Это была уникальная 3D-реконструкция, сделанная энтузиастами. На снимке ниже вы видите реальное шоссе, ведущее в простой советский город Припять, и пост ГАИ.

Этой дороги нет почти тридцать лет — ее решительно закрыли, и всё здесь заросло кустарником. Город конечно непростой — это городок атомщиков, работавших на станции, находящейся отсюда в двух километрах. Когда станцию начали строить, во всей здешней округе был только один городок в тридцати километрах отсюда — Чернобыль. Поэтому станцию назвали Чернобыльской, и название прижилось. Потом здесь появился свой 50-тысячный город, названный в честь одноименной реки Припять. Сам же Чернобыль стал нарицательным, хотя ни до ни после аварии не имел к станции никакого отношения. Когда моя мама узнала, что я собираюсь ехать в Чернобыль, она очень разволновалась. Но мне удалось ее на время успокоить, сказав, что в Чернобыле я даже не буду — он совсем в другой стороне, а буду в городах Славутич и Припять. «Слава богу, не Чернобыль!» — воскликнула мама, успокоившись.

Город Припять начал строиться в 1970-м и быстро стал весьма благополучным городком: здесь селились довольно образованные люди — атомщики, ученые, инженеры и их молодые семьи. Здесь царил достаток и весьма хорошее по советским временам снабжение: атомщики получали не самые маленькие зарплаты, а городок имел статус особого, и снабжался соответственно. Но все продолжалось до 26 апреля 1986 года, когда в двух километрах отсюда взорвался реактор, и весь город и прочие окрестности накрыли тучи аэрозолей, состоявших из продуктов ядерной реакции, еще недавно бившейся в реакторе. Осознать масштабы трагедии и принять решение об эвакуации было нелегко — с этим затянули на несколько часов. А можно было сохранить гораздо больше человеческого здоровья и даже жизней. Тем не менее, эвакуация состоялась, и была сделана грамотно и профессионально: разом организоваться и вывезти 50 тысяч жителей из одного только города Припять (не считая окрестных сёл) — своего рода подвиг, который помог сохранить много человеческих жизней, не говоря уже о здоровье. Тем, кто хочет больше узнать, как это было, рекомендую прочесть интересный пост девушки, которая в детстве была эвакуирована. Людям сказали, что они уезжают на несколько дней — и наверно это даже было было правильно, иначе был риск потерять жизнь, занимаясь переездами. Но жители уже никогда не смогли сюда вернуться. И вся жизнь в городе остановилась 27 апреля 1986 года. Город выглядит как город. Только уж слишком безлюдный. Да заросший кустами и сорняком. Да пустые и выбитые окна...

Местное отделение милиции. На полу брошены журналы, где записаны нарушители, застуканные за рулем в нетрезвом состоянии. Комнатка, где был паспортный стол:

Это — коридорчик с КПЗ, куда помещали городских дебоширов (глаза на снимке изображает организатор нашей поездки, представитель пресс-службы ЧАЭС Виталий Медведь):

А это школа (в Припяти их несколько). На окнах останки занавесок. Рядом со школой чуть более грязно (в радиационном смысле) — то ли через это место здесь дожди смывали с почвы грязь особенно бурно, то ли здание использовали люди и техника в период ликвидации.

Школьные коридоры, где когда-то на переменах стоял визг и бегали детишки, а советские училки орали на них, чтоб не бегали:

Кабинет математики:

Кабинет школьного стоматолога — ужас любого, кто застал сверление зубов сверлами без обезболивания:

Рассыпающиеся в пыль парты и книги:

Всё остановилось в эпохе 1986 года. Дом быта Юбилейный:

Общественная жизнь тоже остановилась. Из нашей группы только более взрослый и образованный Рустем Адагамов сумел вспомнить имена деятелей СССР, что смотрят с этих забытых плакатов. А вам слабо?

Ладно, задание попроще. Если вы не сможете мысленно достроить недостающие буквы, вы точно родились не в СССР:

В разгар экскурсии к нам присоединился сам Александр Новиков — атомщик, замначальника безопасности Чернобыльской АЭС. Личность яркая и интересная — такой брутальный романтик. Наверно не хотел бы я быть его подчиненным — он суров и даже (по его собственному выражению) жесток. Впрочем, начальник безопасности атомной станции должен быть только таким (на САЭС начальник безопасности, кстати, тоже интереснейшая личность). Пришел Новиков на станцию уже после аварии. «Моя задача, — говорит Новиков, — чтобы при мне никто больше не умер от радиации, и больше не понадобились ликвидаторы». С появлением Новикова экскурсия пошла еще интереснее. Вот он показывает Дом быта (одно из немногих зданий, в которые можно заглянуть под руководством опытных краеведов). Забытое ныне слово — пункт проката. В прокат можно было взять хоть ласты, хоть эспандеры, хоть пианино. Это было так же повсеместно, как сейчас — покупка в кредит. Помните, герои «Трое из Простоквашино» взяли напрокат корову?

Самоходы (самовольные путешественники, иногда проникающие в Зону) выставили эти остановившиеся часы на время аварии — якобы они остановились в момент взрыва, как в детективном романе:

Городской парк аттракционов. Главный предмет любви всех нынешних туристов в Припяти:

Машинки — те самые, как в детстве. Лишь кое-где появились граффити нового века — еще один след самоходов. Так маргиналы, любители Зоны и игры S.t.a.l.k.e.r оставляют свои метки:

Бассейн в городском спорткомплексе. Удивительно, но бассейн работал еще несколько лет после аварии — для отдыха ликвидаторов, которые здесь трудились:

Ступени бассейна вскоре ламинировали пластиком, чтобы их можно было легко мыть от радиоактивной грязи. А воду, надо думать, привозили из других мест или качали из каких-то очень глубоких водных горизонтов?

По крайней мере, до конца 1993 года бассейн еще работал — об этом говорит даже табличка на трубе:

Спортивный комплекс. Спортзал:

Городская телефонная будка. Та самая, в которой, по книжке, жил Чебурашка. До появления мобильных телефонов каждый знал, что такое телефонная будка:

Сегодня, спустя 29 лет, когда большинство изотопов разложилось, выветрилось или смыто дождями, в городе самая большая опасность — падающие здания. Любое здание требует обслуживания — как минимум, защиты от непогоды и отопления зимой. Необслуживаемое здание неумолимо разрушается: влага попадает в трещины и превращается в лед, который, расширяясь, ломает всё вокруг. Деревья, прорастая, ломают корнями даже бетон. Потоки воды вымывают из бетона основу, делая вот такие сосульки:

Березы растут на крышах, балконах, в окнах — где они только берут землю для корней?

Кирпичные здания рушатся быстрее, чем бетонные. Это была еще одна школа:

Знаменитое здание с лозунгом «ХАЙ БУДЕ АТОМ РАБОТНИКОМ, А НЕ СОЛДАТОМ»:

Но атом не захотел быть ни тем, ни другим.

Первый шанс посетить Чернобыль у меня был в 2005 году, когда на киевском конвенте фантастов туда организовывалась экскурсия. Тогда я отказался: мысль бродить как турист с фотоаппаратом по месту большой трагедии мне почему-то показалась кощунственной. А в этом году руководство станции пригласило группу блогеров в тур, который в принципе доступен каждому туристу (ссылки будут внизу), но плюс некоторые нюансы, которые обычным туристам не показывают. Я поехал и не пожалел: Чернобыльская Зона оказалась вовсе не кладбищем, а интереснейшим местом, где вовсю кипит жизнь и работа. Сегодня я расскажу о самой станции. Ходит молва, будто место здесь всегда считалось «ведьминским». Пожалуй только эта версия объясняет, почему Чернобыльскую АЭС неудачи преследовали с рождения. В СССР, в частности на Украине, немало других станций, и там все нормально. До сих пор кое-где работают старые реакторы той же модели РБМК-1000 — например на Смоленской АЭС. Персонал Чернобыльской станции тоже были вполне грамотные атомщики. Однако, первая авария с небольшим выбросом состоялась в 1982 году. Затем грянуло печально известное 26 апреля 1986 года, когда четвертый энергоблок прекратил свое существование, а из загруженных 180 тонн ядерного топлива по самым радикальным оценкам до 50 тонн испарилось в атмосферу Земли, а 70 тонн вылетело на землю вокруг. Но и на этом неприятности не закончились. Уже через месяц, 23 мая состоялся новый пожар. Через пять лет в 1991 году — снова пожар. Последняя неприятность случилась зимой 2013 года — обрушилась кровля одного из машзалов под давлением снега.

Вы спросите, что ещё случилось 2595 дней назад в 2008? Ничего особенного, просто строительная компания «Новарка» вышла на площадку и начала с нуля отсчет своей безопасной работы :) Что касается аварий, атомные аварии, в том числе и с выбросом, бывали в самых разных странах, вот в этой книжке собрана статистика. Но Чернобыльская катастрофа стала крупнейшей. Сразу скажу: ответ на вопрос «кто виноват?» лично меня интересует в самую последнюю очередь — это банально, пошло, об этом написаны тысячи противоречивых статей, но сегодня, спустя 29 лет, когда практически все персонажи истории в могиле, это вообще неэтичный вопрос. В принципе, виноваты все. Виноваты атомщики, которые уже знали и делали доклады о нестабильности реакторов этого типа, но не настояли на переоборудовании. Виноваты те в руководстве, кто планировал дурацкий эксперимент. Виноваты региональные диспетчеры, дававшие указания. И виновато руководство станции, когда нарушили нормативы дважды: когда не прошли «йодную яму» (не дали реактору отстояться пару дней перед повторным пуском), и когда нарушили норму по минимальному числу останавливающих стержней. Лично я из всех причин аварии самой убедительной считаю административную: за пару лет до трагедии всю советскую отрасль АЭС забрали у атомщиков и перевели в подчинение Минэнерго. Казалось бы, пустяк. Но там, где изначально царила научная курчатовская дисциплина, появились энергетики, привыкшие работать на уровне «Михалыч, гони мазут, котельная стынет!» Соответственно — потекли другие кадры, распоряжения, эксперименты, гонки за перевыполнением плана к праздникам... С атомом так работать нельзя, это было роковой административной ошибкой. После Чернобыля отрасль немедленно забрали у энергетиков и больше их к реакторам не подпускали никогда.

О самой аварии тоже было написано, сказано и снято фильмов немало, а еще больше появится материалов через год на 30-летнюю годовщину. Но кто где стоял, кто что сказал, что чего нажимал и что происходило в каждую из секунд — так ли это нам сегодня важно? Все техногенные аварии мира одинаковы, как в песенке остроумного Саши Левина. Чернобыль отличался тем, что на станции до последнего никто не мог поверить, что реактора больше нет — все предыдущие учебники по атомной энергетике говорили, что такого произойти не может. Для тех, кто не в курсе, пару слов о том, что такое реактор. Фактически это самовар — в котел загружены дрова (урановые ТВЭЛ), которые «горят» (ядерная реакция), нагреваясь до 200-400 градусов и нагревая воду, которая превращается в пар и крутит турбины. Топливные стержни вставляются и вынимаются сверху, через крышку. Крышка реактора РБМК-1000 выглядит так (я сфоткал аналогичную на Смоленской АЭС):

В реакторе пошла неуправляемая цепная реакция, температура стала критической и произошел взрыв: эта самая крышка весом в тысячи тонн взлетела вверх, крышу зала вынесло напрочь в буквальном смысле, крышка перевернулась в воздухе и рухнула обратно, встав ребром (спасибо, что не рядом со зданием!). Само здание устояло, но без крыши. А внутри всё порвало и все стены перекосило. На станции существует макет высокой точности, созданный художником Вадимом Тупчим для тренировки ликвидаторов. Здесь хорошо видно, что и где произошло на 4-м энергоблоке (всего на станции реакторов работало четыре, и еще два планировалось достроить):

В тот момент, когда крышка взлетела в воздух, цепная реакция закончилась, и начался ад. В атмосферу полетели химические элементы той части таблицы Менделеева, что на Земле никогда не существовали, а если существовали, то распались в первую же сотню тысяч лет. Один человек погиб сразу — его завалило в зале взрывом, ему стоит в коридорах памятник:

Начался пожар на крыше. Его бросились тушить работники станции и пожарные. Практически все они умерли в ближайшие недели — реактор фонил так, и испарения от него шли такие, что все они получили дозы, несовместимые с жизнью. Сегодня самое грязное место Чернобыльской Зоны после реакторного отсека — это подвал больницы заброшенного городка Припять, где свалены куртки, каски и подшлемники, которые пожарные сняли с себя, вернувшись. Даже сегодня, спустя 29 лет, войти в этот подвал без средств защиты нельзя. Но тогда было и с дозиметрами неважно, и с пониманием масштабов. Понимали одно: если пожар перекинется на соседний блок 3 и рванет реактор и там, масштаб катастрофы увеличится даже не вдвое, а многократно. Тушить пожар водой была неудачная идея — в реакторе было под 2000 градусов, вода тут же превращалась в пар и уходила в атмосферу, унося частицы ядерного топлива. Станция продолжала работать — реакторы невозможно остановить. Продолжали работать и атомщики. Первому погибшему под завалом стоит памятник, а сколько их погибло после, включая бабушек-вахтерш, сейчас трудно сказать точно — в медицинских карточках окрестных больниц редко писали радиационное поражение в качестве причины смерти. Однако все понимали: работу надо продолжать во что бы то ни стало. Эта работа продолжается по сей день, и будет продолжаться еще лет пятьдесят, как минимум. За прошедшие годы станция была отмыта до блеска, залита бетоном, вся загрязненная почва земля вокруг нее срезана и захоронена. Сегодня во многих местах станции радиационный фон вообще не отличается от московского:

Прибывающие на станцию проходят СИЧ — спектрометрию излучения человека. Кресло измеряет то, что излучает твой организм. В зависимости от результатов тебя могут не допустить до работы или посещения. Разумеется, у приезжих блогеров, которые не питались радиоактивными изотопами, излучения ниже пороговых, не обнаруживаются вовсе:

Переодевание до трусов — еще один обязательный элемент посещения глубин любой атомной станции, особенно Чернобыльской:

Кастелянша выдает нижнее белье, верхнее белье, носки (мои любимые — белые, смоленские), мы надеваем белую обувь.

Местные «золотые коридоры» считаются достопримечательностью. Почему-то большинство коридоров внутри Чернобыльской станции отделаны анодированным алюминием:

Наш первый объект для посещения БЩУ-2 — пункт управления вторым энергоблоком. Реакторы остальных блоков, в том числе и второго, уже несколько лет заглушены. В принципе, они могли работать и дальше, продолжая приносить энергию и деньги. Но Европа настояла, чтобы их вывести из эксплуатации, обещав взамен дать денег на постройку новой станции в другом месте. С деньгами как-то волшебным образом не сложилось — не дали. А реакторы заглушили. Правильно это или нет — вопрос дискуссионный. С одной стороны, от этих реакторов опасности ожидать было бы глупо. С другой стороны, учитывая непрекращающийся аварийный бэкграунд станции, Европу понять можно — случись что снова, облако пойдет на них. Удивительно другое: реактор заглушен, а люди продолжают дежурить и нести вахту по всем правилам. Зачем?! Оказывается, вывод станции из эксплуатации — это очень долгое дело, 50 лет. Остывает масло, отстаиваются стержни, за всем этим необходим неусыпный контроль.

Фон на БЩУ-2 в принципе в норме: 0.66 микрозиверта. К слову, для измерения радиации напридумана куча систем: зиверты, рентгены, кюри, бэры, беккерели, рады, греи, даже кулоны. Зиверты — система чуть более новая не очень привычная, сами атомщики предпочитают считать в старых добрых микрорентгенах, да и мне так понятнее. Если переводить в микрорентгены совсем грубо — отбрасываем от 0.66 точку, умножая на 100, и получаем 66 микрорентген в час (погрешность радиометра все равно чуть больше, чем подобный перевод из зивертов в рентгены). Фон 66 микрорентген — это примерно в 4 раза больше, чем естественный, но в 4 раза меньше, чем во время полета на самолете. Персонал станции не набирает даже своей допустимой годовой нормы.

На мониторе отображается радиационная обстановка в разных частях мониторинг станции. Они, как видите, везде разная.

В зале висят иконки. Для опасных объектов это естественно: в тех местах, где человек чувствует, что материя не полностью контролирует события, он склонен искать помощи у нематериального мира. Иконки, между тем, по-своему интересны:

Я заинтересовался и на досуге выяснил. Справа мы видим Образ пресвятой Богородицы «Призри на Смирение» — известная икона Введенского храма в Киеве. Считается, что 1 августа 1993 года с ней произошло чудо — сама икона потемнела, а на стекле, которым она была закрыта, отпечатался серебристый образ, отныне ее репродукцию изображают двойной. Надеюсь, это химическое чудо никак не было связано с последствиями Чернобыльской аварии. Слева — копия официальной иконы атомщиков «Чернобыльский Спас» — она была создана современным иконописцем в 2003 году с благословления Митрополита Киевского Владимира. Предлагаю посмотреть поближе: сверху Богородица, Иисус и Архангел Михаил с мечом. Снизу знаменитое пророчество из откровений Иоанна о конце света — тот абзац, где с неба падает звезда по имени Полынь и портит воду, отчего треть людей земли умирает. Поскольку полынь на украинском называется «чернобыльник», пророчество связывают с чернобыльской аварией. В любом случае, это считается единственная икона, где рядом со святыми изображены простые современники — ликвидаторы аварии, пожарные, врачи, атомщики. Ну а нам пришло время двигаться дальше — вглубь станции, под Саркофаг, в зловещий блок номер 4, на пульт управления БЩУ-4. Здесь после пожаров царит темнота и запустение.

Техника рассыпалась, пульты и индиакторы в руинах. Можно заметить следы копоти и розовые потеки — радиоактивную пыль осаждали сахарным сиропом, он ее неплохо связывает:

Всё покрыто копотью и радиоактивной пылью:

Развороченные шкафы с электроникой. «Та самая бутылка, из-за которой всё началось» — шутит Юра.

А эти ящики на БЩУ-4 — новое оборудование «интегрированная автоматизированная система контроля». Они контролируют помещение:

Фон здесь 2-13 тысяч микрорентген в час. Одна минута здесь примерно равна 10-50 минутам в самолете, жить можно. А вот загрязненность частицами сильная — несколько сотен частиц в минуту на квадратный сантиметр. Дышать тут без респиратора нельзя.

Впрочем, это не самое грязное место — есть площадка с мусором, испачканным в копоти рокового пожара, и там фон достигает 18 тысяч микрорентген. Но это ерунда: я, признаться, ожидал гораздо, гораздо большего.

Машинный зал 3-го энергоблока тоже разобран. Вот так выглядит его нижний ярус (справа для сравнения аналогичный зал Смоленской АЭС):

На выходе из блока — обязательный контроль рук, ног и одежды. Это не последняя рамка на пути — не только станцию, но и саму Зону покинуть без рамки нельзя. Контрольные рамки мы проходили много раз в день, даже в столовую без рамки нет входа. Главная опасность — частицы радиоактивной пыли, потому что пронизывающее излучение приходит и уходит, не оставляя особого вреда, а частица, попавшая в организм, — вечный светоч в груди. На рамках действуют нормы: порог тревоги для загрязнений кожи — свыше 50 частиц на см² в минуту, порог для одежды — свыше 100 частиц на см² в минуту. Крышечку от фотоаппарата дозиметрист у меня забрал конечно же просто так, куража ради, чтоб блогеры осознали серьезность объекта: переносной спецприбор показывал на крышечке не более 30-40 частиц в минуту, а рамки, разумеется, и вообще не реагировали.

А что делать, если ты все-таки серьезно испачкался? Радиоактивная пыль — это тоже просто пыль. Рекомендуется для начала помыть руки прохладной водой с мылом. Атомщики всегда моют руки холодной водой: теплая вода расширяет поры, и «горячие частицы» (термин, обозначающий радиоактивную пыль) вместо того, чтобы легко смыться, могут надолго забиться в кожу. А еще про атомщиков ходит анекдот: мол, единственные люди, которые в туалете моют руки дважды — и до, и после. Ну а еще конечно от всех излучений, как мы знаем, спасает кактус :)

Реактор снаружи с близлежащих точек светит от 5 до 9 тыс микрорентген в час, чем дальше — тем меньше:

Работа на станции кипит по плану: с 2007 года здесь общими силами (Европа, США, Япония, Россия) строится новая арка, которая накроет объект:

Это самая большая в мире арка. Когда она будет достроена (года через полтора-два), она подъедет на рельсах к реактору и закроет его. Крыша арки — тоже сложнейшее сооружение: оно предназначено для навешивания внутри самого разного оборудования, кроме того, арка закроет реактор герметично, а внутри у нее создается пониженное давление — чтобы в случае чего утечка шла внутрь, а не в атмосферу.

Арка необходима, чтобы под ее защитой перейти к следующему этапу работ: начать разбирать нынешнюю крышу блока и его внутренности. Конечная цель — разобрать всё, аккуратно переработать и захоронить. Чтобы не было бесконтрольных участков, вяло теплящихся реакций (внутри блока есть места, где всё ещё держится температура 30 градусов) и риска утечек в грунтовые воды. Для этого рядом со станцией запускаются два завода по переработке и захоронению ядерных отходов.

Строительство арки ведут французы, американцы, голландцы, турки — куча субподрядчиков и фирм. По площадке ходит дозиметрист и контролирует обстановку. Но, оказывается, не радиация самая большая опасность для строителей. Есть вещи и пострашнее:

Спасибо Виталию Медведю и другим организаторам с ЧАЭС за эту увлекательную поездку. Интересные ссылки:
http://chnpp.gov.ua/ru/ — сайт чернобыльской АЭС
http://chnpp.gov.ua/ru/chnpp-visiting — как можно посетить чернобыльскую АЭС
http://chnpp.gov.ua/ru/project-nsc-construction/nsc-construction-site-online — онлайн трансляция строительства арки на ЧАЭС с вебкамер.
http://pripyat.com — прекрасный проект о Чернобыльской Зоне и Припяти (Александр Сирота и другие ребята, я о них еще расскажу отдельно).
Продолжение следует.

Вернулся из поездки по чернобыльским местам, разбираю фотки. Впечатлений — масса, даже не знаю, с чего начать. Начну, пожалуй, с самого неядерного. Если смотреть с Чернобыльской АЭС или с любого другого места Зоны отчуждения, далеко-далеко за лесом высится гигантская решетчатая конструкция:

Это одно из самых загадочных сооружений, возведенных человечеством. За рубежом ее называли «русским дятлом» за умение создавать в эфире постукивания, слышимые во всех диапазонах. Это сильно выбешивало связистов, диспетчеров, радиолюбителей и простых радиослушателей про всему земному шару. В СССР официально ее называли «системой дальней связи», но на самом деле махина была призвана «заглядывать» за горизонт и отслеживать пуски межконтинентальных ракет. И хотя отдельные сумасшедшие
носились с идеей, будто устройство построено Советским Союзом, чтобы облучать сознание жителей Европы психоактивными полями, но по сути это был просто огромный всепланетный радар:

Громадина состоит из двух частей — одна побольше (500x150 метров), другая рядом поменьше (250x100 метров), это связано с разбиением на два радиодиапазона. В мире не существует электронного устройства крупнее, чем эта штука.

Честно говоря, для меня, выпускника техникума радиоэлектроники, принцип действия устройства остается неясным. И разбираться в нем сейчас уже нет особого смысла. В любом случае не буду грузить вас техническими подробностями, а скажу лишь, что это некая фазированная антенна. Активно управляясь по ячейкам, она усиливает и улавливает сигналы в выбранном диапазоне. И, по задумке создателей, способна увидеть далеко за горизонтом сигнал, отраженный от ионосферы Земли, и по эффекту Доплера засечь пуск межконтинентальной баллистической ракеты (поскольку ничто в мире больше не взлетает с такой скоростью). Основа решетки — диполь:

Лазить по решетке можно было при помощи лестниц, а также имелись лифты — сейчас многие из них разломаны и вывезены на металлолом:

Любопытно, что, вопреки слухам, радар не был излучающим — это подтвердит любой специалист. Радар лишь слушал эфир. Передающие центры находились в других местах и были куда скромнее по размерам. Тем не менее, хотя громадина ничего не передавала, это была все-таки активная фазированная решетка. Она выдавала монументальные помехи и вместе со всей своей электроникой, разбросанной в окружающих зданиях, жрала электричества немерено — по некоторым оценкам, до 10 мегаватт. Именно поэтому ее построили неподалеку от Чернобыльской атомной станции. Ходили и обратные слухи — будто бы саму Чернобыльскую станцию построили ради накачки энергией этой махины, но это неправда.

Вокруг антенны действительно был небольшой военный городок с множеством зданий, набитых электроникой тех времен. Диспетчерские пункты, коммуникации... Вот например многоэтажный тоннель в земле непосредственно под самой рамой:

Многие постройки за это время пришли в полную негодность и разваливаются прямо на глазах:

По всей округе валяются кучи раздербаненной электроники тех времен, вынесенной из зданий. Сколько электронного мусора в самих зданиях, куда мы не заходили, даже предположить трудно:

Склады вокруг сооружения до сих пор набиты запчастями и радиолампами:

Все ценное, я так понимаю, давно растащено. Все остальное пилится и вывозится на металл. Вообще добыча металла по всей Зоне ведется самым активным образом: раньше это делали самостоятельные группировки, подкупая стражу (вывозить что-либо из Зоны чернобыльской катастрофы запрещено), затем они как-то интегрировались с государственными структурами, хотя после смены власти на Украине этот бизнес, говорят, пошатнулся и затих. Впрочем, надо сказать, что тщательно отмытый от пыли металл (если его отмывают) сам по себе не фонит. И если из него выплавлять не детские кроватки, а, скажем, рельсы, то я вообще не вижу никакого вреда. Но речь не о том.

Судьба этой радиолокационной станции, как и всех прочих сверхгигантов в истории человечества, оказалась печальной: по сути она так и не заработала. Строительство закончились к 1984-1985 году, еще год-полтора продолжалась наладка и испытания. Затем 26 апреля 1986 года взорвался печально известный реактор 4-го энергоблока АЭС, находящейся всего в нескольких километрах, и продолжать проект стало невозможно. Сегодня, спустя 29 лет, местность довольно сильно очистилась, но поначалу радиационное загрязнение было нереальным для жизни и работы. Проект закрыли. Есть подозрение, что закрыли его со вздохом облегчения: вероятнее всего, дорогостоящий гигант не оправдывал надежд (хотя бы потому, что ничего подобного больше не строили), но признаться в этом было бы непросто.

Сегодня судьба уникального сооружения неизвестна. С одной стороны, объект охраняется, и сюда никого постороннего не пускают — наша группа блогеров приехала по программе посещения, утвержденной на самом высоком уровне. С другой стороны, сооружения и коммуникации активно распиливаются на металлолом. С третьей стороны, что еще делать с этим сооружением, кроме как пилить на металлолом — непонятно. Наш друг блогер mi3ch считает, что здесь надо построить что-то типа Диснейленда, привозя благодарных туристов. А вот я не уверен, что туристам будет интересна эта штука. Только романтикам и радиолюбителям. То есть — вам, читателям моего блога :)