В 1960-х и международная монетарная система и американская фискальная политика взяли курс на изменение. Система, разработанная на конференции ООН по вопросам денежного обращения и финансов, прошедшей в Бреттон Вудсе, Нью-Гемпшир, в июле 1944 года, привязала валютные курсы к доллару, поддерживаемому золотом. Годами она успешно функционировала. Но это не могло длиться вечно. К 1960 году иностранные долларовые вклады превысили американские резервы золота. Страна превратилась в подобие Центробанка 19 века, который выпустил векселей больше чем его запас золотых монет в хранилище. В тот год президентских выборов и вице-президент Ричард Никсон, и сенатор Джон Кеннеди постарались подчеркнуть значение сохранения золотых резервов, которые считались основным элементом национальной мощи. Как позднее сказал президент Кеннеди: «У Британии есть ядерное оружие, но фунт слаб, и все ею помыкают. Почему все так милы с Испанией? Не из-за ядерного оружия, а из-за всех этих прекрасных золотых запасов».

Утечка золота, в ходе которой иностранные Центробанки отдавали доллары за золото, оказала давление на фискальную политику. Существовали опасения, что крупные дефициты бюджета могли увеличить совокупный спрос, повысив импорт и отток долларов, что, в свою очередь, вызвало бы еще больший отток золота. Но президенты должны сохранять равновесие между приоритетами, и Кеннеди не был исключением. Золотые резервы были важны, то Холодная война оказалась важнее. Он выбрал увеличение военных расходов.

Дефицитные расходы

В число приоритетных вопросов входил устойчивый экономический рост, и администрация Кеннеди первой в полной мере использовала инструмент дефицитных расходов для управления экономикой. В тридцатых годах прошлого века британский экономист, Джон Мейнард Кейнс, первым обосновал стимулирование медленного роста экономики путем увеличения государственных расходов или сокращения налогов. Любой из этих способов вложил бы людям деньги в руки, увеличил бы спрос и придал импульс экономической активности.

Советники Кеннеди были уверены в том, что кейнесианское управление спросом можно использовать для регулирования экономики с помощью увеличения дефицита в период спадов и его сокращения в течение подъемов. Впервые в американской истории президент утверждал, что дефицит шел на пользу и не должен был использоваться исключительно в случае военной или экономической необходимости.

Преемник Кеннеди, Линдон Бэйнс Джонсон, также понял, что есть вещи намного важнее сбалансированного бюджета: столкнувшись перед выбором между пушками и маслом, он выбрал оба варианта. Джонсон контролировал высокие затраты Америки на ведение войны во Вьетнаме и, в то же время, расширял внутренние социальные программы по борьбе с бедностью.

Но расходы не были единственной причиной утечки золота. Инфляция, которая способствовала оттоку золота, также положительно отразилась на балансе страны. После Второй мировой войны, правительство США оказалось крупнейшим должником и, как и любой должник, выиграло от инфляции. Умеренная, но стойкая инфляция в сочетании с регулированием процентных ставок означала, что реальные (с учетом инфляции) процентные ставки всегда находились на низком уровне и часто оказывались отрицательными.

Поскольку уплата процентов кредиторам не сочеталась с инфляцией, часть долга испарилась. Расходы на вьетнамскую войну обеспечили дефицит бюджета на протяжении большей части конца 1960-х и также способствовали инфляционным давлениям, оба эти фактора сократили интерес иностранных Центробанков к покупке доллара.

Эти банки начали беспокоиться, смогут ли они всегда предоставлять 35 долларов наличными за тройскую унцию золота, что вызвало волну покупок драгоценного металла в марте 1968 года. Переговоры по установке валютных курсов, которая могла бы замедлить отток доллара, ни к чему не привели. США могли бы защитить свои золотые резервы, но только ценой здоровья экономики – ценой, которую политические лидеры не готовы были заплатить.

Переломный момент

В результате США превратились в банкира для всего мира и столкнулись с массовым изъятием. Переломный момент наступил 11 августа 1971 года. Президент Никсон последовал совету министра финансов, Джона Конналли, и закрыл «золотое окно», отказавшись конвертировать доллары в золото и нарушив краеугольный камень Бреттонвудской системы. Объявив о Новой экономической политике, Никсон добавил сокращение налогов, сокращение государственных работников, 90-дневное замораживание зарплат и цен, а также ввел временный 10%-ный налог на импорт. Эра золота, наконец, завершилась.

После закрытия «золотого окна» Никсоном, доллар обесценился против остальных валют, но новые валютные курсы не смогли выдержать очередного набега на доллар в 1973 году. Мир оставил систему фиксированных валютных курсов ради плавающей системы, в которой стоимость валюты регулировалась спросом и предложением, и доллар продолжил падение, вызвав сарказм журнала «Таймс»: «Еще совсем недавно только банановая республика могла девальвировать свою валюту дважды за 14 месяцев».

Но страны по-прежнему нуждались в резервах, чтобы войти на иностранные валютные рынки, и в качестве резервной валюты по-прежнему был доллар. В 1977 году он все еще составлял примерно 80% общего установленного валютного резерва, и отток долларов за границу в официальные резервы увеличился на 91.3 миллиарда долларов в период с 1975 по 1981 год. В 1970-х для США наступили сложные времена, в частности, из-за того, что инфляция выросла, а доллар ослаб.

Однако предсказания о том, что конец Бреттонвудского соглашения приведет к устойчивой высокой инфляции, не подтвердились. Пол Волкер, став главой Фердрезерва в 1979 году, взял курс на ужесточение монетарной политики и, ценой высокой безработицы, смог снизить инфляцию.

Следующее испытание ждало США в 1980-х. Рональд Рейган выиграл президентские выборы в 1980 году, пообещав сокращение налогов, укрепление национальной безопасности и сбалансированность бюджета путем сокращения государственных расходов. Первое, что он сделал – убедил Конгресс провести общее сокращение подоходного налога, чтобы наивысшая ставка 70% упала до 50%. Крупнейшее сокращение налогов в истории совпало с жесткой рецессией в 1981-1982, уменьшив доход государства с 19.6% от ВВП в 1981 до всего 17.3% в 1984 году.

Дефициты Рейгана

В то же время государственные расходы выросли на фоне укрепления оборонного бюджета, что привело к крупнейшему дефициту мирного времени в истории. Эти дефициты в сочетании с растущим дефицитом текущего счета сделали США, как федеральное правительство, так и частный сектор, в большей степени зависимыми от кредитования другими странами. При Бреттонвудской системе это привело бы к серьезным проблемам.

Внешнее кредитование зависело от желания иностранных инвесторов держать доллары (или активы, выраженные в долларах), что требовало бы уверенности в стоимости доллара. Но чем больше долларов накапливали эти инвесторы, тем меньше становилась их вера в то, что США смогут держать «золотой стандарт» у отметки 35 долларов за тройскую унцию, пока вся система не рухнула.

Однако после Бреттонвудской эры, все страны по-прежнему нуждались в резервах иностранной валюты для облегчения международной торговли, и доллар остался в чести. Огромный дефицит бюджета в 1980-х позволил поднять США процентные ставки, что повысило привлекательность доллара среди международных инвесторов. О конвертируемости в золото можно было больше не беспокоиться.

В тот период времени экономисты задавались вопросом: как долго сможет экономика выносить огромные дефициты бюджета и текущего счета. Лейтмотивом Вашингтона стали непрекращающиеся жаркие дискуссии о дефиците. В 1990 и 1993 президенты Джордж Буш и Билл Клинтон протолкнули закон о сокращении расходов и увеличении налогов. В течение десятилетия дефицит бюджета сократился, и Америка завоевала репутацию страны со стабильным ростом и низкой инфляцией, что повысило привлекательность доллара.

Однако новый мир таил в себе серьезные опасности. В 1990-х иностранный капитал ворвался в недавно индустриализованные страны Восточной и Юго-Восточной Азии, спровоцировав экономический бум, который привел к росту цен на активы и стоимости валют. Дешевые деньги поддержали желание компаний занимать средства и вкладывать их в рискованные проекты.

Азиатский кризис

Международный валютный фонд, продукт Бреттонвудской конференции, выплатил срочные займы нескольким азиатским странам в период кризиса. Деньги были выданы под многочисленные условия, что сделало МВФ глубоко непопулярным в некоторых частях света, укрепив позор, связанный с заимствованием у МВФ, который развивался годами. Развивающиеся страны извлекли урок и больше не хотели оказываться в должниках у МВФ. Попытки положить конец заимствованию иностранного капитала в частном секторе, однако, имели ограниченный успех.

Таким образом, Центробанки по всему миру защищают себя, выстраивая крупные военные бюджеты. Некоторые страны, особенно Китай, собирают доллары, чтобы снизить стоимость собственной валюты. Крупное положительное сальдо торгового баланса Китая с США дает ему избыток долларов, однако если бы торговля велась за юани на открытом рынке, стоимость китайской валюты выросла бы, что усложнило бы экспорт.

Напротив, он инвестирует эти доллары в американские казначейские бумаги и другие активы, выраженные в долларах. В итоге, нестабильность мировой экономики положительным образом отражается на надежных активах, и по-прежнему не существует более надежного актива чем американские казначейские бумаги. Но как долго доллар сможет сохранять превосходство, и что станет с жизнеспособностью американского дефицита бюджета, когда он подойдет к концу?

Подготовлено Forexpf.ru по материалам агентства Bloomberg

Экономическое влияние некоторых представителей финансового сообщества многих сильно раздражает. Оно оскорбляет наш идеал общества, в котором каждый получает уважение, признание и поддержку. Стремление к власти, которое зачастую является движущей силой финансового капитализма, противоречит идее о том, что финансы должны быть лишь средством управления активами общества. Однако во многих успешных обществах формируются элиты, отчасти, это связано с тем, что людям нужны лидеры, обладающие достаточной силой и влиянием, чтобы обеспечивать работу всей системы. Мы должны делать так, чтобы лишь немногие могли использовать свое личное суждение для регулирования основных общественных механизмов. Система финансового капитализма, в конечном счете, держится на тех, кто обладает такими возможностями.

Свободный капитализм может поддерживать равновесие, при котором некоторые формы социальной тайны себя вполне оправдывают. Джордж Акерлоф в 1976 году опубликовал статью «Экономика касты и гонки за богатством, и другие печальные сказки», где он объясняет тенденцию к формированию определенных социальных групп, склонных к разного рода заговорам против аутсайдеров. Он использует систему каст, печально известную в современной Индии, чтобы изучить феномен элиты в бизнесе и финансах.

Касты в финансах

Те, кто принадлежит к высшей касте мира финансов, например, выпускники элитных университетов или те, у кого есть связи с особыми бизнес-культурами, обладают огромным экономическим преимуществом. Опасаясь лишиться этого преимущества, они строго соблюдают социальные нормы касты.

В бизнесе они выбирают тех, кто принадлежит их касте и отвергают чужаков и тех, кто не уважает их социальных норм. Таким образом обеспечивается стабильность касты. Финансовые инструменты сами по себе не создают кастовую структуру, хотя механизмы их действия, отчасти, отвечают за равновесие. Те же самые финансовые инструменты, при должном использовании и демократизации, можно превратить в средство уничтожения кастового равновесия. Истинно демократическая финансовая система должна помочь гражданам вырваться из касты отверженных.

Финансовый капитализм - это развивающаяся система, еще не идеальная, но постоянно улучшающаяся. Он определяется длинным списком обычаев, которые, в свою очередь, содержат множество особых ролей и обязанностей. Наблюдая за тем, как люди изо дня в день выполняют свою работу, можно прийти в выводу, что в последнее время кастовость нашего общества проявляется уже не столь резко. Индийская кастовая система никогда не признавалась буддистской, христианской и мусульманской религиями, она резко осуждалась всеми духовными лидерами страны.

Владимир Ленин в России, Кемаль Ататурк в Турции, Юкичи Фукузава в Японии, Сан-Ят Сен и Мао Дзедун в Китае, Ева Перон в Аргентине и Нельсон Мандела в Южной Африке также отвергали кастовость во всех ее проявлениях. Их убеждения отражают тенденцию 20 века к социализации общества, к равенству, однако, в деловом мире параллельно развивалась совсем другая система. Концепция аристократии или высшего общества, столь популярная в 19 веке, постепенно утрачивает свою актуальность во всем мире.

Присутствие в «Светском альманахе» США уже не является признаком принадлежности к числу выдающихся американских семей. В Китае издания, печатающие списки титулованных граждан канули в лету еще до конца династии Цин в 1912 году. Во всем мире царят эгалитарные настроения, которые, увы, не получают поддержку со стороны демократизированных финансов.

Президент Франклин Рузвельт однажды сказал: «Я с удовольствием оказываю почести Пирпонту Мограну, или Эндрю Карнеги, или Джеймсу Хиллу, но относиться к ним как, скажем, я отношусь к... исследователю Арктики Пери, или историку Родсу... - почему я не могу заставить себя сделать это, если бы даже захотел, хотя я этого и не хочу». Многие думают, что Рузвельт сам был богат. В конце концов, в 1940-х его семья была самой известной в Светском альманахе, где ей отводилось ни много, ни мало, целых полторы страницы.

Но он никогда не был в числе очень богатых и, судя по всему, дистанцировал себя от них также, как и большинство из нас. Такое мировоззрение сыграло свою роль в формировании политики «Новый курс», которая помогла демократизировать финансовые рынки США. Дальнейшая демократизация финансов подразумевает активное использование институтов управления рисками, которые должны пресекать произвольное перераспределение власти и богатства.

Нам нужно развивать внутреннюю логику финансовой системы, способы заключения сделок между независимыми и свободными людьми - сделок, которые всем пойдут на благо. Нам также надо улучшить характер и степень участия в финансовой системе, в том числе через информирование социума о фундаментальных принципах ее работы. Когда люди получают надежную информацию, они в меньшей степени подвержены доминированию со стороны элиты. Сейчас большинство из нас не обладает такой информацией. Зато нас постоянно атакуют продавцы финансовых продуктов, у которых нет повода говорить то, что мы должны знать.

Улучшенная система финансового капитализма требует некоторых государственных интервенций, в том числе и прогрессивного налога на доход. Также должна быть система соц. защиты, которую нужно постоянно улучшать и перерабатывать.

Финансы с человеческим лицом

Демократизация финансов идет рука об руку с их гуманизацией. В этом смысле, важно помнить, что финансы должны быть очеловечены, а их модели отражать глубокое понимание человеческого разума. Благодаря росту популярности бихевиоризма и нейроэкономики за последние десять лет, мы смогли подготовить почву для такого подхода, для понимания того, как люди на самом деле думают и поступают.

Человек не должен обязательно любить своего соседа, однако, наши институты можно изменить так, чтобы люди получали вознаграждение за проявление своих лучших качеств. Одним из таких качеств является стремление к благотворительности и готовность богатых людей - по крайней мере, в правом крыле социальной среды - более конструктивно тратить свои деньги.

Эти тенденции должны занять центральное место в системе финансового капитализма. Еще один крайне важный человеческий порыв был отмечен Адамом Смитом в книге «Теория нравственных чувств». Это потребность в похвале. Наиболее ярко она просматривается в поведении маленьких детей и дряхлых стариков, тех, кто не надеется получить власть над другими. Современная литература по психологии подтверждает исключительную важность самооценки.

Однако Смит показал это желание получить похвалу под другим углом. У взрослых, зрелых в эмоциональном плане людей оно трансформируется в стремление быть достойным похвалы. Более того, он полагал, что наше желание получить похвалу можно полностью удовлетворить только в том случае, если похвала заслужена. Никому не надо просто пускать пыль в глаза. Этот аспект человеческой натуры является краеугольным камнем успешной экономической системы. Развитие экономики в широком смысле - это развитие социума, где лишь редкие индивиды считают безнравственное поведение достойным похвалы.

Чтобы построить такую систему, нужны инновации в области гуманизации финансов. Законы - это правила ведения войны. Они нужны, чтобы сократить ненужные человеческие жертвы агрессии и стимулировать проявление других, более благородных позывов. Наши надежды на будущее должны быть связаны с развитием институтов, представляющих финансовый капитализм. Развитие информационных технологий способно вскружить голову, однако, достижения в этой области положительно влияют на финансовые инновации. И все же, в конечном счете, важнее всего изменения наших экономических институтов, а не программного или аппаратного обеспечения.

Финансовая система уже сама по себе является системой обработки информации, созданная на базе человеческих, а не электронных единиц. Нам нужна система, которая позволит людям заключать конструктивные сделки и достигать своих целей, система, которая позволит выйти агрессии и жажде власти. Она должна направлять неизбежные конфликты между людьми в мирное русло, поддерживать людей, готовых посвятить жизнь управлению и защите других.

Роберт Шиллер
Подготовлено Forexpf.ru по материалам агентства Bloomberg