наша беда, как людей, в том, что мы, зачастую, не доводим до конца мечтаемое: лежишь, бывало, в гладкого шёлка пижаме под тёплым верблюжьим одеялом, под свист ветра в микрощель приоткрытой створки окна представляешь себя, гулящего городом, с настоящим компасом: красота и покой, уверенность - во всякую минуту знаешь свою ориентацию относительно стран света:
- Ты где, Зайчик? - раздастся любимый звонок, - Ты куда?
А ты, с компасом, ты с лёгкостью и честнотой отвечаешь:
- Тут я, пока на востоке, но неотвратимо продвигаюсь на северо-запад...
Но приходит утро, потом - день и такие близкие ночью мечты оказываются далеко забытыми и забитыми бытовыми делами. Проходят дни, недели, месяцы, годы, а мы так и живём - без компасов.
И лишь когда в каком-нибудь метро, на заброшенной линии, в отходящий вагон впорхнёт ничем не примечательный господин, вся разница которого с окружающими - в компасе, притороченном к рукоятке портфеля, горькая грусть о собственных неосуществившихся фантазиях заставит увлажниться уголки глаз: почему он, этот случайный господин - смог не изменить своей мечте, а ты...

возможно, мне и самому уже завтра покажется, что эта дата не достойна упоминания в Скучном дневничке, да я бы и не вспомнил сам, конечно, не увидев в дневнике у Евгения Шестакова (а он когда-то был на Ли.ру, но переехал в Эл.жэ) пост про годовщину смерти Брежнева. А увидев, прояндексовал, побрёл по ссылкам и попал в совсем другой какой-то блог, автор которого риторически спрашивал:
" А вы, хорошие, помните те, ещё непривычно траурные в официальном смысле, дни? Как вы отмечали событие?"
И вспомнил я. Ну, когда сообщили по радио, когда политрук, символизируя лицом всё равно непобедимость и сплочённость партии с правительством, читал нотации строю младоматросов, было - никак. А вот во время трансляции похорон нас, свободных от вахт, согнали в ленинскую комнату и заставили смотреть. Смотреть было долго и скучно, - нет, первые минуты глядели с интересом, ведь до Брежнева никто в руководстве СССР не умирал, разве что Сталин, да это было в нереальной истории, но зрелище оказалось однообразым и излишне помпезным, музыка - так себе, в общем, дальше, если кто засыпал, офицеры нас журили - дескать, мы льём мельницу нашим потенциальным идеалогическим врагам. Офицеры у нас были неглупые и ни на минуту не оставляли нас наедине с нашими простыми матросскими мыслями. Поэтому анекдоты(соответственно моменту, про Брежнева) рассказывались не вслух, а шёпотом. Брежнев в анекдотах был незлым, а чудаковатым, слегка выжившим из ума дедушкой. Хм... а ведь он вводил танки в Чехословакию шестьдесят восьмого...
А вечером, на вахте, по радио "Свобода" кто-то из русских комментаторов сказал что-то вроде "...стук упавшего гроба Брежнева прокатился по всему СССР и разбудил страну..."
Не знаю, были ли в СССР люди, кроме родственников, конечно, кто всерьёз переживал?

когда я отбывал воинскую повинность в рядах тогда ещё вооружённых сил, в части нашей коммуниствовал мичман Кириченко - да он и не мичман-то был, все его таланты сводились к умению пересказывать передовицы из тогдашней большевистской газеты "Правда" и обвинять нижестоящих за недокоммунистичность - он служил парторгом части. И вот, как-то раз, когда производились "выборы по-совецки"( то есть, выбирать надо было из одного кандидата, почти как сейчас) решил командир устроить их в моей части по-настоящему свободными: не устраивать обычной побудки в семь утра, завтрак растянуть с получаса до полутора - кто как захочет, так и встаёт - хочешь - в 7, хочешь - в 7:20, подразумевалось, даже, что можно и вовсе в 8:30 встать, пойти без строя в камбуз, позавтракать, а после до полудня вольно проголосовать в клубе. Впрочем, чтобысрочные матросы не понимали излишне буквально столь демократичное решение капраз Лихобабина, в семь утра из репродуктора зазвучала ... хм-хм... загрохотала - точней, музыка, причём, не стандартный гимн, а что-то совецко-эстрадное. Было так громко, что практически сразу практически все встали. Но был среди нас один замечательный матросик - Сергей Кочегин, справедливо имевший ник - Питон: уникальность его этим ником и объяснялось: как известно, на военно-морском арго "удавиться" означает заснуть. Дальнейшая этимология понятна: удавиться-удав-питон. Питон способен был заснуть и спать в самых непростых условиях и верх его таланта был в четырёхчасовом сне лёжа свернувшись хм-хм... как питон на табуретке. и вот военный матрос Сергей(Питон) Кочегин, как звучал бы он, существуй тогда vkontakte (это такой сервис поиска институтских однокашников), единственный из всего подразделения, не среагировал на эстрадную какофонию из репродуктора и остался спать. Впрочем, уже через четверть часа его сон превратился в чп и был разорван дежурным.
А вечером, уже на вахте, мичман Кириченко, крупномордый, кирпичнолицый, он мог бы без прослушивания, за один лишь вид легко пройти кастинг на должность любого охранника, по-левитановски торжествующим голосом внушал строю двух вахт - сменяющейся и сменяющей:
- В день, когда у всего советского народа праздник, когда весь советский народ голосует, когда голосование это демонстрирует всему миру преимущества коммунизма, злобные фашисты из ЦРУ приказали своему наймиту, предателю и ренегату Кочегину: Кочегин! испорть праздник советским людям! Проспи выборы! И приспешник ЦРУ Кочегин выполнил приказ своих хозяев...

Этот случай, ставший уже историей (нету уже давно ни Вооружённых сил, ни, тем более, Военно-морского флота, ни, к счастью, Советского Союза) мне вспомнился вот отчего: я сегодня был в замечательном концерте английского ансамбля музыки Юрайа Хип. И, под впечатлением, с то и дело всплывающими в ушах музыкальными фразами из популярных ихних песен, написал пост. И... почувствовал себя немного мичманом Кириченко и захотел ходить перед строем техников-интернетчиков Ли.Ру и ругать их теми старыми словами:
- У всего российского народа сегодня праздник, для этого народа сегодня выступал Юрайа Хип. Но нашлись те, кто решили испортить праздник. Они приказали интернетчикам из Ли.Ру совершить технические неполадки именно в момент кульминации, чтобы никто не смог поделиться впечатлениями о замечательном концерте. И механики Ли.Ру, таки - да, справились с задачей...
И всё же, не повторяя поста, помещу пару фотоснимков: юрайахиповцы в конце концерта понатаскали себе девок из зала и заставили их плясать рок-энд-ролл Free`N`Easy. И что тем оставалось делать? Только плясать...

поворотность, если не переломность, даже, сегодня в том, что во-первых, после долгого перерыва на пальце(в этот раз не указательном, а безымянном) моём стало кольцо. Мои пальцы не любят колец. Всякий раз, когда они на них были, они либо чувствовались ими инородными телами(а кольцо - тело, с геометрической точки зрения, а вовсе не фигура, как думают многие гуманитарные интеллигенты), либо их крали, либо они терялись в холод. А тут детёныш+любимая детёныша+супружкина мама сообща купили нам с Лапой в подарок кольца. Они белые. Оказалось, что сделаны не из серебра или платины, а из белого золота. А внутри выцарапано:
на ейёном: Люблю Лёшика 25 лет. 22.09.1986
на мойёйном: Люблю Люшика 25 лет. 22.09.1986
Внимательно, через увеличительным стеклом неоднократно разглядывал надписи, пока не развёл руками:
- Хм... - сказал, - ни одной буквы неправды!
Во-вторых же, сегодня я могу развеять сомнения в моей пьющности(а не секрет, что человечество, изо дня в день наблюдая меня без какой-либо бутылки в руках, не без оснований полагает меня человеком, чуждым алкоголю, со всеми вытекающими из этого выводами).
Подарки получать легко и приятно, даже если они сделаны не только близкими и родными, но и совершенно теми, от кого их не ждал: например, наша, порой, суровая и серая природа не удержалась в стороне от события и в меру своих природных сил прислала редчайшую в наше холодное осеннее время бабочку, пролетавшую причудливый танец на лифтовой площадке. Увы, устремившись за фотоаппаратом, я уже не застал её, возвратясь. Но всё равно - спасибо!
Апгрейд: в процессе праздника бывает такой момент, когда наговоришь про себя тостов, повспоминаешь, насколько лучшие свои годы ты отдал в горнило семьи, расчувствуешься сам, расчувствуешь других и возникает такая прочувственная атмосфера общеприязни. В такой-то момент, стоя с бокалом французского шампанского, спросил у сына:
- Мальчик мой, скажи, только честно, кого ты больше любишь - маму или папу?
Увы, ответом мне стал уклончивый ответ об общечеловеческих ценностях...
апгрейд 2: самое обидное в моей двадцатипятилетней семейной истории то, что я не могу назвать эти годы годами подвига.
- Это мне почти ничего не стоило, - пришлось констатировать факт, - если и были какие-то катастрофы и потрясения, то язык не поворачивается придать им какое-то более-менее важное значение и все прилагательные для описания их умещаются в одну приставку - микро: микрокатастрофы, микропотрясения.
Хорошие! Состоя в браке, цените каждую ссору и скандал, иначе в очередной юбилей вспомнить будет нечего.

много лет назад учёные заметили, что история, независимо от жанра первоначального факта, повторяется в виде фарса. Когда такое повторенье произошло впервые, его, разумеется, сочли забавной случайностью, но, чем дальше повторялись такие повторенья, тем сильней тогдашний научный мир удостоверялся в неслучайности происходившего. К жалости, в те далёкие времена полноценной статистики, как отдельной отрасли науки не существовало и тогдашним историкам оставалось лишь беспомощно разводить руками:
- Мы можем лишь констатировать факт происхождения явления, не более... ведь пока не существует сколько-нибудь общепринятой методологии фиксации событий, нет ни единой информационной базы, нет не только научных изданий - бюллютеней, ведомостей, где должны бы сообщаться все случаи естествознания, но даже и научно-популярное книгопечатанье ещё не изобретено. О какой статистике может идти речь, если все наши открытия мы вынуждены передавать коллегам и новым поколениям лишь устной речью, чреватой искажениями и инсинуациями недобросовестных пересказчиков?
Вот так и случилось, что зная, в принципе, о спиральном кругоразвитии ( событие - фарс по мотивам события - фарс по мотивам фарса - и т.д.), никто не брал на себя смелость установить периодичность и длины циклов варьировались не только в зависимости от гео-, этно, - лингво- пристрастий, но и по совершенно незначительным признакам и, зачастую, из тщеславия, во всякой научной дисциплине были свои популярные и непопулярные циклы.
- Опять банальность! - знаю, воскликнут многие, - Опять пост почти ни о чём, не связанный с реальностью, копипастирующий открытия древности. Где хотя бы один жизненный пример?
Извольте. Вот он:
в далёком коммунистическом прошлом - в одной тысяче девятьсот восемьдесят пятом году - случилось мне и моему другу М. - студентам подготовительного отделения Главного Строительного института тогдашней страны - провести совместную ночь в пустующей в тот момент квартире на Московском проспекте ( собственно, про ночь и рассказывать особо нечего - флирт с подвыпившими какими-то бесхозными дамами у ресторана, переругивание с туристами из ГДР в тёмном ночном парке( они нам: - Русиш швайн; мы им, естественно, - Хенде хох и гитлеркапут), благородного цвета Агдам - в общем, обычная студенческая летняя ночь) интересное же случилось утром: друг мой ещё спал, я же(хм-хм... а это, признаюсь, моя беда с детства: я, если накануне пью алкоголь, отчего-то утром просыпаюсь очень рано, причём, без нужды какой, а просто. Так думаю, что алкоголь вызывает дисбаланс той части мозга, которая сообщает остальным его частям о том, что организм выспался. Собственно, эта моя особенность отвратила меня от многолюдных возлияний: кому охота угрюмым отшельником бродить меж храпящими экс-собутыльниками, невольно становясь "тем, кто принесёт водички попить"? ) вышел из квартиры за сигаретами и булкой. (Для тех, кто на этих словах скептически хмыкнет: - Да врёт он всё! Наутро непременно за пивом надо! отвечу: то же при коммунизме было! Это сейчас сбылась вековая мечта человечества - пиво можно купить повсеместно и повсевременно, а тогда пиво, как и почти всё остальное, надо было найти. И уж не в семь утра, конечно.) И вот, решив не тревожить решётчатый лифт, спускаясь лестницей, на подоконнике парадной я увидел пакет, из которого торчали две рыбьи головы: с огромным удивленьем я подглядел в бесхозный пакет: там было множество довольно крупных сушёно-вяленых рыб: две щуки по полметра длиной, пара характерных лещей, и несчитанно мелочи сантиметров до тридцати.
Потрясённый, вернулся в квартиру и разбудил друга М.: потрясённые, мы стояли у подоконника и уже вдвоём потрясённо гладели на пакет (хм-хм, а - напоминаю: это было при коммунизме: сушёную рыбу, в принципе, можно было купить на рынке, не в магазине, естественно, но представить в здравом уме кого-то, кто мог бы оставить такой пакет?
- Хм-хм... Видимо, мы чем-то заслужили? Ведь не может же быть так, чтоб случайно?
- Не может. Может... Это за то, что мы гэдээровцам ночью противостояли по-комсомольски? Медаль не заслужили, но пищевой паёк - достойная награда?
Предположение показалось достаточно правдоподобным и мы забрали пакет. И тот месяц, что мы были хозяевами заслуженной награды, мы заслуженно пользовались популярностью во всех пивных по дороге между зданиями факультетов: едва, отстояв очередь к прилавку, дождавшись свободных кружек, взяв пиво (кстати, любой может попробовать тогдашнее пиво прямо сейчас: достаточно взять бутылку самого дешёвого, разбавить его на четверть или на треть водой), мы доставали очередную рыбину, как к нам тянулись люди разных возрастов и интеллекта с предложением временной, но искренней дружбы.
Прошло двадцать шесть лет. Этим вечером я вышел из квартиры и увидел оставленный кем-то пакет. Разумеется, заглянул внутрь, опасаясь экстремизма и терроризма: каково же было моё удивление и ностальгическая радость, когда, словно тогда, в пакете оказалось нечто, связанное с рыбой, хоть и косвенно! там лежали ракушки!
История повторяется в виде фарса. В разных отраслях науки с разной периодичностью. В экономике - двенадцатилетний цикл, в математике, кажется, пятнадцатилетний, а в практической ихтиологии, как я уверен теперь, двадцатишестилетний.