Лицо Итары походило своей хмуростью на осеннюю тучку. И причин для недовольства у колдовки имелось предостаточно.

Выспаться толком не получилось. После того, как вчера девушка вернулась в трапезную и прошептала архилиту Галману скорбную весть о найденном мертвым Ярике, праздничное пиршество поспешили закончить. Учеников и большинство гостей попросили отправиться спать. Время и вправду было уже позднее, так что никто особо не удивился, тем более от первоначального количества пирующих к тому моменту в зале оставалось чуть более половины самых стойких. Другие еще пару часов назад начали постепенно разбредаться кто куда. А вот брату Нижгородского князя недвусмысленно намекнули, чтобы он не торопился на выход. Княжич нетрезво усмехнулся, но задержался за столом, хмуро поглядывая на спины уходящих людей. Вполне естественно, что с ним задержались и его ближайшие подручные. Да и некоторые из наставников Братства тоже не оторвали задницы от скамей. И лишь потом, когда ушли все лишние, оставшиеся в зале отправились к месту происшествия, ведомые Итарой.

Сказать, что Интарь возмутился, увидев труп своего друга с торчащим в груди кинжалом, значит скромно промолчать. Брат Нижгородского князя пришел в неописуемую ярость, потребовав немедленно найти убийцу, чтобы предать его лютой казни. В том, что казнь злодея ожидает мучительная - сомневаться не стоило. Как и в длительности пыток перед ней. И дело не в желании княжича вытянуть из преступника всю правду о том, что его толкнуло на убийство. Обычная жажда мести, не более того. Мести страшной, многократно превышающей совершенное злодейство, отчего она сама становится ничем не лучше, а уж о справедливости возмездия и вовсе стоит забыть. Понятие справедливости – всего лишь конь, на котором люди скачут туда, куда им на данный момент хочется прибыть. Или куда выгодно приехать. Или же просто куда весь остальной табун несется, если своего личного мнения нет, да и голова предназначена только для приема пищи.

Интаря едва-едва утихомирили совместными увещеваниями его приближенных и учителей Вороньего Холма. Особо Галману пришлось постараться, втолковывая на правах хозяина замка разозленному княжичу простую истину: виновного постараются найти, приложив для его поимки максимум усилий. Но только после тщательного расследования, а не хватая первого же подозреваемого, в которого Интарь пальцем ткнет. А на кого уже соизволил нацелиться указующий перст вельможи, и полусгнившему дохлецу понятно. И хотя архилит не верил в виновность мастера Дагана, но всё же немедленно отправил на его поиски Ягора. След в след за алхимиком утопал в темноту и Лаверий Журкач – старикан с изуродованной рукой, которого Итара возле конюшни с необдуманной скороспелостью зачислила к себе в родню, прилюдно "обозвав" дедулей. От внимательного взгляда девушки не укрылось, как быстро успокоился молодой князь, стоило лишь Лаверию бросить короткую фразу перед уходом: "Разберемся, ты только не суетись попусту". И зло полыхнувший в спину седобородому старикану взгляд Щекана Торопливого – княжеского чародея, тоже не остался незамеченным колдовкой, хотя и продлился он не дольше следующего взмаха ресниц мага.

Еще одна причина для утренней хмурости: хоть и не выспалась, а поучаствовать в расследовании Итаре не довелось. После того архилит коротко расспросил её с Астемием об обстоятельствах страшной находки, ребят сразу же выпроводили с полянки, строго-настрого приказав идти утрамбовывать подушки. Удивительно, что провожатого с ними не отрядили довести прямиком до спален, а поверили в честность их сильно расстроившихся мордашек.

Но самым главным поводом к расстройству, вызвавшему бессонницу, послужило, как ни странно, поведение Астика. Да уж, отчудил дружок на славу, пока Итара отсутствовала на месте преступления, убежав по его совету за старшими. Парнишка, оказывается, не столько охранял там возможные следы злодея в неприкосновенности, сколько активно их "затаптывал", возомнив себя непревзойденным мастером сыска. И ведь кое-что нашел, глык непоседливый! Плохо только, что ни словом о своих находках не обмолвился Галману во время его расспросов. А вот перед подругой без промедления похвалился, когда они отошли от полянки на приличное расстояние.

- Итка, смотри, что я нашел, - остановившись посреди аллеи в пятне лунного света, пробившегося через прогал между кронами деревьев, юноша разжал ладонь, продемонстрировав улику. Крохотный лоскуток черной ткани. Удивительно, как Астик ухитрился увидеть его в потемках, даже обладая колдовским зрением. – За обломанную ветку куста барбариса зацепился. Я больше чем уверен, что он от одежды убийцы. Видимо порвал, когда спешно исчезал с полянки, и наверняка не заметил своей оплошности. Я так предполагаю, это мы его спугнули.

- Астик, ты..., - девушка запнулась, подбирая ругательную характеристику, подходящую к случаю, чтоб и не обидеть друга, но и дать ему понять, как глупо он поступил.

- Да ладно, пустяки. Можешь не рассыпаться в комплиментах. Я и сам догадываюсь, что парень хоть куда.

- Нет, Астик, не скромничай уж. Ты не парень хоть куда, а чудище с чугунной головой неведомо откуда!

- Итка, ты чего? Я старался, старался...

- Лучше бы постарался руки в карманах держать, пока один возле трупа околачивался, - запоздалый совет колдовки прозвучал откровенно жестко. – И свой любопытный нос не совал в каждый куст. И уж совсем прекрасно, если б замер на месте и дышал через два раза на третий. Вот тогда меньше проблем, на ночь глядя, появилось бы. Почему сразу Галману о находке не рассказал? Решил сперва меня своим внезапно проснувшимся талантом сыщика ошарашить? Гордись, получилось! Я поражена. У меня просто слов не находится описать твой ...глупый поступок. Теперь вот возвращаться придется. Пошли уж обратно, чего застыл моргающим истуканом?

- Не пойду я никуда, - Астемий насупился и уткнулся хмурым взором в землю. – И ничего не собираюсь рассказывать ни архилиту, ни кому-либо еще.

- Это почему же, хотелось бы знать? – девушка удивленно всплеснула руками, окатив друга насмешливым взглядом. – Струсил? Боишься признаться, что неправильно поступил? Раньше за тобой подобного не замечалось: умел держать удар, коль неправ оказывался.

- Я и сейчас не изменился, - Астемий достал из кармана аккуратно свернутый носовой платочек, собираясь спрятать в его складках найденную улику.

- Тогда чего заупрямился? Почему не хочешь показать этот клочок ткани Галману? Возможно, он поможет в поисках убийцы. Астик, надеюсь, ты ведь понимаешь, как важно найти преступника? Убийство в замке, в самом сердце Братства – такое позорное пятно долго не смоется. Хотя и без него к колдовцам отношение...

- Итка, да ты сама подумай немножко, сложи два и два, и тогда поймешь, почему у меня нет никакого желания сообщать старшим о своей находке. А если еще чуток поднапряжешь мозг, то наверняка сообразишь, зачем я вообще взялся отыскивать там улики, пока ты никого не привела. И, между прочим, прав оказался в своих предположениях. На кого в первую очередь подозрение пало? В чью сторону княжий брат сразу же начал копья метать, даже не предприняв попытки разобраться в произошедшем?.. Вот то-то и оно! Жагра им плешивого в попутчики, а не нашего учителя! Мне не верится, что наставник тут как-то замешан, но даже если это и Даган великородного пьянчугу уделал, то я его лишь еще больше уважать стал. Чего и тебе советую сделать. Так что давай помалкивать, пусть сами ищут. Хотя сомневаюсь, что они там что-то стоящее внимания найдут.

После короткого размышления девушка вынуждена была признать правоту друга. Вздохнув, она согласилась:

- Хорошо, уговорил. Никому ничего не рассказываем. Пока не рассказываем, - с нажимом уточнила колдовка. – Я тоже не могу представить, чтобы Даган опустился до банального убийства. Оно совершенно не в его характере. Наставник мог бы запросто поставить на место Ярика в честной схватке, и желательно прилюдно. Вот в это легко верится. Да и нет ему никакой выгоды в убийстве столичного вельможи. И опять же, учителя глупым не назовешь, а только глупец совершил бы преступление, зная, что его же в первую очередь и заподозрят. Повздорили, ушли вдвоем – и получите свеженького жмурика. Больно уж гладко выглядит, словно кто-то нарочно воспользовался удобным моментом.

- Вот и я так же подумал. Но гораздо раньше тебя, - юноша не забыл беззлобно поддеть подружку. – И как только ты к цитадели побежала, на всякий случай немедля занялся поиском улик. И если вину за смерть Ярика хотят на шею нашего мастера клинков повесить, то нам с тобой стоит постараться помешать несправедливому приговору. А для этого...

- ...желательно изобличить настоящего злодея, хотя и представить не могу, с чего нам его поиски начать, - закончила фразу Итара. Три длинных вздоха она пристально разглядывала друга, а потом произнесла с легкой строгостью в голосе, хотя в глазах сверкали веселые искорки: - Давай уж колись, Астик, чего ты там еще нашел, кроме лоскутка ткани. Я же тебя как облупленного знаю. И коли ты так старательно пытаешься на своем личике изобразить святую невинность, значит, не всё мне рассказал. И тут сразу два варианта напрашиваются: или выжидаешь момент, чтоб эффектно преподнести новость, или по каким-то причинам пожелал нечто важное утаить от своей лучшей подруги. Как бы там ни было, но тебя раскусили.

- Да просто после твоей реакции на несчастный обрывок ткани, я уж и не знаю, а стоит ли тебе показывать более существенную улику.

- Не мнись, Астик. Я же признала, что ты оказался умней и сообразительнее меня. И согласилась с правильностью твоего поступка, хотя скажу честно, мне всё равно как-то не по себе. Тут безобидными детскими шалостями, которыми мы с тобой частенько грешили в прошлом, даже и не пахнет. Всё гораздо серьезнее.

- Вот-вот, серьезней некуда. Но зато интереснее, потому как азарта больше.

Юноша засунул руку в карман штанов и извлек на свет маленький медальончик с разорванной цепочкой.

- Он в кулаке у Ярика был зажат. Видимо, когда убийца вонзил ему клинок под ребра, рука княжьего дружка на плече нападавшего находилась около шеи. Не знаю, обнимались они там или Ярик попытался его придушить. А может еще чего происходило. Да хоть танцевали они там под луной, нам с тобой без разницы! Но, видать, Ярик инстинктивно вцепился в убийцу после удара и невольно сорвал медальон с его шеи. Вряд ли тот даже заметил, что лишился украшения. В такие моменты внимание другими проблемами озабочено, а тут еще мы помешали тщательно следы замести. Да и я, сознаюсь, не сразу увидел, что из кулака Ярика выглядывает цепочка.

Итара другу поверила на слово, удивившись только тому, с какой тщательностью Астик разглядывал труп. Медальон и цепочка сделаны из какого-то темного металла. Даже сейчас, под светом луны, он тускло отсвечивает неяркими бликами на матовой поверхности. А чтобы заметить кусочек цепочки, выглядывающий из сжатого кулака, там, где лунный свет едва-едва пробивался сквозь густую листву березы, нужно немалые усилия приложить. Или искать целенаправленно и дотошно. Астик конечно бывает иногда упорным в достижении цели, а порой и упрямым, но не настолько же! Девушка уважительно глянула на друга детства, по достоинству оценив его новые качества, приоткрывшиеся ей, и протянула ладонь:

- Дай-ка повнимательнее рассмотреть.

- Итка, ну не здесь же и не сейчас. Выберем время поспокойнее и место укромное, тогда...

- Я быстро. Только гляну и тут же верну. Чего ты переживаешь-то? Когда улики с места преступления по карманам распихивал, так же что ли волновался? Зная твой характер, Астик, в это мало верится.

Юноша нехотя положил медальон на ладонь подруги, впрочем так и не выпустив цепочку из пальцев. Наоборот, сжал её покрепче, словно боялся, что колдовка отнимет у него добычу и тут же умчится с ней к архилиту. А еще, пока девушка разглядывала улику, Астемий крутил головой во все стороны не хуже флюгера в ветреную погоду: опасливый взгляд вдоль дорожки, откуда пришли, настороженный - в сторону цитадели, затем обратно. И так без остановки. Странно, что у него голова не оторвалась, ну или хотя бы не закружилась от ритмичного вращения в противоположные стороны до полуобморочного состояния.

Даже при беглом осмотре медальон показался Итаре несколько необычным. Правильный восьмиугольник размером и толщиной чуть больше серебряной монеты, но в несколько раз тяжелее её. На одной стороне рельефное изображение оскаленной волчьей морды, выполненное с поразительным сходством и точностью, едва ли не отдельные волоски на шкуре можно рассмотреть. На противоположной всё с точностью до наоборот: рисунок открытого глаза схематичен и незамысловат. Да к тому же он не выпуклый, а выгравированный. Вдоль всех восьми сторон медальона вокруг глаза выступают какие-то символы, непохожие ни на буквы, ни на цифры, ни на руны. Но изучать их при таком освещении - смысла нет.

Да и Астик, заслышав приближающиеся издали от цитадели голоса, тут же дернул за цепочку, ловко поймал медальон в ладонь, и быстро спрятал его обратно в карман. И нацепив личину невозмутимой безмятежности, едва ли не насвистывая какую-то глупенькую мелодию, юноша вразвалочку лениво побрел по дорожке навстречу голосам. Итара невольно поразилась его артистическим способностям, а потом в два прыжка догнала друга и пристроилась рядышком, негромко болтая какую-то бессвязную чушь. Чего она лопотала – неважно, всё одно их никто не подслушивал. Главное, что со стороны они смотрелись вполне естественно и подозрений не вызывали: ребята заинтригованы случившимся, обсуждают происшествие, идя спать, но всё же их любопытство не простирается дальше досужей болтовни о нем.

Именно такое впечатление наверняка и сложилось у Ягора и Лаверия, возвращавщихся к месту преступления вместе с главным подозреваемым. Дедуля даже не поленился остановиться, поравнявшись с ребятами, предупредив, чтоб пока помалкивали в замке о случившейся трагедии. Утаить её полностью конечно всё одно не получится, да и не нужно этого делать. Но всему свое время: бестолковая суматоха посреди ночи явно не к месту и не на пользу расследованию. А она точно возникнет, проведай другие ученики об убийстве. Любопытных, желающих хоть одним глазком немедленно глянуть на место преступления, пока там еще осталось хоть что-то интересное, найдется немало. Так что, рот на замок и молчок! Как минимум до утра.

Молодежь согласно покивала головами на поучения старика и клятвенно пообещала откусить себе языки, если эти отростки дадут хоть малейший повод своим хозяевам, захотев посплетничать. Лаверий облегченно вздохнул, но при этом как-то слишком уж придирчиво зыркнул на ребят, будто заранее их подозревал в чем-то предосудительном. У Итары от его взгляда, казалось, все внутренности льдом покрылись, а по коже морозный озноб прокатился. Неужто этот старый мухомор догадывается, что Астик не с ноги на ногу переминался возле трупа? Астемий же едва сдерживал радостную улыбку, так и рвущуюся на губы из глубин души, неуклонно закипающей на жарком костре адреналина, полыхающем в венах. Вот уж развлекутся они с Иткой в ближайшее время! И хорошо, что опять вместе: одна у них тайна на двоих. Ягор был мрачнее грозовой тучи, не обратив ни малейшего внимания на ребят. Его другие мысли сейчас терзали. Алхимик не верил в виновность Дагана. Но отыскав мастера клинков не в комнате, а в умывальнике, где тот тщательно застирывал свою рубаху, уверенности у Ягора поубавилось. И это его сильно злило. И лишь сам главный подозреваемый оставался невозмутимо спокойным. С такими чувствами они и разошлись...

...Вновь переживать вчерашние чувства Итара могла бы еще долго. Но завтрак девушка уже съела, а тупо сидеть в полупустой столовой, таращась на тарелку, скучно. Будь рядом Астик, заваривший эту кашу с поиском истинного убийцы, тогда другое дело, нашлась бы тема для обсуждения. Но друга колдовка найти не смогла, правда не очень-то она и старалась, предполагая обнаружить его мирно жующим в трапезной. Не срослось. Возможно, в голову Астика уже с утра пораньше прокралась очередная "гениальная" мыслишка, и он сейчас полностью погрузился в расследование. Настолько полностью, что даже с лучшей подругой забыл поделиться своей задумкой. А она без него не собирается ничего предпринимать, тем более даже не представляя с какого бока подступиться к нарисовавшейся проблеме. Да и другие дела у колдовки на сегодня имеются.

Цитадель же вон неспроста уже почти полностью опустела. По окончании позднего завтрака, время которого сместили на пару часов поближе к полудню, дав всем подольше понежиться в постелях после вчерашнего застолья, большинство обитателей Вороньего холма ручейками стекались на замощенную площадку с Неугасимым костром. Магическое пламя в память всех погибших колдовцев постреливало искорками в небо возле крепостной стены, расположившись аккурат между Гербовой и Овальной башнями кремля. И там вот-вот должно уже начаться распределение старшекурсников на летнюю практику. Для Итары она первая. И потому девушке не хотелось вытягивать жребий из шкатулки одной из последних. Наверняка самые интересные задания по закону подлости уже выпадут другим, а ей достанется самая скучища. И потому стоит поторопиться.

Но когда колдовка уже шустро сбегала по ступеням, вырвавшись из цитадели на оперативный простор под ласково пригревающее солнышко, её окликнул из дверей наконец-то объявившийся Астемий. И похоже, что присоединяться к ней юноша не спешил, застыв темной тенью в проеме врат. Пришлось девчонке возвращаться обратно, мысленно обругав друга за его несвоевременное появление и неправильное поведение.

- Ты где пропадал? И какого жлудня винтохвостого столбом тут прикидываешься? Пошли живее жребий тянуть пока самое вкусное другим не досталось.

- Обойдусь как-нибудь и без лакомых кусочков, - с непонятной загадочностью усмехнулся парнишка, небрежно отмахнувшись рукой от предложения подруги. – Я еще даже поесть не успел. А ты же знаешь, Итка, что когда у меня в животе пусто...

- ...то все твои мысли из головы перемещаются туда. Если не ошибаюсь, то это они сейчас так сильно заурчали?

- Наверное они, больше там недовольно урчать нечему, - колдовец пожал плечами, отлепившись от косяка и неспеша направился к входу в трапезную. – А пропадал я у Галмана в кабинете, потому и без завтрака остался. Не успел глаза продрать после сна и толком умыться, а за мной уже посыльный от архилита прибежал. Видишь ли, им, неугомонным, срочно приспичило еще раз меня расспросить о вчерашнем, только теперь неспеша, чтобы я не упустил в своем рассказе ни одной детали, даже самой мелкой и несущественной.

- Ну и какую басню ты им на сей раз поведал?

- Да ту же самую! Только с несущественными подробностями. Мол, однажды летнею порой герой-колдовец и прекрасная колдовка гуляли мирно под луной, любуясь звездами ночными и наслаждаясь тишиной. Как вдруг раздался сбоку тихий стон, и тотчас пологом зловещим безмолвие окутало весь мир, и лишь листва березы тихо прошептала...

- Хватит, хватит, Астик. Угомонись, - умоляюще выдохнула Итара, закатывая глаза под лоб. Дай ему сейчас семиструнку в руки, так этот певун доморощенный до самого обеда примется излагать подруге приукрашенную историю её же вчерашних похождений. Причем, не столько изрядно переработанную в традиционном бардовском стиле, сколько насквозь лживую. Хотя чего уж там! Разве все эти сказители хоть когда-то рассказывали слушателям правдивые истории? Правда – она чаще всего скучная. А порой и неприглядная, до отвратительности. Красивые враки приятней для слуха и глаз.

- Ну, хватит, так хватит, - юноша безропотно оборвал напевную историю в самом её начале. – Тогда не мешай мне брюхо набивать остатками былой роскоши. Небось уже начисто подмели с раздачи всё более-менее съедобное, а мне оставили пару-тройку зачерствелых горбушек да пригоревшую кашу на дне, которую не смогли от котла отскрябать еще прошлой зимой. Впрочем, сам виноват: в братстве воронов клювом не щелкают. Нечего было пытаться соловья из себя изображать в кабинете Галмана, заливаясь трелями.

- Не причитай, Астик. Не такие уж проглоты твои собраться по учебе, как ты тут расписываешь. Наверняка у Марыси еще осталось полно всякой всячины, чем можно тебя отпотчевать. И ты набьешь свою ненасытную утробу по самый кадык.

- Вот спасибушки, утешила, - глаза колдовца сверкнули озорным блеском. – И я тебя тогда на радостях обрадую, подруга лучшая моя. Скачи, Итка, прямо сейчас в кабинет Галмана. Теперь настал твой черед небылицы придумывать. Там весь шалман только тебя и дожидается, заранее уши развесив. Меня собственно за тобой и отправили. И учти, я им ничего лишнего не сказал. И ты помалкивай о наших с тобой находках. Советую придерживаться первоначальной версии: ничего особо интересного не видели, ничего странного не слышали, ни о чем потаенном не ведаем, но если вы, многоопытные и мудрые, желаете сами нам чего-нибудь новенького рассказать, то мы с удовольствием послушаем. У меня сыграть перед ними такого простачка получилось запросто.

- Да кто бы сомневался! – девушка с легким неудовольствием чуточку нахмурилась. Вместо того, чтоб тянуть жребий из шкатулки, надеясь заполучить на летние каникулы ворох крутых приключений, придется теперь топать к архилиту и ...Нет, врать, ей совсем не обязательно, достаточно лишь кое о чём умолчать. Но всё одно неприятно. Сразу чувство вины начинает глодать изнутри, как прожорливый червячок перезревшее яблоко.

Оставив друга в совершенно опустевшей трапезной, колдовка стремительно понеслась вверх по лестнице, надеясь побыстрому отвязаться от взрослых, и всё же успеть хотя бы к середине распределения, когда еще остаются шансы заполучить какое-нибудь стоящее задание на всё лето. За то короткое время, что Итара летела вверх по лестнице, легко перепрыгивая через каждую вторую ступеньку, её щеки окрасились здоровым румянцем, похоронившим под собой признаки плохо проведенной ночи. И трудно понять отчего она в большей степени покраснела: от летней жары, достававшей даже внутри здания, от быстрого бега или от стыда, что ей сейчас предстоит по сути обманывать. Да не кого-нибудь, а своих соратников, членов Братства и в первую очередь – самого главного из них, архилита Галмана. Да уж, замечательно начинается её служение общим целям и идеалам. Интересно, а как дух Братства отреагирует на этот её поступок? Не прилетит ли из поднебесья огромным огненным вороном, чтоб тут же покарать врунью-колдовку, спалив её струей пламени из клюва прямо на месте преступления?

С этой неожиданной для себя мыслью девушка и затормозила перед настежь распахнутой дверью приемной. Её опять встретила пустота. Хотя чего удивляться? Мало найдется желающих торчать под крышей, когда можно в такую прекрасную погоду найти себе ворох дел и под открытым небом. Имелось бы только желание, а заботушек на всех хватит. А может компания, собравшаяся внутри кабинета главы братства, специально всех посетителей расшугала, чтоб не мешали расследованию? Вон как жарко спорят, даже на пороге приемной их прекрасно слышно. Хоть бы дверь поплотнее прикрыли что ли, раз решили в словесную баталию пуститься.

- ...а она еще меньше мальчишки знает! Я в этом больше, чем уверен. Зря только время здесь теряем, ожидая...

- Вот и я про то же толкую, да только никто из вас меня или не слышит или не хочет слышать! - голос Щекана Торопливого, прозвучавший с надтреснутой хрипотцой, недовольно перебил рассуждения Лаверия.

Итара, поначалу застывшая на пороге приемной, медленно двинулась к двери кабинета, крадучись, словно подбиралась с тылу к монстрюге, аппетитно чавкающему над уже полусъеденной жертвой. Подслушивать хоть и не прилично, но зато крайне увлекательно. Много чего интересного можно узнать из не предназначавшегося для твоих ушей.

- И что же ты предлагаешь, Щекан? Разумеется нового, а не того, что мы тут от тебя уже слышали, - архилит поинтересовался вроде бы ровно и спокойно, но колдовка без труда различила сарказм Галмана. Да он его, кажется, и не особо скрывал.

Княжий чародей выдержал длинную паузу, за время которой девушка даже черепашьим шагом успела пересечь приемную, подобравшись к двери кабинета на расстояние вытянутой руки, но входить внутрь она совершенно не торопилась.

- Если ваш местный маг и алхимик мне поможет, то... Нет, я ничего не гарантирую, потому как мои познания в потусторонней магии скудны. Но всё же есть шанс, что совместными усилиями мы с Ягором при удачном стечении обстоятельств сможем напрямую спросить у убитого...

Внутри кабинета коротко прогрохотал опрокинутый стул. И тут же следом за ним послышался басовитый разъяренный возглас Алана – княжьего шептуна:

- Да как у тебя только язык повернулся предложить это мерзкое непотребство!

- Ну, вот повернулся как-то. Как видишь, не отсох и не отвалился, - Итара до того красочно представила в мыслях живописную картину – мерзко ухмыляющийся маг, нагло развалившийся в кресле, и гневно сверкающий очами толстячок-шептун, с грозной комичностью нависший над ним, - что едва удержалась от желания хоть одним глазком полюбоваться на неё в щель приоткрытой двери. – Нам хочется найти убийцу или не очень? Да кто б сомневался, что все тут только этого и желают! Так почему бы не попытаться на время вернуть дух в тело убитого и не спросить его самого вместо гаданий и предположений? Если бы дело было пустяковым, неважным или абсолютно ясным, то уж поверьте я не предлагал бы вторгаться магией в мир мертвых, потому как поболее вашего понимаю, насколько опасно их тревожить зря. За всё ведь рано или поздно приходится платить. Но...

- Умолкни! – раненым медведем взревел священник. – Ни слова более! Оставьте душу бедного Ярика в покое Мало ему в этой жизни досталось?.. Княже, а ты что же молчишь? Неужели и ты хочешь сделать из своего погибшего друга дохлеца, чтобы потом колдовцам пришлось вторично его убивать? И всёго лишь ради того, чтобы найти и покарать убийцу? Да по мне, пусть он уж лучше до глубокой старости не найденным проживет непрощенным грешником, чем мы добровольно его вину на свои души перевесим, утяжелив грех убийства магией чернокнижной неимоверно.

- Успокойся, Алан, а то сгоряча еще проклянешь всех тут присутствующих, - опечаленный голос князя Интаря прозвучал тихо, колдовке пришлось прислушиваться, чуточку подавшись к двери, чтобы не пропустить ни слова. – Поверь, ни у кого и в мыслях нет поощрять некромантию. Тем более у меня. А ты, Щекан, в следующий раз сперва хорошенько подумай перед тем, как предлагать в моем присутствии заняться чернокнижничеством. И я, и мой брат, конечно, ценим твои услуги, но не настолько, чтобы мне закрывать глаза на явное нарушение закона. Темная магия под запретом, и ты прекрасно об этом знаешь. И о том, какое наказание ждет ослушников - тоже ведаешь. Так что обсуждать здесь нечего, а я сделаю вид, будто последние полсвечи у меня уши напрочь заложило и только теперь отпустило. Все поняли?

- А чего тут непонятного? Видимо вчера тебя где-то просквозило на пирушке, княже. Хорошо хоть жару нет. А преступника мы постараемся всё же поймать. Иногда получается и по-другому виновного вычислить, не прибегая к магии. Жаль только редко, с чародейством попроще и сподручнее, - весьма бодро и почти весело высказался Лаверий. – А ты, внучка, давай уж заходи в кабинет, хватит бледной тенью хитрой мышки притворяться да подслушивать. Всё интересное ты теперь знаешь не хуже нашего.

Изнутри кабинета в приемную выскользнул змейкой негромкий смешок. И хотя тональность его была вполне благодушная, но девушке он почему-то показался зловещим. И как только этот дедуля догадался, что она стоит за дверью и уши греет у огня чужих разговоров? Он сквозь дубовые доски насквозь что ли видит? Может его старческому взору и кирпичная кладка крепостной стены не преграда?

Колдовка сперва опешила, потом смутилась, затем покраснела. Но спустя два глубоких вздоха нацепила на лицо маску легкого недоумения, украшенного приветливой улыбкой, и деловито прошмыгнула в кабинет.

- Астемий сказал, что вы хотели со мной поговорить? Но я вроде бы вчера уже все рассказала, что знаю, - лукавые искорки в глазах ей вряд ли удалось скрыть, но Итаре хотелось надеяться, что никто на них не обратит внимания. У них других, более серьёзных забот нет что ли, кроме как бесенят в её зрачках высматривать?

всех причастных и смежников.. Хотя, в медиа сегодня вопросы PRичастности и смежности не имеют и не могут иметь однозначных ответов. Главное не это. Главное, что есть такой праздник PRиуроченный к дате выхода в 1703 году по указу Петра Алексеевича первого номера российской газеты «Ведомости». Так что с праздником, коллеги! И несколько слов и ссылок на тему PRичастных смежников.

читать дальше

Праздничное застолье в честь молодого пополнения Братства Огненного Ворона уже давно перешло в ту стадию, когда все наелись и напились до такой степени, что даже самая вкусная еда и отменные напитки на столах привлекали к себе внимание куда меньше, чем интересный собеседник или внимательный слушатель. Ученики, наставники, приехавшие члены братства, приглашенные гости, - все, не чинясь, перемешались в Общем зале цитадели, разбившись на группки по интересам. Тут и там слышался оживленный смех. Из отдаленных уголков долетали обрывки редких, но жарких споров. Языкастые балагуры травили байки. Опытные колдовцы делились с молодежью захватывающими дух правдивыми историями о собственных настоящих, а не выдуманных приключениях. Кое-где не совсем трезвыми голосами пытались хором затянуть какие-то песни, однозначно не на ту мелодию, которую так старательно выводили музыканты на освобожденном для них пятачке возле окошка, в которое уже завтра станут нескончаемым потоком отправлять грязную посуду, скопившуюся после сегодняшней пирушки. Немногочисленная группа особо непоседливых всё еще старательно выплясывала в центре зала, откуда на этот вечер убрали столы. Сегодня их вообще по-другому расставили, соединив по периметру в огромную букву "П", во внутренней пустоте которой поместилась еще одна такая же уменьшенная копия.

Итара, конечно же, не упустила возможность поплясать от души. Танцевать девушка любила, тем более что почти все в один голос уверяли, будто проделывает она это отменно. Ритмичные, а когда требуется, то и плавные движения её фигурки и впрямь завораживали, притягивая взгляды окружающих. Единственный недостаток – от былой аккуратной прически не осталось и следа. Непослушные волосы колдовки опять своевольно разлохматились, длинные каштановые пряди перепутались, буйными штормовыми волнами окружив раскрасневшуюся мордашку, водопадом перекатываясь по спине в такт движениям, а две лихо закрученные "сосульки" устроились на груди. Лицо Итары, довольное и счастливое, и на самом деле полыхало жаром, а щеки уже приближались по цвету к спелым помидорчикам. Так и не удивительно, танец-то уже пятый подряд по счету. А воздух даже в помещении замка теплый, чуть душный и немножечко застоявшийся, несмотря на все двери и окна, раскрытые нараспашку. Не помогло и то, что солнце уже пару часов как на боковую отправилось, медленно и величаво скатившись за крепостную стену. А стоило ли другого ожидать, ведь людей в Общем зале столько собралось, что одно их дыхание сродни трем, а то и четырем жарко пылающим каминам. Так тут еще и многочисленные факелы на стенах горят, а в двух больших колесах под потолком свечи воском оплывают, добавляя зноя и духоты к уже имеющимся в наличии.

И полкувшинчика легкого, приятного на вкус вина, впервые в жизни отведанного Итарой во время праздничного ужина, тоже поспособствовали насыщенности цветовой гаммы личика. Но она ничуть не жалела о выпитом: настроение колдовки витало легкокрылой пташкой в лазурных небесах удовольствия. Да и как тут откажешься, когда что ни тост вначале пиршества, так со значением?! За долгие годы жизни новообретенных братишек и сестричек, за крепкое здоровье, назло всем монстрам Тьмы, за легкие и гладкие пути Пятикняжия, хоть это и сомнительно, за верных друзей рядышком, за любовь в сердце, за то, чтоб серебряные клинки никогда не затупились... Невозможно не выпить? Поддержать многоголосый клич "Да будет так!" и сделать хоть один глоток из кубка – дело чести. Вот незаметно и приговорили они с Астиком кувшинчик на двоих. Ему-то что станется? Парень крепкий. Друг уж и ко второму сосуду руку потянул, да Итара помешала, перехватив её налету и утащив парнишку танцевать. Хорошо, что Астик почти безотказный, когда она о чем-то его просит. Особенно так безапелляционно.

Да и вообще, лично ей кажется, что уже за остроту клинков пить было совсем не обязательно. К тому тосту они свою норму по хмельному зелью и без добавки почти вдвое перекрыли. А клинки? Да ничего страшного с ними и без возлияния не случится, не затупятся. Это ведь только говорится, будто они серебряные. Хотелось бы посмотреть на чудака, рискнувшего выйти с мечом из чистого серебра хотя бы против обыкновенного волка, не говоря уж о более серьезных противниках. Этот благородный металл слишком мягок для клинков, им и пораниться-то сложно. На самом деле "серебряные" мечи колдовцев изготавливают из какого-то особого сплава на основе палладия и смеси других металлоидов. И название у сплава настолько мудрёное, что и пытаться запомнить его нечего стараться, пустая трата времени.

Серебро в клинке конечно тоже присутствует. Куда ж без него против монстров лезть? Но "лунных слез", как еще частенько называют серебро в Пятикняжии, в сплаве не так уж и много, не больше десятой части. Хотя большинству представителей нечести и этого количества за глаза хватает, чтобы гарантированно закрыть гляделки, щелкнуть копытами на прощание, навечно откинуть хвост, навсегда поникнуть рогами, упершись ими в землю в последних конвульсиях. Как хочешь, так и называй, но дело сделано.

А еще клинки изготавливают весьма хитро, а не просто из необычного сплава выковывают. Как точно делают серебряные мечи, знает небольшой круг особо доверенных членов Братства. Для остальных хитрый процесс получения из хоть и редкой, но мертвой руды настоящего верного друга на всю оставшуюся жизнь – тайна за семью печатями, десятью заборами, тринадцатью рвами, семнадцатью засеками и прочими, прочими всё увеличивающими в количестве защитными преградами. Не скрывается только, что кроме работы кузнеца еще и магии в клинки тоже вложено изрядно. А некоторые утверждают, что и более серьезных материй и энергий понапичкано весьма предостаточно.

Однажды Итара даже слышала, как один из пожилых колдовцев, проезжавший по делам мимо и по пути заглянувший в замок проведать родные стены Братства, обронил в разговоре с Даганом, что не знает, мол, как у других, но вот у его меча точно свой собственный разум и душа имеются. Жизнь старика сильно потрепала, да и годы его перешагнули тот рубеж, после которых их называют преклонными, еще задолго до рождения Итары. Вполне возможно, он просто-напросто выжил из ума, но отчего-то девушке хотелось верить его словам. Она даже сама не поняла, почему от сумасбродного утверждения ветхого дедули-долгожителя внутри у неё словно ангельский хор запел и сердце радостно екнуло. Хотя какой может быть ангел у колдовки? И уж тем более не откуда целому хору крылатых певцов взяться. Скорее уж рогато-хвостатая капелла на обоих плечах расселась, вокальными данными они тоже, чай, не обижены. Вон некоторые из шептунов вообще чуть ли не в открытую проповедуют среди своей паствы, что, дескать, колдовцы сами Порождение Бездны, Дети Мрака, Исчадия Сумерек. Короче, в эпитетах, произносимых зловещим шепотком, не стесняются. И добавляют многозначительно, мол, а уничтожают колдовцы монстров лишь потому, что не хотят иметь конкурентов, когда на землю людскую ступит черный сапог Князя Тьмы. Тьфу на них, болтунов лицемерных!..

- У меня уже пятки горят, - противореча утверждению широкой улыбкой, пожаловался Астик, когда музыка смолкла. И пока она не заиграла вновь, юноша предложил: - Итка, пошли на улицу! Хочется хоть немножечко свежего воздуха глотнуть. Иначе я скоро банально в обморок свалюсь, как какая-нибудь кисейная барышня из великородных. Позорище! А тебе еще и обмахивать меня платочком достанется, что тоже нам обоим не к лицу. Или ты предпочитаешь сделать мне массаж сердца и искусственное дыхание?

- Пошли, - легко согласилась девушка, как раз обмахиваясь ладонью – лезть в кармашек за платочком поленилась. – А то размечтался. Я выводить тебя из беспамятства вряд ли стану. Скорее уж сяду на удобное "бревнышко", так кстати оказавшееся рядышком в нужный момент, вытяну ножки, найду в кармане этот чертов платочек, будь он неладен...

- И? – заинтересованно вскинул брови Астик.

- И хоть малость отдышусь в тишине и спокойствии, гоняя воздух платочком возле себя. Если повезет, и тебе чуток достанется. Я, как ни странно, тоже устала танцевать.

- Вот значит, как ты к своему лучшему другу относишься? – с притворной угрюмостью парнишка поиграл желваками, для пущей убедительности под конец скрипнув зубами. – Что я, что бревно, что пенёк – разницы нет?

Перекатывающиеся желваки, насупленные брови, зубовный скрежет оказались малоубедительными. Итара на ходу ласково погладила друга по вихрастому затылку, медоточивым голоском успокаивая его уязвленное самолюбие:

- Ну что ты такое говоришь, Астик?! Конечно же, для меня есть разница между тобой и бревном. И поверь, она значительная... Ты помягче бревна, а значит сидеть на тебе и отдыхать будет намного удобнее и уютнее.

- А-а, - задумчиво протянул юноша, словно с трудом смог постичь изреченную подругой мудрость, - тогда совсем другое дело. Я уж собирался обидеться за сравнение с тупым бревном, но раз ты говоришь...

Закончить фразу он всё же не сумел, радостно рассмеявшись. Не осилил соединить в одно целое напускную серьезность и запущенное с раннего детства быстро прогрессирующее скудоумие. Итара весело улыбнулась ему в ответ ...и так стремительно бросилась в объятия к другу, что он едва успел сграбастать её в охапку. Будь у юноши реакция чуть хуже или промедли он хоть долю секунды, растянулась бы колдовка пластом на каменных плитах пола, запнувшись о его как раз выставленную вперед ногу.

- Оп... пять ты, лярва желтоглазая ...ик, под ногами путаешься?! Достала уже, ...ик, пеклова дочь! – едва не сшибший девушку с ног пьянущий в лапоть Ярик, княжий дружок, с которым она уже успела маленько поцапаться возле конюшни, с тупой злостью переводил взгляд осоловелых глаз с ребят на кубок, зажатый в кулаке, и обратно. Добрая половина вина из чаши выплеснулась при столкновении на дублет высокородного, растекшись кровавым пятном по темно-серой ткани. Странно, каким чудом остатки хмельного зелья продолжали оставаться в кубке, если рука, его держащая, ходуном ходила во всех мыслимых и не мыслимых направлениях. Впрочем, остальное тело наверняка противовесом служило, качаясь и мотаясь из стороны в сторону с не меньшей скоростью и амплитудой. – Еще раз на пути попадешься – раздавлю!

Видимо для наглядности мужчина сплюнул себе под ноги и подошвой растер плевок по плите, правда, при этом едва не поскользнулся, с трудом сохранив равновесие. Но пренебрежительно-злая ухмылка, казалось, приклеилась к его лицу намертво, ни на миг не исчезнув с губ.

- Смотри, как бы твои давилки до колен не укоротились, - недобро сверкнув желтизной в зрачках, жестко прошипел в ответ Астик, бережно отстранив ошарашенную Итару вбок от себя и положив ладонь на рукоять меча. – Мне ведь без разницы, чей ты там друг, главное, что не мой. А вот она, - юноша кивнул головой в сторону колдовки, впрочем, не спуская глаз с обидчика, - как раз наоборот - моя лучшая подруга. И за Итару я готов не только любого монстра на бахрому для штор порезать, но и ...

- Похвально, сопляк, - отброшенный кубок звякнул об пол и укатился под скамью возле ближайшего стола, а рука Ярика скользнула вбок к мечу. – Может покажешь, как тебя тут научили ...танцевать?

Находившиеся поблизости уже начали обращать внимание на какую-то заваруху невдалеке от выхода из зала, но вот зато соперники, кажется, даже не видели никого и ничего вокруг. Их мечи медленно заскользили из ножен, готовые через мгновение ринуться навстречу друг другу, чтобы определить, кто прав, а кто виновен в споре.

- Убери меч, Астемий! – спокойно, но с непререкаемой строгостью в голосе произнес внезапно появившийся между противниками мастер Даган. – Не омрачай праздник кровью.

И не сомневаясь, что ученик выполнит его требование, наставник без промедления развернулся к гостю из столицы. Сделав стремительный шаг вперед, Даган ударил ладонью по руке Ярика, с легкостью вогнав его клинок обратно в ножны. После этого учитель крепко ухватил друга князя под локоть и, увлекая его за собой, направился к выходу.

- А вот с тобой мы немного прогуляемся под звездами. И потолкуем по-мужски. Хочешь, я тебе расскажу, как однажды, еще будучи простым наемником, завалил сразу троих княжьих державцев? А знаешь, почему мне за тот бой ничего не было, хотя зарубил я солдат прямо на глазах их десятника? Потому, что они ничем не отличались от тебя: такие же пьяные, такие же наглые и так же решили, что им можно поднимать свой меч против детей. Правда, то были дети крестьян, доведенных голодом в неурожайный год и непомерными податями, никем не отмененными и даже не ослабленными хотя бы до следующего лета, до восстания против князя. Правда, имелось и отличие: у тех мальцов не висели мечи на боку, как у моих учеников сейчас. Ну да мне-то какая разница? Для меня и те, и нынешние - всё равно еще дети, пока я не закончу их обучать...

На пороге парочка ненадолго остановилась. Даган развернулся вполоборота и, упреждая некоторые особо горячие головы, заставившие повскакивать задницы хозяев с лавок перед столами, чтобы поучаствовать в разборке на той или иной стороне, громко произнес:

- Я никому не советовал бы ходить за нами. Мы не очень долго будем отсутствовать, так что веселитесь, но и нам вина всё же оставьте. Я надеюсь, к нашему возвращению Ярик уже настолько протрезвеет, что захочет еще пару кубков осушить после того, как у него хватит мужества принести извинения.

Мужчины исчезли в сумраке холла, освещенного редко горящими факелами. Створки двери, чуть слышно скрипнув, закачались, потревоженные внезапно прилетевшим порывом игривого ветерка. А Итаре расхотелось идти на прогулку. Настроение колдовки испортилось до такой степени, что лучшим лекарством от тоскливой грусти, больно сжавшей сердце, почудилось вино. Она вернулась к застолью, уселась на скамью и, не скупясь, наполнила кубок до краев ароматным хмельным зельем, привезенным аж из Волчьей Старицы, что на востоке Беловодского княжества. А там, как говорят люди, разбирающиеся в веселухах, делают самое лучшее в Пятикняжии легкое вино, которое не возбраняется изредка даже подросткам на праздник пригубить. Колдовца же, ставшего членом Братства, подростком можно назвать лишь номинально, и чаще всего желая сильно его оскорбить.

- Итка, ты чего это вновь к застолью присоединилась? – друг не замедлил плюхнуться на скамью рядышком, только демонстративно привалившись спиной к столешнице и искоса проводив неодобрительным взором медленно осушаемый девушкой кубок. – Мы же вроде бы собирались прогуляться с тобой, подышать свежим ночным воздухом, звездами полюбоваться намеривались. В крайнем случае, мне именно на их подмигивание поглазеть хотелось... Ты из-за этого пьяного придурка расстроилась что ли? Да рогатого джиля ему в собутыльники! Забудь! Он всего-навсего великовозрастный болван: ростом вымахал, а за умом последним в очереди стоял, когда раздавали. Почти не досталось в голову ничего...

Астик еще долго что-то успокаивающее негромко говорил, с показной веселостью пытался шутить и даже развернулся лицом к столу, ухватив спелое яблочко, но грызть его не торопился, катая то промеж ладоней, то задумчиво вращая на столешнице. Итара слушала друга вполуха, рассеянно и невнимательно, отпустив мысли на свободу. А они, точно резвые дикие кони, пустились вскачь, да всё по бездорожью, по кочкам и ухабам, по рытвинам и колдобинам.

Ну почему, спрашивается, люди такие сволочи?! Вот что лично она сделала плохого этому задиристому, нагловатому и себялюбивому вельможе из столицы? Да ровным счетом - ничего! А почему он тогда имеет право прилюдно её оскорблять, если Итара ни в чем перед ним не виновата? С какой стати он так её ненавидит? Хотя, скорее всего, этот Ярик ненавидит не столько её лично, сколько вообще всех колдовцев сразу, а она просто ближе всех остальных оказалась, дважды подвернувшись под горячую руку. Вот только сомнительно, что его мысли и чувства в отношении Братства спонтанные, основанные на одних эмоциях. Если внимательно проанализировать самую первую встречу возле конюшни, то злоба высокородного больше похожа на застарелую, холодную и расчетливую ненависть, демонстрируемую повсеместно при каждом удобном случае.

Конечно, колдовка знала, что население Пятикняжия не пылает пламенной любовью к выходцам из Вороньего Холма. Хотя это тоже весьма странно. Да, колдовцы во многом отличаются от обычных людей в плане своих возможностей. Они более выносливые, ловкие, быстрые, сильные. Да и чего скрывать, зачастую гораздо умнее других. И к магии у них имеется склонность. Правда к той, которая традиционными волшебниками не признается за высокое искусство управления стихиями. А порой и вовсе презирается, ведь магическая мощь колдовца дремлет внутри него, а не черпается извне от щедрых силовых источников природы. Да и проявляется спонтанно и в различных ситуациях по-разному, чаще всего без видимых непреложных декоративных атрибутов из чтения заклинаний, наложения проклятий, швыряния сгустков плазмы в противников, ударов посохов о землю, смертоносных лучей из перстней и прочей красивой мишуры. Но как бы чародеи ни относились к возможностям колдовцев, они не могут отрицать, что те тоже кое-что умеют, и порой совершенно недоступное для истинных магов.

И вот весь этот арсенал возможностей колдовцев направлен на достижение одной главной цели: сделать жизнь простых людей в Пятикняжии более безопасной, защищенной от нападений монстров извне и изнутри. Есть, конечно, и другие задачи, но они уже менее важные, и потому сейчас не в счет, речь не о них идет. Так почему же люди, которых они защищают, рискуя собственным здоровьем, а то и жизнью, их же и не любят? Причина в полыхающих желтизной глазах, частенько становящихся похожими на звериные? Но с таким же успехом можно ненавидеть, например, всех конопатых. Или тех, у кого сильно оттопырены уши. Но ни те, ни другие, ни третьи не виноваты, что такими родились. Ну как можно судить о достоинствах и недостатках человека только по внешности? Разве не его поступки имеют решающее значение? Это же очевидно до банальности!

Хотя всё же Итара немножко не права. Далеко не все жители Пятикняжия ненавидят колдовцев, оберегающих их от монстров. Кто-то просто не любит и сторонится, что уже само по себе чуточку лучше. Большинство скорее равнодушно относится к странному подвиду рода людского, при необходимости без проблем призывая на помощь в затруднительной ситуации. Многие побаиваются. Кто-то исподтишка вредит, в меру своих сил и возможностей. Ну а прочие, за версту обходят стороной, предпочитая лучше нарваться в гордом одиночестве посередь темного дремучего леса на стаю неприкаянных дохлецов, чем ехать через эту чащобу в одной кампании с желтоглазыми нечестивцами, обещающими сделать путь безопасным. Как говорится, вольному – воля, а мертвым – огонь.

Но ведь есть немало и таких людей, кто общается с колдовцами запросто, как с лучшими друзьями. И если судить по постепенно, но неуклонно разрастающемуся посаду вокруг замка Вороний Холм, людей без предрассудков с каждым годом становится всё больше и больше. Тем более что нынешние обитатели посада сами сюда пришли поселиться, за уши их никто не тянул. Одних когда-то спасли колдовцы от неминуемой, казалось, смерти, и они им до погребального костра за это будут благодарны, да и теперь только здесь чувствуют себя в полной безопасности. Для других по каким-то причинам не нашлось места рядышком с обычными людьми, а суеверий в голове не имелось, так почему бы не обосноваться возле крепости, от которой никто не гонит пинками под зад или вилами в бок? А те, кто уже в посаде родился, вообще о других местах для жительства и не задумываются даже. И кстати, самим колдовцам намного труднее было бы приводить крепость в порядок и содержать её, обучать молодежь, да и просто жить, не разгрузи их от многих повседневно-бытовых работ пришлые поселенцы. Разумеется, что скучковались они здесь все вместе на взаимовыгодной основе. Так что, не всё так уж плохо, как Итаре сперва показалось из-за растрёпанных чувств. Жить не только можно, но и нужно!

- Вообще-то ты прав, Астик, нечего грустить! Пошли на прогулку, как и собирались, - девушка решительно поднялась со скамейки, предварительно отобрав у друга "измученное" им яблоко и немедленно впившись зубами в его податливую сочность. – Какого капыра, спрашивается, я нюни распустила?

- Ну наконец-то, не прошло и часа, - облегченно вздохнув, юноша живо подорвался с места, догоняя подругу, устремившуюся к выходу из зала. – А то я уже и не знал о чем дальше языком молоть. Болтаю, болтаю, стараюсь отвлечь тебя от грустных мыслей, а ты и ухом в мою сторону не ведешь. Бродишь где-то в мрачных лабиринтах своей обиды. Так нельзя, Итка! Кстати, что за капыры такие, мне неведомые?

- Забудь, Астик, это не существенно, - бесшабашно отмахнулась колдовка, быстрыми темпами догрызая яблочко. – Монстры какие-то или нечистая сила, точно уж даже и не помню, где о них вычитала. Наверняка придуманные для красочности сюжета, не существующие на самом деле, потому ты о них ничего и не знаешь. Но слово забавное, запомнилось, - огрызок отправился в урну возле выхода из цитадели, а девушка внезапно резко остановилась перед ступеньками, глянув на юношу с самым серьезным видом, на какой только была способна. – Спасибо тебе, Астик!

- За что? – колдовец изумленно вскинул брови, притворившись непонимающим тугодумом. – За яблоко? Ну, пожалуйста, на здоровье. Только я его просто из вазы со стола взял, вот и вся моя заслуга...

- Не прикидывайся дурачком, Астик! Тебе это не идет, да и плохо получается изображать простачка. Ты прекрасно понял, за что тебе причитается моя благодарность, - девушка подумала секунду, а потом махнув рукой на приличия, всё равно ж никто не видит, уселась боком на широкую гранитную балюстраду лестницы и скатилась вниз. И уже оттуда, ловко приземлившись на ноги, она весело дополнила, расплывшись в улыбке: - Но если вдруг не понял или не захотел понять, то настойчиво уточняю: спасибо за то, что так решительно вступился за меня перед этим малахольным алкашом.

- Не за что, я же твой друг, - Астемий легко сбежал по ступенькам, придерживая ножны рукой. – Я уверен, что и ты поступила бы точно так же, поменяйся мы ролями.

- Без раздумий, Астик, - серьезно ответила колдовка, сжав его ладонь в своих руках и подтверждающе кивнув головой. Самые последние остатки прически вмиг растворились в буйной лохматости. – Не сомневайся.

- Даже и не думал, - юноша удовлетворенно хмыкнул и обвел взглядом окрестность перед цитаделью. Окружающее пространство спряталось в ночной мгле, слабо подсвеченной неверным светом луны, низко нависшей над Сторожевой башней. С этого места даже казалось, что луна – неотъемлемая часть крепости, её большой сигнальный фонарь, насаженный на остроконечное окончание кровли над набатным колоколом. А бесчисленные звездочки, густо усыпавшие черноту неба, - искры, унесенные из светильника шаловливым ветерком. – Куда направимся?

- Да без разницы, - Итара пожала худенькими плечами, отвлекшись от созерцания звездного неба. – Лишь бы назад не возвращаться. Праздник удался, но и меру надо знать. Я уже насытилась весельем по горло. А переедание даже самыми лакомыми вкусностями грозит последующей вскорости изжогой. Но и спать пока еще не хочется, можно немножко прогуляться. Надо ведь по максимуму насладиться нашим новым, более взрослым положением? Ты согласен со мной, Астик?

- На все сто! – подтвердил юноша, впрочем, другого от него и не ожидалось. – Не каждый день тебя принимают в ряды Братства, так что...

- И даже не каждый год, - перебив, звонко рассмеялась колдовка. – А жаль!

- Вот тут не соглашусь, - юноша так густо залился краской, что Итара даже в полумраке прекрасно рассмотрела насыщенный румянец на его щечках, несказанно удивившись, но промолчав. Если друг захочет, то сам поделится переживаниями, а без спросу лезть в душу, прямо в сапогах, не разувшись, крайне неделикатно. Да и не такой Астик человек, чтобы долго и в одиночку копошиться в своих чувствах, тем более, когда подруга рядом и готова внимательно выслушать. Она оказалась права: - Ты не представляешь, Итка, как мне страшно было сделать первый шаг к ворону с чашей. Сердце так бухало в груди, что я думал, оно наружу выскочит, проломив ребра. Зато ноги будто ватные сделались. В горле пересохло, словно пять кругов вокруг Вороньего Холма за один раз отмахал на предельной скорости. И в ушах звон стоял ...отнюдь не праздничных колоколов.

- Пойдем-ка мы с тобой вон по той аллее прогуляемся, - девушка ткнула пальцем в направлении дорожки, ведущей к отдельно стоящему кубоподобному зданию Арсенала, в стенах которого кроме одной-единственной двери других "прорех" не имелось, и неспешно направилась вперед. – Там уж точно никого нет, и никто не помешает поговорить и насладиться прогулкой.

Некоторое время ребята шли молча. Итара полной грудью вдыхала свежий воздух, уже чуть тронутый полуночной прохладой, но настолько мимолетно, что её присутствие пока еще скорее угадывалось, чем ощущалось. И всё равно, здесь гораздо приятнее, чем посреди Общего зала, в котором не продохнуть. Под ногами тихо поскрипывал гравий. Над головами нежно шуршала листва, перебираемая слабыми дуновениями ветра. Какая-то ночная птичка, в определении которых на слух девушка была не сильна, но кажется овсянка, громко и заливисто распевала на одной и той же ноте, зазывая к себе самку. Где-то чуть дальше насвистывал щегол, разнообразя звуки.

- Знаешь, Астик, я тоже чуточку боялась, - негромко произнесла колдовка, наконец-то нарушив затянувшееся молчание. – Думаю, вполне естественно побаиваться неведомого. Только глупцы ничегошеньки не опасаются, потому что у них мозгов не хватает осознать...

- Я не неведомого боялся, Итка, - глухо отозвался юноша. – Меня страшило, а вдруг Ворон скажет, дескать, я не подхожу для Братства, и мое обучение на этом можно считать законченным. Отправляйся, мол, на вольные хлеба, непропеченный колдовец, авось до остального своим умом дойдешь, когда жизнь начнет потихоньку поджаривать со всех сторон. А мне здесь нравится. Я уже давно считаю замок своим родным домом. А его обитатели заменили мне семью.

- Ага, точно! – с легкостью согласилась Итара, лукаво сверкнув лунным отблеском в хитрющих глазах. – Папка Галман, мамка Марыся, дядька Ягор ...и самая любимая сестрёнушка Азвочка. Чудесная, дружная семейка. Мне они все, - колдовка недвусмысленно выделила последнее слово интонацией, - очень нравятся. Вот просто без ума от их общества, чтоб я охвостела, если вру!

- Ну, вроде как хвоста не вижу, - Астик не поленился на шаг отстать и критически осмотреть подругу с тылу. – Я с тобой серьезно разговариваю, а ты...

- Так и я тоже серьезно, братик, - еще больше подначила юношу колдовка, едва сдерживая смех. – И главное, что честно! Хвост же не вырос? Нет! Значит, правду говорю.

- Да ну тебя, Итка, - парнишка ничуть не расстроился, беззлобно пнув подвернувшийся под ногу камушек, ушелестевший в кусты. – Я конечно понимаю, куда ты клонишь. Но давай хотя бы на сегодня оставим несчастного изменника в покое, пусть ему на пирушке не икается и уши у него не полыхают огнем, - колдовец замялся на мгновение, а потом продолжил немного растерянным тоном: - Вот не поверишь, но как ни странно, а я даже его, предателя, всё равно воспринимаю сейчас, как своего родственника. Странно, да? Пусть он плохой, пусть замышляет что-то против нас мерзопакостное, но ...он наш, и мы сами с ним разберемся. По-свойски, так сказать.

- Да уж, странностей в нашей жизни хватает, - задумчиво ответила Итара, почесывая кончик носика. – Но ты, наверное, правильно говоришь. Потому-то я и желаю сама разобраться в происходящем. И теперь не уверена, что хочу в ближайшее время поделиться своими подозрениями с архилитом. Я, пожалуй, чуть позже всё ему расскажу, когда Ягор постарается помочь мне вспомнить детство. Зацепил он меня на этот крючок, как опытный рыбак молодую щуку. Так и зудит внутри, не терпится понять, кто я такая и откуда в Вороний Холм попала. Тебе проще, ты свое прошлое назубок знаешь.

- Еще бы не помешало будущее знать, и будет полный комплект, - весело пошутил юноша, и тут же перевел разговор на другую тему: - Ита, а тебе Ворон что-то сказал?

- Это секрет, Астик! Он велел никому его не раскрывать.

- Ну и что? – удивился колдовец, растягивая рот до ушей. – Мало ли что он велел. Мне-то можно! Я же твой лучший друг. Меня Ворон тоже предупредил о желательности сохранить услышанное в тайне. Но желательно – это не значит, что обязательно, так ведь? Хочешь, скажу? – девушка невнятно пожала плечами, мол, сам решай, ты же хозяин своего секрета. Астик и решил: - У меня Ворон в философию ударился. Изрек, дескать, для колдовца равнозначно важны и разум, и чувства. И посоветовал, мол, когда они будут к разному призывать, выбрать третий путь. Интересно, что бы это значило?

- Когда-нибудь узнаем, не переживай.

- Итка, ну давай, колись, что тебе Ворон в ухо прокаркал? – просящим тоном взмолился юноша, по-щенячьи преданно поглядывая на подругу.

В девушке ожесточенно боролись две противоположности, прямо как в совете Ворона Астику. Разум повелительно приказывал сохранить тайну, раз такова была недвусмысленная воля Духа Братства. А сердце не менее настойчиво советовало поделиться с лучшим другом всем услышанным от каменной птицы. Колдовка уже склонялась ко второму варианту и даже раскрыла рот, готовясь поведать Астику о своей беседе возле чаши с огнем, но он вдруг приложил палец к своим губам:

- Т-с-с, тихо, - судьба выбрала третий путь, по своему разумению решив дилемму за Итару. – Ты ничего не слышала?

Девушка отрицательно мотнула головой. Но спустя секунду и до её ушей донесся слабый стон, раздавшийся где-то поблизости в зарослях кустарника. Ребята, не сговариваясь, одновременно вытащили мечи из ножен и, крадучись, двинулись в направлении стонущего, разделившись, и заходя один справа, другой слева. Радужки их глаз моментально до краев окрасились желтизной. Осторожно раздвинув ветви, друзья призраками скользнули на небольшую полянку под сенью деревьев. Здесь было темнее, и если бы не их способность видеть в потемках гораздо лучше обычных людей, то они потратили бы намного больше времени, отыскивая источник встревоживших звуков. Но найденный ими человек к этому моменту уже не стонал, впрочем, как и не шевелился, привалившись спиной к одному из стволов. Ярик определенно был мертв, чуть-чуть не дожив до их появления возле старой раздвоенной березы.

Серия сообщений "Итара. Блеск Луны на острие меча":

Наша новая книга. После почти годичного раздумья мы с Таней решили, что главы этого произведения, как и всегда, будут выкладываться здесь по мере написания. На некоторое количество ошибок не обращайте внимания, все же это еще не окончательный вариант, а скорее уж черновой, не прошедший чистовой правки.

Часть 1 - Игорь Рябов, Татьяна Рябова - Блеск Луны на острие меча. Свиток 1
Часть 2 - Свиток 2
...
Часть 7 - Свиток 7
Часть 8 - Свиток 8
Часть 9 - Свиток 9

Праздничное застолье в честь молодого пополнения Братства Огненного Ворона уже давно перешло в ту стадию, когда все наелись и напились до такой степени, что даже самая вкусная еда и отменные напитки на столах привлекали к себе внимание куда меньше, чем интересный собеседник или внимательный слушатель. Ученики, наставники, приехавшие члены братства, приглашенные гости, - все, не чинясь, перемешались в Общем зале цитадели, разбившись на группки по интересам. Тут и там слышался оживленный смех. Из отдаленных уголков долетали обрывки редких, но жарких споров. Языкастые балагуры травили байки. Опытные колдовцы делились с молодежью захватывающими дух правдивыми историями о собственных настоящих, а не выдуманных приключениях. Кое-где не совсем трезвыми голосами пытались хором затянуть какие-то песни, однозначно не на ту мелодию, которую так старательно выводили музыканты на освобожденном для них пятачке возле окошка, в которое уже завтра станут нескончаемым потоком отправлять грязную посуду, скопившуюся после сегодняшней пирушки. Немногочисленная группа особо непоседливых всё еще старательно выплясывала в центре зала, откуда на этот вечер убрали столы. Сегодня их вообще по-другому расставили, соединив по периметру в огромную букву "П", во внутренней пустоте которой поместилась еще одна такая же уменьшенная копия.

Итара, конечно же, не упустила возможность поплясать от души. Танцевать девушка любила, тем более что почти все в один голос уверяли, будто проделывает это она отменно. Ритмичные, а когда требуется, то и плавные движения её фигурки и впрямь завораживали, притягивая взгляды окружающих. Единственный недостаток – от былой аккуратной прически не осталось и следа. Непослушные волосы колдовки опять своевольно разлохматились, длинные каштановые пряди перепутались, буйными штормовыми волнами окружив раскрасневшуюся мордашку, водопадом перекатываясь по спине в такт движениям, а две лихо закрученные "сосульки" устроились на груди. Лицо Итары, довольное и счастливое, и на самом деле полыхало жаром, а щеки уже приближались по цвету к спелым помидорчикам. Так и не удивительно, танец-то уже пятый подряд по счету. А воздух даже в помещении замка теплый, чуть душный и немножечко застоявшийся, несмотря на все двери и окна, раскрытые нараспашку. Не помогло и то, что солнце уже пару часов как на боковую отправилось, медленно и величаво скатившись за крепостную стену. А стоило ли другого ожидать, ведь людей в Общем зале столько собралось, что одно их дыхание сродни трем, а то и четырем жарко пылающим каминам. Так тут еще и многочисленные факелы на стенах горят, а в двух больших колесах под потолком свечи воском оплывают, добавляя зноя и духоты к уже имеющимся в наличии.

И полкувшинчика легкого, приятного на вкус вина, впервые в жизни отведанного Итарой во время праздничного ужина, тоже поспособствовали насыщенности цветовой гаммы личика. Но она ничуть не жалела о выпитом: настроение колдовки витало легкокрылой пташкой в лазурных небесах удовольствия. Да и как тут откажешься, когда что ни тост вначале пиршества, так со значением?! За долгие годы жизни новообретенных братишек и сестричек, за крепкое здоровье, назло всем монстрам Тьмы, за легкие и гладкие пути Пятикняжия, хоть это и сомнительно, за верных друзей рядышком, за любовь в сердце, за то, чтоб серебряные клинки никогда не затупились... Невозможно не выпить? Поддержать многоголосый клич "Да будет так!" и сделать хоть один глоток из кубка – дело чести. Вот незаметно и приговорили они с Астиком кувшинчик на двоих. Ему-то что станется? Парень крепкий. Друг уж и ко второму сосуду руку потянул, да Итара помешала, перехватив её налету и утащив парнишку танцевать. Хорошо, что Астик почти безотказный, когда она о чем-то его просит. Особенно так безапелляционно.

Да и вообще, лично ей кажется, что уже за остроту клинков пить было совсем не обязательно. К тому тосту они свою норму по хмельному зелью и без добавки почти вдвое перекрыли. А клинки? Да ничего страшного с ними и без возлияния не случится, не затупятся. Это ведь только говорится, будто они серебряные. Хотелось бы посмотреть на чудака, рискнувшего выйти с мечом из чистого серебра хотя бы против обыкновенного волка, не говоря уж о более серьезных противниках. Этот благородный металл слишком мягок для клинков, им и пораниться-то сложно. На самом деле "серебряные" мечи колдовцев изготавливают из какого-то особого сплава на основе палладия и смеси других металлоидов. И название у сплава настолько мудрёное, что и пытаться запомнить его нечего стараться, пустая трата времени.

Серебро в клинке конечно тоже присутствует. Куда ж без него против монстров лезть? Но "лунных слез", как еще частенько называют серебро в Пятикняжии, в сплаве не так уж и много, не больше десятой части. Хотя большинству представителей нечести и этого количества за глаза хватает, чтобы гарантированно закрыть гляделки, щелкнуть копытами на прощание, навечно откинуть хвост, навсегда поникнуть рогами, упершись ими в землю в последних конвульсиях. Как хочешь, так и называй, но дело сделано.

А еще клинки изготавливают весьма хитро, а не просто из необычного сплава выковывают. Как точно делают серебряные мечи, знает небольшой круг особо доверенных членов Братства. Для остальных хитрый процесс получения из хоть и редкой, но мертвой руды настоящего верного друга на всю оставшуюся жизнь – тайна за семью печатями, десятью заборами, тринадцатью рвами, семнадцатью засеками и прочими, прочими всё увеличивающими в количестве защитными преградами. Не скрывается только, что кроме работы кузнеца еще и магии в клинки тоже вложено изрядно. А некоторые утверждают, что и более серьезных материй и энергий понапичкано весьма предостаточно.

Однажды Итара даже слышала, как один из пожилых колдовцев, проезжавший по делам мимо и по пути заглянувший в замок проведать родные стены Братства, обронил в разговоре с Даганом, что не знает, мол, как у других, но вот у его меча точно свой собственный разум и душа имеются. Жизнь старика сильно потрепала, да и годы его перешагнули тот рубеж, после которых их называют преклонными, еще задолго до рождения Итары. Вполне возможно, он просто-напросто выжил из ума, но отчего-то девушке хотелось верить его словам. Она даже сама не поняла, почему от сумасбродного утверждения ветхого дедули-долгожителя внутри у неё словно ангельский хор запел и сердце радостно екнуло. Хотя какой может быть ангел у колдовки? И уж тем более не откуда целому хору крылатых певцов взяться. Скорее уж рогато-хвостатая капелла на обоих плечах расселась, вокальными данными они тоже, чай, не обижены. Вон некоторые из шептунов вообще чуть ли не в открытую проповедуют среди своей паствы, что, дескать, колдовцы сами Порождение Бездны, Дети Мрака, Исчадия Сумерек. Короче, в эпитетах, произносимых зловещим шепотком, не стесняются. И добавляют многозначительно, мол, а уничтожают колдовцы монстров лишь потому, что не хотят иметь конкурентов, когда на землю людскую ступит черный сапог Князя Тьмы. Тьфу на них, болтунов лицемерных!..

- У меня уже пятки горят, - противореча утверждению широкой улыбкой, пожаловался Астик, когда музыка смолкла. И пока она не заиграла вновь, юноша предложил: - Итка, пошли на улицу! Хочется хоть немножечко свежего воздуха глотнуть. Иначе я скоро банально в обморок свалюсь, как какая-нибудь кисейная барышня из великородных. Позорище! А тебе еще и обмахивать меня платочком достанется, что тоже нам обоим не к лицу. Или ты предпочитаешь сделать мне массаж сердца и искусственное дыхание?

- Пошли, - легко согласилась девушка, как раз обмахиваясь ладонью – лезть в кармашек за платочком поленилась. – А то размечтался. Я выводить тебя из беспамятства вряд ли стану. Скорее уж сяду на удобное "бревнышко", так кстати оказавшееся рядышком в нужный момент, вытяну ножки, найду в кармане этот чертов платочек, будь он неладен...

- И? – заинтересованно вскинул брови Астик.

- И хоть малость отдышусь в тишине и спокойствии, гоняя воздух платочком возле себя. Если повезет, и тебе чуток достанется. Я, как ни странно, тоже устала танцевать.

- Вот значит, как ты к своему лучшему другу относишься? – с притворной угрюмостью парнишка поиграл желваками, для пущей убедительности под конец скрипнув зубами. – Что я, что бревно, что пенёк – разницы нет?

Перекатывающиеся желваки, насупленные брови, зубовный скрежет оказались малоубедительными. Итара на ходу ласково погладила друга по вихрастому затылку, медоточивым голоском успокаивая его уязвленное самолюбие:

- Ну что ты такое говоришь, Астик?! Конечно же, для меня есть разница между тобой и бревном. И поверь, она значительная... Ты помягче бревна, а значит сидеть на тебе и отдыхать будет намного удобнее и уютнее.

- А-а, - задумчиво протянул юноша, словно с трудом смог постичь изреченную подругой мудрость, - тогда совсем другое дело. Я уж собирался обидеться за сравнение с тупым бревном, но раз ты говоришь...

Закончить фразу он всё же не сумел, радостно рассмеявшись. Не осилил соединить в одно целое напускную серьезность и запущенное с раннего детства быстро прогрессирующее скудоумие. Итара весело улыбнулась ему в ответ ...и так стремительно бросилась в объятия к другу, что он едва успел сграбастать её в охапку. Будь у юноши реакция чуть хуже или промедли он хоть долю секунды, растянулась бы колдовка пластом на каменных плитах пола, запнувшись о его как раз выставленную вперед ногу.

- Оп... пять ты, лярва желтоглазая ...ик, под ногами путаешься?! Достала уже, ...ик, пеклова дочь! – едва не сшибший девушку с ног пьянущий в лапоть Ярик, княжий дружок, с которым она уже успела маленько поцапаться возле конюшни, с тупой злостью переводил взгляд осоловелых глаз с ребят на кубок, зажатый в кулаке, и обратно. Добрая половина вина из чаши выплеснулась при столкновении на дублет высокородного, растекшись кровавым пятном по темно-серой ткани. Странно, каким чудом остатки хмельного зелья продолжали оставаться в кубке, если рука, его держащая, ходуном ходила во всех мыслимых и не мыслимых направлениях. Впрочем, остальное тело наверняка противовесом служило, качаясь и мотаясь из стороны в сторону с не меньшей скоростью и амплитудой. – Еще раз на пути попадешься – раздавлю!

Видимо для наглядности мужчина сплюнул себе под ноги и подошвой растер плевок по плите, правда, при этом едва не поскользнулся, с трудом сохранив равновесие. Но пренебрежительно-злая ухмылка, казалось, приклеилась к его лицу намертво, ни на миг не исчезнув с губ.

- Смотри, как бы твои давилки до колен не укоротились, - недобро сверкнув желтизной в зрачках, жестко прошипел в ответ Астик, бережно отстранив ошарашенную Итару вбок от себя и положив ладонь на рукоять меча. – Мне ведь без разницы, чей ты там друг, главное, что не мой. А вот она, - юноша кивнул головой в сторону колдовки, впрочем, не спуская глаз с обидчика, - как раз наоборот - моя лучшая подруга. И за Итару я готов не только любого монстра на бахрому для штор порезать, но и ...

- Похвально, сопляк, - отброшенный кубок звякнул об пол и укатился под скамью возле ближайшего стола, а рука Ярика скользнула вбок к мечу. – Может покажешь, как тебя тут научили ...танцевать?

Находившиеся поблизости уже начали обращать внимание на какую-то заваруху невдалеке от выхода из зала, но вот зато соперники, кажется, даже не видели никого и ничего вокруг. Их мечи медленно заскользили из ножен, готовые через мгновение ринуться навстречу друг другу, чтобы определить, кто прав, а кто виновен в споре.

- Убери меч, Астемий! – спокойно, но с непререкаемой строгостью в голосе произнес внезапно появившийся между противниками мастер Даган. – Не омрачай праздник кровью.

И не сомневаясь, что ученик выполнит его требование, наставник без промедления развернулся к гостю из столицы. Сделав стремительный шаг вперед, Даган ударил ладонью по руке Ярика, с легкостью вогнав его клинок обратно в ножны. После этого учитель крепко ухватил друга князя под локоть и, увлекая его за собой, направился к выходу.

- А вот с тобой мы немного прогуляемся под звездами. И потолкуем по-мужски. Хочешь, я тебе расскажу, как однажды, еще будучи простым наемником, завалил сразу троих княжьих державцев? А знаешь, почему мне за тот бой ничего не было, хотя зарубил я солдат прямо на глазах их десятника? Потому, что они ничем не отличались от тебя: такие же пьяные, такие же наглые и так же решили, что им можно поднимать свой меч против детей. Правда, то были дети крестьян, доведенных голодом в неурожайный год и непомерными податями, никем не отмененными и даже не ослабленными хотя бы до следующего лета, до восстания против князя. Правда, имелось и отличие: у тех мальцов не висели мечи на боку, как у моих учеников сейчас. Ну да мне-то какая разница? Для меня и те, и нынешние - всё равно еще дети, пока я не закончу их обучать...

На пороге парочка ненадолго остановилась. Даган развернулся вполоборота и, упреждая некоторые особо горячие головы, заставившие повскакивать задницы хозяев с лавок перед столами, чтобы поучаствовать в разборке на той или иной стороне, громко произнес:

- Я никому не советовал бы ходить за нами. Мы не очень долго будем отсутствовать, так что веселитесь, но и нам вина всё же оставьте. Я надеюсь, к нашему возвращению Ярик уже настолько протрезвеет, что захочет еще пару кубков осушить после того, как у него хватит мужества принести извинения.

Мужчины исчезли в сумраке холла, освещенного редко горящими факелами. Створки двери, чуть слышно скрипнув, закачались, потревоженные внезапно прилетевшим порывом игривого ветерка. А Итаре расхотелось идти на прогулку. Настроение колдовки испортилось до такой степени, что лучшим лекарством от тоскливой грусти, больно сжавшей сердце, почудилось вино. Она вернулась к застолью, уселась на скамью и, не скупясь, наполнила кубок до краев ароматным хмельным зельем, привезенным аж из Волчьей Старицы, что на востоке Беловодского княжества. А там, как говорят люди, разбирающиеся в веселухах, делают самое лучшее в Пятикняжии легкое вино, которое не возбраняется изредка даже подросткам на праздник пригубить. Колдовца же, ставшего членом Братства, подростком можно назвать лишь номинально, и чаще всего желая сильно его оскорбить.

- Итка, ты чего это вновь к застолью присоединилась? – друг не замедлил плюхнуться на скамью рядышком, только демонстративно привалившись спиной к столешнице и искоса проводив неодобрительным взором медленно осушаемый девушкой кубок. – Мы же вроде бы собирались прогуляться с тобой, подышать свежим ночным воздухом, звездами полюбоваться намеривались. В крайнем случае, мне именно на их подмигивание поглазеть хотелось... Ты из-за этого пьяного придурка расстроилась что ли? Да рогатого джиля ему в собутыльники! Забудь! Он всего-навсего великовозрастный болван: ростом вымахал, а за умом последним в очереди стоял, когда раздавали. Почти не досталось в голову ничего...

Астик еще долго что-то успокаивающее негромко говорил, с показной веселостью пытался шутить и даже развернулся лицом к столу, ухватив спелое яблочко, но грызть его не торопился, катая то промеж ладоней, то задумчиво вращая на столешнице. Итара слушала друга вполуха, рассеянно и невнимательно, отпустив мысли на свободу. А они, точно резвые дикие кони, пустились вскачь, да всё по бездорожью, по кочкам и ухабам, по рытвинам и колдобинам.

Ну почему, спрашивается, люди такие сволочи?! Вот что лично она сделала плохого этому задиристому, нагловатому и себялюбивому вельможе из столицы? Да ровным счетом - ничего! А почему он тогда имеет право прилюдно её оскорблять, если Итара ни в чем перед ним не виновата? С какой стати он так её ненавидит? Хотя, скорее всего, этот Ярик ненавидит не столько её лично, сколько вообще всех колдовцев сразу, а она просто ближе всех остальных оказалась, дважды подвернувшись под горячую руку. Вот только сомнительно, что его мысли и чувства в отношении Братства спонтанные, основанные на одних эмоциях. Если внимательно проанализировать самую первую встречу возле конюшни, то злоба высокородного больше похожа на застарелую, холодную и расчетливую ненависть, демонстрируемую повсеместно при каждом удобном случае.

Конечно, колдовка знала, что население Пятикняжия не пылает пламенной любовью к выходцам из Вороньего Холма. Хотя это тоже весьма странно. Да, колдовцы во многом отличаются от обычных людей в плане своих возможностей. Они более выносливые, ловкие, быстрые, сильные. Да и чего скрывать, зачастую гораздо умнее других. И к магии у них имеется склонность. Правда к той, которая традиционными волшебниками не признается за высокое искусство управления стихиями. А порой и вовсе презирается, ведь магическая мощь колдовца дремлет внутри него, а не черпается извне от щедрых силовых источников природы. Да и проявляется спонтанно и в различных ситуациях по-разному, чаще всего без видимых непреложных декоративных атрибутов из чтения заклинаний, наложения проклятий, швыряния сгустков плазмы в противников, ударов посохов о землю, смертоносных лучей из перстней и прочей красивой мишуры. Но как бы чародеи ни относились к возможностям колдовцев, они не могут отрицать, что те тоже кое-что умеют, и порой совершенно недоступное для истинных магов.

И вот весь этот арсенал возможностей колдовцев направлен на достижение одной главной цели: сделать жизнь простых людей в Пятикняжии более безопасной, защищенной от нападений монстров извне и изнутри. Есть, конечно, и другие задачи, но они уже менее важные, и потому сейчас не в счет, речь не о них идет. Так почему же люди, которых они защищают, рискуя собственным здоровьем, а то и жизнью, их же и не любят? Причина в полыхающих желтизной глазах, частенько становящихся похожими на звериные? Но с таким же успехом можно ненавидеть, например, всех конопатых. Или тех, у кого сильно оттопырены уши. Но ни те, ни другие, ни третьи не виноваты, что такими родились. Ну как можно судить о достоинствах и недостатках человека только по внешности? Разве не его поступки имеют решающее значение? Это же очевидно до банальности!

Хотя всё же Итара немножко не права. Далеко не все жители Пятикняжия ненавидят колдовцев, оберегающих их от монстров. Кто-то просто не любит и сторонится, что уже само по себе чуточку лучше. Большинство скорее равнодушно относится к странному подвиду рода людского, при необходимости без проблем призывая на помощь в затруднительной ситуации. Многие побаиваются. Кто-то исподтишка вредит, в меру своих сил и возможностей. Ну а прочие, за версту обходят стороной, предпочитая лучше нарваться в гордом одиночестве посередь темного дремучего леса на стаю неприкаянных дохлецов, чем ехать через эту чащобу в одной кампании с желтоглазыми нечестивцами, обещающими сделать путь безопасным. Как говорится, вольному – воля, а мертвым – огонь.

Но ведь есть немало и таких людей, кто общается с колдовцами запросто, как с лучшими друзьями. И если судить по постепенно, но неуклонно разрастающемуся посаду вокруг замка Вороний Холм, людей без предрассудков с каждым годом становится всё больше и больше. Тем более что нынешние обитатели посада сами сюда пришли поселиться, за уши их никто не тянул. Одних когда-то спасли колдовцы от неминуемой, казалось, смерти, и они им до погребального костра за это будут благодарны, да и теперь только здесь чувствуют себя в полной безопасности. Для других по каким-то причинам не нашлось места рядышком с обычными людьми, а суеверий в голове не имелось, так почему бы не обосноваться возле крепости, от которой никто не гонит пинками под зад или вилами в бок? А те, кто уже в посаде родился, вообще о других местах для жительства и не задумываются даже. И кстати, самим колдовцам намного труднее было бы приводить крепость в порядок и содержать её, обучать молодежь, да и просто жить, не разгрузи их от многих повседневно-бытовых работ пришлые поселенцы. Разумеется, что скучковались они здесь все вместе на взаимовыгодной основе. Так что, не всё так уж плохо, как Итаре сперва показалось из-за растрёпанных чувств. Жить не только можно, но и нужно!

- Вообще-то ты прав, Астик, нечего грустить! Пошли на прогулку, как и собирались, - девушка решительно поднялась со скамейки, предварительно отобрав у друга "измученное" им яблоко и немедленно впившись зубами в его податливую сочность. – Какого капыра, спрашивается, я нюни распустила?

- Ну наконец-то, не прошло и часа, - облегченно вздохнув, юноша живо подорвался с места, догоняя подругу, устремившуюся к выходу из зала. – А то я уже и не знал о чем дальше языком молоть. Болтаю, болтаю, стараюсь отвлечь тебя от грустных мыслей, а ты и ухом в мою сторону не ведешь. Бродишь где-то в мрачных лабиринтах своей обиды. Так нельзя, Итка! Кстати, что за капыры такие, мне неведомые?

- Забудь, Астик, это не существенно, - бесшабашно отмахнулась колдовка, быстрыми темпами догрызая яблочко. – Монстры какие-то или нечистая сила, точно уж даже и не помню, где о них вычитала. Наверняка придуманные для красочности сюжета, не существующие на самом деле, потому ты о них ничего и не знаешь. Но слово забавное, запомнилось, - огрызок отправился в урну возле выхода из цитадели, а девушка внезапно резко остановилась перед ступеньками, глянув на юношу с самым серьезным видом, на какой только была способна. – Спасибо тебе, Астик!

- За что? – колдовец изумленно вскинул брови, притворившись непонимающим тугодумом. – За яблоко? Ну, пожалуйста, на здоровье. Только я его просто из вазы со стола взял, вот и вся моя заслуга...

- Не прикидывайся дурачком, Астик! Тебе это не идет, да и плохо получается изображать простачка. Ты прекрасно понял, за что тебе причитается моя благодарность, - девушка подумала секунду, а потом махнув рукой на приличия, всё равно ж никто не видит, уселась боком на широкую гранитную балюстраду лестницы и скатилась вниз. И уже оттуда, ловко приземлившись на ноги, она весело дополнила, расплывшись в улыбке: - Но если вдруг не понял или не захотел понять, то настойчиво уточняю: спасибо за то, что так решительно вступился за меня перед этим малахольным алкашом.

- Не за что, я же твой друг, - Астемий легко сбежал по ступенькам, придерживая ножны рукой. – Я уверен, что и ты поступила бы точно так же, поменяйся мы ролями.

- Без раздумий, Астик, - серьезно ответила колдовка, сжав его ладонь в своих руках и подтверждающе кивнув головой. Самые последние остатки прически вмиг растворились в буйной лохматости. – Не сомневайся.

- Даже и не думал, - юноша удовлетворенно хмыкнул и обвел взглядом окрестность перед цитаделью. Окружающее пространство спряталось в ночной мгле, слабо подсвеченной неверным светом луны, низко нависшей над Сторожевой башней. С этого места даже казалось, что луна – неотъемлемая часть крепости, её большой сигнальный фонарь, насаженный на остроконечное окончание кровли над набатным колоколом. А бесчисленные звездочки, густо усыпавшие черноту неба, - искры, унесенные из светильника шаловливым ветерком. – Куда направимся?

- Да без разницы, - Итара пожала худенькими плечами, отвлекшись от созерцания звездного неба. – Лишь бы назад не возвращаться. Праздник удался, но и меру надо знать. Я уже насытилась весельем по горло. А переедание даже самыми лакомыми вкусностями грозит последующей вскорости изжогой. Но и спать пока еще не хочется, можно немножко прогуляться. Надо ведь по максимуму насладиться нашим новым, более взрослым положением? Ты согласен со мной, Астик?

- На все сто! – подтвердил юноша, впрочем, другого от него и не ожидалось. – Не каждый день тебя принимают в ряды Братства, так что...

- И даже не каждый год, - перебив, звонко рассмеялась колдовка. – А жаль!

- Вот тут не соглашусь, - юноша так густо залился краской, что Итара даже в полумраке прекрасно рассмотрела насыщенный румянец на его щечках, несказанно удивившись, но промолчав. Если друг захочет, то сам поделится переживаниями, а без спросу лезть в душу, прямо в сапогах, не разувшись, крайне неделикатно. Да и не такой Астик человек, чтобы долго и в одиночку копошиться в своих чувствах, тем более, когда подруга рядом и готова внимательно выслушать. Она оказалась права: - Ты не представляешь, Итка, как мне страшно было сделать первый шаг к ворону с чашей. Сердце так бухало в груди, что я думал, оно наружу выскочит, проломив ребра. Зато ноги будто ватные сделались. В горле пересохло, словно пять кругов вокруг Вороньего Холма за один раз отмахал на предельной скорости. И в ушах звон стоял ...отнюдь не праздничных колоколов.

- Пойдем-ка мы с тобой вон по той аллее прогуляемся, - девушка ткнула пальцем в направлении дорожки, ведущей к отдельно стоящему кубоподобному зданию Арсенала, в стенах которого кроме одной-единственной двери других "прорех" не имелось, и неспешно направилась вперед. – Там уж точно никого нет, и никто не помешает поговорить и насладиться прогулкой.

Некоторое время ребята шли молча. Итара полной грудью вдыхала свежий воздух, уже чуть тронутый полуночной прохладой, но настолько мимолетно, что её присутствие пока еще скорее угадывалось, чем ощущалось. И всё равно, здесь гораздо приятнее, чем посреди Общего зала, в котором не продохнуть. Под ногами тихо поскрипывал гравий. Над головами нежно шуршала листва, перебираемая слабыми дуновениями ветра. Какая-то ночная птичка, в определении которых на слух девушка была не сильна, но кажется овсянка, громко и заливисто распевала на одной и той же ноте, зазывая к себе самку. Где-то чуть дальше насвистывал щегол, разнообразя звуки.

- Знаешь, Астик, я тоже чуточку боялась, - негромко произнесла колдовка, наконец-то нарушив затянувшееся молчание. – Думаю, вполне естественно побаиваться неведомого. Только глупцы ничегошеньки не опасаются, потому что у них мозгов не хватает осознать...

- Я не неведомого боялся, Итка, - глухо отозвался юноша. – Меня страшило, а вдруг Ворон скажет, дескать, я не подхожу для Братства, и мое обучение на этом можно считать законченным. Отправляйся, мол, на вольные хлеба, непропеченный колдовец, авось до остального своим умом дойдешь, когда жизнь начнет потихоньку поджаривать со всех сторон. А мне здесь нравится. Я уже давно считаю замок своим родным домом. А его обитатели заменили мне семью.

- Ага, точно! – с легкостью согласилась Итара, лукаво сверкнув лунным отблеском в хитрющих глазах. – Папка Галман, мамка Марыся, дядька Ягор ...и самая любимая сестрёнушка Азвочка. Чудесная, дружная семейка. Мне они все, - колдовка недвусмысленно выделила последнее слово интонацией, - очень нравятся. Вот просто без ума от их общества, чтоб я охвостела, если вру!

- Ну, вроде как хвоста не вижу, - Астик не поленился на шаг отстать и критически осмотреть подругу с тылу. – Я с тобой серьезно разговариваю, а ты...

- Так и я тоже серьезно, братик, - еще больше подначила юношу колдовка, едва сдерживая смех. – И главное, что честно! Хвост же не вырос? Нет! Значит, правду говорю.

- Да ну тебя, Итка, - парнишка ничуть не расстроился, беззлобно пнув подвернувшийся под ногу камушек, ушелестевший в кусты. – Я конечно понимаю, куда ты клонишь. Но давай хотя бы на сегодня оставим несчастного изменника в покое, пусть ему на пирушке не икается и уши у него не полыхают огнем, - колдовец замялся на мгновение, а потом продолжил немного растерянным тоном: - Вот не поверишь, но как ни странно, а я даже его, предателя, всё равно воспринимаю сейчас, как своего родственника. Странно, да? Пусть он плохой, пусть замышляет что-то против нас мерзопакостное, но ...он наш, и мы сами с ним разберемся. По-свойски, так сказать.

- Да уж, странностей в нашей жизни хватает, - задумчиво ответила Итара, почесывая кончик носика. – Но ты, наверное, правильно говоришь. Потому-то я и желаю сама разобраться в происходящем. И теперь не уверена, что хочу в ближайшее время поделиться своими подозрениями с архилитом. Я, пожалуй, чуть позже всё ему расскажу, когда Ягор постарается помочь мне вспомнить детство. Зацепил он меня на этот крючок, как опытный рыбак молодую щуку. Так и зудит внутри, не терпится понять, кто я такая и откуда в Вороний Холм попала. Тебе проще, ты свое прошлое назубок знаешь.

- Еще бы не помешало будущее знать, и будет полный комплект, - весело пошутил юноша, и тут же перевел разговор на другую тему: - Ита, а тебе Ворон что-то сказал?

- Это секрет, Астик! Он велел никому его не раскрывать.

- Ну и что? – удивился колдовец, растягивая рот до ушей. – Мало ли что он велел. Мне-то можно! Я же твой лучший друг. Меня Ворон тоже предупредил о желательности сохранить услышанное в тайне. Но желательно – это не значит, что обязательно, так ведь? Хочешь, скажу? – девушка невнятно пожала плечами, мол, сам решай, ты же хозяин своего секрета. Астик и решил: - У меня Ворон в философию ударился. Изрек, дескать, для колдовца равнозначно важны и разум, и чувства. И посоветовал, мол, когда они будут к разному призывать, выбрать третий путь. Интересно, что бы это значило?

- Когда-нибудь узнаем, не переживай.

- Итка, ну давай, колись, что тебе Ворон в ухо прокаркал? – просящим тоном взмолился юноша, по-щенячьи преданно поглядывая на подругу.

В девушке ожесточенно боролись две противоположности, прямо как в совете Ворона Астику. Разум повелительно приказывал сохранить тайну, раз такова была недвусмысленная воля Духа Братства. А сердце не менее настойчиво советовало поделиться с лучшим другом всем услышанным от каменной птицы. Колдовка уже склонялась ко второму варианту и даже раскрыла рот, готовясь поведать Астику о своей беседе возле чаши с огнем, но он вдруг приложил палец к своим губам:

- Т-с-с, тихо, - судьба выбрала третий путь, по своему разумению решив дилемму за Итару. – Ты ничего не слышала?

Девушка отрицательно мотнула головой. Но спустя секунду и до её ушей донесся слабый стон, раздавшийся где-то поблизости в зарослях кустарника. Ребята, не сговариваясь, одновременно вытащили мечи из ножен и, крадучись, двинулись в направлении стонущего, разделившись, и заходя один справа, другой слева. Радужки их глаз моментально до краев окрасились желтизной. Осторожно раздвинув ветви, друзья призраками скользнули на небольшую полянку под сенью деревьев. Здесь было темнее, и если бы не их способность видеть в потемках гораздо лучше обычных людей, то они потратили бы намного больше времени, отыскивая источник встревоживших звуков. Но найденный ими человек к этому моменту уже не стонал, впрочем, как и не шевелился, привалившись спиной к одному из стволов. Ярик определенно был мертв, чуть-чуть не дожив до их появления возле старой раздвоенной березы.