2012-02-22 23:45:10
... /> Участник митингов на Болотной, библеист и православный ... конфликте Путин vs Болотная мы имеем ...
+ развернуть текстсохранённая копия
После доброго десятка лет относительно спокойной жизни на Россию обрушился политический кризис
В общем и целом можно рассматривать политический кризис как выход политической системы за обычные для нее рамки, нечто вроде помпажа у турбореактивного двигателя. Явления потенциально опасного, но с которым опытный пилот умеет хорошо справляться.
В самом по себе политическом кризисе как явлении нет ничего необычного, подобные процессы происходят с той или иной периодичностью в любых обществах, независимо от типа политической системы и уровня развития. Можно вспомнить политический кризис во Франции 1968 года, приведший к отставке генерала де Голля, или - 1974 года в США, закончившийся отставкой президента Никсона, затяжное противостояние правительства и профсоюзов в Великобритании в начале 1980-х годов или события 1989 года в Китае, закончившиеся бойней на площади Тяньаньмэнь и т.д.
Впрочем, в России после событий 1917 и 1991 годов привыкли дуть даже на холодную воду – как бы не случилось очередной политической катастрофы, которая не нужна никому. В этом аспекте показательно поведение участников самого первого митинга после парламентских выборов, прошедшего на Чистых прудах. Напомним, он был достаточно многолюдным, но когда вожди оппозиции Навальный и Удальцов призвали собравшихся идти маршем в центр города, «прорывать полицейские кордоны», то очень быстро оказались вождями без войска – за ними двинулись лишь отдельные личности, а большинство собравшихся мирно разошлись.
Участники наиболее массовых митингов на Болотной площади и на проспекте Сахарова в блогах и интервью подчеркивали мирный характер своих выступлений. С другой стороны, именно угроза революции и последующего за ней хаоса стала одним из главных мотивов противоположной стороны. Наверное, вот это категорическое неприятие революции и является основным уроком, который вынесло российское общество из смутного ХХ века и это делает ему честь.
Именно отсутствие стремления к разрушению всего и вся, ненависти к оппонентам и является главным отличием нынешних митингов от массовых митингов конца 80-х годов прошлого века.
Помню, с каким радостным улюлюканьем встретила толпа у Белого дома известие о самоубийстве Бориса Пуго - министра внутренних дел СССР, с какой яростью переворачивали троллейбусы на Садовом кольце, с каким ликованием встречали известия о провозглашении независимости союзных республик – бывших некогда составными частями единой России. Люди, воспитанные на почитании героев революции, сами радостно окунались в нее, и тем горше было их разочарование потом.
Современное российское общество не хочет революции и сдерживает себя от нее. Казалось бы, таким уровнем общественного сознания можно было бы гордиться, но далеко не все довольны тем, что очередная революция в России никак не начнется. Что Россия может найти мирный выход из политического кризиса. И находятся силы, которые стремятся раскрутить маховик революционной ненависти.
В чем разница между политической борьбой и ненавистью? Когда человек критикует политика и заявляет о намерении голосовать против него - он реализует свои гражданские права, закрепленные в Конституции. Совсем другое дело, когда человек размещает в своем блоге фото нюрнбергского дворца правосудия и пишет - вот что ждет Путина и его людей, - это выход за рамки нормальной политики. Можно по разному оценивать деятельность Владимира Путина на посту главы государства, и его нынешний политический курс, но любой здравомыслящий человек согласится с тем, что его сложно обвинить и в сотой доле тех деяний, за которые судил Нюрнбергский трибунал.
Лозунг «Путин должен уйти!» является хотя и негативным, но возможным лозунгом избирательной кампании, лозунг – «Путинскую клику судить и посадить» вызывает в памяти большевистские резолюции «судить и расстрелять».
Они являются признаком именно советского мышления, когда сам факт суда над кем-то уже говорит о виновности (у нас никого зря не судят).
Грань между политической борьбой и ненавистью проходит не по линии противостояния «власть – оппозиция», а внутри каждой из этих групп.
Участник митингов на Болотной, библеист и православный публицист Андрей Десницкий пишет в своем блоге:
«Я считаю, что тут очень важно не быть против тех наших сограждан, кто лично не участвует в махинациях, но просто делает иной выбор, чем мы. Имеют право, как и мы. Единственное, что сейчас действительно важно – начало диалога, возвращение публичной политики. Тогда на следующих выборах нам будет, за кого голосовать. Логика гражданской войны, ненависти к «другому митингу» не просто противоречит духу мирного протеста и того же Сахарова, чье имя нам кажется неслучайным – она вредит нашим собственным интересам. … Мы проиграем не тогда, когда победит не наш кандидат, а тогда и только тогда, когда мы сами проникнемся логикой ненависти и злобы. Во всех остальных случаях мы выигрываем, и не потому, что вышло куда-то сто или сколько там тысяч – а потому, что слишком многим людям уже не все равно, как было полгода назад».
Обнародование списка доверенных лиц Владимира Путина дало новую пищу для генерации ненависти. В блогах и форумах послышались призывы к обструкции, к травле и остракизму. И неподдельное возмущение – как эти люди посмели принять предложение от власти, не поддержать точку зрения «общества»? Интернет в силу особенностей организации российского он-лайн пространства оказался идеальной площадкой для нападок и шельмования. Присущий рунету низкий уровень культуры в сочетании с сетевой анонимностью позволяет писать гадости и не видеть их несоразмерности. Только в виртуальной реальности матерная ругань и гнусности неизвестного блоггера в адрес известного артиста выглядят нормально. В реальной жизни несоизмеримость ругателя и ругаемого сразу бросилась бы в глаза на манер крыловской слона и моськи.
Кампания возмущения в чисто советском стиле «С кем вы, мастера культуры?» начала заново раскручивать маховик революционной ненависти. Чего только не пишут про людей, согласившихся по разным причинам поддержать избирательную кампанию Владимира Путина.
Тут и обвинения в продажности властям, и в рабском чувстве покорности, и в сервильности, и в «стокгольмском синдроме» - все, кроме одного - признания за другими людьми права на собственную точку зрения.
Мысль о том, что премьер может иметь сторонников не только среди пенсионеров, бюджетников и прочего т.н. «быдла», не укладывается в сознании лидеров протеста. Не укладывается не случайно. Очень многие наблюдатели отмечают, что между трибуной и публикой на оппозиционных митингах нет полного взаимопонимания. Профессиональные оппозиционеры на трибуне хотят одного (удовлетворения собственных политических амбиций), публика – другого (учета своего мнения и своих интересов). Эту двойственность хорошо заметна и по составу акций. Выразить свое мнение выходят десятки тысяч, митинговать в защиту вожака оппозиционеров «мальчика из хорошей семьи» Удальцова – несколько сотен.
Ненависть и спровоцированное ею обострение ситуации – это единственное, что может жестко связать выступления граждан и профессиональных оппозиционеров, которые не думают ни о стране, ни об интересах людей, а лишь о своем личном успехе. Пока ненависть свойственна лишь лидерам оппозиции, и именно поэтому они всеми силами стараются пробудить ее в массах.
Однако было бы ошибкой считать, что в генерации ненависти заинтересованы лишь вожди оппозиции. Идея жесткого подавления оппозиции и демонстративное пренебрежение к людям, вышедшим на митинги, наблюдаются и среди сторонников власти.
«Хомячки», «офисный планктон», «агенты Госдепа», «оранжисты» - и прочие эпитеты «охранителей» тоже не способствуют нормальному политическому диалогу.
Более того, власть с сомнением смотрит и на саму возможность диалога с оппозицией, потому что не видит Болотную дальше трибуны с хорошо известными ей персонажами. Все это верно. Известный публицист Егор Холмогоров отметил в своем блоге, что власть и публика митингов в принципе не могут понять друг друга в силу совершенно разных мировоззренческих императивов:
«сегодня в конфликте Путин vs Болотная мы имеем конфликт двух политических культур, двух миросозерцаний, двух концепций суверенитета. Найти точки диалога между ними - очень сложно.Особенно сложно, если учесть, что стороны не осознают в полной мере природы этого конфликта. И, на самом-то деле, диалога не ищут. Путин это показал сегодня очень четко - он не понимает в общем и целом чего хотят на Болотной, ему это кажется каким-то абсурдом, управляемым заговорщиками. Он ищет точки соприкосновения в деталях, но в целом ему требования кажутся очень нелогичными».
Значит ли это, что диалог невозможен, и мы обречены на постепенное возрастание градуса ненависти до перехода его в гражданскую войну? Нет. Потому что, опыт, который дал России ХХ век говорит об одном – в гражданской войне нет победителей, проиграют все. Вести диалог надо. Разговор говорящих на разных языках людей – зрелище в чем-то комичное и нелепое, но даже такая беседа лучше кровавой драки.
Мудрый сказочник Евгений Шварц заметил, что сражаясь с драконом, главное не превратиться в дракона самому. Можно развить эту идею – главное, научиться видеть в оппоненте человека, пусть и несогласного с твоими взглядами.
После первого митинга в Москве один из западных телеканалов снабдил свой репортаж из российской столицы видеокадрами беспорядков в одной из южных стран, где демонстранты опрокидывали и поджигали машины, громили витрины. Авторы этого сюжета очень хотели увидеть подобные кадры из Москвы. Не увидели. Хочется надеяться, что и не увидят. Потому что резня и смута нужны только поставщикам острых картинок и их заказчикам, а здесь, в России – не нужны никому.
И зависит все только от нас, независимо от политических симпатий и позиции в нынешнем кризисе. Всегда надо уметь оставаться человеком и видеть человека в другом.
2012-02-11 01:31:30
... рядовые протестанты с Болотной и Сахарова, ... большинство пришедших на Болотную площадь проголосует на ...
+ развернуть текстсохранённая копия
Э.В.:Полностью разделяю позицию автора данной статьи.Лидеры "оранжевых"
(но не рядовые протестанты с Болотной и Сахарова,прошу не путать,ибо большинство из них искренне заблуждаются)
своей разрушительной риторикой кроме брезгливости у меня ничего не вызывают...
Почему «оранжевые» движения никогда не предлагают конкретной программы
«Оранжевые» не полностью равнозначны либералам, но во многом близки им. Не всякий либерал – «оранжевый», но всякий «оранжевый» - либерал. Поскольку идеологическое и политическое противостояние в России во многом будет развёртываться по «оранжевой» линии, целесообразно обратить внимание её сторонников на некоторые характерные черты.
Прошедшие 4 февраля митинги и манифестации в Москве и ряде городов России с требованиями честных выборов фактически превратились в голосование по поводу путей будущего развития России. Чётче всего это проявилось на двух, самых больших митингах в Москве: на Болотной площади и на Поклонной горе. На первом доминировали «оранжевые» (либералы), а на втором – «антиоранжевые» (антилибералы). По нашему мнению, именно по этому признаку проходил главный водораздел, а не по лозунгам: за Путина или против Путина, как вроде бы полагалось в ходе официально начавшейся президентской кампании и как кое-кто в СМИ сейчас пытается представить. Хотя можно предполагать, что подавляющее большинство пришедших на Болотную площадь проголосует на предстоящих выборах против Путина, а большинство пришедших на Поклонную гору – за Путина. На Поклонную гору пришло примерно 130 тысяч человек, почти в 3,5 раза больше, чем на Болотную площадь. В этом главный (и очень важный) итог прошедшей субботы. События показали, что большинство российского населения «оранжевым» не верит и не хочет их прихода к власти, опасаясь, что в этом случае наступит распад России и её полное подчинение США.
Оказалось, что люди помнят результаты перестройки и распада СССР и не хотят их повторения. Таков «мессидж» всем политическим деятелям России и прежде всего – будущему президенту.
Как известно, примерно в последние два десятилетия появилась и приобрела довольно большое распространение новая, весьма эффективная форма смены государственной власти, получившая название «оранжевые» или «цветные» революции по своему украинскому прототипу 2004 года, хотя они появились ещё раньше. Технология «оранжевых революций» уже многократно исследовалась. По своей сути, они представляют собой неправовые, силовые, но без большой крови, формы смены власти с широким использованием уличного протеста, прежде всего в столицах, где, как правило, концентрируются важнейшие узлы управления, финансов, средств массовой информации, культуры и т.д. Поэтому удары по этим центрам бывают наиболее эффективными. «Оранжевые революции» как бы подменяют, конечно, не полностью, классические революции, подготавливая, провоцируя и организуя протестные выступления в обществе.
Эффективность внешней помощи протестным движениям, которая оказывается часто Западом, как правило, под лозунгами защиты демократии и прав человека, зависит от многих факторов: накопленных противоречий в стране, международной обстановки, организованности оппозиции, политики властей по разрешению конфликтов и т.п.
Иногда иностранная помощь носит вспомогательный характер по сравнению с внутренними факторами, как это было в Украине и Египте, иногда приобретает решающее значение, как в Ливии, где победа оппозиции была бы невозможной без военной поддержки Запада.
Идеологическое обоснование протестных движений, организуемыми «оранжистами», обычно прямолинейно, незатейливо и лишено серьёзной теоретической базы. Оно концентрируется на нескольких ярких мобилизационных лозунгах, типа: Требуем честных выборов! Долой власть жуликов и воров! Долой коррупцию! За свободу и демократию! Путина – в отставку! Хватит кормить Кавказ! И т.п. Главная цель – мобилизовать массы привлекательными лозунгами, добиться смены власти и прихода во власть нужных людей. А дальше начинается уже совсем другой разговор, неожиданный для большинства тех, кто на улицах и площадях кричал «долой!» и «требуем!». И результаты политики новой власти почему–то оказываются в большинстве случаев совершенно не теми, которые это большинства ожидало.
Отличительной чертой протестных движений «оранжевого типа» является неопределённость программы будущих преобразований. Это характерно практически для всех движений и позиции многих политических деятелей.
Неопределённость будущей программы очень часто делается политиками преднамеренно, чтобы не связывать себе руки конкретными обязательствами.
В самом деле, что практически означают, например, лозунги «Долой коррупцию!» или «За честные выборы!», «Хватит врать!» и т.п. Без определения каких–то важнейших конкретных мер, с помощью которых можно было бы добиться выдвинутых требований, такие лозунги мало чего стоят. Пример конкретных требований: добиваться конфискации имущества коррупционеров и их ближайших родственников, формировать избирательные комиссии на многопартийной основе, допустить оппозицию к телевидению в более широких пределах, ввести обязательность участия президента и премьера в прямых телевизионных дебатах с оппозицией, не допускать дальнейшей приватизации государственной собственности и т.д. Но подобных конкретных требований в программах «оранжевых» движений крайне мало.
Суть любого политического движения определяется не только и не столько тем, против чего оно направлено, сколько тем, каких конкретных результатов оно добивается. К сожалению, здесь не всегда легко провести разграничительную линию, но она есть. Провозглашать лозунг: добьёмся повышения жизненного уровня народа! – хорошо (кто бы возражал?), но гораздо важнее определить, каким образом вы собираетесь это делать. Может быть, вводить прогрессивную шкалу налогообложения, чтобы богатые больше платили, или устанавливать жёсткие рамки повышения тарифов ЖКХ и на транспорте или ещё что-нибудь подобное? Проводить или не проводить дальнейшую приватизацию остатков госсобственности или не проводить? Это и есть конкретные цели, которые и нужно «выкладывать на стол»,
Однако так называемая несистемная оппозиция и те, кто реально выступают за «оранжевых», не очень торопятся конкретизировать программы своих действий в случае прихода к власти. Особенно это касается социально–экономических вопросов, в конечном счёте наиболее важных для большинства населения. Обычно они оказываются оттеснёнными на второй план требованиями чисто персональных изменений и криками: «Власть народ не уважает!».
Такое положение частично является следствием идеологической каши в головах большинства участников уличных протестов и электората в целом, но всё же не меньшую роль, на наш взгляд, играет стремление многих политиков и «кукловодов», особенно в ходе предвыборных кампаний, поменьше связывать себя какими–либо определёнными обязательствами.
Вывод из сложившейся ситуации очевиден: обязательно требовать от любого политика - за какие конкретные меры он выступает, а не только провозглашать что–нибудь бессмысленно-возвышенное, типа: мы боремся за свободу, демократию и благосостояние народа!
А ещё проще – ориентироваться на поддержку определённых политических партий. Программы и политическая практика многих из них формировались десятилетиями, и там проще разобраться, с каким «фруктом» имеешь дело.
Бельчук Александр Иванович – доктор экономических наук, профессор Всероссийской академии внешней торговли
Часовая серия под названием «Новый старт» (New Start) была показана в эфире британского общенационального телеканала BBC Two в четверг, в вечерний прайм-тайм. Главным продюсером масштабного документального фильма является известная тележурналистка Норма Перси, родившаяся в США и много лет прожившая в Великобритании. Она сняла ряд документальных лент о России, «холодной войне», закате Британской Империи.
Более половины заключительной серии документального фильма Би-би-си уделено новому этапу отношений России и США в период президентства Барака Обамы и Дмитрия Медведева. Окружение двух президентов вспомнило обстоятельства первой встречи Обамы и Медведева в Лондоне в апреле 2009 года. Подводя итоги этой части фильма, его авторы делают вывод: «решение Обамы иметь дело с Медведевым принесло свои плоды».
Вторая часть заключительного эпизода фильма посвящена взаимоотношениям президента Медведева и премьера Путина, которые, по словам авторов, не всегда говорили в один голос и открыто признавали это.
Авторы картины напомнили британским зрителям о шагах Медведева по модернизации экономики России, по омоложению кадрового состава руководства страны на разных уровнях, по борьбе с коррупцией и бюрократией, по установлению верховенства закона.
Параллельно показаны меры, принятые правительством Путина, по борьбе с мировым финансовым кризисом в его российском преломлении - от «разруливания» ситуации в Пикалево (Ленинградская область), где политика руководства местного цементного завода вызвала бурю общественного недовольства и привела к перекрытию федеральной трассы, до использования средств копившегося несколько лет до этого Стабилизационного (позднее - Резервного) фонда. Вошли в фильм и свежие кадры с митингов в поддержку честных выборов в России и рассказ о предвыборном раскладе в стране после того, как на съезде «Единой России» в сентябре 2011 года Медведев выступил с предложением Путину вновь пойти на выборы президента РФ в 2012 году.
Важная часть фильма посвящена отношениям внутри правящего в России тандема Путин-Медведев, пишет «АиФ». В картине авторы с разных углов рассматривают двух российских лидеров. Сравнивают их. В фрагменте фильма, повествующем об отказе президента Медведева баллотироваться на второй срок, показано его интервью. В нем российский лидер повторил то, что в конце сентября сообщил редакторам трех российских телеканалов о причинах своего неучастия в новых выборах. По его словам, ему приятно, что к нему сохраняется достаточно высокая степень доверия, и он обладает приличным для нынешней ситуации избирательным рейтингом.
«Но, с другой стороны, я обращаю внимание на то, что премьер-министр Путин, безусловно, в настоящий момент - самый авторитетный политик нашей страны», - уверен Медведев.
Авторы напоминают, что придя к власти, Медведев планировал модернизировать Россию, внедрить различные инновации, победить бюрократию и провести омоложение кадрового состава госслужащих. Однако в реальности всем этим планам не суждено было сбыться. Единственное исключение - создание инновационного центра в Сколково.
В сентябре 2011 – почти за полгода до окончания своего четырехлетнего срока Медведев заявил, что уступает место Путину. На этот раз уже на шесть лет.
Как говорится в конце фильма, «Владимир Путин впервые стал президентом на смене тысячелетий, когда Россия все еще оправлялась от последствий падения коммунизма. Он ликвидировал большую часть этого ущерба, но подорвал демократию и верховенство закона. Запад научился осторожно обходиться с ним. Теперь он может остаться у власти до 2024 года».
