На румынском берегу Дуная с советских бронекатеров и сторожевых катеров был высажен десант. За 2 дня боев захвачен плацдарм шириной 75 км и глубиной до 10 км. Румынские войска разгромлены и обращены в бегство. Население сел Ласкар и Каратжиу встретило десантников красными флагами.

Это не август 1944-го, а 25 и 26 июня 1941-го.


Из сообщения «Информбюро»: «Бессарабский фронт. В ночь на 26 июня группа наших войск при поддержке речной флотилии форсировала Дунай, захватила выгодные пункты, 510 пленных, двух офицеров, 11 орудий и много снаряжения».

Сейчас мы знаем, что советская пропаганда летом 1941 г. в разы завышала потери немцев. Но на сей раз все было правдой. За 10 дней наступательных боев на Дунае было захвачено 810 пленных, уничтожено 327 солдат и офицеров противника, несколько сот ранено. Было захвачено: 15 орудий; около трех тысяч снарядов; 742 винтовки.

С захватом полуострова Сату-Ноу, населенных пунктов Старая Килия и Пардина и острова Татару Дунайская флотилия овладела обоими берегами Дуная от села Периправа до устья реки Репида, получив, таким образом, маневренный плацдарм на протяжении 76 км и необходимую глубину, в которых она так нуждалась.

Итак, на Украине и в Белоруссии танковые дивизии врага вклинились на сотни километров вглубь нашей территории, пали Минск, Львов и Рига. А тут, на Дунае, война шла по довоенным канонам — «на чужой территории, малой кровью!»

Как это могло случиться?

26 июня 1940 г. нарком иностранных дел В.М.Молотов вызвал румынского посла Давидеску и передал ему заявление советского правительства. Там говорилось: «В 1918 году Румыния, пользуясь военной слабостью России, насильственно отторгла от Советского Союза (Россия) часть его территории — Бессарабию — и тем нарушила вековое единство Бессарабии, населенной главным образом украинцами, с Украинской Советской Республикой.

Советский Союз никогда не мирился с фактом насильственного отторжения Бессарабии, о чем Правительство СССР неоднократно и открыто заявляло перед всем миром».

Новая граница СССР с Румынией прошла по Дунаю от Вилково до Рени, точнее, до 294 км Дуная. В сложившейся военной и политической ситуации погранвойск для охраны Дуная было явно недостаточно, и в июне 1940 г. советское правительство приняло решение о создании Дунайской военной флотилии. В июле 1940 г. ее командующим был назначен контр-адмирал Н.О.Абрамов. Флотилия входила с состав Черноморского флота, а ее главной базой стал Измаил.

Это была восьмая по счету русская военная флотилия на Дунае, но первая флотилия, созданная в мирное время. Все предыдущие флотилии создавались в ходе войны и расформировывались после ее окончания.

2 июля 1940 г. мониторы Пинской военной флотилии «Ударный», «Железняков», «Мартынов», «Ростовцев» и «Жемчужин» покинули киевский рейд и направились вниз по Днепру. 8 июля они прибыли в Измаил и вступили в строй Дунайской военной флотилии. Кроме того, из Пинской военной флотилии был получен колесный минный заградитель «Колхозник».

Бронекатера проекта 1125, вооруженные короткими, в 16,5 калибра, 76-мм пушками образца 1927/32 г. были перечислены в Дунайскую флотилию из шхерного отряда кораблей Балтийского флота. Причем основная часть бронекатеров — 18 единиц — прибыла по железной дороге в Измаил из Ораниенбаума лишь 9 июня 1941 г.

К 22 июня 1941 г. в составе Дунайской флотилии кроме пяти мониторов, 22 бронекатеров и минного заградителя «Колхозник» состояли:

— дивизион катеров-тральщиков из семи тральщиков постройки 1939–1940 гг;
— отряд глиссеров (6 единиц);
— вспомогательные суда: штабной корабль «Буг» (колесный, два пулемета); речные колесные буксиры ИП-22 и ИП-23; четыре катера КМ; четыре катера типа «Ярославец»; плавучая мастерская ПМ-10; госпитальное судно «Советская Буковина» и водолазный бот.

Помимо вышеперечисленных катеров, в первые дни войны в Дунайскую флотилию влились два дивизиона сторожевых катеров Морской пограничной охраны НКВД, базировавшиеся в городе Новая Килия (Килиа Ноуэ) и в городе Вилково (Вылков), в следующем составе:

а) вилковский дивизион — четыре сторожевых катера МО-2 (№ 125, 126, 127 и 128), катера ЗК (золотовские катера) и до 20 катеров К-ЗИС;
б) килийский дивизион, состоявший из посыльных судов (шхун, катеров) ЗК, КМ и нескольких катеров К-ЗИС и ПС-3.

Таким образом, флотилия в первые дни войны имела около 100 единиц, считая боевые корабли и вспомогательные плавсредства.

Кроме кораблей в состав флотилии входили:

— 96-я истребительная эскадрилья (15 истребителей И-16);
— 46-й отдельный зенитный артиллерийский дивизион;
— отдельная местная стрелковая рота;
— 17-я пулеметная рота;
— дунайский сектор береговой обороны в составе следующих батарей:
№ 725–152-мм (гаубицы-пушки МЛ-20), подвижной, расположенной в г. Измаил,
№ 724–152-мм (гаубицы-пушки МЛ-20), подвижной, расположенной в селении Джуржулешт,
№ 717–130-мм стационарной, расположенной в селении Жебрияны (Жибриени).

Нашим силам на Дунае противостояла большая речная румынская флотилия, ядро которой составляли семь мониторов.

Четыре монитора — «Александу Лаховари», «Михаил Когальничеану», «Ласкор Катараджиу», «Ион К. Братиану» — были заложены в Триесте в 1906 г. по заказу Румынии и спущены на воду в 1907 г. в Галаце (Румыния). В 1937–1938 гг. они прошли модернизацию. Их полное водоизмещение 750 т, скорость 13 узлов, вооружение: три 120/50-мм пушки. К 1941 г. их зенитное вооружение состояло из одного 37-мм автомата «Рейнметалл» и трех 13,2-мм пулеметов Гочкиса.

Остальные три монитора достались Румынии при разделе речной австро-венгерской Дунайской флотилии.

Монитор «Буковина» (бывший «Сава») был построен в Линце в 1915 г. Водоизмещение монитора 550 т, скорость 12 узлов. В 1939–1942 гг. он прошел модернизацию. Две 120/45-мм пушки, две 120/10-мм гаубицы, 65-мм и 47-мм пушки были сняты, а взамен поставлены четыре 120/50-мм новых пушки «Шкода», пять 37-мм и две 20-мм пушки «Рейнметалл».

Монитор «Бессарабия» (бывший «Инн») построен в 1913–1915 гг. в Будапеште. Любопытно, что в Венгерской Советской Республике в 1919 г. он носил название «Маркс». Монитор прошел модернизацию в 1940–1942 гг. Данные после модернизации: водоизмещение 770 т, скорость 12 узлов. Две 120/45-мм пушки, три 120/10-мм гаубицы и другие старые орудия были заменены на четыре 120/50-мм «Шкода», пять 37-мм и две 20-мм пушки «Рейнметалл».

Монитор «Ардеал» (бывший «Темез») построен в 1903–1905 гг. в Будапеште. Водоизмещение полное 650 т, скорость 10 узлов. В годы Второй мировой войны прошел модернизацию. Вместо двух 120/35-мм пушек, одной 120/10-мм гаубицы и малокалиберных орудий перевооружен на три 120/50-мм пушки «Шкода», четыре 37-мм и четыре 20-мм пушки «Рейнметалл».

Перед самым началом войны в состав флотилии был введен еще один «секретный» монитор, которого до сих пор нет ни в одном военно-морском справочнике. Буксирному пароходу «Haralambos» (скорость хода 13 узлов) был придан вид монитора типа «Братиану». Естественно, что его орудия были деревянные. В первые недели войны он произвел несколько демонстративных выходов на Дунае. А после ухода русских с Дуная был вновь обращен в буксир.

Кроме того, в состав флотилии входило несколько десятков сторожевых катеров водоизмещением от 3,5 до 50 т. Наиболее сильными были четыре катера типа «Попеску Константин», построенные в 1921 г. в Неаполе, водоизмещением 9 т. Они развивали скорость 15 узлов и были вооружены одной 37-мм пушкой. А также семь катеров типа «Николае Ласкар», построенные в 1907 г. в Лондоне. Водоизмещение их составляло 50 т, скорость 18 узлов, вооружение: одна 47-мм пушка.

К 22 июня 1941 г. по формальным признакам румынская Дунайская флотилия превосходила советскую флотилию. Так, наши авторы утверждают, что вес залпа румынской флотилии был в 2 раза больше, чем советской. На самом же деле в случае «генерального» сражения наши мониторы и бронекатера вдребезги разнесли бы румын. Советские корабли были более новой конструкции, имели более скорострельные орудия, обладали лучшей маневренностью, экипажи были лучше обучены и т. д.

Следует заметить, что уже в конце 1941 г. соотношение сил на Дунае должно было кардинально измениться. Румыны даже не планировали усиления своей речной флотилии, а в Киеве на верфи «Ленинская кузница» строились три больших монитора.

Их стандартное водоизмещение составляло 735 т, а полное 800 т. Силовая установка — два дизеля 38-КР-8 по 800 л. с. — позволяла развивать скорость до 12 узлов. Вооружение состояло из двухорудийных 130-мм башенных установок Б-28 и двух башенных 45-мм установок 41 К, а также трех 12,7-мм спаренных пулеметных установок ДШК М-2 Б. Главный броневой пояс имел толщину 50 мм в районе цитадели и 16 мм в оконечностях. Палуба имела толщину брони 30 мм в районе цитадели и 8 мм по оконечностям.

Башенное орудия на бронекатере
К 22 июня 1941 г. мониторы «Видлица» и «Волочаевка» были спущены на воду и достраивались на плаву, причем на них уже установили орудия главного калибра. Это были первые четыре серийные башни Б-28. Монитор «Каховка» все еще находился на стапелях без вооружения.

Какие же задачи ставились перед нашей флотилией? Небезызвестный Виктор Резун (псевдоним — Суворов) в книге «Ледокол» утверждает:

«В оборонительной войне Дунайская военная флотилия не только не могла по характеру своего базирования решать оборонительные задачи, но оборонительных задач и не могло тут возникнуть! Дельта Дуная — это сотни озер, это непроходимые болота и камыши на сотни квадратных километров. Не будет же противник нападать на Советский Союз через дельту Дуная!..

В оборонительной войне Дунайская флотилия никому не нужна и обречена на немедленное уничтожение на своих открытых стоянках у простреливаемого противником берега. А вот в наступательной войне Дунайская флотилия была для Германии смертельно опасна: стоило ей подняться на 130 км вверх по течению, и стратегический мост у Черновады окажется под обстрелом ее пушек, а это означало, что подача нефти из Плоешти в порт Констанца нарушена».

В конце марта 1918 г. австро-венгерская флотилия в составе 4 мониторов, 4 канонерских лодок и десятка других судов двинулась вниз по Дунаю, вышла в Черное море и 12 апреля прибыла в Одессу, а через 5 дней — в Херсон. Австрийцы попытались подняться вверх по Днепру до Киева, но Ненасытинский порог оказался австриякам не по зубам, и они от Александровска (ныне Запорожье) отправились обратно.

К наступательным возможностям Дунайской флотилии мы вернемся позже, а вот оборонительные задачи Дунайской флотилии, поставленные командованием Одесского военного округа через штаб 14-го стрелкового корпуса, сводились к следующему:

1) не допустить прорыва противника ниже города Рени;
2) не допустить форсирования противником реки Дунай на участке от устья реки до города Галац;
3) отразить совместно с частями Красной Армии попытку удара противника со стороны Галац — Джуржулешт.

Порт Измаил, главная база Дунайской флотилии, простреливался с румынского берега полевой артиллерией, и поэтому все корабли и катера флотилии были рассредоточены. Три монитора, четыре бронекатера и два катерных тральщика поднялись к устью Прута в районе Рени. Возглавлял ренийскую группу командир дивизиона мониторов капитан-лейтенант Кринов. С его кораблями могли взаимодействовать соседняя 724-я береговая батарея и два артполка Чапаевской дивизии.

Два других монитора, в том числе флагманский «Ударный», с основной частью бронекатеров и тральщиков были укрыты в Кислицкой протоке, а управление этой группой взял на себя непосредственно командующий флотилией. Остальные бронекатера ушли к дунайскому устью, в район Килии-ноу и Вилкова. В Измаиле к 21 июня не осталось ни одного корабля.

Что это? Самодеятельность командующего флотилией? Ведь уже полвека либеральные историки доказывают нам, что Сталин запрещал приводить части в боевую готовность, что заявление ТАСС от 14 июня 1941 г. дезинформировало командиров и т. д.

На самом же деле с конца 1940 г. из Москвы в западные округа шел поток приказов о рассредоточении и маскировке войск и боевой техники. А вот большинство начальников на местах игнорировали их. Сталин еще в 1940 г. возмущался, что авиагородки в западных ВО представляют собой «цыганские таборы» с толпами жен, детей, тещ и иных родственников. О том, что в Генерал-губернаторстве ни в одном из авиагородков люфтваффе не пахло ни женами, ни детишками, говорить не приходится. Нарком обороны выделил большие подъемные для вывоза семей летчиков. Но «ночные кукушки» перекуковали наркома.

К 22 июня танки стояли в парках, самолеты — на аэродромах крылом к крылу. На окружной полигон (бывший польский) юго-западнее Барановичей в мае 1941 г. было доставлено прямо с завода 480–152-мм гаубиц-пушек МЛ-20 с 10 боекомплектами на каждое орудие. В конце лета 1941 г. гаубицы-пушки должны были пойти на укомплектование десяти артиллерийских полков РГК. Все они целыми и невредимыми достались немцам 23–24 июня 1941 г.

Поздно вечером 21 июня 1941 г. командующий Западным ВО генерал-полковник Павлов отправился в театр, а командующий Черноморским флотом адмирал Октябрьский уже был в театре им. Луначарского, а позже с друзьями устроил у себя на квартире сабантуй.

А на Дунае моряки и пограничники только выполняли приказы и инструкции. В 2 часа ночи 22 июня Дунайская флотилия перешла на оперативную готовность № 1. Командующий флотилией контр-адмирал Абрамов распорядился рассредоточить и замаскировать корабли и поднять по тревоге подразделения и части. Связь была переключена на флагманский командный пункт, заблаговременно развернутый в укрытии на непростреливаемой с румынского берега территории.

В 4.15 румынские батареи открыли огонь по советской стороне — Рени, Каралу, Измаилу, Калии, Вилково и по кораблям флотилии.

В 4.20, не запрашивая вышестоящее начальство, контр-адмирал Абрамов самостоятельно отдал приказ открыть ответный огонь и донести о действиях флотилии военному совету фронта.

Во время артналета флотилия и береговые батареи существенных потерь не понесли, но Измаильский порт был полностью выведен из строя.

Утром 22 июня 1941 г. восемь румынских самолетов IAR-37 совершили налет на Измаил. По румынской версии, один самолет был сбит, а второй поврежден, летчик тяжело ранен. А по советской версии, три самолета сбили истребители 96-й эскадрильи, а один — 463-я зенитная батарея.

Даже если принять румынскую версию, 25% потерь за первый налет — совсем неплохо. Представьте себе, если бы так было по всему Восточному фронту.

22–23 июня румынские войска в десятках мест пытались переправиться через пограничные реки Дунай и Прут. Наши пограничники наносили встречный удар. Так, 22 июня (!) «агентурно-боевая группа» 79-го погранотряда, «будучи перемещенной за кордон в селение Ласкар-Каторши, ворвалась в плутон румынской пограничной охраны, захватила 7 солдат и 1 офицера и доставила их в отряд». (РГВА ф. 38658 оп. 1 д. 1 л. 25).

23 июня «агентурно-боевая группа» 79-го погранотряда, переброшенная в Ласар-Каторши, захватила в плен 10 румынских солдат. Трофеи — 1 станковый и 1 ручной пулеметы и около 5000 патронов.

25 июня «агентурно-боевая группа» 79-го погранотряда уничтожила телефонную связь между городами Килия-Веки и Тульча.

Силами комендатуры на лодках была форсирована река Дунай и взят город Старая Килия, уничтожено при этом по участку комендатуры 12 румынских пикетов, 2 плутона, 1 компания, взято в плен свыше 500 чел. солдат и офицеров, до 20 станковых пулеметов, до 30 ручных пулеметов, около 700 винтовок, 30 тыс. патронов и до 1500 ручных гранат.

А вот донесение с реки Прут: 22 июня 1941 г. 17.30: «2-й погранотряд: противник на участке 14-й заставы форсировал р. Прут в районе взорванного моста. Застава совместно с поддержкой Красной Армии ведет бой. В 14.10 в районе Коту-Морий на участке 12-й заставы группа капитана Матюшина со взводом Красной Армии ведет наступление, подобраны 6 убитых румынских солдат, ручной пулемет. В 13.15 противник силою до одного батальона в районе с. Меделень форсировал р. Прут. 1-я застава ведет бой на участке 18-й заставы. Противник после боя отошел на правый берег. По всему участку 4-й комендатуры от с. Чорыдо до с. Леово подходят к границе части Красной Армии».

Ну прямо как в художественном фильме 1938 года «Если завтра война».

В итоге все десанты румын на Дунае и на Пруте в первые 10 дней войны были сброшены в воду или уничтожены.

В ночь на 24 июня началась первая десантная операция Дунайской флотилии. Для высадки было выделено 4 бронекатера, для артподготовки и поддержки десанта — мониторы «Ударный» и «Мартынов», стоявшие в Кислицкой протоке, береговая батарея № 725 и две батареи зенитного дивизиона.

Высадка десанта на Дунае с советских бронекатеров
С рассветом 25 июня батарея № 725 береговой обороны и две батареи 46-го зенитно-артиллерийского дивизиона, мониторы «Ударный» и «Мартынов» открыли огонь по вражеским укреплениям на полуострове Сату-Ноу.

В 2.45 по команде с наблюдательного пункта 724-й батареи, зафиксировавшего подход катеров, огонь артиллерии прикрытия был перенесен вглубь румынской обороны. По берегу из пушек и пулеметов открыли огонь сами бронекатера.

Румыны сопротивлялись слабо, и через полчаса бой на полуострове прекратился. Около 70 румынских солдат и пограничников сдались в плен. Было захвачено около десятка станковых и ручных пулеметов и две трехдюймовые русские пушки.

Наш десант потерь почти не понес: ни среди моряков, ни среди пограничников не оказалось ни одного убитого.

На следующее утро бронекатера и катера-тральщики переправили через Килийское гирло Дуная 23-й стрелковый полк 25-й стрелковой дивизии. С нашего берега десант поддерживал огнем 99-й артиллерийский полк 25-й стрелковой дивизии.

Десантники стремительно атаковали румын, и уже в 8 ч. 28 мин. городок Старая Килия был взят. Румыны потерпели полный разгром. 700 человек сдались в плен, до 200 человек были убиты, остальные в панике разбежались, и их с бреющего полета обстреливали самолеты 96-й эскадрильи. Десантники захватили 8 орудий, до 30 пулеметов, около 1000 винтовок, много боеприпасов и снаряжения.

Наши потери составили 5 человек убитыми, 7 ранеными. Три бронекатера имели незначительные повреждения.

Для охраны Старой Килии был оставлен батальон 23-го стрелкового полка. К исходу дня 26 июня частями Красной Армии и пограничниками без боя были заняты село Пардина и остров Татару.

Несколько слов стоит сказать и о первом минном заграждении на Дунае, проведенном в ночь на 24 июня. Четыре бронекатера Ренийской группы до темноты приняли в Измаиле 24 мины. На головном катере пошел флагманский минер Иссарев.

В 2 часа ночи катера снялись и малым ходом пошли к Сулинскому гирлу. Но в густом тумане и темноте бронекатера проскочили мимо него, не разглядев ответвления, и поднялись выше по Дунаю вглубь румынской территории.

Ошибка была обнаружена только после того, как отряд наткнулся на выступивший из тумана памятник солдатам Рязанского полка, погибшим при форсировании Дуная в 1877 г., находящийся под Мэчином, — восьмиметровую чугунную пирамиду. Обнаружив ошибку, бронекатера легли на обратный курс. Когда они спустились до Сулинского гирла и повернули в него, уже начинало светать, и туман стал редеть.

Внезапно в ста метрах от головного катера в камышах показались борт и башни замаскированного ветками румынского монитора. Стоянка мониторов оказалась гораздо ближе, чем предполагали на флотилии. Открыв огонь по ближайшему монитору, головной катер стал разворачиваться, одновременно сбрасывая мины. Из трех следовавших за ним бронекатеров, развивших максимальную скорость, сбросить мины не успели. В результате поставленными оказались всего 8 мин.

Одновременно с минами катера стали сбрасывать и дымовые шашки — оборудования для постановки дымзавес на них не было. Ответный огонь румын был не менее беспорядочным, чем огонь бронекатеров — серьезные повреждения получил только БКА-112, который пришлось взять на буксир.

С начала войны советская авиация охотилась за румынскими мониторами. Так, 24 июня в 20 ч. 40 мин. три истребителя И-16 из 96-й эскадрильи атаковали монитор противника в районе Тульчи. Судя по всему, повреждений монитор не получил. На следующий день в 8 ч. 18 мин. девять бомбардировщиков СБ бомбили монитор в районе Тульчи. Атака была безрезультатной, наши самолеты благополучно вернулись на базу.

Неудачные действия бомбардировщиков СБ по румынскому монитору объясняются тем, что наши летчики действовали на больших высотах — четыре и более километров, с которых попасть в столь малоразмерную цель, как монитор, крайне трудно. Поскольку самолеты СБ не имели возможности пикировать на цель, следовало применять топмачтовое бомбометание, то есть бомбардировать не выше 40–70 м, пролетая буквально над мачтами вражеских кораблей.

25 июня в 8 ч. 18 мин. девять самолетов СБ бомбардировали румынские мониторы в районе Тульчи. Наши самолеты возвратились без потерь.

Помимо всего, обнаружить с воздуха хорошо замаскированный монитор было для летчиков крайне трудной задачей.

Командующий Дунайской флотилией Абрамов с самого начала войны просил командующего Черноморским флотом Октябрьского помочь хотя бы торпедными катерами. Он решил совершить рейд в тыл противника и торпедами уничтожить замаскированные румынские мониторы. Большую часть катеров Черноморского флота составляли катера Г-5, которые не отличались хорошей мореходностью. Зато, как показала война, они оказались прекрасными речными катерами. На них ставили реактивные установки М-8 и именовали минными катерами. Наши Г-5 отлично зарекомендовали себя на Дунае в 1944–1945 гг.

После того как наши БКА с минами чуть было не врезались в румынские мониторы, 26 июня в 11 ч. 45 мин. в целях быстрейшего уничтожения румынских мониторов по просьбе Абрамова Октябрьский телеграммой № 2094 приказал командиру Одесской ВМБ экстренно отправить четыре торпедных катера с приготовленными восемью торпедами в Измаил.

В 15 ч. 50 мин. Октябрьский телеграммой № 2107 поставил перед командующим Дунайской флотилией следующие задачи: с приходом торпедных катеров после тщательной подготовки провести смелую операцию по уничтожению мониторов противника; иметь точную разведку и добиться абсолютной внезапности; перебазирование торпедных катеров произвести скрытно.

Катера прибыли в Кислицу только в 6 часов утра 28 июня. По неясным причинам торпедная атака румынских мониторов так и не состоялась. А 3 июля Октябрьский потребовал срочно вернуться четырем торпедным катерам с Дуная в Очаков.

Катера срочно потребовались для обороны Очакова от… итальянского флота. Пока наши пограничники и моряки на Дунае и Пруте громили румын, адмирал Филипп Октябрьский затеял большую войну с виртуальным итальянским флотом, которая по понятным причинам у нас засекречена до сих пор.

Наркомат ВМФ несколько предвоенных месяцев готовил моряков и пограничников к отражению итальянского и германского морских десантов в Крыму, Одессе и на Кавказе. А раз начальство требует обнаружить итальянский флот в Черном море, то…

И уже 22 июня 1941 г. в 13.00 поступило донесение о десанте в Одессе в районе поселка Татарка, а через полтора часа — в районе Спартаковки. Уже 24 июня в 11 ч. 30 мин. и в 13 ч. 20 мин. канонерская лодка «Красная Армения» у Тендровской косы была дважды «атакована» подводной лодкой противника.

24 июня командир Одесской военно-морской базы контр-адмирал Г. В. Жуков доносил адмиралу Октябрьскому, что на одесском рейде катера трижды бомбили обнаруженную вражескую подводную лодку, наблюдали на воде даже масляное пятно.

25 июня в 11 ч. 15 мин. у мыса Сарыч близ Севастополя заметили перископ подводной лодки. Почти одновременно пограничный малый охотник в районе реки Шохе (между Туапсе и Сочи) обнаружил и атаковал подводную лодку. В нескольких километрах другую подводную лодку заметили с наземного пограничного поста.

Из дневника адмирала Октябрьского: «28 июня. В. Г. Фадеев докладывает, что якобы вчера между 8–10 часами его катера-охотники уничтожили одну подводную лодку противника в районе главной базы. Признаки: подводные взрывы на месте бомбежки, масляные пятна, сильное травление воздуха».

Десанты супостатов высадились на пляжах Судака и Керчи. Итальянская эскадра с немецким десантом двинулась к Батуму.

В этой ситуации адмирал Октябрьский срочно связался с командиром Одесской ВМБ контр-адмиралом Г. В. Жуковым: «Для организации противодействия возможным десантным операциям противника приказываю вам немедленно отозвать торпедные катера из Жебриян в Очаков и постоянно держать отряд торпедных катеров в Днестровском лимане с полным количеством торпед».

Так глупо сорвалась блестящая операция — торпедная атака румынских мониторов. Замечу, что в составе Черноморского флота на 22 июня 1941 г. было не 6, а 78 торпедных катеров, то есть больше, чем во флотах Германии, Италии, Румынии и Турции, вместе взятых. Делать им в отсутствие вражеских кораблей на Черном море было попросту нечего.

Кроме них в составе Черноморского флота были сотни морских охотников, сторожевых катеров, катеров-тральщиков и т. п., трети которых вполне бы хватило для захвата в июне — начале июля 1941 г. всей дельты Дуная.

Посмотрим на карту. От советского рукава Дуная до главного румынского порта Констанца всего 150 км. Именно из Констанцы итальянские, румынские и иные танкеры снабжали германские и итальянские силы на Средиземном море. Немцы построили у Констанцы мощные береговые батареи (до калибра 28 см включительно) и помогли румынам поставить многочисленные минные заграждения.

Эти мероприятия сделали неэффективными действия советских надводных кораблей и подводных лодок в районе Констанцы. Зато, базируясь в дельте Дуная, советские торпедные катера и морские охотники могли прервать коммуникацию Констанца — Босфор. И торпедные катера, и МО-4 могли ставить минные заграждения. Вспомним их успехи в 1942–1944 гг. Ну а ТКА могли атаковать торпедами вражеские танкеры и грузовые суда.

Спору нет, дальность хода ТКА типа Г-5 невелика — 300–430 км, то есть впритык до Констанцы и обратно. Но их по пути могли дозаправлять те же МО-4, мобилизованные сейнеры и т. д. Дальность хода у МО-4–774 км.

Кроме того, в составе ЧФ было три несерийных больших ТКА: Г-6, Г-8 и Д-3. Их скорость хода (максимальная/экономическая) составляла 50/28, 32/27 и 45/22 узлов соответственно. А дальность — 783, 450 и 640 км. Таким образом, Г-8 и Г-3 могли атаковать суда и южнее Констанцы. Что же касается Г-6, то с него были сняты торпедные аппараты, и он был выведен из состава торпедных катеров. Зато на этой 90-тонной махине вместо 12 тонн торпедного вооружения можно было поставить столько же мин или бочек с бензином для Г-5.

Итак, если бы корабли ЧФ и две–три стрелковые дивизии, перевезенные с Закавказского ВО, я уж не говорю о 14-м корпусе, заняли дельту Дуная, то выбить их оттуда немцам было бы весьма непросто. Сотни проток, озер, плавней. Туда танковые дивизии не пошлешь. А с воздуха замаскированный монитор не видно, не то что маленькие Г-5 или МО-4.

Уход русских с Дуная дал огромное преимущество Германии и ее союзникам. Дунай системой каналов связан с рядом рек Европы. Таким образом, в Черное море могли попадать суда, построенные на германских, голландских и французских верфях. По Дунаю в Черное море немцы в 1942–1943 гг. перевели шесть малых подводных лодок II серии, торпедные катера и другие малые военные суда.

Монитор «Железняков» на постаменте в Киеве
Немцы, используя верфи покоренной Европы, построили сотни небольших плоскодонных судов типа «река — море» водоизмещением 150–400 тонн, которые доставляли по Дунаю из Центральной Европы грузы для Восточного фронта в порты Одесса, Севастополь, Феодосия, Керчь, Анапа. Это имело очень важное значение для вермахта с учетом разрушения большей части советских железных дорог, разной ширины колеи, действий партизан и т. д.

Другая часть грузопотока направлялась через Константинополь в порты Греции и Италии. Там германские суда разгружались, брали новый груз и шли обратно в Черное море и далее на Дунай.

Осадка таких судов позволяла двигаться по мелководью вдоль берегов, прикрываясь минными заграждениями, береговой артиллерией и истребительной авиацией. Суда типа «река — море» несли мощное зенитное вооружение, которое маскировалось или пряталось в трюм при проходе турецких Проливов.

В результате ни советскому флоту, ни союзникам не удалось нанести немцам существенных потерь на коммуникациях Линц — Анапа; Линц — порты Италии и Греции.

Александр ШИРОКОРАД

ertata

РИА "Новости" начальник отдела пресс-службы МВД по Татарстану Ирина Нижельская.

По ее словам, родственники шести пассажиров, которые ранее заявляли об их исчезновении после кораблекрушения, "обратились в республиканский МВД и сообщили, что пропавшие нашлись".

"Мы не акцентируем внимание на цифре 15. Пока известно, что из числившихся пропавшими без вести шестеро живы", - отметила Нижельская.

Между тем, следователи уже допросили капитана судна "Дунайский 66" Александра Егорова, подозреваемого в неоказании помощи пассажирам и экипажу теплохода "Булгария". С него взяли подписку о невыезде и запретили покидать Казань на период расследования, сообщает Следственный комитет РФ.

Ранее в отношении капитана сухогруза "Арбат" Юрия Тучина, который проследовал мимо места крушения "Булгарии", не остановившись, было возбуждено уголовное дело, сообщили РИА "Новости" в Приволжской транспортной прокуратуре. В ближайшее время следствие его также намерено допросить.

Уголовное дело возбуждено по статье 270 УК РФ (неоказание капитаном судна помощи людям, терпящим бедствие на ином водном пути, если эта помощь могла быть оказана без серьезной опасности для своего судна, его экипажа и пассажиров).

Напомним, накануне глава МВД Татарстана Асгат Сафаров заявил, что к уголовной ответственности будут привлечены также некоторые члены экипажа затонувшего  теплохода "Булгария".