украшали потолки еще древнеегипетских склепов). Богоматерь Мария изображалась не только стоя на месяце, но и окруженной святым сиянием (нимбом) в виде звездной короны. Многочисленность звезд считалась символом неисчислимого потомства Авраама. Символом Христа является «светлая утренняя звезда» (Апокалипсис, 22,16). Большое значение имеет «Вифлеемская звезда», чаще всего изображаемая восьмиконечной, которая вела трех волхвов («царей») Востока к яслям, где родился Христос.

Заяц и кролики не различаются ни в символике, ни в народной вере. Во многих древних культурах заяц является «лунным зверем», так как темные пятна («моря») на диске полной луны напоминают скачущего зайца. У ацтеков код зайца (тохтли — или 8 — счастливый знак из 200 дневных символов) списан в U-образный иероглиф, обозначающий слово «Луна». В Древнем Китае лунный заяц толчет в ступке веточку корицы и символизирует долголетие. В индо-буддийском пространстве, у кельтов, готтентоттов и древних египтян заяц ассоциировался с луной. Издавна за символическое значение зайца отвечают истинные либо легендарные свойства, такие как, возможно, его чуткость: ему приходится спать с открытыми глазами, а мясо зайца приводит, по мнению средневековых врачей, к бессоннице (в античности это называлось «сделать наслаждение девятого дня красивым»); его трусливость («заячья стопа», в средневековой символике олицетворяет также бегущих впереди зайца ополченцев, трусов, подобно тому, как это описано в «семи швабах»); его сверхплодовитость и готовность к спариванию делают его символом похотливости. Белый же заяц, лежащий у ног Девы Марии, должен выражать победу над «телесным». «Пасхальный» заяц, связанный с символом плодородия — яйцом, играет в весенней традиции древней Центральной Европы важную роль.

Замок (бург) (замок, укрепленная крепость): рассматривание какой-либо крепости в символическом смысле — это типично западный феномен («Неприступная крепость — это наш «Бог», Лютер). Уже в Ветхом Завете есть такое сравнение: «Всякий день буду благословлять Тебя и восхвалять имя Твое во веки и веки» (Пс. 144, 2). Из-за войн, разного рода нападений и нестабильного положения в Палестине становится понятным, что человек стремился иметь надежное убежище и искал его в вере в Бога. Христианская вера, как утверждал Иоанн Хрисостом, должна быть как строительное сооружение со стенами и башнями, чтобы защититься от нападок дьявола. Собственно говоря, и «райский город Иерусалим» вырисовывается как бург (крепость), которая и сейчас защищает верующих (церковная песнь «Дом полон славы взирает... великолепием блистает и башнями толстыми защищает» и т.д.). Противоположностью этому может стать исчадие ада, в видениях оснащенное сатанинским бургом (крепостью), внутри или снаружи которого полыхает огонь. Настоящими религиозными бургами на горах, согласно реальным европейским представлениям, являются монастырские крепости в Гималаях, например известная Потала в Лазе, Тибет. Впрочем, во времена турецкого нашествия на юго-востоке Центральной Европы многие церкви были обнесены стенами и переоборудованы в оборонительные церкви-крепости, в результате чего традиционный символ Божественной крепости стал действительностью.
В геральдике крепость с башнями и воротами на переднем плане нередко изображается на гербе в сильно упрощенной форме, как бы символизируя надежную защищенность городов.