XVМеждународный зимний фестиваль «Площадь искусств» собрал вместе  артистов и музыкантов из разных стран мира. Это уникальная возможность – познакомить тысячи жителей и гостей Санкт-Петербурга (а их, кстати, немало!) с лучшими образцами мирового музыкального искусства. 
Потрясающий, волшебный концерт Йонаса Кауфмана и Хельмута Дойча, требующий максимального включения «Евгений Онегин» на сцене Михайловского театра, английская музыка от барочного Генри Пёрсела до Бенджамина Бриттена и мюзиклов нашего современника Э.Л.Уэббера. В программе заявлен уникальный по содержанию концерт русской и английской духовной музыки, есть даже детский концерт, включающий в себя  демонстрацию популярного в Англии рождественского мультфильма «Снеговик» (музыка Ховарда Блейка) на экране.

Мне довелось побывать на нескольких мероприятиях фестиваля и одним из них была встреча с английским тенором Иэном Бостриджем.
Первое, на что обращаешь внимание, это насколько внешне певец отличается от классического, знакомого всем образа тенора. Высокого роста, очень худой, с чертами и выражением лица, более напоминающими профессора университета, чем исполнителя оперной музыки. Но стоит ли удивляться – ведь до начала своей музыкальной карьеры он посвящал свою жизнь историческим исследованиям.
Первый вопрос, заданный ведущей встречи, был посвящён судьбе камерных вокальных циклов в мировой музыкальной культуре. По мнению г-на Бостриджа, этот жанр не может не привлекать. Композиторы не перестанут писать такую музыку, так как это есть реакция человеческой души на стихотворение, это важная часть природы творческого человека. И действительно, трудно представить, чтобы поэзия могла перестать вдохновлять музыкантов.
 «Зимний путь» Шуберта, который Бостридж исполняет на концерте в Большом Зале Филармонии, исполняется в России гораздо реже, чем в Англии. Если попытаться понять, чем это может быть объяснимо, то приходит на ум лишь одна причина: слишком длительный период отрицания многого из того, что никак не должно быть отрицаемо в цивилизованном обществе. Нынче же публика как бы возрождается для восприятия многого, от чего она была отдалена долгое-долгое время.
Безусловно, для полноценного, полноразмерного и объёмного восприятия вокального цикла «Зимний путь» требуется определённая подготовка. Эту музыку нельзя отнести к «популярной», классике. Хорошо известная среди профессионалов, в залах она собирает лишь в определённом смысле «продвинутых» слушателей. А как было прежде?
В девятнадцатом столетии произведения этого жанра не предполагали исполнение на большой сцене – камерная музыка и исполнение предполагала «камерное». Собственно, cameraпо-итальянски означает «комната». Но «сейчас очень мало людей, в чьих домах по-прежнему есть фортепиано, людей, которые собираются узким кругом, аккомпанируя себе и друг другу» - говорит Иэн Бостридж. Увы, это так и сейчас люди чаще смотрят телевизор, даже собираясь в дружеском кругу. Настоящая музыка, которая прежде звучала отовсюду и была неотъемлемой частью жизни не только музыканта (что само собой разумеется), но и обычного культурного человека, ныне локализуется в строго отведённых для этого местах. Однако, есть надежда, что прозвучав однажды из этих самых мест, она вновь сумеет распространиться, проникнуть в разные сферы, открыть двери, которые ещё недавно были для неё заперты. Произойдёт некая музыкально-культурологическая диффузия и музыка – Музыка – вновь станет частью жизни, естественной и неотъемлемой.
Итак, о чём же «Зимний путь»? «Нет ни одного способа понять стихи правильно или неправильно» – говорит Бостридж. «Любое трактование или исполнение имеет право на жизнь. Вильгельм Мюллер не даёт точного описания того, что происходит; не даётся конкретных точек отсчёта. Слушателю или читателю так легче идентифицироваться с происходящим, а музыка позволяет выразить это более эмоционально».

Пианист Джулиус Дрейк и сам Иэн Бостридж поделились своими впечатлениями о фильме «Зимний путь», снятом оперным режиссёром Дэвидом Олденом в 1997 году. Работа над фильмом была сложной – схватки, стычки, недопонимание, но в конце съёмочного процесса стало ясно, что этот опыт положительный, все расхождения пошли исключительно на пользу, и что нельзя ограничиваться каким-то единственно возможным способом трактования этого произведения – нет способа, который «выгравирован на камне» (формулировка Бостриджа).
Певец поведал, что и сейчас на концертах он исполняет «Зимний путь» каждый раз по-разному, что-то заимствуя у других исполнителей.
Возможно ли представить исполнение этого цикла в сопровождении оркестра? Или же фортепиано это альтер-эго, второй голос героя? По мнению Бостриджа, в этом цикле присутствует некое динамическое единство певца и аккомпаниатора. И хотя существует оркестровая версия отдельных номеров (возможно, Иэн Бостридж даже примет участие в её исполнении), но это уже не «Зимний путь», это что-то другое.
Интересно, что для певца интеллектуальная и психологическая составляющие исполнения не менее важны, чем вокальная и, более того, он рассматривает произведение с точки зрения психоанализа, считая это очень интересным.
Часто ли вам доводилось встречать тенора, закончившего Кембридж и Оксфорд по истории и философии?  Много ли вы слышали певцов,  защитивший диссертацию о колдовстве в Англии 1650-1750 годов (впоследствии она была издана книгой)? Говорил ли вам хоть один вокальный исполнитель, что  психоанализ - удивительно романтическая наука? Уверена, что нет. Но у вас есть такая возможность!

21 декабря, в 20.00, в Большом Зале Филармонии будет исполнен вокальный цикл Шуберта «Зимний путь» в исполнении Иэна Бостриджа и Джулиуса Дрейка. До встречи!