Это хорошее фото?
В момент одного из моих ранних озарений, я спросил моего преподавателя по фотографии в средней школе, на основе каких критерий она оценивает все те кадры высокого разрешения с модных съёмок или чёрно-белые фото курящих людей, которые ей сдают учащиеся. Ведь вкус — это сугубо личное и всё такое. Она дала мне смехотворно невразумительный ответ, в котором фигурировали такие слова как «композиция», «глубина резкости пространственного изображения», «освещение», но я-то знал, что она просто хочет поскорее избавиться от меня и пойти пить кофе и флиртовать со своим молоденьким ассистентом. С тех самых пор концепция «хорошей» фотографии для меня пошатнулась.
Фотография — это не живопись, не иллюстрация или скульптура. Любой, у кого есть руки, может фотографировать (херово быть жертвой бомбёжки), но всё равно имена некоторых фотографов передаются друг другу благоговейным шёпотом. Почему фотки трахающихся людей Нан Голдин лучше, чем мои любительские порно кадры, сделанные в фото-будке? И почему знакомый вам редактор блога кривится, глядя на монохромный портрет, сделанный вами, но ежедневно пускает слюни на кадр Ирвина Пенна сорокалетней давности?
Теперь, когда каждый обладатель смартфона и интернета автоматически становится про-фотографом, я решил, что настало время для создания простой классификации, помогающей отделить крутое от отстоя. Тогда мы наконец-то сможем гордо гладить себя по головке с чувством полного псевдо-культурного самоудовлетворения и опускать ничего не смыслящих идиотов.
НАБЛЮДЕНИЕ №1: ДЕНЬГИ = КАЧЕСТВО
Как насчёт этой фотографии? Она хорошая?
Если я что и понял за 23 года своей жизни, так это то, что если вещь хорошая, то она будет стоить гораздо дороже своих аналогов — как, например, относительно умиротворённая смерть в клинике в Швейцарии. Следуя этой логике, давайте посмотрим на три самые дорогие фотографии из когда-либо проданных:
(Rhein II Андреас Гурски. Принадлежит Christie’s New York.)
№1. Андреас Гурски, Рейн II. Цена: $4,372,329.
Кто-то (предположительно, мало заботящийся о том, куда идут его деньги) выложил, как нефиг делать, 4,3 миллиона долларов за фотку тропинки в траве рядом с рекой, тем самым сделав этот кадр самым дорогим в истории. Дословная реакция любого человека, видевшего это фото, будет: «Не, я бы столько не отвалил, чувак. Я бы и сам замутил точно такой же кадр, если бы у меня была мыльница и билет на поезд до Богнора» (Западный Суссекс). Комментарий, с которым трудно поспорить. Так что же делает это фото таким дорогим/хорошим? Кажется, здесь срабатывает так называемое «правило третей». Но разве какое-то дебильное правило, придуманное 200 лет назад, чтобы процесс фотографирования казался сложнее, чем он есть на самом деле, может оправдать такой расклад?
(Untitled #96 Синди Шерман. Принадлежит художнику)
№2. Синди Шерман, Без названия №96. Цена: $3,920,890.
У Синди Шерман целых два фото в десятке самых дорогих, так что, наверное, она должна быть клёвой, так? Это фото трогает меня определённо больше чем то, с рекой — что же это она такого прочитала в газете, что её так вырубило? Что там за кадром? Насколько разумен выбор полностью оранжевого прикида для рыжеволосого человека? и т.д. Но разве тот факт, что оно провоцирует столько вопросов, делает его хорошим? Я, например, постоянно задаюсь вопросом, каждый раз, когда я слушаю Radiohead, так как я ненавижу всё их творчество. Вывод — вечные вопросы=плохо. Тогда зачем платить столько бабла за что-то, что заставляет вас чувствовать себя плохо?
(Dead Troops Talk Джефф Уолл. Принадлежит художнику)
№3. Джефф Уолл, Говорят мёртвые. Цена: $3,695,139.
Трата миллионов долларов на фотоотпечаток — скорее всего лучший способ «ударить голодающего ребёнка по зубам», ведь фото — это всего лишь фото. Ротко усердно работал над своими полотнами, можно даже увидеть каждый отдельный слой краски, наложенный художником (что, кстати говоря, вполне оправдывает трату 55,000,000 долларов на искусство, а не на умирающих детей), тогда как оригинал Джеффа Уолла, который вы купите на аукционе, изначально не более чем реплика, потому что это то, чем и является любая фотография — отпечатком негатива.
Но несмотря ни на что, я бы заплатил 3,6 миллиона долларов за это фото. Скорее всего, просто потому что оно создаёт особую обстановку, в которой я могу спокойно обсуждать его с горячей французской девушкой и не бояться умереть от стыда.
Вывод: чтобы фото стало хорошим, оно должно быть скучным, вводить вас в депрессивное состояние и — конечно же — быть неоригинальным.
НАБЛЮДЕНИЕ №2: УМЕРШИЕ ХОРОШО ФОТОГРАФИРУЮТ
(Hyeres, France, 1932 Анри Картье-Брессон. Принадлежит художнику)
Точно так же как всем было наплевать на Эллиотта Смита, пока он не сдох, всем наплевать на фотографов, пока они не лишат себя жизни. Анри Картье-Брессон, Хельмут Ньютон, Ричард Аведон, Диана Арбус, Ирвин Пенн, ну и почти все остальные люди, высветившиеся на моем экране, когда я ввёл в гугл «лучший фотограф всех времён», мертвы уже дооооолгие годы.
Вывод: Чтобы твоё фото стало хорошим, надо умереть.
НАБЛЮДЕНИЕ №3: КРИТИКИ ДОЛЖНЫ БЫТЬ В КУРСЕ
Давайте сверимся с мнением экспертов, путём изучения работ последней пары победителей World Press Photo Awards, официально считающейся наиболее почётной наградой в мире фотографии. (Круче может быть только, если Тайлер Шилдс выложит в своём твиттере ссылку на ваш сайт.)
(Sanna, Yemen Самуэль Аранда — 2012 World Press Photo of the Year. Предоставлено The New York Times.)
Победитель 2012 — Санаа, Йемен Самуэль Аранда
Эта фотография изображает мать, баюкающую своего сына, подвергшегося воздействию слезоточивого газа на акции протеста в Йемене, где, по меньшей мере, 12 человек были убиты и более 30 ранены. После инцидента сын был в коме в течение двух дней, а затем был ранен при участии в двух последующих акциях.
(Bibi Aisha Джоди Бибер. Предоставлено Institute for Artist Management / Goodman Gallery для TimeMagazine.)
Победитель 2011 — Биби Аиша, Джоди Бибер
На этом фото мы видим Биби Айшу, восемнадцатилетнюю девушку из Афганистана, которую отдали в семью талибанского силовика, чтобы сгладить конфликт между семьями. Её выдали замуж, как только она достигла полового созревания, а родители жениха жестоко с ней обращались. Она убежала назад к своим родителям, поскольку никому не нравится быть избиваемым. Потом её выследили, отвели на горное плато и отрезали уши и нос, в качестве наказания за побег.
Господи Иисусе, это печально. Видимо, чтобы фото было достойно WPP, оно должно заставить вас непроизвольно сжаться в эмбриональное состояние и выплакать всю воду из вашего организма. Так что вот следующий совет, как найти хороший кадр — если фото сразу же вызывает желание убить себя, чтобы скрыться от всех ужасов и зла в мире, то вы на верном пути.
Конечно же, я не упоминаю некоторые другие жанры фотографии — рекламная фотография, свадебная фотография, фото еды и т.д. — но я вот никогда не слышал, чтобы кто-нибудь сказал: «О, эта фотка деревенщины-Санты с леденцом определённо заслуживает места среди лучших кадров современности», поэтому пока что мы можем забыть про них. Ещё есть фотографы-хипстеры, но это уже совсем другая сфера со своим сводом правил для определения «прекрасного», обычно включающая в себя бесконечную диалектику и серьёзное кивание головой на фотографиях болезненного вида девочек в лесу, так что давайте пока что не будем говорить и об этом.
Вывод: чтобы фото было хорошим, оно должно вызывать ненависть к человечеству.
НАБЛЮДЕНИЕ №4: ПРОФЕССИОНАЛУ ВИДНЕЕ
(Portraits of Team USA 2012 Джо Кламар. Принадлежит Джо Кламар/ AFP/ GettyImages)
Как насчёт этой фотки Олимпийской сборной США по тхэквондо? Она хорошая?
В последней попытке понять, что же делает фото хорошим, я решил поговорить с одним моим знакомым по имени Лайша. Он недавно участвовал в организации аукциона для Аукционного Дома Блумсбери (того самого, который так уважают старики в круглых очках), так что я подумал, что он может вывести меня из бездны невежества, в которой я пребывал и осветить мне дорогу к «знанию».
VICE: Лайша, что делает фото хорошим?
Лайша: Для каждого фото это что-то свое, но хорошо, если композиция удачная и если есть какая-то история за кадром, ну и когда сам предмет, тематика интересные.
Что значит удачная композиция? Она должна следовать «правилу третей»?
Нет, совсем необязательно. Я считаю, что если ты видишь фото, и оно тебе нравится, то это хорошее фото, независимо от того, учтено в нём «правило третей» или нет. Естественно, большинство кадров, соблюдающих правило, получаются удачно — они выглядят профессионально — но всё что угодно может выглядеть хорошо, неважно были ли приняты во внимание правила или нет.
Как думаешь, почему Гурски продается за такие большие деньги, а изумительный фотожурнализм, затрагивающий реальные вопросы, не стоит ничего?
Гурски — это уже искусство, тогда как фотожурнализм — это просто фотография. Искусство продается за глупые деньги, так что Гурски удачно воспользовался таким порядком вещей.
Как ты считаешь, в фотографии должны быть идея или концепция?
Нет, не обязательно. Это может сделать фото более интересным, поскольку у тебя появляется предыстория того, на что ты смотришь, но если фото доставляет эстетическое удовольствие, оно удачное, понимаешь? Вот, например, у нас была одна фотография из серии Abbey Road, СМИ с ума по ней сходили.
Но вот эта фотография Доры Маар была продана в три раза дороже, так как за ней стоит невероятная история. Она была музой Пикассо, так что…
Вывод: Чтобы получить хорошую фотографию, вам надо было переспать с Пикассо.
После этого исследования академического уровня, я думаю, можно выделить то, что делает фото хорошим: затраты, смерть, антипатия и кумовство.
Так что в следующий раз, когда будете троллить фотки с отдыха ваших друзей и наткнётесь на особенно смешной кадр, на котором на Джонни писает обезьянка, можете сказать: «Ой, а это забавно» или «Господи, как же круто, что мы это сфоткали», но ни в коем случае не называйте это фото «хорошим» — над вами жёстко посмеются все, кто, как вы думали, когда-либо любили вас. Только если обезьянья моча не вгоняет вас в печаль, а друг, сделавший фото, не умер. Тогда всё в порядке, вы — гениальный фотокритик.
Перевод статьи Джейми Клифтона: Я не «въезжаю» в искусство фотографии (источник)
+ развернуть текст 
