Смелости нам придает Достоевский,
ибо он бесконечно милостив,
хотя и страшен в величии своем.

Если вы считаете произведения Достоевского тяжелой мрачной литературой, до я даже не буду спорить. Когда мы проходили его в школе, то не могу припомнить ничего, кроме страданий неокрепшего ума, пытавшегося пробраться через хитросплетения высокого слога и исключительной философии Федора Михайловича. Я бы вообще запретила Достоевского в школе, потому что при такой скорости и поверхностности прохождения классики - уж лучше вообще не насиловать. Для таких книг нужно время, интерес и хотя бы чуть-чуть личной мотивации. На тот момент я работала копирайтером и прекрасно понимала, что только классическая русская литература может по-настоящему обогатить речь и привить определенный стиль к словоизложению. Признаться, мне было все равно, с чего начинать, но я взялась именно за "Братья Карамазовы". И это был не иначе как знак свыше.

Книгу я прочила за два вечера не смотря на 900 страниц и определенные начальные затруднения - не так просто привыкнуть к авторскому стилю Федора Михайловича. Но когда прочитала, была в невероятном потрясении. Я прекрасно помню тот момент, когда роман закончился, а мое погружение в него - нет. Ошеломление, опустошение, прострация, словно ты вдруг оказался в безмолвном пространстве космоса без времени и направлений. Когда первый шок прошел, я бегала по квартире как подстреленная, приставая к родителям только с одним вопросом: Кто, черт возьми, замочил старика?!

Жила-была одна баба злющая-презлющая, и померла. И не осталось после нее ни одной добродетели. Схватили ее черти и кинули в огненное озеро. А ангел-хранитель ее стоит да и думает: какую бы мне такую добродетель ее припомнить, чтобы Богу сказать. Вспомнил и говорит Богу: она, говорит, в огороде луковку выдернула и нищенке подала. И отвечает ему Бог: возьми ж ты, говорит, эту самую луковку, протяни ей в озеро, пусть ухватится и тянется, и коли вытянешь ее вон из озера, то пусть в рай идет, а оборвется луковка, то там и оставаться бабе, где теперь. Побежал ангел к бабе, протянул ей луковку: на, говорит, баба, схватись и тянись. И стал он ее осторожно тянуть и уж всю было вытянул, да грешники прочие в озере, как увидали, что ее тянут вон, стали все за нее хвататься, чтоб и их вместе с нею вытянули. А баба-то была злющая-презлющая, и начала она их ногами брыкать: „Меня тянут, а не вас, моя луковка, а не ваша“. Только что она это выговорила, луковка-то и порвалась. И упала баба в озеро и горит по сей день. А ангел заплакал и отошел.

Федор Михайлович "Братья Карамазовы"