Главные темы. Последние записи с тегом «фатеева»

Сегодня 23 мая, четверг

Какой рейтинг вас больше интересует?

получить код

Главная /

Главные темы

Тэг «фатеева»

Наталья Фатеева отметит 80-летие по-семейному

2014-12-23 13:09:41
... артистке России Наталье Фатеевой исполнилось 80 лет ... ». При этом Фатеева пожелала всем своим ...
+ развернуть текст сохранённая копия

Тэги: мире, отметит, фатеева

Без заголовка

2014-11-19 19:13:03
... и Екатерину Васильевну Фатеевых. По большому счету ... raquo;? Ответ один: Фатеева панически боялась, что ...
+ развернуть текст сохранённая копия

Это цитата сообщения XP0H0METP Оригинальное сообщениеВладимир Басов. Все о моей матери Наталье Фатеевой

Владимир Басов
Все о моей матери Наталье Фатеевой

Часть 1 Часть 2

«Мама, здра...» — начинаю я и тут же слышу короткие гудки. Она даже не дает договорить. Мать такая — если обиделась, вычеркивает человека из жизни. Такое случалось и раньше. Мне тогда исполнилось двадцать три, мы с женой Олей поселились в съемной квартире без телефона. Зима, в щели оконных рам задувает снег. В итоге меня продуло так, что слег. Жесточайшая простуда обернулась воспалением легких, в течение недели я валялся в полуобморочном состоянии с температурой сорок. Оля решила сообщить об этом моей матери, выскочила на улицу, к телефонному автомату, набрала номер ее квартиры: «Наталья Николаевна, Володя заболел...» Короткие гудки, трубка брошена. Тогда Оля в отчаянии позвонила моему дедушке в Харьков, тот тут же связался с дочерью: «Наташа, срочно езжай к Володе, ему очень плохо». Наталья Николаевна снова швырнула трубку, не стала и с родным отцом разговаривать. А у него через полчаса случился сердечный приступ. Когда санитары «скорой» укладывали дедушку на носилки, он все повторял: «Как она может?! Почему?!» Я тоже не раз задавался этими вопросами... В одной книжке вычитал, что в психиатрии есть такое понятие — мизопедия. Означает патологическую нелюбовь к собственным детям. Может, этим все объясняется? Нет, не похоже. Моя мать, народная артистка РСФСР Наталья Фатеева, на сумасшедшую не тянет. Психоаналитики утверждают, что корень всех проблем надо искать в тяжелом детстве пациента. Но детство Натальи Николаевны таковым не назовешь. Она была единственной дочерью, залюбленным, избалованным ребенком. Правда, когда выросла, стала предъявлять родителям претензии. Мол, не додали в детстве ласки. Сталкиваясь с черствостью дочери, бабушка возмущалась: «И в кого она такая пошла, не понимаю?!» Владимир Басов - младший Вижу, как мать «светится» на очередном митинге оппозиции рядом с Борисом Немцовым, выступает, наверное, произносит правильные слова. Почему же многие годы она не находит их для своих детей? Почему не желает нас знать? Маленьким я считал своими родителями Николая Демьяновича и Екатерину Васильевну Фатеевых. По большому счету они ими и являлись. Комнатка в коммунальной квартире в высотке, где гостиница «Украина», куда меня принесли из роддома, не осталась в памяти совсем. Она принадлежала отцу — актеру и режиссеру Владимиру Павловичу Басову. Но прожил я с родителями недолго. Оба много работали, заниматься ребенком было некогда, так что меня быстренько сплавили в Харьков к дедушке с бабушкой.

У меня было замечательное детство. Я никогда не чувствовал себя обделенным, хотя маму видел урывками. Она приезжала в Харьков на день-два и тут же исчезала на полгода. Я, конечно, страдал, но недолго. Дед и бабушка меня очень любили и баловали. Дед был подполковником в отставке. Но на военную пенсию тогда можно было неплохо прожить. Да и бабушка не сидела дома, работала директором ателье. Каждое лето мы ездили в Крым на «Москвиче» деда. Снимали комнату в доме на берегу моря, купались, загорали, объедались фруктами. Это ли не счастье?! Вообще-то дед был записан в очередь на «Волгу», но когда она подошла, мой хитрый папа сделал предложение: «Николай Демьянович, давайте махнемся. Ну куда вам в Харькове ездить на «Волге»? А мне — известному режиссеру — она в Москве в самый раз. Я отдам вам свой «Москвич».

Простодушный Николай Демьянович повелся, и уже через неделю Владимир Павлович рассекал по Москве на новенькой «Волге». Когда я заболел свинкой, отец тут же примчался в Харьков. Мы тогда еще не знали, что такое комиксы. Но альбом датского карикатуриста Херлуфа Бидструпа видели, он продавался в книжных магазинах. Так вот, Владимир Павлович, чтобы меня развеселить, сел и словно Бидструп нарисовал целую историю в картинках: как в мальчика Вову забралась свинья и он долго пытался ее прогнать, в конце концов свинья испугалась, вылезла наружу и убежала. Каждый рисунок сопровождал забавный стишок. Папа вообще прекрасно рисовал, писал, рифмовал... Однажды летом, когда мы с дедушкой и бабушкой отдыхали в Феодосии, к нам неожиданно приехала мама. Ее сопровождал импозантный мужчина.

«Знакомьтесь, это мой новый муж», — заявила она с порога. Так в мою жизнь вошел Борис Борисович Егоров — космонавт, Герой Советского Союза. Для дедушки с бабушкой это событие стало полной неожиданностью, но они деликатно промолчали. Лишних расспросов их дочь не терпела. Поставила родственников перед фактом развода и нового замужества и улетела в Москву. Позже они узнали, что к матери Егоров ушел, оставив жену с двухлетним сыном. Меня «выписали» в столицу, когда пришло время отправляться в первый класс. «Будешь учиться в интернате, — сообщила мама. — Домой — только на выходные». Что я, маленький мальчик, мог возразить? Это уже повзрослев, я не раз задавался вопросом: зачем надо было срывать ребенка из Харькова, где ему было так хорошо? Нет, в интернате меня никто не обижал. Но большинство ребят родители забирали домой на выходные, а мне такое счастье выпадало нечасто. Глотал слезы, в очередной раз укладываясь спать в опустевшей комнате на казенных простынях с инвентарным номером, и считал дни до следующей субботы. Мама была в то время озабочена исключительно актерской карьерой и личной жизнью. Ребенок в это плохо вписывался. Иногда, правда, я проводил выходные с отцом. Помню, однажды он приехал в интернат на своей «Волге», отвез меня в гостиницу «Москва» и мы обедали в ресторане на последнем этаже с видом на столицу. Но чаще меня забирала к себе папина сестра — тетя Лора. Она работала врачом, ее обожали все, не только пациенты.

В тетиной малометражке в блочной башне на Каширском шоссе находилось место не только для мужа, их детей и его родителей, но и для меня. Жили в тесноте, да не в обиде, вместе садились за стол, вместе шли гулять. Но уж если меня забирала мама, то эти два дня казались необыкновенными. Она доставала экзотическую по тем временам кухонную утварь под названием блендер и готовила вкуснейший суп-пюре. Космонавт расхаживал по квартире с телефонной трубкой в руке и болтал по-английски с американским коллегой с мыса Канаверал. А иногда сажал меня в свой «бьюик электра», у которого автоматически открывались окна, что было тоже диковинкой, и мы гнали со скоростью двести километров по окружной. Когда нас останавливала милиция, Борис опускал окно и бросал стражу порядка: «Я космонавт Егоров». Узнав «космонавта № 9», тот терялся, отдавал честь, и мы ехали дальше. Правда, счастье было недолгим: неумолимо приближалась пора возвращаться в интернат, куда мама никогда не отвозила меня сама. За мной и моей соседкой Олей Битюковой заезжал грузовой фургон без окон. Поскольку в нем возили продукты, в частности мороженую рыбу, кузов безнадежно ею пропах. Сердобольный шофер давал нам по кусочку лимона, чтобы не затошнило по дороге. Ведь мы битый час ехали в полной темноте от Мосфильмовской до Варшавки, где располагался интернат. Космонавт был человеком общительным, любил принимать гостей, что страшно не нравилось маме, она, словно истинная англичанка, считала свой дом крепостью. К тому же была «повернута» на чистоте — а тут пришли чужие люди, натоптали, оставили груду грязной посуды. Ужас! Но Егоров на ее протесты внимания не обращал, наш дом был всегда открыт для его друзей. Помню, в гости приходили Юрий Гагарин, Лариса Голубкина, Муслим Магомаев, а космонавты Феоктистов и Комаров у нас просто дневали и ночевали. Когда космический корабль, пилотируемый Владимиром Комаровым, сгорел при посадке, Егоров вернулся домой, сел за стол и разрыдался. Не выбирая выражений, рассказал о том, что полет был не подготовлен, а новый космический корабль, на котором летел его друг, спроектирован с ошибками. Он был в Центре управления полетами и слышал в наушниках мат Комарова, доживавшего последние минуты: «Гады, сволочи, идите все на х..., вы меня убиваете, вы ничего не отладили, послали на верную смерть!» После похорон Комарова Борис Борисович ушел в страшный запой. Он и до этого прилично выпивал, что раздражало мать. Но Егоров обычно пускался на хитрость: — Наташ, я схожу в гараж ненадолго. — Хорошо, Володю с собой возьми, пусть прогуляется. Выйдя из подъезда, мы тут же резко меняли маршрут, заворачивали в ближайшее кафе «Юпитер», где космонавт «принимал на грудь», после чего возвращались домой.

— Ну, что там с машиной? — интересовалась мать. — Да все нормально, карбюратор немного барахлил, — не моргнув глазом отвечал Борис Борисович. Из разговоров матери с подругами я знал, что отец ушел от нее к другой — актрисе Валентине Титовой. По иронии судьбы они поселились в соседнем доме, где тоже жили киношники. Двор был общим, и однажды, гуляя, я заметил, как из подъезда вышли папа, Валентина и их маленький сын Сашка. Я непроизвольно дернулся навстречу, сделал несколько шагов, и тут они меня заметили. Отец заулыбался, помахал рукой. А меня вдруг окатило волной ужаса. Развернулся и со всех ног бросился к своему подъезду. Помню только, как папа кричал вслед: «Вова, постой! Куда же ты?!» Почему я убежал? Не могу объяснить. Наверное, увидел отца, про которого мне не раз говорилось «Он тебе больше не отец», и вдруг понял со всей очевидностью: это действительно так, рядом с ним чужая женщина и чужой мальчик. У нас папа не появлялся, видимо, такое условие поставила мать. Лишь позже узнал, что он мне все-таки позванивал, но она не подзывала к телефону, даже не сообщала об этом. Не простила его... А вскоре мы вообще переехали на Фрунзенскую набережную, где космонавту дали огромную пятикомнатную квартиру. Меня наконец забрали из интерната и перевели в английскую спецшколу № 23 возле метро «Парк культуры».

Может, откровенные разговоры Егорова о том, почему погиб Комаров, достигли ушей руководства, а может, по медицинским показаниям, но после очередного планового обследования Бориса Борисовича исключили из отряда космонавтов. Он был человеком беззлобным, но неглубоким, самоедством не занимался, поэтому случившееся пережил легко. На меня Егоров никогда не давил, не пытался воспитывать. Незадолго до их развода мать попросила называть его папой. Один раз я к нему так и обратился: «Папа, а можно я...» Это вышло как-то само собой. А потом они развелись. Произошло это почти сразу после рождения моей сестры Наташи. У нас с ней десятилетняя разница в возрасте. Оба события я пропустил, был отправлен в Харьков на каникулы. Когда вернулся, Егоров уже съехал. Егоров ушел к ближайшей подруге матери Наталье Кустинской. У той есть своя версия событий: у Фатеевой на съемках мюзикла «Песни моря» случился бурный роман с партнером — румынским певцом Даном Спэтару. Егоров заподозрил, что тот является подлинным отцом Наташи, и не стерпел: разорвал отношения. Но достаточно взглянуть на Наташу, чтобы понять, кто ее папа. Кустинская, по-моему, вообще много чего напридумывала. Например, что мама бросила старшую дочь, которая сначала жила в Харькове, а потом переехала в Москву и стала нашей домработницей. Это все воображение несчастной, утратившей былую красоту женщины. Но Егоров действительно не рвался видеться с Наташей. Да это и трудно было сделать — сестру, как и меня когда-то, почти сразу же после рождения отправили в Харьков. Наталья Николаевна нередко говорила мне со смешком: «Ты родился весь такой синенький-синенький. Это потому, что я боялась поправиться и сидела на одной гречке. А Наташа с рождения была беленькой и очень красивой». Я не обижался, сестру любил: ходил гулять с коляской, купал Наташу, играл с нею. До сих пор помню, как она радостно плескалась в ванне — мы пускали там пластмассовых рыбок, кораблики, потом я заворачивал ее, полусонную, в мягкое махровое полотенце и нес к кроватке. Обида на мать появилась позже, когда наши с ней отношения испортились. Несколько лет спустя — я уже был женат — мать призналась моей Оле: «Наташу я люблю больше, чем Володю. Если честно, он был нежеланным ребенком». Оля еле сдержалась, чтобы не высказать свекрови все, что о ней думает. Антагонизма между мной и сестрой не возникло и тогда, я не ревновал ее к матери, слова которой о большой любви к дочери порой сильно расходились с делом. Да, она обнимала и целовала Наташу чаще, чем меня. Но однажды на целое лето отправила ее с детским садом на дачу. И вот настал родительский день, надо ехать к ребенку. Наталья Николаевна картинно заломила руки: «Я так устала на дубляже. У меня просто нет сил!» И «отходила» от трудов праведных в течение месяца, не торопилась проверить, как там ее ребенок. (Кстати, когда позже, став актером, я сам работал на дубляже, мне этот род деятельности не показался изматывающе тяжелым.) В конце концов я не выдержал, напомнил, что Наташа ее ждет, а мать бросила: «Раз тебя это беспокоит, съезди посмотри». И мы с Олей, тогда еще влюбленные друг в друга школьники, сели в электричку и поехали убедиться, что сестра в порядке. С ней действительно ничего страшного не случилось, если, конечно, считать нормальным, что пятилетняя Наташа постоянно спрашивала, заглядывая мне в глаза: «А где мама? Почему она не приехала?»

Кто-то, читая это, скажет: разве можно так писать о матери? Не знаю, может, и нельзя. Но я не могу вспомнить ни одной семейной традиции, ни одного приятного сюрприза от мамы к моему дню рождения. Покупались только необходимые вещи: одежда, школьная форма, обувь. С праздниками вообще было напряженно. Если они приходились на каникулы, нас отправляли в Харьков, если нет — мы с сестрой оставались дома одни, мама всегда куда-нибудь уходила. По большому счету, у нас с Наташей не было семьи, хоть и жили с матерью под одной крышей. Вроде вместе и в то же время порознь. Все свои эмоции мать приберегала для мужчин. Дан Спэтару одно время часто прилетал к ней из Бухареста. Дядька был симпатичный, одевался и выглядел по-западному. Восхищался «Песнярами», мы с ним часто их слушали. На стол ставилась бутылка водки, которую Дан постепенно опорожнял. Когда пластинка заканчивалась, он неизменно сообщал: «Какие хорошие голоса!» Их роман с матерью был коротким, она быстро его выставила. А может, он и сам ушел. Слава его очень скоро померкла, чему, видимо, способствовали проблемы с алкоголем.

Для меня началась развеселая жизнь. Мать снималась, колесила по стране с концертами, участвовала в кинофестивалях, а я был предоставлен самому себе. Никогда никому не говорил, что Фатеева и Басов — мои родители. Не хотел, чтобы из-за этого на меня обращали какое-то особое внимание. Мною занималась домработница: обстирывала, готовила обед, но ел я не по часам, а тогда, когда был голоден. И на улице гулял столько, сколько хотел. Все детство провел на спортивных площадках, где мы с местной шпаной играли в футбол и хоккей. За десять школьных лет мама ни разу не открыла мой дневник и никогда не ходила к директору, хотя вызывали ее «на ковер» довольно часто. И я ей за это благодарен. Иногда учителя пытались вызвать в школу папу, но когда до него дозванивались, выяснялось, что он живет в другой семье и никакого влияния на сына не имеет. Наша школа была образцово-показательной. Переступив ее порог, я сразу же оказался в тоталитарном государстве, где на каждом шагу ущемляли свободу, к которой я так привык. В класс надо было входить исключительно парами. Когда звенел звонок, учитель говорил: «Звонок для учителя, а не для учеников», и мы всю перемену корпели за партами, дописывая очередную контрольную. На домашние задания я «забил», сдувал их у кого-нибудь с утра в туалете, если вызывали к доске, «плавал» нещадно. А еще постоянно суфлировал, отпускал какие-то шуточки, когда учитель объяснял материал, за что меня почти ежедневно изгоняли из класса. Угроза отчисления постоянно витала над моей головой. Как-то маме позвонила завуч и пожаловалась: — Ваш сын очень громко смеялся в метро. Оказалось, кто-то из учителей ехал со мной в одном вагоне. — Ну и что? — ответила мама. И применила свой излюбленный прием — бросила трубку. Вот за это я ей был благодарен. Она не ломала меня через колено, не исключаю, из-за того, что ей просто было лень этим заниматься. А еще мама научила меня читать в пятилетнем возрасте, и я с упоением глотал книги из нашей огромной библиотеки. Мать вообще большая книголюбка. На всю жизнь врезалось в память, как однажды мы сидели вечером вдвоем и она читала мне «Приключения Гекльберри Финна». Марк Твен по сей день мой любимый писатель. В 1964 году мама взяла меня с собой в Коктебель в писательский Дом творчества. Компания подобралась интересная — Роберт Рождественский, Юлиан Семенов, Сергей Михалков с сыновьями Андреем и Никитой. Но почувствовать себя членом блистательного общества я не успел, сразу же подхватил ветрянку. Врач прописал постельный режим, запретил купаться в море, чтоб не мочить болячки, и даже выходить на пляж. Сергей Владимирович, чтобы не лишаться общества красивой актрисы, снимавшейся в картине «Три плюс два» по его сценарию, нашел решение проблемы: отрядил ко мне в сиделки младшего сына. Мама купалась, загорала, обедала в ресторанах с друзьями. А я вынужден был валяться на диване. Восемнадцатилетний Никита приходил ко мне, пятилетнему, каждый день, выводил на короткую прогулку, вечером читал сказки, подкладывал под подушку отшлифованные морем камешки, обещая: чем быстрее я засну, тем скорее камешки станут волшебными. По прошествии многих лет мать разругалась с Никитой в пух и прах из-за скандала вокруг Киноцентра. А Михалков на съезде кинематографистов с трибуны недоумевал: «И за что Фатеева так меня ненавидит? Я же с ее сыном нянькался!» Коллеги потом интересовались, что он имел в виду. А я подошел к Михалкову: — Никита, привет! — Напомните, кто вы? — нахмурился он. — Я Володя Басов... — Ах! — Никита Сергеевич картинно заключил меня в объятия. Когда на Пицунде построили Дом творчества кинематографистов, мама стала каждое лето вывозить меня туда — на месяц, иногда на два. У нее там была своя компания, у меня — своя, но Пицунда все равно оставалась, по сути, единственным местом, где мы с ней как-то общались. Я подружился с Толиком Мукасеем — сыном Светланы Дружининой и кинооператора Анатолия Мукасея, Колей Данелией — его родителями были режиссер Георгий Данелия и актриса Любовь Соколова, Васей Жилинским — сыном народного художника Дмитрия Жилинского, Олегом Добродеевым — сыном драматурга Бориса Добродеева, будущим генеральным директором ВГТРК, Лешей Аксеновым — сыном Василия Аксенова, ныне художником, Максимом Карменом — внуком легендарного документалиста Романа Кармена, сегодня директором нашей студии «Арт-экспресс». Мы там, можно сказать, выросли и были счастливы. Несколько лет назад Леша Аксенов был в Абхазии и заехал посмотреть, что осталось от Дома творчества. Говорит, что заплакал, когда увидел разрушенное здание с торчащей арматурой, выбитые окна, а на полу — стреляные гильзы и загаженные плакаты с фотографиями артистов. Валялся и портрет Фатеевой, где она счастливо улыбается. Мать Толика Светлана Дружинина, в отличие от моей, пробовала соблюдать режим и неизменно устраивала шестнадцатилетнему сыну днем «тихий час». Пока Толик спал, мы с Колей Данелией пили пиво в баре или играли в водное поло с Мишей Калатозовым. Когда деньги были на исходе, а вечер неумолимо приближался и его надо было как-то провести, мой друг и одноклассник Андрей Артюхин — кандидат в мастера спорта по шахматам (ныне успешный банкир) — шел обыгрывать в преферанс Леонида Броневого. Тот был классным картежником и высокомерно отвечал на предложение расписать пульку: «Ну давай, мальчик». А «мальчик», бывало, «разувал» его по полной. Однажды Андрей выиграл у Броневого восемнадцать рублей, мы лихо спустили их в баре тем же вечером. Не только молодежь, но и взрослые любили «оторваться». Жена Геннадия Шпаликова актриса Инна Гулая как-то вышла на улицу в одних колготках. Голую женщину тут же отловили и вернули в номер, где обнаружились стратегические запасы транквилизаторов. Милицию вызывать не стали, ее просто выселили из Дома творчества. Бог отвел меня от наркотиков, наверное, сказалось патриархальное дедушкино воспитание. Мое знакомство с дурманящими веществами ограничилось портвейном. А вот для Коли и Толика пристрастие к наркотикам закончилось плачевно: один умер от передозировки, другой выбросился с балкона. Сначала ушел Коля, а потом ровно через два года, день в день, Толик. Колина мать актриса Любовь Соколова говорила: «Коля и Толик друг друга поубивали». Когда мне исполнилось двенадцать, Ролан Быков решил снимать меня в фильме «Телеграмма». Я приехал на «Мосфильм», что-то сыграл и был утвержден. А через день Ролан Антонович позвонил маме: «Наташ, я твоего сына не беру. Очень боюсь его испортить, он слишком впечатлительный, а у меня главный герой должен быть фашистом». Помню, горевал, но недолго. Через полгода уже снимался у Ричарда Викторова в фильме «Москва — Кассиопея». С Быковым судьба свела нас через несколько лет во ВГИКе, когда я стал студентом. Увидел Ролана Антоновича, подошел. — Вот, учусь, а вы в меня не верили. — Я за тебя тогда просто испугался, — сказал Быков. — Ни один ребенок не бил меня на пробах, хотя это требовалось по роли. Все начинали стесняться, зажиматься, а ты взял и ударил что есть силы. «Москва — Кассиопея» снималась по преимуществу в Крыму. Обычно несовершеннолетних артистов сопровождали на съемки родители, но маме, понятно, было не до того. Я уехал в экспедицию один, хотя был самым младшим из ребят. Мы тут же подружились с сыном Игоря Ледогорова Димой. Два года работали бок о бок. Дима потом эмигрировал в Новую Зеландию, выписал туда своего знаменитого отца, который прожил свои последние годы в этом земном раю. Седьмой и восьмой классы я в школе почти не учился. Первую в моей жизни рюмку мне налил осветитель, а ассистент режиссера дал затянуться первой сигаретой. Так я вкусил взрослой жизни. По всем предметам безнадежно отстал. Волосы мои для роли выкрасили в огненно-рыжий цвет и, как водится, пережгли. Одноклассники тут же прозвали меня Паклей. Учителя не скрывали раздражения, двойки сыпались в дневник одна за другой. В конце восьмого класса директор школы вызвал меня в кабинет: «Переводись в ПТУ». Это был единственный раз, когда мама снизошла до звонка в школу. «Ну, что ж, — заявила она ледяным голосом, прервав бурный поток претензий к сыну, — мне придется позвонить своему хорошему знакомому — министру образования. Может, он поможет вам найти выход из сложившейся ситуации». После звонка в то время еще заслуженной артистки от меня отстали и дали закончить десятилетку. Да и я взялся за ум. Отказался сниматься у Элема Климова, который прочил меня на главную роль в фильме «Иди и смотри» (ее потом блестяще сыграл Леша Кравченко). Тогда же режиссер Фридман утвердил меня в комедию «Усатый нянь», но постановку у него отобрали, прослышав, что Фридман подал документы на выезд в Израиль. Позже проект передали Владимиру Грамматикову, но я ему не приглянулся. Главную роль сыграл Сергей Проханов. Мама в очередной раз вышла замуж. На сей раз ее избранником стал архитектор Виктор Теслер. Этот лысый мужчина числился в каком-то бюро, но на работу не ходил. Целыми днями валялся на диване, читал и слушал запрещенный «Голос Америки». Может, Наталью Николаевну очаровал легкий налет диссидентства в речах Теслера? Не исключаю, что именно общие взгляды на политику и общество скрепляли их союз. Другой причины, почему мать обратила внимание на столь скучного человека, придумать не могу. Она вообще тянулась к тем и тому, кого власти не сильно жаловали. Водила меня на «Таганку» и даже познакомила с Высоцким. Вместе с ней мы посмотрели все эфросовские спектакли, ходили на закрытые кинопросмотры. Именно она предложила мне позже прочесть самиздатовскую рукопись «Ракового корпуса», которую ей дали на две ночи. Культовый роман Солженицына перевернул мое сознание. Деду я авторитетно заявил: — Всех ваших коммунистов надо давить! — Антисоветчик! — орал он и хватался за сердце. Если честно, я должен быть благодарен матери за то, что рано задумался о смысле жизни и цене свободы. Она меня развивала, я рос «западником», свободным человеком. И рад этому. Хотя все могло кончиться очень плачевно. Наслушавшись «Голоса Америки», мы с другом Андрюшей Зайцевым, впоследствии ставшим художником, рисовали прокламации «Долой брежневскую хунту!» и по ночам клеили их на стойки театральных афиш. Если б попались, неизвестно, как сложились бы наши судьбы. К счастью, этого не случилось. От политики меня отвлекла бурная личная жизнь. До беспамятства влюбился в одноклассницу. В актерской среде прочные браки большая редкость. Один из них мой. Поймал себя на том, что с годами мои чувства к жене не тускнеют, не меняются. Я люблю Олю все крепче. Может, и за это надо сказать спасибо матери. Ведь как ни хорохорился, вынужденное сиротство при живых родителях очень меня угнетало. Не отдавая себе отчета, я всегда мечтал о крепкой, нормальной семье, которую не могут разрушить никакие катаклизмы. И я ее наконец обрел. Оля появилась в нашей школе в конце восьмого класса. Ее отец работал представителем Советского Союза в ЮНЕСКО, затем в ООН. Она провела детство и отрочество в Париже и Нью-Йорке. Ее мама переводчица, знает английский и японский. Сама Оля говорит на французском, поскольку с первого по четвертый класс ходила в школу во Франции. А английский осваивала в американской школе. Мы приглядывались друг к другу полгода, болтали на переменках.

Оля разительно отличалась от других девчонок, ее волосы пахли как-то иначе, от них веяло океанским бризом. Она была такой же свободолюбивой и раскованной, как я, мы потянулись друг к другу, почувствовав родственные души. В весенние каникулы часть нашего класса, в том числе мы с Артюхиным, уезжала на экскурсию в Вильнюс. Настроение было под стать теплым солнечным лучам и звенящей капели. Отвел Олю в сторонку и предложил: — Слушай, Никольская, мы хотим немножко выпить на посошок, отметить отъезд. Ты как? — А где? — На 3-й Фрунзенской, в детском саду под грибочком. Придешь? — Приду. Был уверен, что не придет, но она не обманула. Мы уселись на узкой скамейке, тесно прижавшись друг к другу, откупорили бутылку дешевого вина и сделали по глотку. А потом вдруг поцеловались, жарко, по-взрослому. Я уехал в Вильнюс, но думал там только о ней, считал дни до возвращения. И больше мы уже не расставались. Даже учителя смирились с тем, что мы пара. Иногда Оля им дерзила, могла посреди урока выскочить из класса и хлопнуть дверью. Тогда педагог обращался ко мне: «Володя, пойди успокой свою Никольскую».

В Москве Оля жила с тетей Валей — папиной сестрой, приехавшей из Воронежа приглядывать за племянницей. Но что та могла с ней поделать? Оля приходила и уходила когда хотела. Мы целыми днями где-то гуляли, пили вино, курили. Толя Мукасей врубал «Лед Зеппелин», мы обнимались, танцевали, целовались. А совсем взрослыми отношения стали, когда Оля, по окончании девятого класса категорически отказавшись ехать к родителям на летние каникулы, рванула за мной на Пицунду. Мать видела, что с нами происходит, но никак меня не останавливала, не пыталась воспитывать. Ей все это было безразлично. Однажды бросила: «У тебя таких Оль будет еще очень много». Может, у нее были на меня другие планы. Мать тесно дружила с однокурсницей Людмилой Гурченко. Тетя Люся — женщина-праздник — после головокружительного успеха «Карнавальной ночи» долго была безработной: высокий киноначальник, ухаживания которого она отвергла, запретил ее снимать. Гурченко часто наведывалась к нам домой, артистки садились за стол, поддавали. Люся шутила, уморительно травила анекдоты про своих мужей. Я, как завороженный, слушал эти истории, мало что в них понимая. Когда настроение подогревалось до нужного градуса, тетя Люся говорила: «Сына! Почему «пианина» в квартире простаивает?!» Садилась, ударяла по клавишам и затягивала любимую — «Московских окон негасимый свет». Как-то раз предложила: «Наташка, давай познакомим детей. Моя Машка может стать хорошей парой твоему Володьке. Надо будет нам их поженить, когда вырастут». Однажды мамы попытались нас, что называется, свести. Познакомили, усадили за стол напротив друг друга, но... Ничего из этой затеи не вышло. Маша мне не приглянулась. Я любил Олю. Мы заканчивали десятый класс, когда она сообщила: — Я беременна. Что делать? — Не знаю, — растерялся я. А что еще мог ответить в той ситуации семнадцатилетний наивный балбес? Гормоны играли в нас так, что мы совсем забыли: если не предохраняться, могут родиться дети. Нет, я не испугался, сбегать от Оли, скрываться не собирался, но плохо себе представлял, как нам быть дальше. Видя ее испуганный взгляд, чтобы хоть как-то успокоить, сказал первое, что пришло на ум: «Давай посоветуемся с моей мамой». Олины родители были далеко, за океаном, мы сразу решили ничего им не сообщать. Известие о том, что моя девушка беременна, Наталья Николаевна приняла с олимпийским спокойствием. Не говоря ни слова, она сняла телефонную трубку и набрала номер: «Георгий Георгиевич, надо помочь Володиной знакомой... Хорошо, к которому часу ей подъехать?.. Да, помню, пятьдесят рублей». «Ну вот, все в порядке, — сообщила мне мать, положив трубку. — Завтра в девять утра твою Ольгу ждут на Соколе. У Георгия Георгиевича как раз операционный день, он сделает ей аборт. Вот деньги, отдашь заранее в конверте».

Ольга Басова Дальше мы действовали как зомби. С утра пораньше я заехал за Олей и отвез ее в больницу, оформление документов в приемном покое много времени не заняло, нас там действительно ждали. Я очнулся лишь когда санитарка вынесла и отдала мне Олины пальто и сапоги. В голове пронеслось: «А если ты больше ее не увидишь? Если что-то пойдет не так и Оля умрет на операционном столе?» Ноги подкашивались, я снова подошел к окошку, где занималась очередным поступившим медсестра, севшим голосом еле выговорил: — Мы передумали, не надо делать аборт Никольской. — Молодой человек, раньше надо было соображать, мы тут не в бирюльки играем. Теперь уже поздно, не мешайте работать, — ответила она. Я опустился на больничную скамейку и просидел несколько часов, молча уставясь в одну точку. Потом снова подошел к окошку и спросил: — Она жива? — Ничего с вашей подругой не сделалось, — успокоили меня, — приходите завтра, выписка больных с часу дня. Передавая мне Олю с рук на руки, мамин доверенный врач Георгий Георгиевич не скрывал беспокойства: «Обычно мы отказываем пациенткам с отрицательным резус-фактором. Им нельзя прерывать первую беременность. Велик риск больше никогда не иметь детей. Вашу знакомую я принял только по просьбе Натальи Николаевны».
Мы с Олей сначала не сообразили, о чем предупреждает нас эскулап. Когда врач ушел, я обнял любимую, и мы простояли так несколько минут, ни на кого не обращая внимания. — Тебе было очень больно? — спросил я. — Неважно, — ответила она, — давай об этом не вспоминать. Лишь позже, когда шок от пережитого прошел, я задался вопросом: неужели у нас никогда больше не будет детей? Почему мать — опытная женщина — не остановила нас, юных дураков? Почему бросилась решать проблему, не оставляя нам ни минуты на то, чтобы взвесить все «за» и «против»? Ответ один: Фатеева панически боялась, что младенец вторгнется в пространство ее квартиры, нарушит покой. И сделала все от нее зависящее, чтобы этого не случилось. Большое счастье, что Оля не ста

Тэги: звезды, личное, любовь,брак,, материнство, наталья, отношения, семье, семья, фатеева, цитаты

Наталья Фатеева угодила в реанимацию

2014-07-27 19:36:30
... советского кино Наталью Фатееву, которые наши соотечественники ...
+ развернуть текст сохранённая копия

Тэги: жизнь, звёзд, звёзды, знаменитости, кино, личная, наталья, фатеева

Русский сериал Охота на гауляйтера (2012) смотреть онлайн

2012-11-27 22:55:49
Русский военный сериал Охота на гауляйтера (2012) — В 1970 году в столице Белоруссии ...
+ развернуть текст сохранённая копия

Тэги: (2012), 2012, александр, анастасия, бякова, военный, гауляйтера, драма, дьяченко, заворотнюк, ирина, кашперов, кино, лариса, лужина, мария, машкова, наталья, новики, новинка, онлайн, охота, павел, петр, русский, сергей, сериал, томашевский, трубинер, фатеева, юшкевич

Тайны дворцовых переворотов смотреть онлайн. Все серии. 2000-2003

2012-09-20 14:02:54
Россия, 25 января, 1725 год… «Отдайте все…», — слабеющая рука императора смогла ...
+ развернуть текст сохранённая копия

Тэги: "сагиттариус", 2000-2003, александр, алексей, алиса, анашкин, андрей, анна, вержбицкий, веркеенко, виктор, владимир, гарин, гарь, геннадий, георгий, григорий, дворцовый, дмитрий, добронравов, дружинина, дубовский, егорова, екатерина, жарков, зайцева, ильин, ирина, кахун, киностудия, корженков, кошевой, лариса, лачина, лужина, людмила, майко, мамаев, марина, мария, мартынюк, марьяна, межулис, михаил, надежда, наталья, никитина, переворот, привал, признякова, светлана, сергей, сериал, тайна, фатеева, фёдор, харатьян, цареградский, шакуров, штукатурова, юхтин, яковлева

Страницы: 1 2

Главная / Главные темы / Тэг «фатеева»

Блограйдеров
14490

Блогов
219904
(+0 сегодня)

Сообществ
1309
(+0 сегодня)

Рыбалка
по среднему баллу (5.00) в категории «Спорт»

Категория «Книги»

Взлеты Топ 5


+141	163	Информационный колодец
+139	146	Annelle
+131	156	Zoxx.ru - Блог Металлиста
+128	151	МухО_о
+101	114	erner_kissinger

Падения Топ 5


-1	108	«Linux» - это просто!: Создаем архив...
-3	9	Вещий сон!
-5	45	Блог / Новости ― Книжный интернет-магазин Лантика
-28	135	К Мечте - быстро!
-31	136	Бесплатно скачать фильмы, музыку, программы, книги, журналы

Загрузка...