| Сегодня 1 июня, суббота |
      |
  
|
  
Какой рейтинг вас больше интересует?
|
институт, сборы, лето 812012-10-12 20:30:30 (читать в оригинале) 31 июня. 6 утра. На трамвае до Республиканской и направо к реке. Пустырь в тополях за домами, поросший травой, рядом гаражи.
Пока стоим группками. Саша Чердынцев не постригся, и его спешно стригут – откуда-то взялась машинка - в узкой щели между гаражами. Рябой, усатый Андрюха Луньков занимается этим. Ржали, Шура был не от мира сего. - Ну хватит, ну чего вы… - повторяет он, выкручивая голову, выпучивая глаза. Где-то слева был Вовка Гудков. Ироничный, уверенный. В его присутствии не так страшно. Становись! Выстроились в ряд, напоминающий растянутую гармонь. - Товарищи курсанты! – голос хриплый, глаза блестят из-под густых бровей, маленький полковник Протасов в этой игре с солдатиков был серьезен. Все-таки мужики построили смешную цивилизацию. – Поздравляю вас! Подошел майор Марьян Михайлович Даньковых, командир нашего батальона, склонившись, заговорил на ухо полковнику; тот глядел на траву стеклянными глазами. Подхватили рюкзаки, зашагали к реке, топая по тугой земле. Тух-тух... Зарядка в детском саду. Нервничаем. Впереди неизвестная несвобода. С крутого обрыва открылась река и другой берег, далекий, пологий, солнечный и пустой. Путиловские лагеря располагались вверх по Волге, в сосновом лесу, километрах в десяти от Калинина. В три ряда бетонные коробки (сверху надевалась палатка, из досок сбивались полати, на них кидались тюфяки, в углу делался столик для личный принадлежностей); перед фронтом палаток «грибки» часовых, сквозная полоса для утренних и вечерних поверок, плац, спортивная площадка; с другой стороны - разгороженные штакетничком летние классы, стенды, заголовки, лозунги: Империализм – враг народов, Ленинский комсомол, Вооруженные Силы СССР; за ними коптерка, похожая на амбар деревянная столовая с воротами посередине, кухней и буфетом в торце; отдельно умывальная группа. В глубине – артпарк: хилый забор, шлагбаум на веревке, будка КПП, шесть 122-миллиметровых гаубиц образца 1938 года, боевые машины пехоты не того же, но тоже не молодого возраста, большой сарай для мелкой матчасти, места для курения, навес, лавки, школьная blackboard… В первый день колотили полати, ходили на склады за формой. Вроде новье, но по моде все того же 1938 года, широкие галифе (этого добра на военнскладах еще на многие поколения). Учились пришивать подворотнички и носить пилотки. Если слишком натянуть - раскрывается и напоминает. «Чердынцев, сними п…ду, надень пилотку. Бгг!» Пилотку носят гребешком. Сидит нетвердо, в холод не греет, от солнца не скрывает, в общем, загадочный предмет.  Ваш покорный слуга крайний справа, еще в модельных городских туфлях. Перекусывали домашним сухпайком: помидоры, яйца вкрутую, хлеб, колбаса. Огромный, с толстыми ляжками, служивший в армии Саша Куделя наливал что-то красное в кружки, окликал проходившего мимо майора: - Марьян Михалыч, не хотите попробовать? - Товарищ майор, - поправлял тот незло, подходил, нюхал. – Что это? Тянуло по-свойски поговорить с ним о человеческом, домашнем, хотелось, чтоб он выпил. - Уберите, не советую, - сказал нетвердо, вернул кружку и продолжил путь. Смеялись вдогонку, выпивали. До присяги мы - никто, хоть убегай. Ночью, укрывшись от комаров одеялами с головой, дремали под открытым небом. Рядом что-то грозно ворочалось и бдело. На второй день поставили палатки. Ходили на дальние склады за сапогами. Крутили портянки. См. Википедию, раздел «достоинства». Изобретение, сравнимое с колесом! Дни стояли яркие, тихие. В полдень солнце застывало над плацем. Под соснами лежала сухая хвоя. Никто еще не знал хитрости новой жизни, и всяк бескорыстно принимался за близлежащее дело.  Примерно через неделю планировалась присяга. Последние два дня пылили строем по футбольному полю, тянули носок. Командовал майор Ступак. Нас, мелких, замыкающих строй, ласково называл карандашами. Репетировали песню. По какой-то иронии, Володя Соколов вдруг предложил ту самую, которую мы когда-то готовили ансамблем в ДК Гагарина для конкурса: Тула веками оружие ковала. Слова учить не пришлось. А во время исполнения я еще и лихо подсвистывал. «…быть честным, храбрым, дэ-э-дисциплинированным, бдительным…» - Чердынцев заикался и перед трудными словами для разбега вставлял скороговоркой «эт-самое». «Если же я нарушу эту мою тэ-э эт-самое торжественную…» К концу он вроде успокоился, лишь выдвинул квадратную челюсть. Глядя на эту нелепость, майор Даньковых улыбался, но тут же сбрасывал.  фотография с занятий в артпарке, которые вскоре после присяги собственно и начались. - Зина, а кто этот злегантно облокотившийся на лафет пушки молодой курсант в очках?
|
 
Категория «Писатели»
Взлеты Топ 5
Падения Топ 5
Популярные за сутки
|
Загрузка...
BlogRider.ru не имеет отношения к публикуемым в записях блогов материалам. Все записи
взяты из открытых общедоступных источников и являются собственностью их авторов.
взяты из открытых общедоступных источников и являются собственностью их авторов.