Мишкой Япончиком. Это знакомство, а также последующие совместные операции и рейды делают из незаурядного юноши одного из главных столпов революции в Одессе.

Выражение Троцкого "революция выбирает себе молодых любовников" полностью применимо к Блюмкину - карьера недавнего школьника развивается головокружительно. В 1918 году он уже начальник штаба Третьей Украинской советской армии, в его распоряжении более 4000 человек. Но не проходит и пары месяцев, как восемнадцатилетний юноша уже значится комиссаром Военного совета армии.

В мае 1918 года руководство Партии левых эсеров вызывает юного карьериста в Москву. Здесь его ждет очередная должность, теперь он руководит отделением контрразведки по охране и наблюдению за посольствами. Именно в этой должности он впервые становится известен всей стране. За 8 часов он разрабатывает план операции и собственноручно его исполняет.

В начале июня Блюмкин и другой член партии эсеров матрос Андреев приходят в немецкое посольство для беседы с послом Германии графом фон Мирбахом. Для визита был выбран малозначительный повод - граф обратился к советской власти с заявлением о том, что его дальнего родственника задержали и просил принять меры. Вскоре его посетили представители советской стороны, чтобы обсудить проблему. Но через полчаса с начала беседы Блюмкин неожиданно вскакивает и разряжает в посла весь барабан из револьвера. Его соратник Андреев бросает в умирающего две бомбы, и киллеры убегают.

Такое событие не могло остаться без внимания. Убийство российской императорской семьи и германского посла выступило катализатором для разрыва отношений между ВКП(б) и эсерами, а сам Блюмкин стал для большевиков целью номер один. Дальнейшие события мгновенно сменяют друг друга. Раненый охраной посольства в перестрелке Блюмкин прячется на квартире одного из своих товарищей по партии. Его местоположение становится известно, и он попадает в руки к большевикам. Однако Яков достаточно слаб, чтобы конвоировать его на Лубянку, поэтому арестованного кладут в больницу, где приставляют к нему многочисленную охрану. Может, физически он и был слаб, но хитрость и изворотливость Блюмкина не пострадали - он обманом выбрался из госпиталя, в чем ему помог небольшой маскарад с переодеванием в доктора.

Дальше путь шпиона лежал на Украину, а его непосредственной целью стало убийство гетмана Скоропадского. Покушение не удалось и "эсеровский" Джеймс Бонд осел в Киеве. Тем временем в Москве "восстание левых эсеров" было жестоко подавлено, результатом чего стали несколько сотен убитых и арестованных. Интересно, что самого Блюмкина большевики решили простить, чувствуя, что такой агент им и самим пригодится.

Это милосердие перевернуло ориентир "свои и чужие" в жизни Якова на 180 градусов. Теперь уже эсеры жаждали смерти своего бывшего товарища. Первое покушение он перенес легко - ни одна из восьми пуль, выпущенных в бегущего от преследователей Блюмкина, не достигла цели. Через неделю в Якова опять стреляли, на этот раз в его любимом кафе в центре Киева. Еле живого Блюмкина доставили в больницу, но и здесь эсеры не дали ему покоя. Едва он начал идти на поправку, как в окно палаты забросили бомбу, правда, бывший эсер отделался лишь царапинами. Так больше продолжаться не могло, и неуловимый террорист решил залечь на дно.

Шпион, поэт и детектив

Спустя год девятнадцатилетний Яков опять выходит на арену. Он лично планирует убийства двух лидеров Белой армии - Колчака и Деникина, но Москва в последний момент не позволяет их совершить. Вместо этого его назначают начальником штаба 27 дивизии Южного фронта. Через два месяца его, уже бывалого вояку, отправляют в Академию Генерального штаба. Тут он изучает иностранные языки - немецкий, китайский, арабский и персидский и готовится к новым заданиям.

В этот момент у одессита появляются новые знакомые, среди них - Есенин, Маяковский, Шершеневич. Его беспокойный и склонный к приключениям характер замечательно сочетался с их настолько же бурным восприятием мировой действительности. Кстати, считается, что, прежде всего, Блюмкин считал себя творческой личностью и поэтом имажинистской школы. Неслучайно среди известных писателей и поэтов, подписавших "Манифест имажинистов" была и подпись Блюмкина. Жаль, но его стихи были не так хороши, как он хотел бы. Злопыхатели даже говорили, что это черновики Есенина, которые он передавал приятелю во время пирушек. Однако стоит отметить, что как был Есенин талантлив в поэзии, так был и талантлив Блюмкин, но в разведке и революционной деятельности.

Между командировками сорвиголова Блюмкин пирует с друзьями-поэтами в Москве. В 1920 году Яков всего за несколько месяцев совершает невероятное: в Гилянской Советской Республике происходит переворот и ее новым лидером становится лояльный к большевикам Эхсанулла. Сам Яков, все еще юный диверсант, назначается комиссаром Гилянской Красной армии и ведет войну с Ираном. Проходит всего два месяца, а неугомонный Блюмкин уже в Крыму разбивает махновцев, еще месяц - и подавляет восстание крестьян в Нижнем Поволжье. Такие успехи приносят свои плоды, в конце 1921 года Блюмкин становится правой рукой и личным секретарем Троцкого.

В 1921 году пробует себя в качестве детектива и очень быстро расследует дело о краже бриллиантов из Государственного фонда драгоценных металлов и драгоценных камней. Для раскрытия преступления он берет себе псевдоним Исаев и под видом ювелира едет в Таллин, где провоцирует преступников выдать себя. Кстати, по одной из версий именно Яков Блюмкин является прототипом молодого Штирлица, на что намекает общая фамилия.

В поисках Шамбалы

В начале двадцатых годов политики ведущих держав заинтересовались поиском Шамбалы - мифической страны в тибетских горах. По легендам жители этой страны обладали поистине могущественными знаниями и технологиями. Сказать, что все это интересовало Блюмкина - это не сказать ничего. Он был одним из первых, кто разработал план тайного поиска затерянного места. Причем его план был замечателен своей скрытностью и маскировкой, что было необходимо, ведь в это же время Германия и Англия также были замечены на Тибете в создании своих поисковых миссий.

Осталось всего несколько недель до начала экспедиции, как большевики решили не тратить деньги на "бабушкины сказки". Но Яков не опустил руки и, как подобает истинному авантюристу, отправился на поиски самостоятельно. Маскировка в самом деле пригодилась, как и знание китайского и персидского языков. В одних селениях он появлялся как путешествующий дервиш, в других как бродячий лама, в третьих был безумным нищим. В своем одиночном походе он случайно знакомится с известным художником Рерихом, который запечатлел его на своей картине "Весть Шамбалы". Художник отзывался о бывшем эсере уважительно и называл его "молодым ламой". В романе Давида Маркиша "Стать Лютовым" путешествию Рериха и Блюмкина посвящен отдельный эпизод.

Не стоит думать, что, полностью погрузившись в свое поисковое "хобби", Яков перестал быть шпионом высочайшего уровня. Не проходило и дня, чтобы он не зарисовывал позиции англичан, дороги и мосты. Однажды англичане его все-таки схватили и доставили в местную тюрьму, но и тут "безумный нищий" смог улизнуть, да еще и прихватил с собой ценнейшие документы о численности английских войск. После Шамбалы гениального разведчика заинтересовал Египет и его пирамиды, а после - Палестина.

Роковая встреча

В Палестине предстояло с нуля создать агентурную сеть, чем с успехом и занялся Яков. Он был то глубоко верующим владельцем прачечной, то азербайджанским евреем-купцом Якубом Султановым. Как только сеть разрослась, Яков направился с докладом в Москву, по пути заглянув в Константинополь. Там он встретился с Троцким. До сих пор неизвестны цели их встреч, что может быть общего у бравого большевика, великолепного разведчика и "врага народа" Троцкого. Тем не менее, эта аудиенция стоила Блюмкину жизни.

Вернувшись в Москву, он рассказал об этой встрече своей любовнице Лизе Розенцвейг, которая на следующее же утро передала ценнейшую информацию в партию. Она также была агентом и яростным приверженцем воли партии. Внутреннее чутье и здесь почти спасло жизнь Якову, во время облавы он пытался выбраться из города, отстреливался от агентов, но был ранен и попал в тюрьму.

Яков Блюмкин стал прототипом, "донором" черт характера для многих литературных персонажей. Валентин Катаев вспоминал, что для повести "Уже написан Вертер" использовал внешность и поведение Блюмкина как образец для главного героя. Младший брат Катаева - Евгений Петров, один из авторов обожаемых многими "12 стульев" - также вспоминал, что чудесную изворотливость и смекалку Остапа Бендера писатели частично заимствовали у большевистского агента.

Расстрелян неугомонный чекист, диверсант и "дервиш" был 12 декабря 1929 года.

Сергей Костаков, бывший разведчик 72-й бригады ВСУ, который был арестован и провел некоторое время в Мариупольском СИЗО, решил обратиться через украинские СМИ к депутатам ВР Украины с просьбой узаконить действия армии в зоне проведения «АТО». Приводим текст статьи полностью: «Полгода назад, имея статус политического беженца в Чехии, постоянную работу и европаспорт, Сергей Костаков прибыл на Родину, в Украину. И сразу же отправился...

Доброволец с Дальнего Востока с позывным «Спэшиал» даже билет на самолет с Камчатки купил за свой счет. Приехал помочь Своим на этой войне. Своими считает граждан Советского Союза, а война, по его мнению, ведется с Западом против навязываемых «потреблятских» ценностей. Очень опытный и смелый боец с профессиональной подготовкой разведчика-диверсанта. Был...

                      

Любопытно, что Герой Советского Союза Николай Иванович Кузнецов, действовавший в 1942-43 годах в Ровно под именем обер-лейтенанта Пауля Зиберта, до войны был на нелегальном положении и в СССР.

Один из руководителей советской контрразведки в те годы, бывший генерал-лейтенант Леонид Федорович Райхман вспоминал:

- Но вернемся назад, к моменту приезда Кузнецова в Москву. Идеальным вариантом, конечно, было бы направить его на учебу в нашу школу, по окончании которой он был бы аттестован по меньшей мере сержантом госбезопасности, зачислен в какое-нибудь подразделение в центральном аппарате и начал службу. Но мешали два обстоятельства. Во-первых, учеба в нашей школе, как и в обычном военном училище, занимала продолжительное время, а нам нужен был работник, который приступил бы к работе немедленно, как того требовала сложившаяся оперативная обстановка. Второе обстоятельство — несколько щепетильного свойства. Зачислению в нашу школу или на курсы предшествовала длительная процедура изучения кандидата не только с деловых и моральных позиций, но и с точки зрения его анкетной чистоты. Тут наши отделы кадров были беспощадны, а у Кузнецова в прошлом — сомнительное социальное происхождение, по некоторым сведениям отец то ли кулак, то ли белогвардеец, исключение из комсомола, судимость, наконец. Да с такой анкетой его не то что в школу бы не зачислили, глядишь, потребовали бы в третий раз арестовать...

В конце концов мы оформили Кузнецова как особо засекреченного спецагента с окладом содержания по ставке кадрового оперуполномоченного центрального аппарата. Случай почти уникальный в нашей практике, я, во всяком случае, такого второго не припоминаю.

Один из первых разведывательных самолетов Германии был построен еще задолго до Первой мировой «Аутомобиль унд Авиатик» и поэтому получил название «Авиатик» B.I. Главным его недостатком было то, что летчик-наблюдатель размещался в передней кабине, а пилот – в задней, что сужало ему сектор обзора. После начала Первой мировой войны на основе этого самолета была создана вооруженная [...]