По мнению главы комитета Совета Федерации по конституционному законодательству и госстроительству Андрея Клишаса, с этим придется считаться как украинским властям, так и странам Европы. Легитимность избранных в воскресенье властей Луганской и Донецкой народных республик из-за высокой явки избирателей не вызывает сомнений, убежден председатель комитета Совета Федерации по конституционному законодательству и...

Итак, постпереворотная власть в Киеве, с точки зрения кураторов, спонсоров, заказчиков и организаторов действа из «вашингтонского обкома», без пяти минут полностью легитимна. И сможет приступить к утверждению «молодой украинской демократии» и «европейского курса» со свирепостью голодных людей, утоляющих голод долгожданным куском хлеба. И теперь многим интересно, а что же она,...

12 марта перед встречей Барака Обамы с Арсением Яценюком у Белого дома в Вашингтоне проходил митинг протеста под лозунгом «Нет спонсорству украинских неонацистов!». Американская антивоенная гражданская коалиция («The Answer Сoalition»), организовавшая антифашистский митинг в Вашингтоне, начала кампанию по бомбардировке Белого дома и конгресса CША тысячами электронных сообщений от рядовых представителей гражданского общества, требующего, чтобы «ни один цент из карманов американских налогоплательщиков не был использован на "новое украинское правительство"», в котором, как разъясняет The Answer Coalition, «неонацисты и фашиствующие ультраправые заняли все ключевые посты Кабинета министров, включая военный блок». На интернет-портале антинацистской коалиции приводятся конкретные данные о том, кто есть кто в рядах украинского нового режима, даются жесткие оценки антинародной фашистской сути киевского путча.


Один из активистов этого движения в Америке - колумнист популярного портала Antiwar.com Джастин Раймондо - пошел дальше размещения в Интернете подробной информации о неонацистах в украинском «временном правительстве». Он задался вопросом: почему Вашингтон и Брюссель в упор не видят фашистской раскраски украинской хунты? В статье «Какого цвета украинская революция? Вашингтон обеляет украинских коричневых» Раймондо пишет, что отчаянные усилия сторонников американской «партии войны», пытающихся отрицать фашистскую природу той клики, которой они помогли захватить власть в Киеве, становятся уже комичными. Журналист приводит появившиеся в The New York Times сентенции преподавателя русской литературы в Калифорнийском университете Амелии Глейзер. Эта ученая дама, саркастически замечает Джастин Раймондо, пишет, что «за последние десятилетия произошло значительное сближение между украинскими евреями и их соотечественниками-украинцами». «Какое облегчение, - иронизирует Джастин Раймондо, - а я-то боялся, что вся эта антисемитская риторика, исходящая от партии «Свобода» и «Правого сектора» говорит о том, что неонацисты подняли головы. Всё спрашивал себя, не сулят ли нам появление больших проблем рост влияния «Свободы» и все эти факельные шествия идолопоклонников Степана Бандеры - лидера вооруженной банды, сотрудничавшей с нацистами?»

Освистанного американскими протестантами Арсения Яценюка тепло встретили в Атлантическом совете - стратегическом центре НАТО. Там радетелю «территориальной целостности Украины» не стали напоминать, что в 2007 году в Приштине он жарко поддерживал сепаратизм, ратуя за отделение Косова от Сербии и создание воинственного мусульманского анклава в самом сердце Европы. С просьбой о создании какого анклава у границ России киевская хунта намеревается обратиться к НАТО сейчас, Яценюк не уточнил. На настойчивые вопросы журналистов о неонацистах, «Правом секторе» и антисемитизме отвечал уклончиво-многозначительно: «Помощник премьер-министра представляет еврейскую общину». О собственной персоне и других представителях космополитической олигархии, посаженных «на кормление» в регионы Юго-Востока, рупор киевской хунты не распространялся…

Когда парламент Крыма принял декларацию о независимости этой республики, мне вспомнилась история «самоопределения» Косова, где, как известно, никакого референдума не было и где всё обстояло очень просто. В 2007 году тогдашний помощник госсекретаря США Николас Бернс рассказывал на слушаниях в конгрессе, как он разговаривал с премьер-министром Сербии Коштуницей: «Вы Сербию потеряли уже 8 лет назад. Она была отнята у вас 8 лет назад!» - разъяснил Бернс. Настаивая на «уникальности» косовского случая, с чем не соглашались тогда ни Россия, ни американские конгрессмены, Николас Бернс коротко отрубил: с точки зрения правительства США, «уникальность» ситуации в Косове состоит в том, что восемь лет 15 тысяч солдат находятся в этой провинции и это стоит 250 миллионов долларов в год. «Мы должны напомнить русским, - с металлом в голосе объявил заместитель госсекретаря США, - что это мы взяли на себя тяжелую работу – это наши войска, наши деньги, наше партнерство с Европой, и что бы ни случилось завтра, каким бы ни был исход голосования, мы будем там»…

Беспрецедентное давление, которое оказывают на Россию США в вопросе о Крыме и Украине, свидетельствует, помимо прочего, и о том, что 5 миллиардов долларов, потраченных Вашингтоном на Украину, очень не хочется терять. Однако за годы, прошедшие со времени того выступления Николаса Бернса в конгрессе, однополярный мир дал глубокую трещину, оформилась новая внешняя политика окрепшей России и, что немаловажно, в корне изменилось отношение к агрессивной политике Вашингтона среди граждан Америки. Подавляющее большинство американцев категорически против какого-либо вмешательства своей страны в дела Украины - такой вывод следует из последних опросов общественного мнения, проведенных авторитетными социологическими центрами США. Согласно состоявшемуся в начале марта опросу американской компании Yougov, только 14 процентов американцев признали за США «право вмешаться в конфликт на Украине» и только 18 процентов опрошенных считают, что «на США лежит ответственность защитить Украину, если на её территорию войдет Россия».

Социологические опросы показывают, что американцы не видят оснований для вмешательства их страны в дела Украины «даже в самых крайних обстоятельствах», пишет Huffington Post. По утверждению газеты, так считают «большинство демократов, республиканцев и независимых». Престижный американский Pew Poll отмечает: впервые за пятидесятилетнюю историю этого центра большинство американцев, отвечая на вопрос о приоритетах внешней политики США, заявили, что Америка «должна заниматься за рубежом только своими делами и дать другим странам возможность заниматься их делами так, как они сами сочтут нужным».

Американские независимые обозреватели уже не могут без раздражения писать о том способе действий своего правительства в международной политике, который строится на предположении, что «каждый закоулок на земном шаре имеет для США стратегическое значение и, соответственно, оттуда могут исходить угрозы интересам Америки». Достаточно заглянуть на популярные американские блоги, чтобы убедиться: подавляющее большинство американцев считает, что главную угрозу интересам США представляет вопиющая некомпетентность тех, кто отвечает в Вашингтоне за внешнюю политику.

В блоге Уолтера Патрика Лэнга, отставного американского офицера, служившего в разведке, оценки решений, принимаемых Белым домом по Украине, звучат предельно резко. «Почему в нашей международной политике преобладают идиоты?» - вариации этого вопроса в отзывах на украинские события, ставшие в последние недели темой номер один в блоге Уолтера Патрика Лэнга, встречаются постоянно. Комментируя так называемое исполнительное распоряжение Барака Обамы от 6 марта, блогер саркастически замечает: «Второй параграф «исполнительного распоряжения» содержит неприлично лживую формулировку, гласящую, что события на Украине «представляют необычную и крайнюю угрозу национальной безопасности и международной политике Соединенных Штатов», и президент, видите ли, даже объявляет о «чрезвычайной ситуации», требующей ответить на эту угрозу».

От себя добавлю, что «исполнительное распоряжение» – это не только неприличный, но и скандально неадекватный документ. Обама наделил себя, Федеральное казначейство и госсекретаря США функцией не только изымать имущество иностранных граждан без суда, но и по своему усмотрению применять санкции против лиц, отстаивающих право на самоопределение, закреплённое, между прочим, международным Пактом 1966 года о гражданских и политических правах. «Исполнительное распоряжение» Обамы угрожает поражением в имущественных и иных правах не только тем, кто 16 марта проголосует на референдуме в Крыму, но и всем тем, кто их поддержит «в любой части или регионе Украины без разрешения киевской власти» – власти, напомню, незаконной, установленной путём вооружённого государственного переворота.

«Поставьте компетентного государственного секретаря, увольте Сьюзан Райс, Викторию Нуланд, Джона Клаппера и Саманту Пауэр!» - предлагает один из комментариев в блоге Пэта Лэнга. Другой комментатор просто отмечает, что «Обама интерпретирует международное право в соответствии со своими идеологическими предпочтениями».

По мнению известного обозревателя и исследователя Роберта Парри, такое поведение американского президента не в последнюю очередь обусловлено тем, что он, по сути, стал игрушкой в руках сплоченной коалиции неоконсерваторов, занимающих высокие посты в Пентагоне и Государственном департаменте. Именно эта коалиция, по мнению Парри, «раздула огонь бунта, который привел к насильственному свержению демократически избранного президента на Украине и эскалации ситуации вокруг Крыма». Практически ту же оценку состояния дел в области принятия внешнеполитических решений в Вашингтоне даёт и Пэт Лэнг в своей известной работе «Drinking The Cool-AID», где он анализирует все перипетии развязывания администрацией США войны в Ираке.

Когда-то поборник всемирного господства англичан Герберт Уэллс писал в своём «Открытом заговоре»: «Британия перестанет быть великой нацией, если не будет действовать в категориях зла». Те, кто определяют внешнюю политику США, унаследовали философию «открытого заговора». Поэтому каждому суверенному государству, ставшему мишенью транснациональной клики, нужно ясно сознавать, что уступки этой клике для данного государства не просто опасны – они гибельны.

«Каждый должен понять, - пишет бывший помощник министра финансов США Пол Крэйг Робертс, - что Вашингтон лжёт о ситуации на Украине, как он лгал о Саддаме Хусейне и иракском оружии массового уничтожения, как он лгал об иранском ядерном оружии, как лгал о том, что сирийский президент Асад использует химическое оружие, как лгал об Афганистане, Ливии, шпионаже Агентства по национальной безопасности, о пытках... О чем Вашингтон не лгал? Политика Вашингтона состоит из трёх элементов - наглость, гордыня, зло. И ничего больше в в ней нет».

Ирина ЛЕБЕДЕВА

ertata

Если право погибает, то мир окажется у края бездны.

Хрупкий мир, установленный в пределах Содружества Независимых Государств, - рушится у нас на глазах. Этот мир был основан на диалоге сил, пришедших к власти после краха СССР.

В большинстве случаев к власти тогда пришли вчерашние высокие чины КПСС. Такие как Ельцин, Кравчук, Каримов, Назарбаев. Но даже если вместо номенклатурного коммунистического президента, каковым был тот же Кравчук, к власти приходил менее номенклатурный Кучма, общий язык, позволяющий построить систему отношений, не разрушался. Потому что Кучма был крупнейшим красным директором, то есть такой же номенклатурой - не партийной, а хозяйственной.

Именно наличие общего языка, общего подхода к правилам построения отношений, общего прошлого (пусть даже и отрицаемого) формировал на постсоветском пространстве и дискурс, и нечто большее. Некий климат, некую атмосферу, то есть то, что лежит в основе построения любых структур, в том числе и таких рыхлых, какой была структура Содружества Независимых Государств.


Но постепенно климат менялся, менялась атмосфера, менялись критерии. Ни Янукович, ни Кличко, ни Яценюк, ни Тягнибок не отягощены советским прошлым. В их мозги в одинаковой степени не впечатана никакая общая ментальность, пусть даже и номенклатурная.

Исчерпание советского потенциала коммуникаций, советского потенциала языка (здесь я понимаю под языком именно всю совокупность средств, с помощью которых обеспечиваются политические коммуникации) не компенсировалось ничем. И это очень ярко показал трагический украинский опыт.

Постноменклатурные лидеры, потеряв номенклатурную ментальность, не обзавелись западной нормативной ментальностью. Или даже бандитскими понятиями. Иногда мне кажется, что ментальность вообще отсутствует. И ее место занимает тихое безумие.

Когда я смотрю в глаза Турчинова или в глаза Яценюка, то тщетно пытаюсь понять, О ЧЕМ они думают. И не могу понять. А еще в меньшей мере могу понять, КАК они думают. Потому что возможен вариант, когда люди думают о чем-то, например, о своих текущих выгодах, об обогащении (мягкий вариант - преуспевание) или о выживании. Но во всех этих их мыслях отсутствует любая системность. Мысли скачут хаотически, разбегаются, на минуту собираются в тот или иной фокус и снова разбегаются. И это в такой момент. А также на территории, где находится множество АЭС, катастрофа на одной из которых - Чернобыльской - так когда-то обеспокоила человечество.

Французы говорят, что стиль - это человек. Ну а если стиля вообще нет? Так ведь тоже бывает. И мы видим это, с ужасом наблюдая за наращиванием украинского безумия. Тогда побеждает любой стиль - самый низкий. Если у политических лидеров стиля нет, а у Сашка Билого он есть, то победит его стиль. Так всегда бывает в тяжелые времена.

Внимательно читая аналитиков, разбиравших нынешнюю эпоху и обосновывавших глобальное скатывание в хаос, он же турбулентность, я никак не мог поверить, что увижу нечто такое на практике. Потому что мне был не понаслышке знаком высший политический мир и его обитатели - спокойные, хитрые, уклончивые, в меру тяжеловесные. И вот теперь я понимаю, что перед Первой мировой войной обитатели политического Олимпа тоже были и спокойные, и уверенные, и осмотрительные. Но это не помешало состояться Первой мировой войне, которая задала нормы политического поведения всему ХХ веку.

ХХ век прошел через разного рода диктатуры. Он довел до предела принцип подчинения всего на свете некоей руководящей идее. Не буду приравнивать эти идеи - ведь и впрямь коммунистическая идея не чета фашистской. Дело в другом. В том, что практика ХХ века основывалась на чем-то более высоком, чем право. И подчиняло право этому более высокому принципу.

А потом люди поняли, что никакому принципу нельзя подчинять право. Что право и есть высший принцип. И понятно, почему люди это поняли. Даже не потому, что высшие принципы скомпрометировали себя той или иной политической практикой. А потому, что выяснилось: любое общество в конечном счете не может быть синхронизировано никаким высшим принципом.

Что кто-то будет этот принцип исповедовать, а кто-то будет его отвергать. И те, кто будет его отвергать, уйдут во внутреннее подполье в случае, если им этот принцип будут навязывать в качестве обязательного. И в подполье создадутся гнойники. И гнойники разложат страну. Невозможность подчинить высшему принципу не только все человечество, но даже отдельные народы - плюс ослабление высших принципов. Вот что окончательно поставило право во главу угла.

И большинство человечества договорилось о следующем.

Проводим честные выборы. Принимаем в качестве лидера того, кому доверяет большинство. Ограничиваем этого лидера рамками закона. И живем до следующих выборов. Человечеству, уставшему от двух мировых войн, напуганному перспективой третьей мировой войны, уставшему, возжелавшему элементарного покоя и радостей частной мирной жизни, показалось, что можно добиться стабильности на основе такого простейшего общественного договора. Какая-то часть человечества его, конечно, не приняла. Но большинство-то смирилось с тем, что за неимением лучшего и это, можно сказать, приемлемо и желанно. Как говорил герой Достоевского, "хоть и ретроградно, но все же лучше, чем ничего". Так в итоге была построена - на основе огромных жертв, методом кровавых проб и страшных ошибок - цивилизация права. Та самая цивилизация, частью которой я всегда себя осознавал, которой я служил верой и правдой. И которая рушится на моих глазах.

Для меня обрушение этой цивилизации не менее горько и болезненно, чем для жителя позднего Рима обрушение его великой империи. Я всегда боролся за то, чтобы право восторжествовало. Именно этим была обоснована моя позиция осенью 1993 года. Я не могу сказать, что я в восторге от высказываний великого философа: "Пусть погибнет мир, но восторжествует правда". Но я твердо убежден, что если право погибнет, то мир окажется у края бездны. И я не вижу той великой идеи, которая может заменить собою право, спасая мир от низвержения в бездну. Я бы хотел, чтобы такая идея существовала. Но пока что на горизонте не маячит ничего подобного. А право рушится. Рушится стремительно. Я говорил об этом тогда, когда международное право рушилось и подменялось грубой силой в Ираке, Югославии, Египте, Тунисе, Ливии, Сирии.

И было ясно, что когда-нибудь это приобретет совсем губительный характер. Теперь такой момент наступил. На Украине произошла катастрофа права, чреватая гибелью всей цивилизации права, которую человечество выстрадало в кровавых войнах и революциях ХХ века. И все мы понимаем, что есть одна и только одна сторона, нарушившая право, поправшая его и продолжающая наращивание бесправия.

Можно что угодно говорить о президенте Януковиче. Но я прошу всех, кто сжигаем страстями по его поводу, посмотреть даже не на самого президента, а на феномен Януковича глазами юриста. Янукович был избран законно. Никто не оспаривал законности его избрания. Цивилизация права требует, чтобы избранный глава государства либо исполнял доверенные ему функции, либо был законным образом отстранен от власти. Отстранен ли Янукович от власти законным образом? Лишен ли он власти сообразно законам Украины?

Люди, ставящие во главу угла идейные ценности или ценности иного порядка, могут страстно обсуждать недостатки этого человека. Но для юриста человека не существует. Есть совокупность функциональных характеристик, приобретаемых и теряемых законным образом.

Янукович не умер (чего, наверное, очень хотелось его врагам из оппозиции), он не оказался жертвой тяжелейших заболеваний, не позволяющих ему исполнять должность. По отношению к нему не осуществлена процедура законного отрешения от власти. Как можно делать вид, что его вообще не существует, и при этом говорить о цивилизации права!

Как можно твердо знать, что по отношению к депутатам Рады применено грубейшее насилие, и при этом говорить о том, что Рада принимает законные решения!

Как можно закрывать глаза на бесконечные акты насилия, которые засняты, показаны крупным планом! И что же? Те, кто лицезреет эти акты, делает вид, что они их не замечают. И начинают рассуждать о революционном насилии как о благе. Но если революционное насилие признается благом, то те, по отношению к кому оно применяется, имеют право на ответное насилие. Что и означает по факту отмену права и начало гражданской войны.

Мы прекрасно понимаем все это и молчим. Ничуть не хуже мы понимаем и другое - а именно то, кто в данном случае является зачинателем насилия. Мы все получили неоспоримую доказательную базу. Мы не дети. У нас есть достаточно сведений о том, как именно следует отвечать государству на уличное насилие. И помимо этих правовых сведений, которые кому-то могут показаться абстрактными, есть и живой опыт. Есть опыт подавления западными государствами уличного насилия, достигающего определенного уровня. Есть опыт действия западных полицейских, отвечающих на убийство насильниками хотя бы одного защитника правопорядка.

В 1993 году я спрашивал тех, кто воспевал стрельбу из танков по Верховному Совету, могут ли они себе представить что-либо подобное в западных странах. Теперь я могу повторить этот вопрос. Могут ли мои высокопоставленные западные коллеги представить себе, что полицейские Парижа или Нью-Йорка будут безропотно сносить удары толп, захватывающих ключевые столичные административные здания, забрасывающих их бутылками с напалмом и так далее?

Все ревнители западных ценностей понимают, насколько однозначен ответ на этот вопрос. Но реальный высокий политический юридический Запад аплодирует насилию. Этому Западу не хватает верности духу цивилизации права для того, чтобы признать очевидное. И сказать про черное, что оно черное, а по поводу белого, что оно белое.

Но ведь именно эта неспособность давать оценку, исходя из верности духу права, духу цивилизации, на этом праве построенной, - породит крушение самой этой цивилизации. Жертвами же этого крушения станут все. Не только граждане Украины и России, но и граждане Германии, Франции, Великобритании. Всей Европы и всего мира.

На крушение этой нашей цивилизации права будут иронически смотреть те, кто строит свою общественную жизнь на иных основах. Неужели и в тот момент, когда они, смеясь, начнут аплодировать нашему краху, нам всем не станет стыдно? Между тем те, кто будет аплодировать этому краху, недолго просуществуют. Цивилизация права потянет за собой в бездну и все остальные цивилизации, являющиеся сейчас, увы, по сути реликтовыми структурами.

И неужели же такая очевидная перспектива не остановит наращивающих хаос безумцев? Увы, если в них не проснется совесть, здравый смысл и политическая ответственность, то уповать придется только на сопротивление украинского народа беспределу. И не является ли, в сущности, это сопротивление тем фундаментом, на котором только и может зиждиться наша цивилизация - цивилизация права?

Меня спросят: "Можете ли вы предложить что-нибудь конкретное в столь ответственной ситуации?"

Отвечаю. Во-первых, есть ситуации, в которых одной конкретики всегда мало. Фундаментальная ситуация - а мы имеем дело именно с нею - всегда требует фундаментального ответа, в основе которого лежит адекватное понимание происходящего.

А во-вторых, конечно же, практические решения возможны. Одно из них - немедленное ответственнейшее международное расследование вопроса о том, какие снайперы стреляли в Киеве по мирным жителям. Мы все читали стенограмму разговора между Кэтрин Эштон и Урмасом Паэтом. Не имеет никакого значения, как именно эта стенограмма была получена. Важно, что специальные инстанции подтвердили достоверность стенограммы.

В стенограмме прямо сказано: сами лидеры майдана уверены, что снайперами, проливавшими кровь в Киеве, командовали именно силы майдана. Но даже таких утверждений недостаточно для того, чтобы вынести окончательный вердикт. Нам нужно расследование более глубокое, нежели то, которое было проведено в Сирии в связи с фактом применения химического оружия. Мы прекрасно понимаем, что это расследование нельзя поручить тем силам, которые сейчас верховодят на Украине. Что расследование должно быть международным, крайне высокопрофессиональным, морально ответственным, заслуживающим всяческого доверия.

Говоря о крайней необходимости самого авторитетного расследования этих кровавых событий, я имею в виду расследование именно международное и с безусловным участием России, Украины, Евросоюза и ООН. Крайне важно, чтобы в расследовании участвовали люди, которых нельзя заподозрить в том, что они будут хоть кем-то и как-то ангажированы. Такие люди в мире наперечет, но они есть. И их надо привлечь к расследованию.

Еще раз подчеркну, что это практическое предложение является крохотным, лишь первым, но первоочередным и крайне необходимым элементом в системе мер, позволяющим спасти цивилизации права. Однако мы должны помнить, что побеждает только тот, кто следует нужным путем, не чурается малых дел и готов идти до конца, спасая то, что ему дорого.

Валерий Зорькин. Председатель Конституционного суда Российской Федерации. "Российская газета"


ertata

Публикую заключительную    часть  параграфа четвертого  из второй  главы  научной монографии  - Волков-Пепоянц Э.Г. МЕТАМОРФОЗЫ И ПАРАДОКСЫ ДЕМОКРАТИИ. ПОЛИТИ­ЧЕСКАЯ ДОКТРИНА БОЛЬШЕВИЗМА: ИСТОКИ, СУЩНОСТЬ, ЭВОЛЮЦИЯ, АЛЬ­ТЕРНАТИВЫ. 19I7-I929 гг. В 2-х книгах. Кн.1. - Кишинев: “LEANA”.1993. - XXXII+ 464 с.

Глава вторая. СТАНОВЛЕНИЕ И РАЗВИТИЕ БОЛЬШЕВИСТСКОЙ (ЛЕНИНСКОЙ) КОНЦЕПЦИИ ДЕМОКРАТИИ В ПЕРИОД ДО 1917 г.: РОДОСЛОВНАЯ, СУЩНОСТЬ, ОСОБЕННОСТИ, КОНТЕКСТ ПОЛИТИЧЕСКОЙ ДОКТРИНЫ

2.2.Ленинская концепция авангардной партии “нового типа" - краеугольный камень политической доктрины большевизма

2.2.4.Анализ ленинского организационного плана: система "организационных матрешек" и господствующее положение в ней организации профессиональных революционеров; идея политического доминирования, господства авангардной партии "нового типа" в рабочем и демократическом движении; отрицание ВПД; организационные макиавеллизм и фетишизм.Противоречия концепции Ленина

 

Ошибочность ленинской дилеммы состоит в том, что упущена тре­тья возможность: и при отсутствии политической свободы конспиратив­ная партия, состоящая из профессионалов и любителей, вполне может функционировать на основе режима внутрипартийной выборности и глас­ности, естественно, с определенными исключениями из принципа.

Кроме высказанных самим Лениным на следующих двух страницах выводов, которые мы уже приводили, из его ошибочной, но преднаме­ренно сконструированной дилеммы следуют еще два имплицитно содержа­щихся в ней вывода.

Первый.В.И.Ленин косвенно (прямая критика взглядов была бы не­лояльностью к лидерам европейской социал-демократии) отвергает пер­вый параграф устава германской социал-демократии с его пунктом о поддержке партии ее членами "по мере своих сил". В.И. Ленин разра­батывает концепцию авангардной, боевой, активно действующей, строго централизованной в борьбе конспиративной организации, и его такая партия - с по возможности помогающими членами — не могла устроить.

Второй.Организация профессиональных революционеров, и прежде всего ее вожди, не должна контролироваться рядовыми членами, наобо­рот, отбор революционеров должен осуществляться со стороны вождей партии, а значит, под зтим предлогом и контроль за нелегальной пар­тией осуществляется вождями партии. Отсюда и предпочтение коопта­ции, а не выборности, в крайнем случае выборности в узком кругу, среди своих.

В связи с этим справедливо суждение М.Хильдермайера из его кни­ги "Русская революцияI905-I92Iгг.” о том, что ленинская концеп­ция партии как "боевой организации профессиональных революционеров”, способствуя созданию эффективно действующей партии в условиях и для борьбы с самодержавием, вместе с тем привносила в партийную орга­низацию типичные для самодержавия авторитарные структуры¹³⁷.

Формированию авторитарного режима в партии способствовал и те­зис В.И.Ленина о недопустимости "свободы критики" марксизма. Этот тезис вообще уникален, так как имеются прямые высказывания В.И.Ленина, противоположные по смыслу. "Мы думаем, - писал молодой еще В.Ульянов,- что для русских социалистов особенно необходима само­стоятельная разработка теории Маркса, ибо эта теория дает лишь об­щие руководящие положения, которые применяются, в частности, к Англии иначе, чем к Франции, к Франции иначе, чем к Германии, в Гер­мании иначе, чем к России"¹³⁸ .

Вопреки  вышесказанному, в "Что делать?" В.И.Ленин пытает­ся обосновать уже обратное: «..."свобода критики" естъ свобода оп­портунистического направления в социал-демократии... свобода вне­дрения в социализм буржуазных элементов... Люди, действительно убежденные в том, что  они двинули вперед науку, требовали бы не свободы новых воззрений наряду с старыми, а замены последних пер­выми» ¹³⁹.

Доказательство В.И.Ленина несложно опровергнуть. Во-первых , основатель большевизма исходит из механистического понимания эво­люции теории: последняя развивается, по Ленину, только путем заме­ны всей имеющейся системы идей на новую, с полным отрицанием ста­рой системы идей. Ясно, и, думается, это было известно самому В.И. Ленину, что такое понимание не соответствует действительному про­цессу развития обществознания. Поэтому аргумент основоположника большевизма ошибочен.

Во-вторых, В.И.Ленин искажает взгляда своих оппонентов—ре­визионистов: последние предлагали пересмотреть устаревшие, по их мне­нию, положения марксизма в связи с изменившимися объективными ус­ловиями, отражением которых эти положения являются. В.И.Ленину и надо было рассмотреть каждое положение, отвергаемое критиками, под углом зрения адекватности их изменившимся условиям, если последние действительно имели место. Он этого не делает.

В-третьих,запрет на критику марксизма и постулирование его догматизации противоречили принципам марксистской диалектики и явля­лись настолько одиозными, что возникает естественное сомнение: Ле­нин не простачок, чтобы этого не понимать, следовательно, за этим кроется какой-то потаенный смысл. Он раскрыт достаточно убедитель­но М.Восленским в "Номенклатуре": "...марксизм интересовал Ленина не как научная теория, где главное — поиск истины. Он интересовал Ленина как идеология, провозглашавшая вполне устраивавший его ло­зунг пролетарской революции в качестве панацеи от всех бед.

Заниматься критическим анализом марксизма было опасно: кто знает, к каким выводам приведет такой анализ, не повлечет ли он за собой отказ именно от этого, главного для Ленина в марксизме тези­са…            

Ленин выступил с неожиданным требованием догматизации марк­систской теории не потому, что сам был... догматиком (он им не был), а потому, что, с его точки зрения, надо было немедленно прекра­тить интеллигентские словопрения и действовать: готовить пролетар­скую революцию в России. ... Иными словами, - продолжает исследователь, - догматизация марксизма была для Ленина не самоцелью , а предпосылкой использования этой теории для нужных Ленину дей­ствий"^{140         .}.

И вместе с тем практическим результатом догматизации марксиз­ма и запрета на его критику для внутрипартийной жизни явилось бы формирование авторитарного режима вождей. Ведь в таком случае лишь вожди партии, обладавшие монополией на марксистскую истину, были людьми, единственно способными к применению этой истины на практи­ке, выработке стратегического курса, что ставило рядовых членов партии в зависимость от них, а вместе с ранее названными чертами конспиративной организации профессиональных революционеров, созда­вало завершенную систему авторитарного режима в партии.

Таким образом, мы привели достаточно аргументов, свидетель­ствующих о том, что Ленин теоретически сконструировал модель пар­тии, в которой должен быть установлен авторитарный режим вождей-партолигархов. Однако при внимательном анализе "Что делать?" обнаружи­вается, что, согласно ленинской концепции, во главе партии должны стоять не просто лидеры, руководители как наиболее талантливые ор­ганизаторы, ораторы, политики, теоретики из числа членов партии (обладающие и другими необходимыми чертами характера), а "харизма­тические вожди” ("харизматический вождь"), в которых (которого) партийные низы прежде всего верят, наделяя их (его) особыми, почти сверхъестественными качествами, поклоняясь им (ему), вследствие че­го партийная масса и следует за ними (ним), сплачиваясь вокруг них (него), превращаясь тем самым в объект манипулирования с их(его) стороны. Здесь необходимо небольшое разъясняющее отступление.

Как известно, в методологии идеальных, "чистых" типов М.Вебер противопоставляет харизматическую власть двум другим "чистым фор­мам" легитимации власти - "рациональной", или бюрократически орга­низованной, и “традиционной" . По мнению Вебера, харизматическая власть тесно взаимосвязана с социальным движением, возникающим вне существующего государственного строя и всегда каким-то образом про­тив него направленным, то есть радикальным движением религиозного, политического, культурного или какого-либо другого характера.

Р.Та­кер, исследующий этот вопрос, пишет, что подобные движения обычно притягивают лиц, которые испытывают острый дистресс в той или иной форме (социальной, экономической, психической или их сочетании) и которые готовы на все за обещание избавить от него. "Человек, оли­цетворявший это обещание, - отмечает Р.Такер,- потому ли, что он выступает с проповедью необходимости радикальных перемен, или же из-за его способности указать дорогу, ведущую к переменам, являет­ся потенциальным харизматическим лидером”¹⁴². Атрибутивным свойством харизматического лидера служит факт "признания" его необы­чайных дарований, исключительной одаренности со стороны последова­телей, что и предопределяет общественную действенность его хариз­мы. Подытоживая, Р.Такер делает предположение, что стихийно возни­кающая на эмоциональной почве склонность последователей создавать вокруг вождя культ личности есть один из характерных признаков харизмы¹⁴³ .

Харизматические движения получили широкое распространение в различных цивилизациях, начиная с античных времен и до наших дней. И хотя данный феномен не зависит ни от времени, ни от общественно­го строя, тем не менее в разные времена и у разных народов эти дви­жения значительно отличались друг от друта по характеру особых свойств, которыми наделялись лидеры, а также по характеру узако­ненного ритуала взаимоотношений между лидерами и их последователя­ми.

Р.Такер ссылается на Р.Мичелза, который, исследуя историю ев­ропейского социализма второй половины XIX столетия, обнаружил, что одна из его характерных черт - "присущий массам культ почитания". Основатели, а затем вожди социалистических движений представля­лись последователям "светскими божествами". И Маркса, и Лассаля по­смертно причислили к лику "социалистических святых" тех движений, рождению которых они способствовали¹⁴⁴.

Далее Р.Такер специально останавливается на анализе больше­визма. По его мнению, большевизм в значительно большей степени, чем меньшевизм или другие русские радикальные течения того времени,ока­зался сосредоточенным на фигуре вождя. Вначале как фракция, а за­тем как самостоятельная партия большевизм включал в основном пос­ледователей Ленина в русском марксизме. По распространенному среди меньшевиков выражению, это была "ленинская секта"¹⁴⁵. Конечно,продолжает Р.Такер, с большевизмом связано определенное направле­ние политической мысли и идеологии. "Но для того, чтобы стать боль­шевиком, особенно на первых порах, было не так важно принять кон­кретный набор убеждений, как попасть в сферу притяжения Ленина, по­литического наставника и революционного стратега"¹⁴⁶.

Американский историк и политолог приводит многочисленнее сви­детельства А.Луначарского, Н.Валентинова, А.Потресова, И.Сталина, М.Истмена об исполняемой Лениным роли "харизматического вождя"¹⁴⁷.

Характерно высказывание на это счет А.Потресова, знавшего Ленина с 1895 г. и особенно тесно сотрудничавшего с ним в 1900-1903 гг. в качестве соредактора "Искры": "Ни Плеханов, ни Мартов, ни кто-либо другой не обладал секретом излучавшегося Лениным прямо гипнотичес­кого воздействия на людей, я бы сказал, - господства над ними. Плеханова - почитали, Мартова - любили, но только за Левиным беспре­кословно шли как за единственным бесспорным вождем. Ибо только Ле­нин представлял собою, в особенности в России, редкостное явление человека железной воли, неукротимой энергии, сливающего фантасти­ческую веру в движение, в дело, с неменьшей верой в себя.Если ког­да-то французский король Людовик XIVмог говорить: государство - это я, то Ленин без излишних слов неизменно чувствовал, что партия - это он, что он - концентрированная в одном человеке воля движения.И со­ответственно этому действовал"¹⁴⁸.

Анализ, аргументация и выводы Р.Такера представляются убеди­тельными, так как они согласуются и с многими другими известными свидетельствами о Ленине как харизматическом вожде¹⁴⁹.

Германский учевный Б.Энкерв статье "Начало становления культа Ленина" не только продолжил исследование обозначенной малоразработанной темы¹⁵⁰ (практика вождизма в большевизме), но и проанализи­ровал, как идея харизматического вождизма трактовалась в ленинском организационном плане (идея вождизма в большевизме). Данный вопрос тем более интересен, что, по справедливому замечанию германского исследователя, "Ленин являлся олицетворением им же пересаженной на русскую почву концепции харизматического вождизма, что и придает eroработам по организационному вопросу такую притягательную силу”¹⁵¹.

Анализ текста "Что делать?" позволяет сделать по крайней мере следующие выводы. (Вначале о том, что было непосредственно высказа­но Лениным, а затем о том, что им подразумевалось или имплицитно содержится в тексте, "между строк").

Прежде всего Ленин констатирует, что "весь кризис русской со­циал-демократии объясняется тем, что у стихийно пробужденных масс не оказывается налицо достаточно подготовленных, развитых и опытных руководителей"¹⁵². В связи с этим на многих страницах "Что делать?" он сетует на отсутствие в российском революционном движении ядра ру­ководителей, политических вождей, организаторских талантов,народных трибунов¹⁵³.       '

Далее Ленин, ссылаясь на практический опыт и идею "руководяще­го ядра" германской социал-демократии, формулирует очевидное и пра­вильное, в общем-то элементарное для политической науки положение о том, что без <<"десятка" талантливых (а таланты не рождаются сот­нями) , испытанных, профессионально подготовленных и долгой школой обученных вождей, превосходно спевшихся друг с другом,невозможна в современном обществе стойкая борьба ни одного класса>>¹⁵⁴.

    В качестве еще одного образца революционных вождей наряду с ли­дерами германской социал-демократии Ленин берет руководителей рево­люционного народничества - "Алексеева и Мышкина, Халтурина и Желябова"¹⁵⁵.

В целом же, таким образом, идеал революционного вождя, по Ле­нину, должен сочетать в себе лучше качества вождей русского народ­ничества и немецкого социализма  -  Желябова и Бебеля¹⁵⁶.

Однако изложенные нами до сих пор выводы, непосредственно выс- казанные Лениным в тексте "Что делать?", вовсе не свидетельствуют, что во главе партии должен находиться харизматический вождь. Речь у родоначальника большевизма по сути дела вдет о руководстве парти­ей со стороны партолигархии. И все же Ленин не ограничивается ска­занным. В тексте содержатся косвенные признаки того, что он наделя­ет харизматическими качествами как саму партию, так и ее вождей.

Такими признаками являются особое внимание вождя большевизма к вере как к психическому феномену и преувеличение им еероли и зна­чения в революционном движении. Подобная позиция, конечно, вовсе не случайна. Многие очевидцы, в частности, процитированный нами Потресов, указывали именно на революционную веру (наряду с силой духа) как на качество, которое явилось главным источником харизмы самого Ленина.

Так или иначе, но в "Что делать?" Ленин неоднократно пишет о вере, доверии как важнейшем субъективном факторе, организующем, сплачивающем революционное движение, детерминирующем революционное поведение партийцев, пролетариев, трудящихся масс. Характерно, что, правильно подчеркивая необходимость воспитания, формирования  поли­тического сознания¹⁵⁷, он тем не менее сбивается - и вовсе не слу­чайно - на преувеличение роли и значения иррациональных моментов психики человека, масс людей в революционном движении по сравнению с рациональными, веры по сравнению с разумом, сознанием.Так, в ка­тегорической форме Ленин пишет о необходимости внушить рядовому "исполнителю мелких функций" (переданных ему в результате специали­зации организационной работы партии), представителю "самых различ­ных классов", а не только пролетариата, не входящему в организацию профессиональных революционеров, но привлеченному к ее деятельности, "веру в ... значение его работы, без которой он никогда не будет ра­ботать"¹⁵⁸.

Политический прагматизм Ленина, конечно, подкупает, но напра­шивается вопрос: как все же быть с положениями его собственной тео­рии "внесения извне"? Ведь, с одной стороны, по ее логике,первооче­редной задачей должно было бы быть внесение социал-демократического революционного сознания в стихию пролетарского и общедемократическо­го движения, и, следовательно, Ленин должен был бы быть прежде все­го озабочен тем, чтобы рядовой исполнитель осознал значениесвоей работы, повысил свое социал-демократическое образование,а не стре­миться внушитьему веру в значениеего работы. С другой стороны, если представитель общедемократического движения уже вовлечен соци­ал-демократией в политическую, а не только экономическую борьбу,то, следовательно, опятъ-таки согласно ленинской теории, он уже должен был бы достичь определенного уровня политической сознательности, и тогда, спрашивается, зачем вообще прибегать к внушению вepы, ведь свою роль в этом случае должна сыграть политическая сознательность.

Таким образом, налицо противоречиемежду ленинской теорией "внесения извне", с одной стороны, и прагматической политической установ­кой задействовать любые средства, в том числе прежде всего иррацио­нальные, для вовлечения представителей различных классов в револю­ционное движение, с другой стороны.

Но примечательным здесь является не выявленное нами мимоходом противоречие, а то, что Ленин столь большое значение придает фено­мену внушения, а не осознанию как механизму достижения нужного пси­хического состояния и вере, а не разуму как фактору, мобилизующему, сплачивающему партию, революционное движение.

Такое же большое значение Ленин придает, с одной стороны, укреплению у вовлеченных в революционное движение веры в силу пар­тии¹⁵⁹, а с другой стороны, товарищескому доверию между профессио­нальными революционерами¹⁶⁰ и в особенности полному взаимному до­верию внутри тесного ядра партийных олигархов¹⁶¹, что вполне соот­носится с описанным М.Вебером "харизматически определенным властным союзом".

Именно вера (рядовых участников в ядро руководителей,наде­ляемых определенными качествами, и в партию, выступающую в роли за­щитницы их интересов) служит подтверждением тому, что речь у Ленина идет о харизматической легитимации власти, причем вера,которая зиж­дется на иррациональных моментах. Как раз исходя из этого, Ленин пишет о том, что люди, беззаветно преданные революции, будут поль­зоваться "беззаветным доверием самых широких масс"¹⁶².

Характерно, что уже сама лексика Ленина свидетельствует, что речь идет о хариз­матической власти. Так, к примеру, если в предыдущем предложении вождь большевизма пишет о "беззаветном доверии", то в другом месте с одобрением отзывается о горячей проповеди народовольцев (симптома­тичен сам термин "проповедь", столь естественный для религии),кото­рая встречала, по его мнению, отклик в стихийно пробуждающейся массе¹⁶³.

Все выводы, сделанные нами до сих пор в этом сюжете,дедуцирова­ны на основе прямых высказываний Ленина. Поэтому можно вполне сог­ласиться с резюме Б.Энкера, сделанным им после разбора полемических воззрений Ленина по данному вопросу: "Потребность масс в харизмати­ческих вождях - вот аксиома большевистской теории революции и пар­тии"¹⁶⁴.

И все-же один вопрос не прояснен однозначно Лениным (думается сознательно) в тексте "Что делать?": кто стоит во главе партии -  несколько равноправных харизматических вождей или один верховный вождь?

Лишь по косвенным высказываний можно заключить, что согласно ленинскому организационному плану во главе партии все же должен на­ходиться один харизматический воадь: ”По лесам или подмосткам этой общей организационной постройки, - прогнозирует Ленин, - скоро под­нялись и выдвинулись бы из наших революционеров социал-демократиче­ские Желябовы, из наших рабочих русские Бебели, которые встали бы во главе мобилизованной армии и подняли весь народ на расправу с позором и проклятием России"¹⁶⁵.

      Никого не должно вводить в заблуж­дение то, что в процитированном фрагменте поименованы два вождя Желябов и Бебель. Оба реально действующих вождя являются в рассмат­риваемом примере как бы двумя взаимодополняющими половинами одного собирательного образа идеального харизматического вождя,сконцентри­ровавшего в себе лучшие качества профессиональных революционеров из радикальной интеллигенции и из рабочих.

И последнее. То, о чем прямо не говорилось в тексте каноничес­кого писания большевизма, можно реконструировать в качестве допол­нительного аргумента на основе партийной практики большевизма, вож­децентристской партийной жизни большевистской фракции, того, что ее руководящее ядро подбиралось в значительной степени лично Лениным, находилось в прямой зависимости от него.         

Таким образом, уже изна­чально ленинская модель партии "нового типа" предполагала (хотя,пов­торяем, об этом ясно и непосредственно в тексте не говорится)уста­новление авторитарного внутрипартийного режима харизматических оли­гархов во главе с верховным харизматическим вождем.

Здесь мы подошли к пункту, где должны исследовать вопрос об истоках ленинской концепции авангардной партии "нового типа" - кон­спиративной организации профессиональных революционеров.

(Продолжение последует)

ПРИМЕЧАНИЯ

¹³⁷См.: HildermeierМ. Die Russische Revolution 1905-1921.Указ.соч.S.39-40.

          ¹³⁸Лeнин B. И. ПСС. Т.4. С.184.

           ¹³⁹Там же. Т.6. С.9.

           ¹⁴⁰ВосленскийМ. Номенклатура. С.45.

               ¹⁴¹Основоположник идеи трех чистых типов легитимности М.Вебер писал: <<В принципе имеется три вида ... легитимности. Во-первых, это авторитет ’’вечно вчерашнего": авторитет нравов, освященных исконной значимостью и привычной ориентацией на их соб­людение, - "традиционное” господство, как его осуществляли патриарх и патримониальный князь старого типа. Далее, авторитет внеобычного личного дара...(харизма), полная личная преданность и личное доверие, вызываемое наличием качеств вождя у какого-то человека: откровений, героизма и других, - харизматическое господство, как его осуществляет пророк, или - в области политического - избранный князь-военачальник, или плебисцитарный властитель, выдающийся дема­гог и политический партийный вождь. Наконец, господство в силу "легальности", в силу веры в обязательность легального уста­новления... иделовой "компетентности", обоснованной рацио­нально созданными правилами, то есть ориентация на подчинение при выполнении установленных правил - господство в том виде,в каком его осуществляет современный "государственный служащий"...Правда, чис­тые типы редко встречаются в действительности. Но сегодня мы не мо­жем позволить себе детальный анализ крайне запутанных изменений, пе­реходов и комбинаций этих чистых типов...>> (ВеберМ. Избран­ные произведения.Указ.соч. С.646-647).

¹⁴²ТакерР. Сталин. Путь к власти... С.43.

           ¹⁴³Там же. С.44.

 ¹⁴⁴Там же. С.44-45.

           ¹⁴⁵Там же. С.46.

           ¹⁴⁶Там же.

           ¹⁴⁷Там же. С.46-49.

            ¹⁴⁸PotressowA. Lenin: Versuch einer Charakterisierung//Die Gesellschaft.N 2 (1927). S.32-33;ТакерP. Ста­лин. Путь к власти.Указ.соч.С.47-48.

             ¹⁴⁹См.: ТроцкийЛ. Ленин и старая "Искра"; Луна­чарскийА. Владимир Ильич Ленин; Радек К. Ленин. К 25- летию партии // Луначарский А. В., Радек К.Б., ТроцкийЛ. Д. Силуэты: политические портреты. М.: Политиз­дат, 1991. С.30, 39, 40.См. также: СталинИ. В. Сочинения. Т.6. С.55; Ленин: Человек - мыслитель - революционер: (Воспомина­ния и суждения современников) / Сост.: С.Е. Гречихо и др. М.: Полит­издат, 1990. С.47-48, 62-71, 137-138, 173-175 и др.; Энкер Б. Начало становления культа Ленина // ОН. 1992. № 5. С.191-205; Фи­шер Л. Жизнь Ленина. С.761-762. Дополнительно см.: Черт­ковВ. Жестокий вождь; КуницынГ. Вождь в жестких об­стоятельствах // Диалог. 1991. № 2. С.44-58; МатышевА. Дик­татор; СтарцевВ. Политик и человек// Нева. 1991. № 3.C.I34- 159; СlагкR. Lenin: the man behind the mask. London: Faber and Faber, 1988.- XI + 564 p. - P.135,209.

          ¹⁵⁰В частности, он отмечает, что, хотя западные ученые пишут о культе Ленина уже с 20-х гг. (LawtonL. ТheRussianRevolutionI9I7-I925. London, 1927. P.I69,232,300 а.f.;Нasper S. Civic Training in Soviet Russia. Chicago, 1929. P.38 a.f. Scheffer P. Sieben Jahre Sowjetunion. Leipzig,1930.S.51 ff.; Chamberlin W.H. Soviet Russia. A Ling Report and a Histury. Boston, 1931. P.308; Hоdann N. Sowjetunion. Gestern, heute, morgen. Berlin,1931. s.231,239), тем не менее тема культа Ленина в начальный период со­ветской истории не стала самостоятельным предметом исследования, ос­вещение ее служило декорацией, на фоне которой описывался путь Ста­лина (DanielsR. V. DasGewissenderRevolution. Kommunistische Oppositionnin der Sowetunion.Berlin,1978. S.278-279; RauchG. Gescbichte des bolschewistischen Russlands. Wiesbaden, 1955. S .224; DeutscherI. Iosef Stalin. Eine politische Biographie Berlin, 1979. S.289 ff).

         Лишь в начале80-хгг. Г.Джилл охарактеризовал культ Ленина как прелюдию и главную предпосылку куль­та личности Сталина(GillG. Political Myth and Stalin's Quest for Authority in the Party//Rigby Т.Н., Reddaway P. (Ed.). Autho­rity, Power and Policy in the URSS. Essays dedicated to Leonard Shapiro. London; Basingstoke, 1982. P.98-117). В 1983 г. вышла работа Н.Тумаркин, в которой предпринята попытка проследить культ Ленина в его историческом развитии до начала 30-х гг., когда он был вытеснен культом Сталина (TumarkinN. LeninLives! TheLeninCultinSovietRussia. Cambridge(Mass.);London, 1983).Труд Н.Тумаркин значительно продвинул исследование этой темы. Автор рассматривает культ Ленина в контексте духовной жизни русского народа - как прос­тых тружеников, так и интеллигенции. В трактовке этого культа автор в ряде случаев использует теологические категории, проводя аналогии с образами и ритуалами христианской религии. Однако,указывает Б.Энкер, если внешние контуры культа и дают определенные отправные точ­ки для такого подхода, то вместе с тем возникает опасность оказать­ся в плену стереотипов традиционных представлений о России. (См.:Энкер Б. Указ.соч. С.191-192).

            ¹⁵¹Энкер Б. Указ.соч.С 192.

            ¹⁵²Ленин В.И.ПСС.Т.6.С.122.

            ¹⁵³Там же.С.80,105,127,128,171.

            ¹⁵⁴Там же.С.121-122.

            ¹⁵⁵Там же.С.106.

            ¹⁵⁶Там же.С.171.

            ¹⁵⁷Там же.С.63.

            ¹⁵⁸Там же.С.129.

            ¹⁵⁹Там же.С.130.

            ¹⁶⁰Там же.С.141.

            ¹⁶¹Там же.

            ¹⁶²Там же.С.133.

            ¹⁶³Там же.С.106.

            ¹⁶⁴Энкер Б. Указ.соч. C.I93.

            ¹⁶⁵Ленин В. И. ПСС. Т.6. С.171.