Пока Максим работал, меня «гуляли» по Рязани. Поручили мою персону молодому человеку, который вначале показался мне почти школьником, но в процессе общения я поняла, что он интересный, взрослый, ответственный и много знающий человек. Он возил меня по улицам Рязани, рассказывал про город. Сделали большую остановку в Кремле, а после окончания нашей дневной культурной программы пообедали в ресторане «Халиф-Аист» с удивительно низкими (по питерским меркам) ценами и прекрасной едой.

Хоть мой сопровождающий и был весьма милым юношей, я всё же предпочитаю прогулки с мужем и дочерью, или в одиночестве. Одичала совсем.

Вторая поездка в Рязань состоялась уже через месяц после первой. Она очень отличалась от предыдущей – ведь я впервые уехала из дома без сына. Было легко и тяжело одновременно. Легко потому, что не нужно было пребывать в постоянной заботе о младенце, а тяжело потому, что до того момента а чувствовала Лёню как будто частью себя. Протянешь руки – и он рядышком. А тут нет. Но и плюсы были, конечно. Я вдоволь нагулялась по городу, пока Максим работал, а вечером мы побывали в театре (об этом рассказ будет особый). И ночью тоже мы были только вдвоём, если не считать храпящего в соседнем номере соседа. А наутро я могла спать и валяться в постели и принимать ванну, пока не надоест. Немыслимая роскошь для молодой мамы!

Господский дом принадлежал семье Кашиных. Именно этот дом описан Есениным в поэме «Анна Снегина». Хозяйка дома дорожила книгой, подаренной Есениным и когда, после революции, ей, как и многим другим людям благородного происхождения, пришлось покинуть свой дом, отдав его «советам», книга Сергея Есенина стала одной из трёх книг, которые она взяла с собой. Три часа на сборы и всё – конец старой жизни, у которой теперь были новые хозяева. Но ни одна благородная дама не стала проституткой или воровкой. Ни один офицер не пошёл в бандиты. Сохраняли достоинство и учили этому других.

Дети из дворянских семей умели очень многое – все занимались рукоделием, были очень грамотными и много знающими людьми и смогли найти себе работу после того, как прекратился привычный для них образ жизни и пришла новая власть. Кто-то стал швеёй, кто-то стал учителем в школе, кто-то работать машинисткой, кто-то учить музыке.

На экскурсии по Константинову нам рассказали о жизни разных его обитателей начала прошлого века. Заходили мы и в дом местного священника, который меня весьма впечатлил наличием в нём физгармонии. Жаль, поиграть нельзя было! Это такой старинный клавишный инструмент. Ещё были гитара и скрипка.

Именно в доме священника собиралась местная интеллигенция, а интеллигенцией на селе принято было считать учителей, врачей и священнослужителей. Развлекали друг друга игрой на музыкальных инструментах, пели, танцевали, играли в шарады, пили чай с вареньем, вместе отмечали праздники.

Я говорила уже много раз, что очень люблю бывать в домах и усадьбах, где жили музыканты, писатели, художники. Я бывала в музеях-квартирах Достоевского, Блока, Некрасова и Пушкина в Санкт-Петербурге; в Мелиховской усадьбе и доме Чехова в Ялте; в знаменитых «Пенатах» Репина в одноимённом ныне посёлке Ленинградской области; в доме-музее Набокова, что рядом с домиком Станционного Смотрителя в Выре. Очень понравился мне дом в Феодосии, где жил Александр Грин и дом Максимилиана Волошина в Коктебеле – просто волшебное по красоте место.

И вот село Константиново – родина Сергея Есенина.

Сам дом, где родился Сергей Есенин – маленький, очень скромный, ведь поэт был из простой семьи. Наверно, именно поэтому аристократичный и холодный Петербург принял его не сразу, а простые люди из российских глубин напротив, сразу почувствовали своего. Кстати, большим заблуждением было бы считать, что в российских деревнях все повально были неграмотными. Подозреваю, что нынче неграмотных-то поболее будет… Для сравнения скажу, что в земской школе дети знали многое, о чём нынешние одиннадцатиклассники понятия не имеют – основы риторики, например, способы стихосложения.

А в каждом доме – будь то крестьянская семья или барская, обязательно варилось много варенья. Плохой считалась хозяйка, если в её доме не будет хотя бы пять-шесть видов разного варенья, а у многих было и до пятнадцати.