Ведутся ожесточённые споры о том, что мир знает Вторую мировую войну и только русские этого не знают и утверждают, что была Великая Отечественная война. Почему так? Потому что на протяжении всего времени та война имела не только военный театр. Она имела и политический, и идеологический, и социальный театры. И каждый из них имел вторые и третьи фронты и бои за линиями, прочерченными в умах власть придержащих. Иными словами спутником официальной политики Запада выступала теневая политика. Это объясняет, почему вторая мировая война так и осталась в практике ее участников сводом национальных войн, сгруппированных в коалиции по признакам относительной близости актуальных интересов. Ни на одном этапе войны не существовало даже полнокровного американо-английского союза, не говоря уже о союзе советско-американском.

  Вот бесспорный факт. Красная Армия разгромила немцев под Москвой опираясь исключительно на свои силы, оружие и материалы.

  Вот закономерность. Всякий раз накануне крупных сражений на Восточном фронте замедлялись поставки по ленд-лизу. Эта закономерность заставляет задуматься. Согласитесь, что это совсем другое дело нежели снижение поставок накануне операций союзников в Северной Африке или Европе.

  После московского разгрома немцев американцы ( без обращения кого бы то ни было ) обсуждали вопрос о переброске 20-30 дивизий в Россию. В результате принято решение - "прямой помощи русским не оказывать".

Ещё раньше вопрос поднимал Сталин.  "Если создание второго фронта на Западе, - писал советский лидер, - в данный момент, по мнению английского правительства, представляется невозможным, то, может быть, можно было бы найти другое средство активной военной помощи Советскому Союзу против общего врага? Мне кажется, что Англия могла бы без риска высадить 25-30 дивизий в Архангельске или перевести их через Иран в южные районы СССР для военного сотрудничества с советскими войсками на территории СССР по примеру того, как это имело место в прошлую войну во Франции. Это была бы большая помощь. Мне кажется, что такая помощь была бы серьезным ударом по гитлеровской агрессии".

 Британский премьер с порога отверг это предложение как "абсурд" и "сущую бессмыслицу".

Оценку этому дал Маршалл: "Ради справедливости следует сказать, что наша роль в предотвращении катастрофы в те дни не делает нам чести".

Конкретизировал  её  Хэлл, госсекретарь правительства Рузвельта: "Мы всегда должны помнить, что своей героической борьбой против Германии русские, очевидно, спасли (западных) союзников от сепаратного мира. Такой мир унизил бы союзников и открыл двери для следующей тридцатилетней войны".

  Потом был Квебек 1943 года. Совещание Рузвельта и Черчилля в присутствии начальников их штабов. Обсуждался вопрос - "не помогут ли немцы" вступлению войск западных держав на территорию Германии, "чтобы дать отпор русским".

  Результатом стало принятие плана с двойным дном - операция "Оверлорд", которая прикрывала собой план "Рэнкин". Суть его в том, что в случае разгрома немцев Красной Армией молниеносно оккупировать Германию и занятые ею страны Европы, расформировать Западный немецкий фронт и перенаправить освободившиеся части на восток для сдерживания советских войск.  В стратегическом русле этого плана проводилась самостоятельная операция по физическому устранению Гитлера и передачи власти в Германии военным, которые бы и осуществили роспуск своего Западного фронта.

  По ряду причин "Рэнкин" не состоялся. Но. Квебекская редакция "Рэнкин" была подновлена 8 ноября 1943 г. Исполнителям давался конкретный перечень городов, интересовавших западные державы. Помимо основных центров Германии и Италии, в списке захват Будапешта, Бухареста и Софии, установление контроля над Гаагой, Брюсселем, Лионом, Прагой, Варшавой, Белградом и Загребом. Третьим эшелоном шла высадка в Дании, Греции и на о-ве Родос. И везде лейтмотив - "опередить русских". Не координация действий с СССР, а контрдействия. Безоговорочная капитуляция Германии не перед антигитлеровской коалицией, а перед США и Англией.  Объединенный совет начальников штабов оснастил Эйзенхауэра при его назначении верховным командующим союзными экспедиционными силами в Европе директивой (параграф 3): несмотря на установленную по согласованию с СССР дату вторжения быть готовыми в любое время к "использованию благоприятных условий, например, отхода противника на нашем (Западном) фронте, чтобы вторгнуться на континент теми силами, которые в тот момент будут в вашем распоряжении". Иначе выражаясь, не зацикливаться на "Оверлорде" и не молиться на обязательства перед Москвой.  

  Заключительным аккордом этой теневой политики приведу немыслимое. "Немыслимое" - апрельский (1945 ) приказ Черчилля британским начальникам штабов готовить войну против СССР, которая должна была начаться 1 июля 1945 г. Помимо британских, американских, канадских войск, а также польского экспедиционного корпуса, в нее собирались определить дюжину дивизий вермахта. Под видом пленных англичане разместили их в Шлезвиг-Гольштейне. На протяжении полувека Лондон не уставал "опровергать клевету" на достопочтеннейшего сэра Уинстона. Но в начале этого века часть документов из досье "Немыслимое" была рассекречена. 

   Какие сюрпризы и открытия нас, вернее, наших потомков подстерегают!  Впрочем русские и сегодня говорят о Великой Отечественной больше, чем о Второй мировой.

Залетело ко мне в почту, прошла по ссылке...

Что касается никсоновского антисемитизма, покойный президент Израиля Хаим Герцог писал: "Сказывались ли личные симпатии и антипатии Никсона на его отношениях с Израилем и евреями? Никоим образом. Он дал нам оружие и оказал нам нерушимую поддержку в тот момент, когда на карту было поставлено само существование нашего государства. Не забывайте об этом, поминая антисемитские высказывания Никсона. Для меня его деяния звучат громче слов”.

Коль скоро речь зашла о разрыве между словами и делами, как не вспомнить о другом президенте США - подлинном кумире американского еврейства Франклине Делано Рузвельте. По какой-то не совсем понятной причине принято считать его большим другом евреев, хотя, судя по всем свидетельствам, он проявлял по отношению к ним в лучшем случае презрительное равнодушие. В разгар войны президент Рузвельт оказался глух к просьбам принять 8000 еврейских сирот из Европы. Он же в 1939 году распорядился отправить обратно в Германию корабль "Сент-Луис”, на борту которого находилось 900 еврейских беженцев, объявив, что еврейская квота на иммиграцию, мол, исчерпана.

Дальше

Еще одна прогулка, в этот раз на остров Рузвельта на канатной дороге.

Дальше