Спускаясь к долине реки Вохчи из лесов, попадаешь в зону сухих степей. Здесь уже чувствуется недо в малоземельном Кафанском районе мало используются юго-восточные склоны Баргушатского хребта, хотя они и получают много тепла и света. Только на дне ущелья рек статок влаги. На склонах хребтов – клочки обработанных земель. Из-за недостатка воды и Вохчи, в окрестностях города, появляются сады. Здесь же расположен молочно - животноводческий совхоз "Сюник". По мере продвижения вниз по речной долине ощущение неприступности и девственности природы Зангезура исчезает. Все чаще попадаются на глаза признаки приближающегося промышленного центра. На противоположном берегу реки виднеется железнодорожное полотно. Внезапно появляются и так же неожиданно исчезают за поворотом реки железнодорожные составы, груженные медным и медно-молибденовым концентратом. Сердце горнодобывающей промышленности Зангезура – город Капан.
По своему облику это одно из своеобразных городских поселений республики. Его центральная сравнительно ровная часть расположена на пойме и первой террасе реки Вохчи, стиснутой с обеих сторон отрогами Баргушатского хребта с севера и Хустунского горного массива с юга. Отсутствие свободных ровных площадок вынуждает осваивать крутые склоны, возвышающиеся над городом на 200-300 м. На эти склоны вскарабкались целые жилые массивы. 

Город растет также вверх и вниз по течению реки. Капан – пятый по численности населения (25 тыс.) город республики. Он образовался из слияния нескольких сел, по именам которых ив настоящее время принято называть отдельные его районы. И в этом смысле лишь условно то, что Кафан как населенный пункт считают важным дореволюционным центром медной промышленности. Дело в том, что и в средние века, и в предреволюционное время рудники и медеплавильни не концентрировались в одном пункте, они были разбросаны по всему ущелью реки Вохчи и ее притокам на расстоянии десятков километров. Притом большинство их существовало, как правило, несколько лет. Из-за отсутствия горнодобывающей техники извлекались лишь медные руды, залегающие близко к поверхности, поэтому рудники быстро истощались и забрасывались. Во второй половине прошлого века в медном промысле Зангезура происходит значительный сдвиг. Впервые возникают предприятия капиталистического типа с машинным производством. Возрастает спрос на медь со стороны российского рынка. Богатые запасы медной руды в Зангезуре и наличие на месте дешевой рабочей силы, следовательно, и перспективы легкой наживы притягивают сюда местных и особенно западноевропейских капиталистов. Зангезур и вообще вся Восточная Армения были в числе тех окраин России, которые царское правительство особенно охотно предоставляло иностранному капиталу на разграбление. За 20-25 лет начиная с 90-х годов прошлого столетия, когда иностранный капитал развернул особо активную деятельность в Зангезуре, там выплавлены миллионы пудов меди, которая, превращаясь в миллионы франков, заполняла сейфы французских концессионеров. Они, проживая в Париже, чувствовали себя хозяевами несметных богатств недр Зангезура и ни перед чем не останавливались для увеличения своих барышей. Безудержная жажда капиталистов к наживе создала для рабочих невыносимо тяжелые, нечеловеческие условия. Продолжительность рабочего дня как в рудниках, так и на медеплавильных заводах составляла 12-16 часов. Рабочие добывали руду, стоя по колено в воде или лежа на земле в грязи, и за это получали не более 60 коп. в день. Отсутствовали элементарные правила техники безопасности. Рабочим постоянно грозила смерть или тяжелое увечье.