Бестолковая жирная муха уже четверть свечи с упрямым постоянством, достойным зависти при лучшем использовании, долбилась своей безмозглой головенкой в оконное стекло, пытаясь вырваться из удушающей духоты класса на свободу. По всей видимости, она надеялась, что снаружи жить интереснее и комфортнее. Но судя по яро палящим лучам солнца, бьющим прямой наводкой в лица и затылки учеников, измученно развалившихся на жестких деревянных скамьях по обе стороны длинного стола, на улице мухе облегчения не найти. Как и ребятам тоже. Но тупое насекомое, минуту отсидевшись на подоконнике после очередного столкновения с непонятной для него прозрачной преградой, вновь взмывало вверх, натужно и противно жужжа. В который уже раз описав неровный круг над головами подростков, муха опять поперла на штурм препятствия, нынче взяв разгон посильнее прежнего. Как и следовало ожидать, сшибка со стеклом тоже вышла за рамки обычного. Теперь муха не отсиживалась на подоконнике, а отлеживалась, задравши лапки кверху.

Итаре, измученной духотищей и двумя послеобеденными уроками, отсиженными перед этим, порядком надоело мерзкое жужжание над головой, которое самым наглым образом вплеталось в вялое гудение собственных мыслей, едва ворочающихся в черепной коробке на последнем издыхании.

Несусветная жара. Липкая духота. Настолько липкая, что кажется, будто не дышишь горячим воздухом, а пьешь его, словно свежесваренный густой кисель. К слову сказать, именно таким сегодня на обеде попотчевали на загладку. Вкусно, конечно, но для подобной жарищи абсолютно неподходяще. Как и был неуместен последовавший сразу после приема пищи урок словесности, на котором учительница заставила ребят написать короткое сочинение на тему ”Я и мои мечты”.

Да кому придет в голову делиться своими самыми сокровенными мыслями со всеми подряд без разбору? Если человек, конечно, пребывает в здравом уме, а не смертельно болен прогрессирующим эгоцентризмом, настойчиво требующим постоянно торчать на самом солнцепеке всеобщего внимания, купаться в лучах праздного любопытства охочих до сплетен людей, и нежиться на мягком песочке мнимой значимости собственной персоны. Тут да, особый случай: эгоцентризм - недуг тяжелый, массовый, сродни эпидемии, и, к сожалению, не поддающийся лечению. Но хорошо, что у большинства колдовцев и колдовок к нему иммунитет имеется. Сочинения ученики, естественно, накорябали на пергаменте, по большей части правдоподобно наврав о своих ребячьих мечтах так искусно, чтоб взрослые наставники приняли их писульки за откровения, если удосужатся их прочитать когда-нибудь.

Потом мозги подростков, страдальчески изнывающие от настолько бурно начавшегося лета, когда хочется купаться в прохладной воде до тех пор, пока губы не посинеют, а не торчать за партой в душном помещении замка, целую свечу засоряли числами, треугольниками, окружностями, хордами, медианами, биссектрисами и снова цифрами, цифрами, цифрами. Урок геометрии показался еще более мучительным, чем предыдущий. Вдобавок наставник Горчак настолько строг, что на его занятиях не забалуешь и даже на пару взмахов ресниц не расслабишься. Почти все вздохнули с нескрываемым облегчением, когда сквозь мутные стекла – в этом классе их почему-то еще не успели надраить до блеска после зимнее-весенней непогодицы – пробился зычный звук колокола, даровавший мальчишкам и девчонкам на некоторое время иллюзию свободы. Она продолжалась ровно столько, сколько потребовалось времени добраться дружной толпой от одного класса до другого.

А теперь вот занятия на отвлеченные темы. На сей раз Дайча, учившая ребят всему понемножку из не шибко важных на их взгляд наук, решила, что подросткам полезно развивать логическое мышление. И подбросила такую заковыристую косточку для обсасывания и заточки зубов, что эти самые зубки все до единого поломаешь, пока догрызешься до сути. И совсем не факт, что внутри косточки тебя дожидается лакомство из заслуженной истины, как ты был с самого начала уверен, а не что-то другое. А если и она там окажется, то кто знает, понравится ли тебе её вкус?

Однако ж одно обстоятельство радовало без сомнений: этот урок последний. Самый-самый что ни на есть - последний! И на сегодня, и на весь этот учебный год, многим из воспитанников показавшийся трудным и нескончаемым… Но проклятая муха доводит своим неутомимым жужжанием до белого каления!

Терпение у Итары окончательно лопнуло. Девушка, сидевшая аккурат напротив окна, в которое настойчиво долбилась злыдня, на сей раз вовремя услышала, как муха врезалась в стекло, а затем и шлёпнулась на подоконник кверху лапами. Резко развернувшись, колдовка почти без замаха припечатала по надоеде свитком пергамента-черновичка, который она загодя приготовила, почувствовав, что нервишки натянуты до предела. Если его придется пустить на растопку, то и не жалко нисколечко: он уже весь исписан, исчеркан. Тем более оно того стоило! Итара не промазала, заслужив откровенно одобрительные взгляды близсидящих сверстников и нестрогое, но укоризненное покачивание головы престарелой преподавательницы.

- Развлечение закончилось, - слегка повысив голос, объявила Дайча, устраиваясь поудобнее в кресле с высокой спинкой, стоявшим чуть сбоку от торца стола. – Давайте вернемся в наши дебри логики, в которых мы с вами, похоже, заблудились надолго.

По классу прошелестел легкий ветерок недовольства учеников, которые никак не могли понять, чего учительнице от них надобно. Они же предельно ясно ей растолковали, что почём, а вовсе не блуждали в дебрях логики, как она соизволила выразиться.

- По вашим глазам, пылающим праведным возмущением, вижу, что я достала всех вас своей непонятливостью, - мягко усмехнулась учительница, умело изобразив на маленьком личике, густо испещренном морщинами, добродушную наивность. – Может быть и вправду, я давно из ума выжила или впала в старческий маразм, как большинство из вас сейчас подумало. Но всё равно, вот никак не получается у меня уяснить, какое у вас, колдовцев и колдовок, основное предназначение в этом пестром мире. Попытайтесь-ка добавить еще несколько штрихов для целости картины, к тем, которые до этого нарисовали.

Дайча бегло скользнула взглядом по лицам учеников и остановила свой выбор на Итаре, поднеся к глазам видавший виды простенький лорнет и едва заметно вскинув насмешливо правую бровь, словно заранее развеселившись от забавного ответа. Пожилая магичка, которая ростом и телосложением выдалась чуть покрупнее своих учеников, умудрялась тем не менее доставлять экзаменуемым собеседникам несравнимую со своими габаритами массу неудобств. Стоит только чуть неправильно высказаться, сделать неверный вывод или тем паче построить кособокую логическую пирамиду, базирующуюся на ложном основании – пиши пропало. Всё, ты на крючке! И не сорвешься с него, пока тебе доходчиво не объяснят, насколько же ты глуп. Мягко втолкуют, любезно и дружелюбно. Да только разве от этого становится меньшим ощущение собственной умственной неполноценности? Хотя может быть, лишь только Итара подобным образом реагирует на свои промахи в логике, коря себя в душе за примитивное мышление? Посмотреть на Астика, так тому даже откровенные выволочки от учительницы, на которые он пару раз нарывался, необдуманно нагородив выводов сикось-накось, как с гуся вода. Или взять к примеру Азву: махать мечом у подружки слабовато получается, зато языком почесать – равных во всем замке не найти. И с Дайчей она частенько до хрипоты спорила, не смотря на её учительский статус, почтенный возраст, умудренность жизненным опытом. И даже порой не взирая на собственную неправоту, которую в те жаркие моменты спора не заметил бы только слепой глухонемой мертвяк. У Итары так вести себя не получается. Видимо, излишняя скромность мешает брать нахрапом то, что не заслужено, да и не принадлежит тебе.

Девушка смущенно прокашлялась в кулак и тихо, но вместе с тем твердо, с некоторым вызовом в голосе, произнесла:

- А мне нечего добавить к уже сказанному ранее. Все основные наши цели названы верно.

- Ну, допустим, названы, - неуверенно, словно сомневаясь, согласилась с ученицей Дайча. – И какая же из них, по твоему мнению, главная?

- Защищать добро, бороться со злом, - не задумываясь, отчеканила Итара, уточнив на всякий случай, - с монстрами в первую очередь.

- Вот как?! – оживленно-радостно удивилась наставница, вновь вскидывая к глазам лорнет, чтобы вдосталь полюбоваться на рыбку, заглотившую наживку. – Монстры, значит… И кто же они такие, эти монстры? Как вы будете их отличать от тех, кого наоборот нужно защищать?

- А чего там отличать-то? – широко осклабившись, встрял в обсуждение Астемий, сидевший напротив Итары и решивший морально поддержать свою лучшую подругу. – На уроках монстроведенья за семь лет обучения мы их как облупленных изучили. Гнусные рожи, тело зачастую покрыто шерстью, клыки, рога, хвосты, изо рта воняет всякой дрянью…

- Кабан тоже попадает под твое описание, Астемий, - прервала перечисление внешних признаков чудовищ Дайча, невинно поинтересовавшись у юноши: - Выходит, он тоже монстр?

- Не-е, - в показной задумчивости поскрябав затылок, ученик расплылся в еще более широкой улыбке. – Какой же из него монстр? Кабан – парнокопытное жаркое на четырех ногах. Вкусное!

Парнишка мечтательно закрыл глаза, причмокивая от удовольствия. По классу прокатился дробный смешок. Даже учительница не осталась равнодушной к удачно сыгранной интермедии, скупо улыбнувшись уголками губ. Правда, её веселье продолжалось недолго.

- Значит, по одним только внешним признакам отсортировывать ваших врагов не получится. Итара, у тебя есть еще какие-то соображения, которые позволят нам точно определиться с понятием ”монстр”? Скажу вам по секрету, что на самом деле чудовищ, с которыми вам возможно предстоит в своей жизни столкнуться, гораздо больше, чем поместилось в учебники по монстроведенью. А о скольких мы пока еще вообще и не слышали, даже подумать страшно! Вот и представьте: выходите вы за стены замка, допустим, вольными охотниками, а навстречу прет НЕЧТО… Сразу его убивать, чуток опосля или мимо проехать? На такой случай вам и нужно научиться думать своей головой, чтобы принять правильное решение. Основываясь, в том числе, и на умении логически мыслить. И желательно соображать быстро. Итак, я слушаю тебя.

- Монстры агрессивные, - после секундного размышления ответила девушка, в ожидании подвоха со стороны учительницы едва заметно отстукивая по столешнице подушечками пальцев легкий успокаивающий мотивчик, не лишенный ритмичности.

- Замечательная характеристика! – похвалила колдовку наставница, тут же пустившись в дальнейшие рассуждения, для наглядности переведя разговор к конкретной ситуации. – Итара, попробуй вообразить такую обстановку: ты подъезжаешь к отдаленному сельцу, затерянному в глухомани на окраине Пятикняжия. Навстречу тебе вылетает пьяный в плетень парень, агрессивно размахивая обломком оглобли, которой он уже приласкал некоторых своих односельчан. И они этому совсем не обрадовались, только возразить не смогли. Согласись, что трудно проявлять недовольство в бессознательном состоянии. Разве только своей позой. А началось всё с малого пустячка: этот парень четверть свечи назад застал свою невесту, с которой он по осени собирался две судьбы в одну переплести, развлекающейся на сеновале. Развлекалась девица не совсем одетой. Хотя правильнее будет сказать, что из всей одежды на ней присутствовали только сережки, им же и подаренные. И что самое обидное, ведь не с кем-нибудь невестушка сено утрамбовывала, а с его лучшим другом детства. Не удивительно, что парень готов от злости первому-встречному по головушке колом настучать, лишь бы самому хоть чуточку на сердце полегчало. И агрессивности ему не занимать, ты уж мне поверь на слово… И каковы твои действия? Снесешь монстру голову с плеч?

- Нет, конечно! – тотчас возмутилась Итара, недовольно фыркнув. – Он же просто пьяный парень, которому в жизни не повезло, а вовсе не чудовище. Если он и на меня с колом полезет драться, то просто постараюсь вырубить бедолагу на время, не причиняя большого вреда здоровью. Проспится, протрезвеет и наверняка угомонится.

Преподавательница сделала вид, будто серьёзно задумалась над объяснением девушки. Потом она легонько пожала плечами и с предельной наивностью в голосе тихо спросила, обращаясь как бы скорее к себе самой, чем к классу:

- Тогда получается, если рассуждать логически, что по одной агрессивности монстров не отсортировать? Очень жаль! Насколько проще стало бы жить, так легко вычисляя чудовищ… Но ведь должна же быть наверное какая-то общая черта или характеристика, присущая только им? Кто из вас подскажет её мне?

Дайча с вопросительной выжидательностью воззрилась на учеников, опершись щекой на ладонь. Но её глаза, спрятавшиеся в близоруком прищуре, откровенно потешались над некоторой растерянностью, недвусмысленно отразившейся на озадаченных мордашках подростков. Вот те на! Они-то думали, что запросто сходу могут определить, кто является монстром, а кто нет. Возможно и могут. Даже наверняка сумеют, когда потребуется это сделать. Но обосновать словами свое виденье истинной сути чудищ, так чтоб другие тоже поняли, оказывается совсем непросто.

- Тогда монстров можно охарактеризовать, как кровожадных, - наконец-то нарушил сгустившуюся тишину Гунар, неразговорчивый юноша с красиво смотрящимся чубом волнистых каштановых волос. Если уж он голос подал, опередив более говорливых сокурсников, то значит, ребята влипли, как муха в сметану, – основательно и надолго. – Чем не определение?

- Кровожадный, то есть жаждущий крови, убийств, жестокий, - уточнила Дайча. – Я правильно тебя поняла?

- Именно так, наставница, - кивнул головой юноша, отчего его чубчик тут же свалился на лицо, закрыв левый глаз. Гунар быстрым движением руки поправил волосы и добавил: - И еще я бы упомянул о свирепости.

- Вполне разумное дополнение, - согласилась Дайча, одобрительно покивав головой. Испортить прическу она не боялась. Сплошь седые волосы, собранные в тугой компактный пучок на затылке, всё одно не прическа. Большинство учеников поддержали сокурсника обрадованными междометиями: наконец-то нашли верное слово! – Исходя из твоего утверждения, с которым, как я вижу, все согласны, могу сделать следующий вывод: работки колдовцам и колдовкам привалило отныне выше крыши Сторожевой башни. И начать очищать наш мир от скверны стоит с княжеского палача. Уж он-то точно жаждет крови, так как за её пролитие ему и платят. Скажете, что это всего лишь его работа? Не уверена! Ни один нормальный человек на подобную работу добровольно не согласится. Выходит, что палач – психически ненормальный человек. Или, что представляется более логичным, монстр.

Класс ошарашенно притих, пораженный нелепостью подобного предположения с одной стороны, а с другой удивленный логичностью выводов, сделанных учительницей из их, казалось бы, правильного по сути определения. А наставница не замедлила воспользоваться изумлением подопечных, чтобы продолжить развивать выводы до полного абсурда. Так ведь еще нагляднее получается. Она деловито загибала по пальчику на своей маленькой, словно у подростка, ручонке после каждого этапа предполагаемых действий.

- Во вторую очередь вам следует немедленно истребить чудовищ, прикинувшихся людьми, и захватившими под свой полный контроль княжий тайный сыск. Волчары весьма жестоки, особенно если сам князь лично отправил их на охоту. Значит, они – стопроцентные монстры. Головы им с плеч, и мир вздохнет с облегчением, избавившись от этих чудищ… Следующими под ваши мечи должны попасть державцы. Никаких возражений! Гвардия Пятикняжия только тем и занимается, что изо дня в день тренируется, готовясь к смертоубийству людей. И я не сомневаюсь, что когда дело дойдет до схватки, то об их кровожадности еще легенды будут слагать, если, конечно же, останутся живые в этом мире и у них найдется свободное время, чтобы заниматься такими глупостями… Самого Владыку, впрочем как и каждого из князей страны, а так же их ближайших подручных тоже придется отправить к праотцам. Ведь именно они вершина пирамиды чудовищ. Это четвертый пункт. Но мало снести верхушку у пирамиды и разрушить её стены. Всегда найдутся желающие воссоздать всё заново. А потому нужно выкорчевать саму основу проблемы, уничтожить фундамент, на котором она базируется. Проблема же кроется в человеческом несовершенстве, людской жадности, жестокости, лживости, зависти, лицемерии и себялюбии. Перечислять пороки можно до бесконечности, потому как они нескончаемы и вечны. Только освободишь мир от нескольких негодяев, а их место тут же займут после ожесточенной грызни за власть другие. И возможно, что они окажутся еще более страшными чудовищами, чем предшествовавшие им. Проще всего вырезать всех людей поголовно. Тогда уж точно проблема исчезнет.

Дайча загнула последний пальчик и сурово уставилась на недоуменные лица учеников, держа сжатый кулачок на весу. А потом она внезапно ударила им по столешнице. В полном безмолвии звук удара, не такого уж и сильного, показался настолько громким и резким, что все подростки без исключения вздрогнули от неожиданности. А слова учительницы, прозвучавшие следом, заставили ребят встрепенуться, будто их по спинам больно хлестнули кнутом, хотя произнесла она их тихим шепотом, не лишенным хрипловатой зловещности:

- А вы-то тогда чем будете лучше всех тех, кого умертвили?

Помолчав несколько тягучих секунд, наполненных угрюмым сопением учеников, наставница добавила последний жирный штрих на мрачную картину Апокалипсиса:

- Следуя логике и заветам Братства Огненного Ворона, вам придется незамедлительно и без жалости перебить друг друга. Ну а последнему, оставшемуся в живых, достанется сомнительная честь покончить жизнь самоубийством. Так завершится спасение нашего мира от сил Зла, то бишь от монстров. В этом ведь заключается ваша основная задача? Миссия выполнена.

Подростки осмысливали услышанное долго. И когда Дайча уже почти потеряла надежду на их правильную реакцию в ответ на изумительно проведенную провокацию, они разом возмущенно взорвались, едва ли не хором:

- Так не должно быть…

- Это не правильно…

- Вы сделали неверные выводы из нашего…

- Ерунда какая-то получается!..

- За что боролись, на то и напоролись…

- Нельзя определить монстра по одному только…

Удивленно изогнув бровь, учительница вскинула лорнет к глазам и с нескрываемым интересом в голосе призвала разошедшуюся молодежь к тишине:

- Хватит галдеть, как сороки над грибником. Кто из вас сказал, что нельзя определить монстра по чему-то там одному? Закончи свою мысль, пожалуйста, чтобы и другие её услышали. Мне она показалась интригующей и заслуживающей всеобщего внимания.

Почти ни у кого не вызвало удивления то, что заинтересовавшую наставницу мысль пыталась высказать Азва. Если не принимать близко к сердцу её ехидные подколочки, с легкостью раздаваемые окружающим, то придется признать: она – девушка умная и сообразительная. Возможно даже, что самая умная и сообразительная на этом курсе. И если бы не её язвительный характер, усиленный нежеланием лишний раз подержать рот на замке, то с ней многим было бы любопытно пообщаться на досуге, поболтать о том, о сём. Но, увы, только единицы из присутствующих могли безболезненно для своего самолюбия, по причине исключительной не обидчивости, решиться на общение с ”занозой в заднице” более пяти минут кряду.

- Я считаю, что нельзя определить кто перед тобой – монстр или нет, по одному какому-нибудь признаку. Их должно быть несколько, характеризующих встреченное существо с разных сторон. И чем больше ты видишь этих примет, тем лучше, потому как труднее ошибиться с выводом. По их совокупности и нужно принимать решение, как поступать: проехать мимо или с ходу начать мечом размахивать.

- Весьма похвально, - одобрила Дайча монолог одной из своих лучших учениц за долгие годы преподавания в стенах Вороньего Холма. – Странно, почему никто больше не заметил подвоха с моей стороны, когда я уводила вас на ложную тропинку выводов, исходя из ваших же неправильных в своей краткости характеристик монстров? Но не переживайте сильно по этому поводу, - тут же легко усмехнулась наставница. - Логика вообще очень странная штука. А иногда даже вредная… Азва, так что ты хотела бы еще добавить в перечень, характеризующий монстров?

- Ну, добавить-то хотелось бы многое, - в карих глазах колдовки вспыхнули на краткий миг озорные искорки, но она поборола неуместное в данный момент желание поёрничать всласть и продолжила чуточку серьезнее, чем начала. – Со всеми уже перечисленными качествами монстров лично я согласна, если не примерять к встреченному существу каждый из них по отдельности, а наряжать его полностью, с ног до головы. Но есть у меня важное замечание. Наряду со всем сказанным, монстр в первую очередь не должен принадлежать к человеческой расе, если я правильно выразилась…

- Выразилась правильно, но неверно, - тихо хмыкнул Астик, показав, что он тоже умеет не только оригинально думать, но и интригующе высказывать свои занимательные мысли вслух.

И хотя замечание юноши по большей части предназначалось для ближайшего окружения, и в особенности для ушек Итары, без промедления наградившей шутника дружеской улыбкой, но и Азва, сидевшая в отдалении, его тоже прекрасно расслышала. Девушка резво повернулась вполоборота к середине стола, удостоив балагура испепеляюще-презрительного взгляда, и ласково-приторно поинтересовалась елейным голоском, не забыв добавить в елей изрядную порцию толченого стекла:

- Почему ты так решил, Астюшечка? И чем, кстати? Или просто с обиды, не подумавши, брякнул? Прости, конечно, но я под монстром не тебя имела в виду. Хотя полноценным человеком тебя тоже трудно назвать. Видишь ли, у нормальных людей в голове кое-что имеется, и называется оно…

Дайча, как ни странно, молчала, по неведомой причине не вмешиваясь в намечающуюся ссору. Хотя обычно она никому не позволяла на своих занятиях вести себя настолько вольно. Урок – есть урок! А все свои ребячьи разборки и шалости оставьте до вечера, когда у вас появится свободное время. Вот его-то можете гробить по собственному усмотрению. И раньше наставница строго придерживалась этого принципа. Но не сегодня.

- Я вовсе и не думал обижаться, - удивленно вскинув брови, перебил одноклассницу Астемий. – Умные люди на хм-м …тебя не обижаются. Просто ты, Азка, не права в своем утверждении. А если точнее, то не совсем права.

Ребята с крайним изумлением обнаружили, что их язвительно-саркастичная одноклассница способна покраснеть так же, как и всё остальные простые смертные. Такое явление они наблюдали впервые. На щечках колдовки отчетливо проступили колоритные пунцовые пятна, а желтая окантовка зрачков вспыхнула особенно ярко, на краткий миг расширившись чуть ли не втрое от прежнего размера. Азва без сомнения смутилась нежданным отпором, по колкости не уступающим её любимым выраженьицам. И от этого девушка не на шутку разозлилась. Но после непродолжительной внутренней борьбы она смогла совладать с взъярившимися чувствами и почти спокойно произнесла, постаравшись скрыть остатки злости за снисходительной усмешкой:

- И в чем же моя ошибка, Астемий? Не стесняйся, просвети неразумную.

- Да запросто! Если придираться к словам, чем наша достопочтимая наставница сегодня весь урок занималась, - легкий кивок головой в сторону Дайчи, с добродушно-одобрительной усмешкой наблюдавшей за пикировкой, по всей видимости, означал почтительный поклон, - то, исходя из твоего утверждения, будет вполне логично исключить из числа монстров оборотней, упырей, беспокойников, утопцев и прочую нежить, когда-то бывшую людьми. Они всё же или принадлежат, или хотя бы когда-то принадлежали к человеческой расе.

- Вот именно, что когда-то…, - попыталась вставить Азва, но не тут-то было.

С дальнего конца стола Астемия поддержала Ильба, вечно во всем сомневающаяся девушка, которой нравился сам процесс ниспровержения общепризнанных авторитетов. А вот полученный результат для нее зачастую оказывался не столь уж существенным. Колдовка весело хихикнула и без долгих раздумий перебила Азву. А той-то показалось, что она нашла достойный аргумент, способный положить одноклассника на лопатки, зацепившись по его примеру за одно-единственное слово.

- Да боги с ней, с нежитью, пущай себе живет на здоровье, - игра слов у Ильбы невольно получилась знатной. - Зато другим не поздоровится! Найдется, где мечом помахать всласть. Например, бедняжки домовые точно уж не люди, и значит, их теперь нужно записать в разряд чудовищ? Потом не забыть дополнить список банниками, овинниками, полевиками. Леший, так вообще по всем статьям - вражина ещё та!

- Да нет же! Нечего мои слова переворачивать вверх тормашками, – возмутилась Азва, постепенно выходя из себя. – Я вкладывала в них совершенно иной смысл и говорила о связке признаков, по которым можно определить, кто есть кто. А вы…

- А что – мы? – с почти правдивой искренностью изумилась Итара. – Мы всего лишь пытаемся понять логику твоего суждения о монстрах.

Дайча расплылась в широкой усмешке, уже совершенно не скрывая своего прекрасного настроения. Урок, который вот-вот закончится, прошел успешно. Наставница добилась поставленной перед собой цели: дети пытаются думать своей головой, а не воспринимают на веру любое облеченное в слова утверждение, каким бы простым и привычным оно ни казалось. И пусть ребята пока всего лишь играются в крутых философов и знатоков логики – это не страшно. Главное, мыслят самостоятельно, и значит развиваются.

- А русалки? Они кто такие? И как к ним надлежит относиться? – прозвучал из глубины класса вопрос, заданный заинтересованным юношеским баритоном, не так давно утвердившимся на развалинах ломкого мальчишеского голоса.

- Как к потенциальной наваристой ухе, - под общий смешок раздался звонкий ответ соседки вопрошающего, сопровождаемый звуком легкого подзатыльника, отвешенного в чисто воспитательных целях. – О других отношениях с русалками даже не мечтай, негодник!

- Эльфов тоже на голову укорачивать? – вопросы и уточнения посыпались на Азву со всех сторон.

- А с гномами что прикажешь делать? Этих еще больше укорачивать стыдно как-то, и так уж судьбой обижены. Может их предварительно на дыбе за уши растягивать до нормального роста, чтоб потом голову срубить? Они, вроде как, тоже нелюди…

- А я мечтаю когда-нибудь с драконом повстречаться, они такие умненькие и лапоньки.

- И у них сразу куча голов. Как минимум три. Вот уж есть, где мечу разгуляться.

- Только тронь дракошу! Я тебе сама тогда прическу обновлю парочкой кинжалов. Но сохранность ушей не гарантирую…

- Да хватит уже! – не выдержав, взорвалась Азва, с силой хлопнув ладонью по столешнице. – Нет никаких эльфов, гномов и драконов. Они - сказка, миф. Так что и нечего их в пример приводить. Начитались ерунды всякой.

- Сказки и мифы на пустом месте тоже не рождаются, подружка, - вскользь заметила Итара, презрительно хмыкнув. – Пора бы привыкнуть к чудесам, коль сама колдовка.

- Колдовцы - вот они, есть, существуют. Они вполне реальные и их можно потрогать, а кое-кому не мешало бы и под глаз засветить, - буркнула Азва, искоса глянув на довольно осклабившегося зачинщика этого спора, из которого она вряд ли теперь выйдет победителем. – А твоих эльфов, например, хоть кто-то видел живьем, а не в своем богатом воображении? Может быть тебе, Итка, посчастливилось лицезреть длинноухих во всей красе?

- Нет, не довелось, - с грустью в голосе ответила девушка. – Но хотелось бы надеяться на нашу с ними встречу… Кстати, у меня есть еще один вопросик уточняющий. Мелочь, конечно, но всё же хотелось бы знать твоё мнение. А мы, колдовцы и колдовки, - люди или нет?

Дайча, не смевшая даже надеяться на такую каверзу со стороны Итары, с уважением посмотрела на свою не самую способную ученицу. Этой девушке раньше всегда больше нравилось мечом помахать, на коне скакать, по деревьям лазить или еще что-либо подобное вытворять вместо того, чтобы прилежно изучать науки и искусства. Тут она держалась середнячком, не выбиваясь из общей серенькой массы. Правда, читать она любила, этого у неё не отнять. И на тебе! На такие ухищрения пускается, чтоб разобраться в зацепившей её проблемке. Взрослеет, наверное.

- Конечно, люди! – не задумываясь, выпалила Азва. – Разве кто-то в этом сомневается?

- О, еще как сомневаются, - подытожила Дайча, поднимаясь из удобного кресла. – За стенами Вороньего Холма таких, шибко сомневающихся, - большинство. И половина из них почти убеждена, что колдовцы и колдовки – нелюди. Иногда, когда особо приспичит, то нелюдь полезная, а в остальное время… Так что понимаете, наверное: отношение к вам будет соответствующим. Единственное радует, что княжеских глотов – сборщиков подати, любят еще меньше. А маги замыкают тройку лидеров на пьедестале народной нелюбви. Так что особо не переживайте, вы не одиноки… Всем спасибо, урок окончен.

Зычно-протяжный удар колокола, распластавшийся над крепостью Вороний Холм, ознаменовал окончание еще одного учебного года. Для кого-то он был последним, для кого-то еще нет, но перемены в жизни намечались у всех.

Бестолковая жирная муха уже четверть свечи с упрямым постоянством, достойным зависти при лучшем использовании, долбилась своей безмозглой головенкой в оконное стекло, пытаясь вырваться из удушающей духоты класса на свободу. По всей видимости, она надеялась, что снаружи жить интереснее и комфортнее. Но судя по яро палящим лучам солнца, бьющим прямой наводкой в лица и затылки учеников, измученно развалившихся на жестких деревянных скамьях по обе стороны длинного стола, на улице мухе облегчения не найти. Как и ребятам тоже. Но тупое насекомое, минуту отсидевшись на подоконнике после очередного столкновения с непонятной для него прозрачной преградой, вновь взмывало вверх, натужно и противно жужжа. В который уже раз описав неровный круг над головами подростков, муха опять поперла на штурм препятствия, нынче взяв разгон посильнее прежнего. Как и следовало ожидать, сшибка со стеклом тоже вышла за рамки обычного. Теперь муха не отсиживалась на подоконнике, а отлеживалась, задравши лапки кверху.

Итаре, измученной духотищей и двумя послеобеденными уроками, отсиженными перед этим, порядком надоело мерзкое жужжание над головой, которое самым наглым образом вплеталось в вялое гудение собственных мыслей, едва ворочающихся в черепной коробке на последнем издыхании.

Несусветная жара. Липкая духота. Настолько липкая, что кажется, будто не дышишь горячим воздухом, а пьешь его, словно свежесваренный густой кисель. К слову сказать, именно таким сегодня на обеде попотчевали на загладку. Вкусно, конечно, но для подобной жарищи абсолютно неподходяще. Как и был неуместен последовавший сразу после приема пищи урок словесности, на котором учительница заставила ребят написать короткое сочинение на тему ”Я и мои мечты”.

Да кому придет в голову делиться своими самыми сокровенными мыслями со всеми подряд без разбору? Если человек, конечно, пребывает в здравом уме, а не смертельно болен прогрессирующим эгоцентризмом, настойчиво требующим постоянно торчать на самом солнцепеке всеобщего внимания, купаться в лучах праздного любопытства охочих до сплетен людей, и нежиться на мягком песочке мнимой значимости собственной персоны. Тут да, особый случай: эгоцентризм - недуг тяжелый, массовый, сродни эпидемии, и, к сожалению, не поддающийся лечению. Но хорошо, что у большинства колдовцев и колдовок к нему иммунитет имеется. Сочинения ученики, естественно, накорябали на пергаменте, по большей части правдоподобно наврав о своих ребячьих мечтах так искусно, чтоб взрослые наставники приняли их писульки за откровения, если удосужатся их прочитать когда-нибудь.

Потом мозги подростков, страдальчески изнывающие от настолько бурно начавшегося лета, когда хочется купаться в прохладной воде до тех пор, пока губы не посинеют, а не торчать за партой в душном помещении замка, целую свечу засоряли числами, треугольниками, окружностями, хордами, медианами, биссектрисами и снова цифрами, цифрами, цифрами. Урок геометрии показался еще более мучительным, чем предыдущий. Вдобавок наставник Горчак настолько строг, что на его занятиях не забалуешь и даже на пару взмахов ресниц не расслабишься. Почти все вздохнули с нескрываемым облегчением, когда сквозь мутные стекла – в этом классе их почему-то еще не успели надраить до блеска после зимнее-весенней непогодицы – пробился зычный звук колокола, даровавший мальчишкам и девчонкам на некоторое время иллюзию свободы. Она продолжалась ровно столько, сколько потребовалось времени добраться дружной толпой от одного класса до другого.

А теперь вот занятия на отвлеченные темы. На сей раз Дайча, учившая ребят всему понемножку из не шибко важных на их взгляд наук, решила, что подросткам полезно развивать логическое мышление. И подбросила такую заковыристую косточку для обсасывания и заточки зубов, что эти самые зубки все до единого поломаешь, пока догрызешься до сути. И совсем не факт, что внутри косточки тебя дожидается лакомство из заслуженной истины, как ты был с самого начала уверен, а не что-то другое. А если и она там окажется, то кто знает, понравится ли тебе её вкус?

Однако ж одно обстоятельство радовало без сомнений: этот урок последний. Самый-самый что ни на есть - последний! И на сегодня, и на весь этот учебный год, многим из воспитанников показавшийся трудным и нескончаемым… Но проклятая муха доводит своим неутомимым жужжанием до белого каления!

Терпение у Итары окончательно лопнуло. Девушка, сидевшая аккурат напротив окна, в которое настойчиво долбилась злыдня, на сей раз вовремя услышала, как муха врезалась в стекло, а затем и шлёпнулась на подоконник кверху лапами. Резко развернувшись, колдовка почти без замаха припечатала по надоеде свитком пергамента-черновичка, который она загодя приготовила, почувствовав, что нервишки натянуты до предела. Если его придется пустить на растопку, то и не жалко нисколечко: он уже весь исписан, исчеркан. Тем более оно того стоило! Итара не промазала, заслужив откровенно одобрительные взгляды близсидящих сверстников и нестрогое, но укоризненное покачивание головы престарелой преподавательницы.

- Развлечение закончилось, - слегка повысив голос, объявила Дайча, устраиваясь поудобнее в кресле с высокой спинкой, стоявшим чуть сбоку от торца стола. – Давайте вернемся в наши дебри логики, в которых мы с вами, похоже, заблудились надолго.

По классу прошелестел легкий ветерок недовольства учеников, которые никак не могли понять, чего учительнице от них надобно. Они же предельно ясно ей растолковали, что почём, а вовсе не блуждали в дебрях логики, как она соизволила выразиться.

- По вашим глазам, пылающим праведным возмущением, вижу, что я достала всех вас своей непонятливостью, - мягко усмехнулась учительница, умело изобразив на маленьком личике, густо испещренном морщинами, добродушную наивность. – Может быть и вправду, я давно из ума выжила или впала в старческий маразм, как большинство из вас сейчас подумало. Но всё равно, вот никак не получается у меня уяснить, какое у вас, колдовцев и колдовок, основное предназначение в этом пестром мире. Попытайтесь-ка добавить еще несколько штрихов для целости картины, к тем, которые до этого нарисовали.

Дайча бегло скользнула взглядом по лицам учеников и остановила свой выбор на Итаре, поднеся к глазам видавший виды простенький лорнет и едва заметно вскинув насмешливо правую бровь, словно заранее развеселившись от забавного ответа. Пожилая магичка, которая ростом и телосложением выдалась чуть покрупнее своих учеников, умудрялась тем не менее доставлять экзаменуемым собеседникам несравнимую со своими габаритами массу неудобств. Стоит только чуть неправильно высказаться, сделать неверный вывод или тем паче построить кособокую логическую пирамиду, базирующуюся на ложном основании – пиши пропало. Всё, ты на крючке! И не сорвешься с него, пока тебе доходчиво не объяснят, насколько же ты глуп. Мягко втолкуют, любезно и дружелюбно. Да только разве от этого становится меньшим ощущение собственной умственной неполноценности? Хотя может быть, лишь только Итара подобным образом реагирует на свои промахи в логике, коря себя в душе за примитивное мышление? Посмотреть на Астика, так тому даже откровенные выволочки от учительницы, на которые он пару раз нарывался, необдуманно нагородив выводов сикось-накось, как с гуся вода. Или взять к примеру Азву: махать мечом у подружки слабовато получается, зато языком почесать – равных во всем замке не найти. И с Дайчей она частенько до хрипоты спорила, не смотря на её учительский статус, почтенный возраст, умудренность жизненным опытом. И даже порой не взирая на собственную неправоту, которую в те жаркие моменты спора не заметил бы только слепой глухонемой мертвяк. У Итары так вести себя не получается. Видимо, излишняя скромность мешает брать нахрапом то, что не заслужено, да и не принадлежит тебе.

Девушка смущенно прокашлялась в кулак и тихо, но вместе с тем твердо, с некоторым вызовом в голосе, произнесла:

- А мне нечего добавить к уже сказанному ранее. Все основные наши цели названы верно.

- Ну, допустим, названы, - неуверенно, словно сомневаясь, согласилась с ученицей Дайча. – И какая же из них, по твоему мнению, главная?

- Защищать добро, бороться со злом, - не задумываясь, отчеканила Итара, уточнив на всякий случай, - с монстрами в первую очередь.

- Вот как?! – оживленно-радостно удивилась наставница, вновь вскидывая к глазам лорнет, чтобы вдосталь полюбоваться на рыбку, заглотившую наживку. – Монстры, значит… И кто же они такие, эти монстры? Как вы будете их отличать от тех, кого наоборот нужно защищать?

- А чего там отличать-то? – широко осклабившись, встрял в обсуждение Астемий, сидевший напротив Итары и решивший морально поддержать свою лучшую подругу. – На уроках монстроведенья за семь лет обучения мы их как облупленных изучили. Гнусные рожи, тело зачастую покрыто шерстью, клыки, рога, хвосты, изо рта воняет всякой дрянью…

- Кабан тоже попадает под твое описание, Астемий, - прервала перечисление внешних признаков чудовищ Дайча, невинно поинтересовавшись у юноши: - Выходит, он тоже монстр?

- Не-е, - в показной задумчивости поскрябав затылок, ученик расплылся в еще более широкой улыбке. – Какой же из него монстр? Кабан – парнокопытное жаркое на четырех ногах. Вкусное!

Парнишка мечтательно закрыл глаза, причмокивая от удовольствия. По классу прокатился дробный смешок. Даже учительница не осталась равнодушной к удачно сыгранной интермедии, скупо улыбнувшись уголками губ. Правда, её веселье продолжалось недолго.

- Значит, по одним только внешним признакам отсортировывать ваших врагов не получится. Итара, у тебя есть еще какие-то соображения, которые позволят нам точно определиться с понятием ”монстр”? Скажу вам по секрету, что на самом деле чудовищ, с которыми вам возможно предстоит в своей жизни столкнуться, гораздо больше, чем поместилось в учебники по монстроведенью. А о скольких мы пока еще вообще и не слышали, даже подумать страшно! Вот и представьте: выходите вы за стены замка, допустим, вольными охотниками, а навстречу прет НЕЧТО… Сразу его убивать, чуток опосля или мимо проехать? На такой случай вам и нужно научиться думать своей головой, чтобы принять правильное решение. Основываясь, в том числе, и на умении логически мыслить. И желательно соображать быстро. Итак, я слушаю тебя.

- Монстры агрессивные, - после секундного размышления ответила девушка, в ожидании подвоха со стороны учительницы едва заметно отстукивая по столешнице подушечками пальцев легкий успокаивающий мотивчик, не лишенный ритмичности.

- Замечательная характеристика! – похвалила колдовку наставница, тут же пустившись в дальнейшие рассуждения, для наглядности переведя разговор к конкретной ситуации. – Итара, попробуй вообразить такую обстановку: ты подъезжаешь к отдаленному сельцу, затерянному в глухомани на окраине Пятикняжия. Навстречу тебе вылетает пьяный в плетень парень, агрессивно размахивая обломком оглобли, которой он уже приласкал некоторых своих односельчан. И они этому совсем не обрадовались, только возразить не смогли. Согласись, что трудно проявлять недовольство в бессознательном состоянии. Разве только своей позой. А началось всё с малого пустячка: этот парень четверть свечи назад застал свою невесту, с которой он по осени собирался две судьбы в одну переплести, развлекающейся на сеновале. Развлекалась девица не совсем одетой. Хотя правильнее будет сказать, что из всей одежды на ней присутствовали только сережки, им же и подаренные. И что самое обидное, ведь не с кем-нибудь невестушка сено утрамбовывала, а с его лучшим другом детства. Не удивительно, что парень готов от злости первому-встречному по головушке колом настучать, лишь бы самому хоть чуточку на сердце полегчало. И агрессивности ему не занимать, ты уж мне поверь на слово… И каковы твои действия? Снесешь монстру голову с плеч?

- Нет, конечно! – тотчас возмутилась Итара, недовольно фыркнув. – Он же просто пьяный парень, которому в жизни не повезло, а вовсе не чудовище. Если он и на меня с колом полезет драться, то просто постараюсь вырубить бедолагу на время, не причиняя большого вреда здоровью. Проспится, протрезвеет и наверняка угомонится.

Преподавательница сделала вид, будто серьёзно задумалась над объяснением девушки. Потом она легонько пожала плечами и с предельной наивностью в голосе тихо спросила, обращаясь как бы скорее к себе самой, чем к классу:

- Тогда получается, если рассуждать логически, что по одной агрессивности монстров не отсортировать? Очень жаль! Насколько проще стало бы жить, так легко вычисляя чудовищ… Но ведь должна же быть наверное какая-то общая черта или характеристика, присущая только им? Кто из вас подскажет её мне?

Дайча с вопросительной выжидательностью воззрилась на учеников, опершись щекой на ладонь. Но её глаза, спрятавшиеся в близоруком прищуре, откровенно потешались над некоторой растерянностью, недвусмысленно отразившейся на озадаченных мордашках подростков. Вот те на! Они-то думали, что запросто сходу могут определить, кто является монстром, а кто нет. Возможно и могут. Даже наверняка сумеют, когда потребуется это сделать. Но обосновать словами свое виденье истинной сути чудищ, так чтоб другие тоже поняли, оказывается совсем непросто.

- Тогда монстров можно охарактеризовать, как кровожадных, - наконец-то нарушил сгустившуюся тишину Гунар, неразговорчивый юноша с красиво смотрящимся чубом волнистых каштановых волос. Если уж он голос подал, опередив более говорливых сокурсников, то значит, ребята влипли, как муха в сметану, – основательно и надолго. – Чем не определение?

- Кровожадный, то есть жаждущий крови, убийств, жестокий, - уточнила Дайча. – Я правильно тебя поняла?

- Именно так, наставница, - кивнул головой юноша, отчего его чубчик тут же свалился на лицо, закрыв левый глаз. Гунар быстрым движением руки поправил волосы и добавил: - И еще я бы упомянул о свирепости.

- Вполне разумное дополнение, - согласилась Дайча, одобрительно покивав головой. Испортить прическу она не боялась. Сплошь седые волосы, собранные в тугой компактный пучок на затылке, всё одно не прическа. Большинство учеников поддержали сокурсника обрадованными междометиями: наконец-то нашли верное слово! – Исходя из твоего утверждения, с которым, как я вижу, все согласны, могу сделать следующий вывод: работки колдовцам и колдовкам привалило отныне выше крыши Сторожевой башни. И начать очищать наш мир от скверны стоит с княжеского палача. Уж он-то точно жаждет крови, так как за её пролитие ему и платят. Скажете, что это всего лишь его работа? Не уверена! Ни один нормальный человек на подобную работу добровольно не согласится. Выходит, что палач – психически ненормальный человек. Или, что представляется более логичным, монстр.

Класс ошарашенно притих, пораженный нелепостью подобного предположения с одной стороны, а с другой удивленный логичностью выводов, сделанных учительницей из их, казалось бы, правильного по сути определения. А наставница не замедлила воспользоваться изумлением подопечных, чтобы продолжить развивать выводы до полного абсурда. Так ведь еще нагляднее получается. Она деловито загибала по пальчику на своей маленькой, словно у подростка, ручонке после каждого этапа предполагаемых действий.

- Во вторую очередь вам следует немедленно истребить чудовищ, прикинувшихся людьми, и захватившими под свой полный контроль княжий тайный сыск. Волчары весьма жестоки, особенно если сам князь лично отправил их на охоту. Значит, они – стопроцентные монстры. Головы им с плеч, и мир вздохнет с облегчением, избавившись от этих чудищ… Следующими под ваши мечи должны попасть державцы. Никаких возражений! Гвардия Пятикняжия только тем и занимается, что изо дня в день тренируется, готовясь к смертоубийству людей. И я не сомневаюсь, что когда дело дойдет до схватки, то об их кровожадности еще легенды будут слагать, если, конечно же, останутся живые в этом мире и у них найдется свободное время, чтобы заниматься такими глупостями… Самого Владыку, впрочем как и каждого из князей страны, а так же их ближайших подручных тоже придется отправить к праотцам. Ведь именно они вершина пирамиды чудовищ. Это четвертый пункт. Но мало снести верхушку у пирамиды и разрушить её стены. Всегда найдутся желающие воссоздать всё заново. А потому нужно выкорчевать саму основу проблемы, уничтожить фундамент, на котором она базируется. Проблема же кроется в человеческом несовершенстве, людской жадности, жестокости, лживости, зависти, лицемерии и себялюбии. Перечислять пороки можно до бесконечности, потому как они нескончаемы и вечны. Только освободишь мир от нескольких негодяев, а их место тут же займут после ожесточенной грызни за власть другие. И возможно, что они окажутся еще более страшными чудовищами, чем предшествовавшие им. Проще всего вырезать всех людей поголовно. Тогда уж точно проблема исчезнет.

Дайча загнула последний пальчик и сурово уставилась на недоуменные лица учеников, держа сжатый кулачок на весу. А потом она внезапно ударила им по столешнице. В полном безмолвии звук удара, не такого уж и сильного, показался настолько громким и резким, что все подростки без исключения вздрогнули от неожиданности. А слова учительницы, прозвучавшие следом, заставили ребят встрепенуться, будто их по спинам больно хлестнули кнутом, хотя произнесла она их тихим шепотом, не лишенным хрипловатой зловещности:

- А вы-то тогда чем будете лучше всех тех, кого умертвили?

Помолчав несколько тягучих секунд, наполненных угрюмым сопением учеников, наставница добавила последний жирный штрих на мрачную картину Апокалипсиса:

- Следуя логике и заветам Братства Огненного Ворона, вам придется незамедлительно и без жалости перебить друг друга. Ну а последнему, оставшемуся в живых, достанется сомнительная честь покончить жизнь самоубийством. Так завершится спасение нашего мира от сил Зла, то бишь от монстров. В этом ведь заключается ваша основная задача? Миссия выполнена.

Подростки осмысливали услышанное долго. И когда Дайча уже почти потеряла надежду на их правильную реакцию в ответ на изумительно проведенную провокацию, они разом возмущенно взорвались, едва ли не хором:

- Так не должно быть…

- Это не правильно…

- Вы сделали неверные выводы из нашего…

- Ерунда какая-то получается!..

- За что боролись, на то и напоролись…

- Нельзя определить монстра по одному только…

Удивленно изогнув бровь, учительница вскинула лорнет к глазам и с нескрываемым интересом в голосе призвала разошедшуюся молодежь к тишине:

- Хватит галдеть, как сороки над грибником. Кто из вас сказал, что нельзя определить монстра по чему-то там одному? Закончи свою мысль, пожалуйста, чтобы и другие её услышали. Мне она показалась интригующей и заслуживающей всеобщего внимания.

Почти ни у кого не вызвало удивления то, что заинтересовавшую наставницу мысль пыталась высказать Азва. Если не принимать близко к сердцу её ехидные подколочки, с легкостью раздаваемые окружающим, то придется признать: она – девушка умная и сообразительная. Возможно даже, что самая умная и сообразительная на этом курсе. И если бы не её язвительный характер, усиленный нежеланием лишний раз подержать рот на замке, то с ней многим было бы любопытно пообщаться на досуге, поболтать о том, о сём. Но, увы, только единицы из присутствующих могли безболезненно для своего самолюбия, по причине исключительной не обидчивости, решиться на общение с ”занозой в заднице” более пяти минут кряду.

- Я считаю, что нельзя определить кто перед тобой – монстр или нет, по одному какому-нибудь признаку. Их должно быть несколько, характеризующих встреченное существо с разных сторон. И чем больше ты видишь этих примет, тем лучше, потому как труднее ошибиться с выводом. По их совокупности и нужно принимать решение, как поступать: проехать мимо или с ходу начать мечом размахивать.

- Весьма похвально, - одобрила Дайча монолог одной из своих лучших учениц за долгие годы преподавания в стенах Вороньего Холма. – Странно, почему никто больше не заметил подвоха с моей стороны, когда я уводила вас на ложную тропинку выводов, исходя из ваших же неправильных в своей краткости характеристик монстров? Но не переживайте сильно по этому поводу, - тут же легко усмехнулась наставница. - Логика вообще очень странная штука. А иногда даже вредная… Азва, так что ты хотела бы еще добавить в перечень, характеризующий монстров?

- Ну, добавить-то хотелось бы многое, - в карих глазах колдовки вспыхнули на краткий миг озорные искорки, но она поборола неуместное в данный момент желание поёрничать всласть и продолжила чуточку серьезнее, чем начала. – Со всеми уже перечисленными качествами монстров лично я согласна, если не примерять к встреченному существу каждый из них по отдельности, а наряжать его полностью, с ног до головы. Но есть у меня важное замечание. Наряду со всем сказанным, монстр в первую очередь не должен принадлежать к человеческой расе, если я правильно выразилась…

- Выразилась правильно, но неверно, - тихо хмыкнул Астик, показав, что он тоже умеет не только оригинально думать, но и интригующе высказывать свои занимательные мысли вслух.

И хотя замечание юноши по большей части предназначалось для ближайшего окружения, и в особенности для ушек Итары, без промедления наградившей шутника дружеской улыбкой, но и Азва, сидевшая в отдалении, его тоже прекрасно расслышала. Девушка резво повернулась вполоборота к середине стола, удостоив балагура испепеляюще-презрительного взгляда, и ласково-приторно поинтересовалась елейным голоском, не забыв добавить в елей изрядную порцию толченого стекла:

- Почему ты так решил, Астюшечка? И чем, кстати? Или просто с обиды, не подумавши, брякнул? Прости, конечно, но я под монстром не тебя имела в виду. Хотя полноценным человеком тебя тоже трудно назвать. Видишь ли, у нормальных людей в голове кое-что имеется, и называется оно…

Дайча, как ни странно, молчала, по неведомой причине не вмешиваясь в намечающуюся ссору. Хотя обычно она никому не позволяла на своих занятиях вести себя настолько вольно. Урок – есть урок! А все свои ребячьи разборки и шалости оставьте до вечера, когда у вас появится свободное время. Вот его-то можете гробить по собственному усмотрению. И раньше наставница строго придерживалась этого принципа. Но не сегодня.

- Я вовсе и не думал обижаться, - удивленно вскинув брови, перебил одноклассницу Астемий. – Умные люди на хм-м …тебя не обижаются. Просто ты, Азка, не права в своем утверждении. А если точнее, то не совсем права.

Ребята с крайним изумлением обнаружили, что их язвительно-саркастичная одноклассница способна покраснеть так же, как и всё остальные простые смертные. Такое явление они наблюдали впервые. На щечках колдовки отчетливо проступили колоритные пунцовые пятна, а желтая окантовка зрачков вспыхнула особенно ярко, на краткий миг расширившись чуть ли не втрое от прежнего размера. Азва без сомнения смутилась нежданным отпором, по колкости не уступающим её любимым выраженьицам. И от этого девушка не на шутку разозлилась. Но после непродолжительной внутренней борьбы она смогла совладать с взъярившимися чувствами и почти спокойно произнесла, постаравшись скрыть остатки злости за снисходительной усмешкой:

- И в чем же моя ошибка, Астемий? Не стесняйся, просвети неразумную.

- Да запросто! Если придираться к словам, чем наша достопочтимая наставница сегодня весь урок занималась, - легкий кивок головой в сторону Дайчи, с добродушно-одобрительной усмешкой наблюдавшей за пикировкой, по всей видимости, означал почтительный поклон, - то, исходя из твоего утверждения, будет вполне логично исключить из числа монстров оборотней, упырей, беспокойников, утопцев и прочую нежить, когда-то бывшую людьми. Они всё же или принадлежат, или хотя бы когда-то принадлежали к человеческой расе.

- Вот именно, что когда-то…, - попыталась вставить Азва, но не тут-то было.

С дальнего конца стола Астемия поддержала Ильба, вечно во всем сомневающаяся девушка, которой нравился сам процесс ниспровержения общепризнанных авторитетов. А вот полученный результат для нее зачастую оказывался не столь уж существенным. Колдовка весело хихикнула и без долгих раздумий перебила Азву. А той-то показалось, что она нашла достойный аргумент, способный положить одноклассника на лопатки, зацепившись по его примеру за одно-единственное слово.

- Да боги с ней, с нежитью, пущай себе живет на здоровье, - игра слов у Ильбы невольно получилась знатной. - Зато другим не поздоровится! Найдется, где мечом помахать всласть. Например, бедняжки домовые точно уж не люди, и значит, их теперь нужно записать в разряд чудовищ? Потом не забыть дополнить список банниками, овинниками, полевиками. Леший, так вообще по всем статьям - вражина ещё та!

- Да нет же! Нечего мои слова переворачивать вверх тормашками, – возмутилась Азва, постепенно выходя из себя. – Я вкладывала в них совершенно иной смысл и говорила о связке признаков, по которым можно определить, кто есть кто. А вы…

- А что – мы? – с почти правдивой искренностью изумилась Итара. – Мы всего лишь пытаемся понять логику твоего суждения о монстрах.

Дайча расплылась в широкой усмешке, уже совершенно не скрывая своего прекрасного настроения. Урок, который вот-вот закончится, прошел успешно. Наставница добилась поставленной перед собой цели: дети пытаются думать своей головой, а не воспринимают на веру любое облеченное в слова утверждение, каким бы простым и привычным оно ни казалось. И пусть ребята пока всего лишь играются в крутых философов и знатоков логики – это не страшно. Главное, мыслят самостоятельно, и значит развиваются.

- А русалки? Они кто такие? И как к ним надлежит относиться? – прозвучал из глубины класса вопрос, заданный заинтересованным юношеским баритоном, не так давно утвердившимся на развалинах ломкого мальчишеского голоса.

- Как к потенциальной наваристой ухе, - под общий смешок раздался звонкий ответ соседки вопрошающего, сопровождаемый звуком легкого подзатыльника, отвешенного в чисто воспитательных целях. – О других отношениях с русалками даже не мечтай, негодник!

- Эльфов тоже на голову укорачивать? – вопросы и уточнения посыпались на Азву со всех сторон.

- А с гномами что прикажешь делать? Этих еще больше укорачивать стыдно как-то, и так уж судьбой обижены. Может их предварительно на дыбе за уши растягивать до нормального роста, чтоб потом голову срубить? Они, вроде как, тоже нелюди…

- А я мечтаю когда-нибудь с драконом повстречаться, они такие умненькие и лапоньки.

- И у них сразу куча голов. Как минимум три. Вот уж есть, где мечу разгуляться.

- Только тронь дракошу! Я тебе сама тогда прическу обновлю парочкой кинжалов. Но сохранность ушей не гарантирую…

- Да хватит уже! – не выдержав, взорвалась Азва, с силой хлопнув ладонью по столешнице. – Нет никаких эльфов, гномов и драконов. Они - сказка, миф. Так что и нечего их в пример приводить. Начитались ерунды всякой.

- Сказки и мифы на пустом месте тоже не рождаются, подружка, - вскользь заметила Итара, презрительно хмыкнув. – Пора бы привыкнуть к чудесам, коль сама колдовка.

- Колдовцы - вот они, есть, существуют. Они вполне реальные и их можно потрогать, а кое-кому не мешало бы и под глаз засветить, - буркнула Азва, искоса глянув на довольно осклабившегося зачинщика этого спора, из которого она вряд ли теперь выйдет победителем. – А твоих эльфов, например, хоть кто-то видел живьем, а не в своем богатом воображении? Может быть тебе, Итка, посчастливилось лицезреть длинноухих во всей красе?

- Нет, не довелось, - с грустью в голосе ответила девушка. – Но хотелось бы надеяться на нашу с ними встречу… Кстати, у меня есть еще один вопросик уточняющий. Мелочь, конечно, но всё же хотелось бы знать твоё мнение. А мы, колдовцы и колдовки, - люди или нет?

Дайча, не смевшая даже надеяться на такую каверзу со стороны Итары, с уважением посмотрела на свою не самую способную ученицу. Этой девушке раньше всегда больше нравилось мечом помахать, на коне скакать, по деревьям лазить или еще что-либо подобное вытворять вместо того, чтобы прилежно изучать науки и искусства. Тут она держалась середнячком, не выбиваясь из общей серенькой массы. Правда, читать она любила, этого у неё не отнять. И на тебе! На такие ухищрения пускается, чтоб разобраться в зацепившей её проблемке. Взрослеет, наверное.

- Конечно, люди! – не задумываясь, выпалила Азва. – Разве кто-то в этом сомневается?

- О, еще как сомневаются, - подытожила Дайча, поднимаясь из удобного кресла. – За стенами Вороньего Холма таких, шибко сомневающихся, - большинство. И половина из них почти убеждена, что колдовцы и колдовки – нелюди. Иногда, когда особо приспичит, то нелюдь полезная, а в остальное время… Так что понимаете, наверное: отношение к вам будет соответствующим. Единственное радует, что княжеских глотов – сборщиков подати, любят еще меньше. А маги замыкают тройку лидеров на пьедестале народной нелюбви. Так что особо не переживайте, вы не одиноки… Всем спасибо, урок окончен.

Зычно-протяжный удар колокола, распластавшийся над крепостью Вороний Холм, ознаменовал окончание еще одного учебного года. Для кого-то он был последним, для кого-то еще нет, но перемены в жизни намечались у всех.

Серия сообщений "Итара. Блеск Луны на острие меча":

Наша новая книга. После почти годичного раздумья мы с Таней решили, что главы этого произведения, как и всегда, будут выкладываться здесь по мере написания. На некоторое количество ошибок не обращайте внимания, все же это еще не окончательный вариант, а скорее уж черновой, не прошедший чистовой правки.

Часть 1 - Игорь Рябов, Татьяна Рябова - Блеск Луны на острие меча. Свиток 1
Часть 2 - Свиток 2
Часть 3 - Свиток 3
Часть 4 - Свиток 4
Часть 5 - Свиток 5
...
Часть 7 - Свиток 7
Часть 8 - Свиток 8
Часть 9 - Свиток 9

- Итка, да очнись же ты наконец! – встревоженный голос Астемия с трудом, преодолев великое множество высоких барьеров, препятствий, похожих на заковыристые лабиринты, и тягуче-вязких, будто болотная жижа, препонов, пробился на окраины сознания девушки. – Вот чёрт, никак не получается…

Приходить в себя Итаре вовсе не хотелось. Зачем? В забытьи так уютно валяться посреди густого тумана, словно на мягко-ватном облаке возлежишь высоко-высоко над землей, царапая острым носиком девственную синеву небес, и ничто тебя не колышет. Нет ни забот, ни хлопот, ни друзей, ни врагов, ни чувств, ни мыслей… Хотя, она не права: колышет, да еще как! В смысле, за плечи её прямо сейчас трясут нещадно, как бедненькую яблоньку по осени, когда снизу все плоды пообрывали уже, а до верхних и с разбегу не допрыгнешь. Но яблочек отведать всё равно хочется.

Юноша еще пару раз чертыхнулся, вспомнил нехорошими словами поименно полторы дюжины монстров и чудищ, изученных на уроках защиты, присовокупил к ним троицу свеженьких, только что им самим придуманных гибридов-страшил и наконец угомонился, оставив подругу в покое. Правда, как оказалось, ненадолго.

Не успела она три раза безмятежно вздохнуть, собираясь вновь погрузиться потревоженным сознанием в ласково-успокаивающую бархатистую темноту, как к её левой щеке чувствительно припечаталась ладонь друга. Не сказать, что Итаре стало больно, хотя щека и заполыхала крохотным костерком. Скорее обида вцепилась кошачьими коготками в сердце: чего это он себе позволяет, джиль рогатый, дохлец хвостатый, дрягва болотная?!.. Итара еще долго могла бы мысленно произносить нелицеприятные эпитеты, характеризующие лучшего друга как раз далеко не с лучшей стороны, и медленно упиваться всё возрастающей злостью на него, продолжая меж тем медленно погружаться в бездонную пучину беспамятства, жадно чавкающую где-то внизу в предвкушении сытного обеда. Но тут и на правой щеке расцвела огненная роза пощечины, и гораздо более чувствительной, чем предыдущая. Астемий - левша, ему той рукой сподручнее лупить беззащитных подруг. Да и по всей видимости, он решил постепенно наращивать силу каждого последующего удара, впрочем как и их частоту тоже.

Боль вперемешку с досадой заставили сознание Итары мягко извернуться из объятий всепоглощающей тьмы и рвануться наверх, к неясно забрезжившему, мерно колыхающемуся пятну света, словно она смотрела на восходящее солнце со дна озера Слез, что широкой голубой кляксой раскинулось на равнине невдалеке от замка, в изножии Вороньего холма. Мысли девушки путались и подобно скользким рыбешкам, пойманным голыми руками, так и норовили вывернуться, чтоб опять занырнуть куда-нибудь подальше и поглубже. Но пока сознание стремительно неслось навстречу свету, одну из вертлявых непосед Итара успела понять и прочувствовать. “Не хватает только, чтобы Астик с перепугу бросился искусственное дыхание делать! Он – друг, и целоваться им не след. А уж за грудь лапать, даже делая массаж сердца, тем более ни к чему. И хотя там у Итары пока еще особо лапать-то нечего по сравнению с большинством однокурсниц, - холмик в ладонь запросто уместится, - но это не дает ему права…”

Мысль прервалась недодуманной, а глаза распахнулись. И как раз вовремя, чтобы успеть перехватить налету руку друга и не дать ему отвесить ей еще одну незаслуженную оплеуху. Хотя как знать, может быть и заслуженную: нефиг в обморок падать, словно благородная княжеская дочурка, впервые попавшая на кухню и увидевшая, как и из кого делают её любимые котлетки. А она-то до сих пор думала, что вкусняшки на деревьях растут: как созреют - собирай в корзинку и жарь за милую душу.

- Астик, еще раз так меня тронешь, - вяло прошипела Итара, отводя его руку в сторону от своей щеки, - и я тебе промеж ласково смотрящих глаз от всего моего любящего сердца врежу, не скупясь… А вообще-то, спасибо, что помог очнуться. Но вместо того, чтоб лупить почём зря, помоги лучше сесть. Давай сюда свою лапищу. Эх, и ни фига себе! И вот этими-то кувалдами ты безжалостно мордовал свою лучшую подругу? Убивец! Садист безжалостный.

Впрочем, болтала девушка от нечего делать и лишь для того, чтобы удостовериться: голос постепенно крепнет, хотя в горле сухо и шершаво, голова кружится всё меньше и меньше, а привычные отношения с Астиком, в немалой степени основанные не только на взаимной приязни, но и на изрядной порции юморных подначек друг друга, - никуда не пропали, остались прежними.

- Да я ж тихонечко, - виновато шмыгнув носом, пробормотал юноша, и вправду смутившись, но всё же протянув девушке ладонь, за которую она тут же ухватилась, приводя себя в сидячее положение. – Только чтоб в чувство привести, из лучших побуждений. Сказать честно, ты меня сильно напугала, Итка, когда попыталась навзничь завалиться. Хорошо, что я позади тебя стоял и вовремя успел подхватить. А то б еще и шишку на затылке заполучила для полного счастья. Ты чего это вдруг удумала в обмороки падать?

- А я откуда знаю? – искренне удивилась Итара и, почувствовав, что хаотичное мельтешение разноцветных звездочек в глазах сходит на нет, медленно и осторожно встала на ноги. Они чуть подрагивали в коленках, но в остальном вполне твердо держали свою хозяйку. Да и в голове малую толику прояснилось. – И вряд ли это обморок меня скосил.

- А что ж еще-то, если не он?

Девушка невнятно пожала плечами, поначалу решив, что рассказывать Астемию об увиденной во время пребывания в бесчувственном состоянии сценке не стоит. А если выражаться точнее, так сперва она как бы увидела нечто непонятное, хотя и смотрела на местный пожар, и уж только потом одновременно там, в чужом мире, и в этом, реальном, - отключилась. И возможно такая последовательность событий важна для понимания сути произощедшего. Недаром же их, учеников, постоянно на различных уроках, тренировках и прочих занятиях неоднократно увещевают не пренебрегать мелочами. А порой и заставляют едва ли не детально продумывать пару-тройку дней полученное задание, которое они, на их первый неопытный взгляд, могли бы с легкостью выполнить, пока горит одна единственная свеча. Ан нет! Стоит поразмыслить поосновательнее, так сразу становится ясно, что учителями в эту простоту хитрых ловушек и невидимых препятствий понатыкано, как у ежика иголок. Не хочешь больно уколоть пальчик, так сперва подумай головой, а уж потом она скомандует рукам и ногам, что, как и в какой последовательности им нужно делать. Ну а дурная головушка способна лишь только быстро отыскивать приключения на потеху заднице. Другому не обучена.

А потому после недолгого раздумья Итара рассказала Астику всё, ничего от друга не скрывая, во всех подробностях расписав свои видения. Решение поделиться пережитым пришло неожиданно после того, как колдовка отчетливо осознала, что одну мелочь она, собственно, сразу едва не пропустила мимо глаз: Астик ведь всё равно от неё не отстанет, пока постепенно не вытянет из подружки детальный рассказ. Так почему бы не пойти навстречу любознательному мальчугану? Тем более одна голова – хорошо, две – больше, а три – на дракона похоже. А они – рептилии мудрые, если верить сказкам и байкам тех проходимцев, что в грудь себя бьют, с самыми честными глазами утверждая, будто они с драконами лично встречались, общались накоротке и едва ли не мед-пиво распивали...

Именно об отсутствии третьей умудренной опытом головушки Астик и не замедлил посетовать, когда подруга закончила описание своего приключения по другую сторону сознания, показавшегося ей настолько реальным, будто она на краткое время погрузилась в пучину собственных воспоминаний: ярких и правдивых. Вот только имеется одно маленькое ”но”: девушка не могла припомнить ничего подобного в своем детстве. А еще точнее, так она вообще почти ничего не помнила о нём. Ну, а вам слабо прямо сейчас навскидку вытащить из памяти на всеобщее обозрение картинку из своей четырех- или пятигодовалой сопливости? У кого получился этот фокус, могут купить себе бублик к чаю, большего не заслужили. Потому как вряд ли воспоминания правдивы. Скорее уж они являются вашим нынешним представлением о своем счастливом детстве. Представлением, изрядно искаженным прожитыми годами. И уж никак не истинным воспоминанием о том, что происходило на самом деле.

- Итка, тебе нужно поговорить об этом с кем-нибудь из старших, - предельно серьезно посоветовал Астемий. – Лучше всего с одним из учителей. Они подольше нашего землю топчут и больше знают о всяких хитростях жизни.

- А чего уж не к архилиту Братства на беседу напроситься? – Итара оживленно фыркнула, развеселившись после того, как поделилась мыслями и предположениями с другом. Недаром люди говорят: что для одного - проблема, для двоих - пустяк. – Он у нас тут вообще самый-самый!

- Слушай, а ведь это идея, - юноша с воодушевлением принялся развивать шутку подружки, только в другом тоне, серьезном и основательном. – И незачем медлить. Пошли к нему прямо сейчас? Расскажешь, как всё было, может и посоветует чего умного. В крайнем случае, будет знать о произошедшем с тобой. А то мало ли что еще случиться может. Я думаю, Ита, дело гораздо серьезнее, чем нам с тобой кажется. И даже если ты просто грохнулась в обморок, то это тоже не совсем нормально. А поэтому…

- А поэтому остынь, Астик! – резко оборвала юношу Итара. – Никуда мы не пойдем, особенно прямо сейчас. И нет в моем обмороке ничего настолько серьезного, чтобы перед самим Галманом себя на посмешище выставлять. У тебя слишком богатое воображение.

- Кто бы говорил…

- Мне уже достаточно того, что одноклассники теперь будут до конца лета лыбиться, глядя на меня. А кстати, где они все?

Девушка с удивлением завертела головой, пытаясь отыскать взглядом хотя бы одного сокурсника поблизости. Но кроме неё и хитро усмехающегося Астемия на опустевшем ристалище никого больше не наблюдалось.

- Так вот, значит, какого ты мнения о своих будущих боевых соратниках? – улыбка Астика стала еще шире, расплывшись от уха до уха и превратив его лицо в насмешливо-язвительную маску. – Лестно, ничего не скажешь! Но ты ошибаешься. Так что не бойся, никто над твоим обмороком насмехаться не будет. Не так мы воспитаны. Да они и не видели, как ты падала. Все к этому моменту уже к башне улетели геройски помогать тушить пожар.

- Странно, - Итара пожала плечами и медленно направилась туда же. – Мастер Даган вроде бы сказал, чтоб мы отсюда ни на шаг?

- Итка, а тебя саму часто учительские запреты останавливают, если что-то интересненькое наметилось? – друг медленно вышагивал рядом с девушкой, бдительно поглядывая на неё искоса время от времени, готовый, если понадобится, вновь подхватить бесчувственно падающее тело. На его скуластом лице так явно и открыто отразилась трогательная забота и неверие в бесследное исчезновение причин предыдущего казуса, что Итара взяла друга за руку и благодарно сжала крепкую ладонь. Хороший он всё-таки, верный, надежный, хотя изредка чересчур простодушный и излишне доверчивый к людям. А вот это зря! Непозволительная роскошь для колдовца. Не все ведь в этом мире так взаимны в отношениях, как она, его лучшая подруга. Могут и воспользоваться добротой Астика в своих корыстных интересах, запудрив парню мозги и в результате подведя его же под монастырь.

- Бывали в жизни огорчения: останавливали. Правда, только тогда, когда их запреты по случайности совпадали с моим собственным мнением и желаниями.

К моменту их прихода пожар в Наугольной башне уже полностью потушили. Огонь не успел еще толком разгореться, разбежавшись по всем помещениям языкастыми отростками, как наставник Ягор Сутулый - виновник происшествия, вовремя выскочивший из своей лаборатории, охваченной пламенем, опомнился и приступил к тушению. Учитель даже не столь уж и сильно пострадал, как логично предполагалось, пока его не видели. А тут и остальные подоспели на выручку. Кто-то уже мчался к Наугольной с ведрами, полными воды. Правда, добежав, с изумлением обнаруживал, что они наполовину пусты. Кто-то тащил лопаты и багры. Хотя, что они ими собирались делать, так и осталось загадкой. Земля возле башни, в которой изучали алхимию и зельеварение, была утоптана учениками до такой неподатливой твердости, что от неё даже крохотный кусочек и киркой-то не сразу отколупнешь. А уж простой лопатой и подавно. Только тонкий слой пыли взбаламутишь. А баграми кирпичную кладку собирались растаскивать что ли?

В результате ничего из суматошно натасканного имущества не понадобилось. Кто пламя породил, тот его же и убил. Для этого преподавателю оказалось достаточным отдышаться, сбить огонёк с тлеющего рукава камзола, собраться с мыслями, вспомнив требующееся заклинание, сконцентрировать собственную волю и колдовскую силу в единое целое, начертить в воздухе перед собой зыбко колыхающуюся гальду Вантах – треугольник, с отходящими книзу косыми черточками-лучами, да гневно топнуть ногой, указав пальцем на башню. А потом учитель алхимии, зельеварения и колдовских снадобий прошептал себе под нос заклинание, которое никто толком не расслышал в царящей вокруг суматохе.

Гром не грянул, небеса не разверзлись, молнии тоже не полыхнули, и даже ветер в ушах присутствующих не засвистел. Зато прямо внутри Наугольной башни разразился ливень, короткий, но успевший за считанные удары сердца сбить спесь с пламени, а потом через пару-тройку вздохов и вовсе его затушивший. Дождь прекратился также внезапно, как и начался. Только через порог распахнутой настежь двери Наугольной башни выскользнули наружу под ноги зевакам грязно-мутные ручейки воды, да с угла подоконника о землю застучала частая капель.

- Что у тебя там случилось, Ягор? – поинтересовался мастер владения мечом у алхимика, который медленно заковылял к ближайшей скамейке под сенью крепостной стены, где во время перемен между уроками обычно отдыхали ученики, если погода позволяла.

Учитель зельеварения в ответ только грустно махнул рукой, дескать, ему хоть и неприятно, но и никакой трагедии не произошло. Всего лишь мелкая досадная случайность. Но его внешний вид красноречивее слов сказал, что он огорчен гораздо сильнее, чем пытается показать. Левая нога слушалась хозяина хуже обычного, и его подволакивающая походочка стала еще неуклюжее и медленней, словно у краба давно и далеко выкинутого волной на берег, а теперь неуверенно крадущегося бочком в свою водную стихию.

Среди учеников гуляли слухи, что Ягор повредил ногу еще в молодости, выбираясь с Неизведанных земель. Якобы ему перекусил сухожилье ползучий двузубок, которого он в темноте не заметил, наступив ему на хвост. Если это соответствовало истине, тогда учителю крайне повезло, что у него вообще нога осталась. Хотя при здравом размышлении, так он вообще счастливчик, каких свет ни видывал, раз смог выбраться с Чужеземья живым. Тем более, что в тех же самых сплетнях утверждалось, будто Ягор лазил по неизученным территориям в гордом одиночестве.

А вот почему он там крутился один-одинешенек - объяснялось по-разному. Одни таинственным шепотом с завистливым придыханием сообщали заинтересованным слушателям, что их нынешний учитель имеет какие-то секретные, лишь ему известные, сведения о местонахождении Изначальных Врат и пытался найти их в Проклятых Землях. Другие с не меньшей таинственностью ”давали руку на отсечение”, что алхимик, мол, таскал из Чужеземья колдовские артефакты один за другим, словно орешки из кармана. А брались они алхимиком из случайно найденного им хранилища в некоем загадочном заброшенном замке, в котором когда-то в стародавние времена… Тут уж фантазии было где разгуляться: каких только небылиц и страшилок не придумывали. И все страстно мечтали когда-нибудь в будущем, когда вырастут и станут самостоятельными колдовцами и колдовками, найти в Таинственной Глухомани еще более крутой замок-хранилище. Желательно под завязку забитый загадочными артефактами, хитрыми амулетами, могущественными талисманами, неведомым оружием, способным порубать любого встречного монстра или нежить в лапшу одним ударом, и мудрыми книгами древних, в которых собраны все их колдовские знания, и сводящими с ума от радости обладания ими.

Те ученики, кто попроще, довольствовались россказнями о Ягоре – охотнике на редких монстров, особо ценных из-за содержащихся в их организмах специфических ингредиентов. Дескать, они способны при умелом использовании совершить переворот в алхимии и дать колдовцу небывалое могущество, новые невиданные ранее способности, если выпить правильно приготовленное из них зелье. В эту незатейливую версию верилось охотнее, так как она привязывалась к личности колдовца его специализацией в алхимии и зельеварении, а потому больше походила на правду. Но кто ж знает, что случилось на самом деле? Ведь почему-то никто из многих поколений учеников Вороньего холма так и не решился попросить учителя самого рассказать, как и где он повредил ногу. И может быть потому, что придумывать загадочные истории более интересное занятие, чем узнать какую-нибудь до жути банально-бытовую истину?

- Хотел сварить новое зелье для наших. Давно уже с ним бьюсь, экспериментирую, пытаюсь вывести его надежную, общую для всех формулу, - алхимик ответил на вопрос только после того, как устало опустился на широкую доску ближайшей скамьи и устроился там, опершись обеими руками на клюку и сгорбившись сильнее, чем всегда, что казалось невозможным проделать. – Зелье удачи! Оно многим из нас не помешало бы, я так думаю. Особенно учитывая…

Ягор мазнул скользящим взглядом из-под седых кустистых бровей, слегка опалившихся, по навострившим ушки ученикам, хмыкнул, чуть повеселев, и досказывать не стал. Кому нужно и можно знать об особом, тот и без продолжения понял, о чём идет речь. А остальные… Подрастут – узнают. Возможно. Наверное… Но в глазах преподавателя однозначно отразилось веселье, разыгравшееся у него в душе. А сам он, кажется, даже помолодел немного, изогнув сухонькие губы в торжествующей усмешке, так не подходящей ситуации.

- Но что-то в эксперименте пошло не так, как мной первоначально предполагалось. Возможно, некоторые компоненты оказались несовместимыми. А может быть способ приготовления технологически неверен. Пока не знаю. На досуге постараюсь досконально разобраться в причинах неудачи и отыскать ошибку. Но сама идея – жуть как хороша! Жалко будет, если не удастся довести её до конечного продукта.

- Хвала богам, что живым и невредимым успел выскочить из башни.

- Я в них не верю, - небрежно отмахнулся алхимик. – Скорее собственное чутье спасло, когда увидел первые незапланированные искорки в колбе.

- Ну, раз не веришь, тогда просто поздравляю! Береги своё спасительное чутьё, еще пригодится, – мягко улыбнулся Даган, отправляясь назад к себе на ристалище. – Я ведь больше тут не нужен? У меня следующими выпускники должны подойти на свой последний урок. Не хотелось бы его отменять. Нужно по-хорошему попрощаться с ними, а то когда еще доведется увидеться вновь.

- Иди, иди, я тут сам управлюсь. Да и детишки помогут… У нас ведь по расписанию сдвоенный час как раз с вами должен бы скоро начаться? Вот и отлично! Итак, как вы уже поняли, урок отменяется. Несомненная удача, - преподаватель хитро подмигнул столпившимся вокруг него подросткам. - Но наводить порядок в башне вам придется помогать мне, как минимум, до обеда. Тут уж ничего не поделаешь: влипли, так влипли!

Ягор по-юношески задорно и звонко расхохотался, всматриваясь в лица учеников, вытянувшиеся от огорчения. Быстро отсмеявшись, он ткнул клюкой в направлении Наугольной башни, скомандовав:

- Можете прямо сейчас приступать. Находиться внутри уже не опасно. Что требуется делать, я думаю, объяснять в деталях вам не нужно. Всё, что уцелело - оставить, остальное тащите на свалку. И желательно для начала хоть какой-то порядок в пострадавших помещениях навести. Идите, идите, а я к вам через несколько минут присоединюсь. Вот только нагоняй от архилита Галмана, который уже на подходе, получу по полной программе, и догоню…

Алхимик не обманул: ученики вкалывали аки проклятые почти до обеда. И, несмотря на все их усилия, сделано оказалось не так уж и много. А когда ребята впервые вошли гурьбой в пострадавшую от пожара и ливня башню, то у них от ужаса перед объемом работы по разгребанию творившегося там бедлама поначалу глаза на лоб полезли и руки безвольно опустились. Но, опечаленно вздохнув, они в прямом и переносном смыслах засучили рукава и приступили к зачистке враждебной территории, как кто-то из одноклассников, стоявший по щиколотки в мутной воде, удачно подметил. Шутка получилась грустной, но правдивой. Битва с сыростью, грязью и сгоревшим имуществом далась нелегко. В результате перед обедом все ученики поголовно выглядели похлеще любого болотного монстра: частично промокли, одежду изрядно заляпали капельками грязи, мордашки густо перемазали жирными разводами сажи. Лишь только довольные улыбки белозубо выделялись на этом чумазом фоне.

У них имелись все основания гордиться собой. Большую часть сильно обгоревшей мебели с учебного яруса и оборудования из лаборатории Ягора, находившейся на том же этаже башни, ребята смогли удачно доломать на более мелкие куски, чтобы суметь вытащить их во двор. А девушки за это время основательно убавили количество воды, грязи, сажи и копоти, яростно орудуя тряпками, отжимаемыми в ведра, которые пригодились хотя бы после пожара. Оказывается, всё же не зря их сюда приволокли. Выплескивали, не глядя, прямо в оконный проем - от рамы и стекла даже воспоминаний не осталось. И судя по громким крикам снаружи, не сказать, что шибко негодующим, а скорее удивленным, девушки несколько раз окатили адско-помойной смесью кого-то из своих же. Из краем уха подслушанных между делом обрывков разговоров и веселых смешков облитых ребят, Итара поняла, что досталось не только вернувшимся снизу одноклассникам. Ягора с Галманом, крутившихся рядом с башней и частично руководивших деятельной суматохой, тоже трижды зацепило. И в последний раз весьма основательно, потому как они после очередного нежданного душа предпочли удалиться на безопасное расстояние и более не докучали ребятне своими советами и рекомендациями, что и как нужно делать, да в какой последовательности. Старшие на то и старшие, чтобы слёту понять тонкий намек: здесь покаместь и без вас дела неплохо продвигаются, так что не путайтесь под ногами, мешая своим чутким руководством.

Незадолго до обеда учеников отправили отмываться и переодеваться в спальное крыло замка. Встречные собратья по учебе вне зависимости от возраста не могли сдержать широких улыбок, а зачастую и веселенького хихиканья, при виде этой донельзя изгвазданной группы. А те в свою очередь внутренне, в мыслях потешались над попавшимися им навстречу, думая примерно одинаково. “Да, мы чумазые! Ну и что? Зато нам досталась легкая работка по предварительной уборке, и мы её сделали в лучшем виде! А вот вам еще только предстоит вылизывать Наугольную башню начисто. А это - дело нудное и кропотливое. Так что можете лыбиться и забавляться, сколько душа пожелает. Пока у вас есть возможность и настроение…”

Итара в девчачьем умывальнике задержалась дольше всех своих сокурсниц. Большое, почти во весь лоб, пятно размазанной сажи никак не желало отмываться. Казалось, будто чернота так глубоко проникла через поры, что отпечаталась татуировкой вплоть до черепа и останется на коже навечно. Девушка уже в пятый раз густо намыливала лицо, ожесточенно терла злосчастную отметину и даже осторожно поскрябала коготками по лбу. И только после этого поняла, что наконец-то победила. Три пригоршни воды из-под массивного и вычурного бронзового крана, выплеснутые в лицо, смыли остатки мыльной пены и немного придали уверенности в собственной миловидности.

Колдовка, упершись ладонями в край раковины, слегка привстала на цыпочки, едва ли не носом уткнувшись в помутневшее от времени зеркало. Конечно, она не та красавица, о которой грезят в своих роскошных замках юные принцы. Да и тот же эльф Лингвар из книжки вряд ли влюбился бы в нее до такой степени, чтобы бросить своё племя и остаться жить среди людей. Тем более что Итара не колдунья, а колдовка. Насколько девушка поняла из прочитанных ею книг: разница существенная, несмотря на схожее созвучие слов. Но надо отдать должное, природа наградила её вполне симпатичной внешностью, так что грех пенять на судьбу. И для Итары тоже наверняка найдется в этом мире осколочек счастья, когда она еще немного подрастет. Хотя и сейчас возраст такой, что родись она не колдовкой, а обыкновенной горожанкой или непритязательной крестьянкой, а тем паче имей в жилах хоть малую толику благородной драгоценной кровушки, - так сватов от женихов со дня на день можно было б ожидать. Не промедлят: прискачут, как миленькие. Хотя не факт, что окажутся долгожданными и желанными. Но судьба колдовки другая. Она намного лучше! Потому что колдовкам дано право и привилегия самой свою судьбу решать, без принуждения и оглядок на кого-либо, выбрав спутника сердцу только по любви.

Девушка утерлась льняным полотенцем с вытканным по краям незатейливым узором и в последний раз бросила взгляд на свое отражение. Длинные каштановые волосы в лохматом беспорядке разметались по худеньким плечам отдельными прядями, кое-где еще мокрыми и слипшимися между собой, спускаясь почти до середины спины. Итара попробовала хотя бы отросшую челку, давно напрашивающуюся под ножницы, получше уложить, заправив длинные концы волос за уши. Но затея оказалась неудачной: космы сами решали, чего они хотят, а чего нет. Спустя пару секунд прическа, а точнее её отсутствие, стали прежними. Итара обреченно вздохнула и оставила как есть, подумав, что и с цветом волос ей тоже не повезло: каштановыми их назвать она слишком самонадеянно поторопилась. Скорее уж подойдет определение: когда-то бывшие каштановыми с непонятным сдвигом в рыжину. Да еще и выглядят так, словно отдельные пряди сильно и неравномерно выгорели под палящим солнцем, став почти русыми. Когда успели, если лето только-только начинается?

Зато вот глаза у Итары такие, что обзавидуешься! Большие, лучащиеся неведомым внутренним светом, темно-зеленые, а в месте соединения радужки с белком, как и у всех остальных колдовок и колдовцев, словно опушённые желтовато-золотистой бахромой. Тонкие брови вразлет только подчеркивают бездонную глубину глаз, смотрящихся на довольно худеньком личике вполне мило, притягательно и чуточку завлекающе. Аккуратный носик с немножко вздернутым кверху кончиком придает мордашке озорное выражение, словно заранее предупреждая: с этой девчонкой скучать не придется! С губами Итаре тоже повезло: не тонкие, и не толстые – в самый раз. Привычные к улыбке, зачастую мечтательно блуждающей по ним. Слегка выступающий вперед остренький подбородок ненавязчиво намекает на острый ум, приправленный изрядной долей сарказма, но всё равно доброжелательный к людям.

А вот самую кроху подрасти и чуть-чуть поправиться девушке не помешало бы. Что-то задержался организм на пороге между подростково-угловатой нескладностью и округляющей формы юностью, не решившись сделать еще один шаг вперед по жизни. Хотя если она и дальше будет продолжать таращиться в зеркало, то о прибавке веса можно смело забыть. Нужно срочно переодеться в чистую и сухую одежду, да стрелой лететь на обед, если не хочет сегодня и без него остаться. Желудок и так уже огорчен отсутствием завтрака, урча шибко недовольно.

- Итка, да очнись же ты наконец! – встревоженный голос Астемия с трудом, преодолев великое множество высоких барьеров, препятствий, похожих на заковыристые лабиринты, и тягуче-вязких, будто болотная жижа, препонов, пробился на окраины сознания девушки. – Вот чёрт, никак не получается…

Приходить в себя Итаре вовсе не хотелось. Зачем? В забытьи так уютно валяться посреди густого тумана, словно на мягко-ватном облаке возлежишь высоко-высоко над землей, царапая острым носиком девственную синеву небес, и ничто тебя не колышет. Нет ни забот, ни хлопот, ни друзей, ни врагов, ни чувств, ни мыслей… Хотя, она не права: колышет, да еще как! В смысле, за плечи её прямо сейчас трясут нещадно, как бедненькую яблоньку по осени, когда снизу все плоды пообрывали уже, а до верхних и с разбегу не допрыгнешь. Но яблочек отведать всё равно хочется.

Юноша еще пару раз чертыхнулся, вспомнил нехорошими словами поименно полторы дюжины монстров и чудищ, изученных на уроках защиты, присовокупил к ним троицу свеженьких, только что им самим придуманных гибридов-страшил и наконец угомонился, оставив подругу в покое. Правда, как оказалось, ненадолго.

Не успела она три раза безмятежно вздохнуть, собираясь вновь погрузиться потревоженным сознанием в ласково-успокаивающую бархатистую темноту, как к её левой щеке чувствительно припечаталась ладонь друга. Не сказать, что Итаре стало больно, хотя щека и заполыхала крохотным костерком. Скорее обида вцепилась кошачьими коготками в сердце: чего это он себе позволяет, джиль рогатый, дохлец хвостатый, дрягва болотная?!.. Итара еще долго могла бы мысленно произносить нелицеприятные эпитеты, характеризующие лучшего друга как раз далеко не с лучшей стороны, и медленно упиваться всё возрастающей злостью на него, продолжая меж тем медленно погружаться в бездонную пучину беспамятства, жадно чавкающую где-то внизу в предвкушении сытного обеда. Но тут и на правой щеке расцвела огненная роза пощечины, и гораздо более чувствительной, чем предыдущая. Астемий - левша, ему той рукой сподручнее лупить беззащитных подруг. Да и по всей видимости, он решил постепенно наращивать силу каждого последующего удара, впрочем как и их частоту тоже.

Боль вперемешку с досадой заставили сознание Итары мягко извернуться из объятий всепоглощающей тьмы и рвануться наверх, к неясно забрезжившему, мерно колыхающемуся пятну света, словно она смотрела на восходящее солнце со дна озера Слез, что широкой голубой кляксой раскинулось на равнине невдалеке от замка, в изножии Вороньего холма. Мысли девушки путались и подобно скользким рыбешкам, пойманным голыми руками, так и норовили вывернуться, чтоб опять занырнуть куда-нибудь подальше и поглубже. Но пока сознание стремительно неслось навстречу свету, одну из вертлявых непосед Итара успела понять и прочувствовать. “Не хватает только, чтобы Астик с перепугу бросился искусственное дыхание делать! Он – друг, и целоваться им не след. А уж за грудь лапать, даже делая массаж сердца, тем более ни к чему. И хотя там у Итары пока еще особо лапать-то нечего по сравнению с большинством однокурсниц, - холмик в ладонь запросто уместится, - но это не дает ему права…”

Мысль прервалась недодуманной, а глаза распахнулись. И как раз вовремя, чтобы успеть перехватить налету руку друга и не дать ему отвесить ей еще одну незаслуженную оплеуху. Хотя как знать, может быть и заслуженную: нефиг в обморок падать, словно благородная княжеская дочурка, впервые попавшая на кухню и увидевшая, как и из кого делают её любимые котлетки. А она-то до сих пор думала, что вкусняшки на деревьях растут: как созреют - собирай в корзинку и жарь за милую душу.

- Астик, еще раз так меня тронешь, - вяло прошипела Итара, отводя его руку в сторону от своей щеки, - и я тебе промеж ласково смотрящих глаз от всего моего любящего сердца врежу, не скупясь… А вообще-то, спасибо, что помог очнуться. Но вместо того, чтоб лупить почём зря, помоги лучше сесть. Давай сюда свою лапищу. Эх, и ни фига себе! И вот этими-то кувалдами ты безжалостно мордовал свою лучшую подругу? Убивец! Садист безжалостный.

Впрочем, болтала девушка от нечего делать и лишь для того, чтобы удостовериться: голос постепенно крепнет, хотя в горле сухо и шершаво, голова кружится всё меньше и меньше, а привычные отношения с Астиком, в немалой степени основанные не только на взаимной приязни, но и на изрядной порции юморных подначек друг друга, - никуда не пропали, остались прежними.

- Да я ж тихонечко, - виновато шмыгнув носом, пробормотал юноша, и вправду смутившись, но всё же протянув девушке ладонь, за которую она тут же ухватилась, приводя себя в сидячее положение. – Только чтоб в чувство привести, из лучших побуждений. Сказать честно, ты меня сильно напугала, Итка, когда попыталась навзничь завалиться. Хорошо, что я позади тебя стоял и вовремя успел подхватить. А то б еще и шишку на затылке заполучила для полного счастья. Ты чего это вдруг удумала в обмороки падать?

- А я откуда знаю? – искренне удивилась Итара и, почувствовав, что хаотичное мельтешение разноцветных звездочек в глазах сходит на нет, медленно и осторожно встала на ноги. Они чуть подрагивали в коленках, но в остальном вполне твердо держали свою хозяйку. Да и в голове малую толику прояснилось. – И вряд ли это обморок меня скосил.

- А что ж еще-то, если не он?

Девушка невнятно пожала плечами, поначалу решив, что рассказывать Астемию об увиденной во время пребывания в бесчувственном состоянии сценке не стоит. А если выражаться точнее, так сперва она как бы увидела нечто непонятное, хотя и смотрела на местный пожар, и уж только потом одновременно там, в чужом мире, и в этом, реальном, - отключилась. И возможно такая последовательность событий важна для понимания сути произощедшего. Недаром же их, учеников, постоянно на различных уроках, тренировках и прочих занятиях неоднократно увещевают не пренебрегать мелочами. А порой и заставляют едва ли не детально продумывать пару-тройку дней полученное задание, которое они, на их первый неопытный взгляд, могли бы с легкостью выполнить, пока горит одна единственная свеча. Ан нет! Стоит поразмыслить поосновательнее, так сразу становится ясно, что учителями в эту простоту хитрых ловушек и невидимых препятствий понатыкано, как у ежика иголок. Не хочешь больно уколоть пальчик, так сперва подумай головой, а уж потом она скомандует рукам и ногам, что, как и в какой последовательности им нужно делать. Ну а дурная головушка способна лишь только быстро отыскивать приключения на потеху заднице. Другому не обучена.

А потому после недолгого раздумья Итара рассказала Астику всё, ничего от друга не скрывая, во всех подробностях расписав свои видения. Решение поделиться пережитым пришло неожиданно после того, как колдовка отчетливо осознала, что одну мелочь она, собственно, сразу едва не пропустила мимо глаз: Астик ведь всё равно от неё не отстанет, пока постепенно не вытянет из подружки детальный рассказ. Так почему бы не пойти навстречу любознательному мальчугану? Тем более одна голова – хорошо, две – больше, а три – на дракона похоже. А они – рептилии мудрые, если верить сказкам и байкам тех проходимцев, что в грудь себя бьют, с самыми честными глазами утверждая, будто они с драконами лично встречались, общались накоротке и едва ли не мед-пиво распивали...

Именно об отсутствии третьей умудренной опытом головушки Астик и не замедлил посетовать, когда подруга закончила описание своего приключения по другую сторону сознания, показавшегося ей настолько реальным, будто она на краткое время погрузилась в пучину собственных воспоминаний: ярких и правдивых. Вот только имеется одно маленькое ”но”: девушка не могла припомнить ничего подобного в своем детстве. А еще точнее, так она вообще почти ничего не помнила о нём. Ну, а вам слабо прямо сейчас навскидку вытащить из памяти на всеобщее обозрение картинку из своей четырех- или пятигодовалой сопливости? У кого получился этот фокус, могут купить себе бублик к чаю, большего не заслужили. Потому как вряд ли воспоминания правдивы. Скорее уж они являются вашим нынешним представлением о своем счастливом детстве. Представлением, изрядно искаженным прожитыми годами. И уж никак не истинным воспоминанием о том, что происходило на самом деле.

- Итка, тебе нужно поговорить об этом с кем-нибудь из старших, - предельно серьезно посоветовал Астемий. – Лучше всего с одним из учителей. Они подольше нашего землю топчут и больше знают о всяких хитростях жизни.

- А чего уж не к архилиту Братства на беседу напроситься? – Итара оживленно фыркнула, развеселившись после того, как поделилась мыслями и предположениями с другом. Недаром люди говорят: что для одного - проблема, для двоих - пустяк. – Он у нас тут вообще самый-самый!

- Слушай, а ведь это идея, - юноша с воодушевлением принялся развивать шутку подружки, только в другом тоне, серьезном и основательном. – И незачем медлить. Пошли к нему прямо сейчас? Расскажешь, как всё было, может и посоветует чего умного. В крайнем случае, будет знать о произошедшем с тобой. А то мало ли что еще случиться может. Я думаю, Ита, дело гораздо серьезнее, чем нам с тобой кажется. И даже если ты просто грохнулась в обморок, то это тоже не совсем нормально. А поэтому…

- А поэтому остынь, Астик! – резко оборвала юношу Итара. – Никуда мы не пойдем, особенно прямо сейчас. И нет в моем обмороке ничего настолько серьезного, чтобы перед самим Галманом себя на посмешище выставлять. У тебя слишком богатое воображение.

- Кто бы говорил…

- Мне уже достаточно того, что одноклассники теперь будут до конца лета лыбиться, глядя на меня. А кстати, где они все?

Девушка с удивлением завертела головой, пытаясь отыскать взглядом хотя бы одного сокурсника поблизости. Но кроме неё и хитро усмехающегося Астемия на опустевшем ристалище никого больше не наблюдалось.

- Так вот, значит, какого ты мнения о своих будущих боевых соратниках? – улыбка Астика стала еще шире, расплывшись от уха до уха и превратив его лицо в насмешливо-язвительную маску. – Лестно, ничего не скажешь! Но ты ошибаешься. Так что не бойся, никто над твоим обмороком насмехаться не будет. Не так мы воспитаны. Да они и не видели, как ты падала. Все к этому моменту уже к башне улетели геройски помогать тушить пожар.

- Странно, - Итара пожала плечами и медленно направилась туда же. – Мастер Даган вроде бы сказал, чтоб мы отсюда ни на шаг?

- Итка, а тебя саму часто учительские запреты останавливают, если что-то интересненькое наметилось? – друг медленно вышагивал рядом с девушкой, бдительно поглядывая на неё искоса время от времени, готовый, если понадобится, вновь подхватить бесчувственно падающее тело. На его скуластом лице так явно и открыто отразилась трогательная забота и неверие в бесследное исчезновение причин предыдущего казуса, что Итара взяла друга за руку и благодарно сжала крепкую ладонь. Хороший он всё-таки, верный, надежный, хотя изредка чересчур простодушный и излишне доверчивый к людям. А вот это зря! Непозволительная роскошь для колдовца. Не все ведь в этом мире так взаимны в отношениях, как она, его лучшая подруга. Могут и воспользоваться добротой Астика в своих корыстных интересах, запудрив парню мозги и в результате подведя его же под монастырь.

- Бывали в жизни огорчения: останавливали. Правда, только тогда, когда их запреты по случайности совпадали с моим собственным мнением и желаниями.

К моменту их прихода пожар в Наугольной башне уже полностью потушили. Огонь не успел еще толком разгореться, разбежавшись по всем помещениям языкастыми отростками, как наставник Ягор Сутулый - виновник происшествия, вовремя выскочивший из своей лаборатории, охваченной пламенем, опомнился и приступил к тушению. Учитель даже не столь уж и сильно пострадал, как логично предполагалось, пока его не видели. А тут и остальные подоспели на выручку. Кто-то уже мчался к Наугольной с ведрами, полными воды. Правда, добежав, с изумлением обнаруживал, что они наполовину пусты. Кто-то тащил лопаты и багры. Хотя, что они ими собирались делать, так и осталось загадкой. Земля возле башни, в которой изучали алхимию и зельеварение, была утоптана учениками до такой неподатливой твердости, что от неё даже крохотный кусочек и киркой-то не сразу отколупнешь. А уж простой лопатой и подавно. Только тонкий слой пыли взбаламутишь. А баграми кирпичную кладку собирались растаскивать что ли?

В результате ничего из суматошно натасканного имущества не понадобилось. Кто пламя породил, тот его же и убил. Для этого преподавателю оказалось достаточным отдышаться, сбить огонёк с тлеющего рукава камзола, собраться с мыслями, вспомнив требующееся заклинание, сконцентрировать собственную волю и колдовскую силу в единое целое, начертить в воздухе перед собой зыбко колыхающуюся гальду Вантах – треугольник, с отходящими книзу косыми черточками-лучами, да гневно топнуть ногой, указав пальцем на башню. А потом учитель алхимии, зельеварения и колдовских снадобий прошептал себе под нос заклинание, которое никто толком не расслышал в царящей вокруг суматохе.

Гром не грянул, небеса не разверзлись, молнии тоже не полыхнули, и даже ветер в ушах присутствующих не засвистел. Зато прямо внутри Наугольной башни разразился ливень, короткий, но успевший за считанные удары сердца сбить спесь с пламени, а потом через пару-тройку вздохов и вовсе его затушивший. Дождь прекратился также внезапно, как и начался. Только через порог распахнутой настежь двери Наугольной башни выскользнули наружу под ноги зевакам грязно-мутные ручейки воды, да с угла подоконника о землю застучала частая капель.

- Что у тебя там случилось, Ягор? – поинтересовался мастер владения мечом у алхимика, который медленно заковылял к ближайшей скамейке под сенью крепостной стены, где во время перемен между уроками обычно отдыхали ученики, если погода позволяла.

Учитель зельеварения в ответ только грустно махнул рукой, дескать, ему хоть и неприятно, но и никакой трагедии не произошло. Всего лишь мелкая досадная случайность. Но его внешний вид красноречивее слов сказал, что он огорчен гораздо сильнее, чем пытается показать. Левая нога слушалась хозяина хуже обычного, и его подволакивающая походочка стала еще неуклюжее и медленней, словно у краба давно и далеко выкинутого волной на берег, а теперь неуверенно крадущегося бочком в свою водную стихию.

Среди учеников гуляли слухи, что Ягор повредил ногу еще в молодости, выбираясь с Неизведанных земель. Якобы ему перекусил сухожилье ползучий двузубок, которого он в темноте не заметил, наступив ему на хвост. Если это соответствовало истине, тогда учителю крайне повезло, что у него вообще нога осталась. Хотя при здравом размышлении, так он вообще счастливчик, каких свет ни видывал, раз смог выбраться с Чужеземья живым. Тем более, что в тех же самых сплетнях утверждалось, будто Ягор лазил по неизученным территориям в гордом одиночестве.

А вот почему он там крутился один-одинешенек - объяснялось по-разному. Одни таинственным шепотом с завистливым придыханием сообщали заинтересованным слушателям, что их нынешний учитель имеет какие-то секретные, лишь ему известные, сведения о местонахождении Изначальных Врат и пытался найти их в Проклятых Землях. Другие с не меньшей таинственностью ”давали руку на отсечение”, что алхимик, мол, таскал из Чужеземья колдовские артефакты один за другим, словно орешки из кармана. А брались они алхимиком из случайно найденного им хранилища в некоем загадочном заброшенном замке, в котором когда-то в стародавние времена… Тут уж фантазии было где разгуляться: каких только небылиц и страшилок не придумывали. И все страстно мечтали когда-нибудь в будущем, когда вырастут и станут самостоятельными колдовцами и колдовками, найти в Таинственной Глухомани еще более крутой замок-хранилище. Желательно под завязку забитый загадочными артефактами, хитрыми амулетами, могущественными талисманами, неведомым оружием, способным порубать любого встречного монстра или нежить в лапшу одним ударом, и мудрыми книгами древних, в которых собраны все их колдовские знания, и сводящими с ума от радости обладания ими.

Те ученики, кто попроще, довольствовались россказнями о Ягоре – охотнике на редких монстров, особо ценных из-за содержащихся в их организмах специфических ингредиентов. Дескать, они способны при умелом использовании совершить переворот в алхимии и дать колдовцу небывалое могущество, новые невиданные ранее способности, если выпить правильно приготовленное из них зелье. В эту незатейливую версию верилось охотнее, так как она привязывалась к личности колдовца его специализацией в алхимии и зельеварении, а потому больше походила на правду. Но кто ж знает, что случилось на самом деле? Ведь почему-то никто из многих поколений учеников Вороньего холма так и не решился попросить учителя самого рассказать, как и где он повредил ногу. И может быть потому, что придумывать загадочные истории более интересное занятие, чем узнать какую-нибудь до жути банально-бытовую истину?

- Хотел сварить новое зелье для наших. Давно уже с ним бьюсь, экспериментирую, пытаюсь вывести его надежную, общую для всех формулу, - алхимик ответил на вопрос только после того, как устало опустился на широкую доску ближайшей скамьи и устроился там, опершись обеими руками на клюку и сгорбившись сильнее, чем всегда, что казалось невозможным проделать. – Зелье удачи! Оно многим из нас не помешало бы, я так думаю. Особенно учитывая…

Ягор мазнул скользящим взглядом из-под седых кустистых бровей, слегка опалившихся, по навострившим ушки ученикам, хмыкнул, чуть повеселев, и досказывать не стал. Кому нужно и можно знать об особом, тот и без продолжения понял, о чём идет речь. А остальные… Подрастут – узнают. Возможно. Наверное… Но в глазах преподавателя однозначно отразилось веселье, разыгравшееся у него в душе. А сам он, кажется, даже помолодел немного, изогнув сухонькие губы в торжествующей усмешке, так не подходящей ситуации.

- Но что-то в эксперименте пошло не так, как мной первоначально предполагалось. Возможно, некоторые компоненты оказались несовместимыми. А может быть способ приготовления технологически неверен. Пока не знаю. На досуге постараюсь досконально разобраться в причинах неудачи и отыскать ошибку. Но сама идея – жуть как хороша! Жалко будет, если не удастся довести её до конечного продукта.

- Хвала богам, что живым и невредимым успел выскочить из башни.

- Я в них не верю, - небрежно отмахнулся алхимик. – Скорее собственное чутье спасло, когда увидел первые незапланированные искорки в колбе.

- Ну, раз не веришь, тогда просто поздравляю! Береги своё спасительное чутьё, еще пригодится, – мягко улыбнулся Даган, отправляясь назад к себе на ристалище. – Я ведь больше тут не нужен? У меня следующими выпускники должны подойти на свой последний урок. Не хотелось бы его отменять. Нужно по-хорошему попрощаться с ними, а то когда еще доведется увидеться вновь.

- Иди, иди, я тут сам управлюсь. Да и детишки помогут… У нас ведь по расписанию сдвоенный час как раз с вами должен бы скоро начаться? Вот и отлично! Итак, как вы уже поняли, урок отменяется. Несомненная удача, - преподаватель хитро подмигнул столпившимся вокруг него подросткам. - Но наводить порядок в башне вам придется помогать мне, как минимум, до обеда. Тут уж ничего не поделаешь: влипли, так влипли!

Ягор по-юношески задорно и звонко расхохотался, всматриваясь в лица учеников, вытянувшиеся от огорчения. Быстро отсмеявшись, он ткнул клюкой в направлении Наугольной башни, скомандовав:

- Можете прямо сейчас приступать. Находиться внутри уже не опасно. Что требуется делать, я думаю, объяснять в деталях вам не нужно. Всё, что уцелело - оставить, остальное тащите на свалку. И желательно для начала хоть какой-то порядок в пострадавших помещениях навести. Идите, идите, а я к вам через несколько минут присоединюсь. Вот только нагоняй от архилита Галмана, который уже на подходе, получу по полной программе, и догоню…

Алхимик не обманул: ученики вкалывали аки проклятые почти до обеда. И, несмотря на все их усилия, сделано оказалось не так уж и много. А когда ребята впервые вошли гурьбой в пострадавшую от пожара и ливня башню, то у них от ужаса перед объемом работы по разгребанию творившегося там бедлама поначалу глаза на лоб полезли и руки безвольно опустились. Но, опечаленно вздохнув, они в прямом и переносном смыслах засучили рукава и приступили к зачистке враждебной территории, как кто-то из одноклассников, стоявший по щиколотки в мутной воде, удачно подметил. Шутка получилась грустной, но правдивой. Битва с сыростью, грязью и сгоревшим имуществом далась нелегко. В результате перед обедом все ученики поголовно выглядели похлеще любого болотного монстра: частично промокли, одежду изрядно заляпали капельками грязи, мордашки густо перемазали жирными разводами сажи. Лишь только довольные улыбки белозубо выделялись на этом чумазом фоне.

У них имелись все основания гордиться собой. Большую часть сильно обгоревшей мебели с учебного яруса и оборудования из лаборатории Ягора, находившейся на том же этаже башни, ребята смогли удачно доломать на более мелкие куски, чтобы суметь вытащить их во двор. А девушки за это время основательно убавили количество воды, грязи, сажи и копоти, яростно орудуя тряпками, отжимаемыми в ведра, которые пригодились хотя бы после пожара. Оказывается, всё же не зря их сюда приволокли. Выплескивали, не глядя, прямо в оконный проем - от рамы и стекла даже воспоминаний не осталось. И судя по громким крикам снаружи, не сказать, что шибко негодующим, а скорее удивленным, девушки несколько раз окатили адско-помойной смесью кого-то из своих же. Из краем уха подслушанных между делом обрывков разговоров и веселых смешков облитых ребят, Итара поняла, что досталось не только вернувшимся снизу одноклассникам. Ягора с Галманом, крутившихся рядом с башней и частично руководивших деятельной суматохой, тоже трижды зацепило. И в последний раз весьма основательно, потому как они после очередного нежданного душа предпочли удалиться на безопасное расстояние и более не докучали ребятне своими советами и рекомендациями, что и как нужно делать, да в какой последовательности. Старшие на то и старшие, чтобы слёту понять тонкий намек: здесь покаместь и без вас дела неплохо продвигаются, так что не путайтесь под ногами, мешая своим чутким руководством.

Незадолго до обеда учеников отправили отмываться и переодеваться в спальное крыло замка. Встречные собратья по учебе вне зависимости от возраста не могли сдержать широких улыбок, а зачастую и веселенького хихиканья, при виде этой донельзя изгвазданной группы. А те в свою очередь внутренне, в мыслях потешались над попавшимися им навстречу, думая примерно одинаково. “Да, мы чумазые! Ну и что? Зато нам досталась легкая работка по предварительной уборке, и мы её сделали в лучшем виде! А вот вам еще только предстоит вылизывать Наугольную башню начисто. А это - дело нудное и кропотливое. Так что можете лыбиться и забавляться, сколько душа пожелает. Пока у вас есть возможность и настроение…”

Итара в девчачьем умывальнике задержалась дольше всех своих сокурсниц. Большое, почти во весь лоб, пятно размазанной сажи никак не желало отмываться. Казалось, будто чернота так глубоко проникла через поры, что отпечаталась татуировкой вплоть до черепа и останется на коже навечно. Девушка уже в пятый раз густо намыливала лицо, ожесточенно терла злосчастную отметину и даже осторожно поскрябала коготками по лбу. И только после этого поняла, что наконец-то победила. Три пригоршни воды из-под массивного и вычурного бронзового крана, выплеснутые в лицо, смыли остатки мыльной пены и немного придали уверенности в собственной миловидности.

Колдовка, упершись ладонями в край раковины, слегка привстала на цыпочки, едва ли не носом уткнувшись в помутневшее от времени зеркало. Конечно, она не та красавица, о которой грезят в своих роскошных замках юные принцы. Да и тот же эльф Лингвар из книжки вряд ли влюбился бы в нее до такой степени, чтобы бросить своё племя и остаться жить среди людей. Тем более что Итара не колдунья, а колдовка. Насколько девушка поняла из прочитанных ею книг: разница существенная, несмотря на схожее созвучие слов. Но надо отдать должное, природа наградила её вполне симпатичной внешностью, так что грех пенять на судьбу. И для Итары тоже наверняка найдется в этом мире осколочек счастья, когда она еще немного подрастет. Хотя и сейчас возраст такой, что родись она не колдовкой, а обыкновенной горожанкой или непритязательной крестьянкой, а тем паче имей в жилах хоть малую толику благородной драгоценной кровушки, - так сватов от женихов со дня на день можно было б ожидать. Не промедлят: прискачут, как миленькие. Хотя не факт, что окажутся долгожданными и желанными. Но судьба колдовки другая. Она намного лучше! Потому что колдовкам дано право и привилегия самой свою судьбу решать, без принуждения и оглядок на кого-либо, выбрав спутника сердцу только по любви.

Девушка утерлась льняным полотенцем с вытканным по краям незатейливым узором и в последний раз бросила взгляд на свое отражение. Длинные каштановые волосы в лохматом беспорядке разметались по худеньким плечам отдельными прядями, кое-где еще мокрыми и слипшимися между собой, спускаясь почти до середины спины. Итара попробовала хотя бы отросшую челку, давно напрашивающуюся под ножницы, получше уложить, заправив длинные концы волос за уши. Но затея оказалась неудачной: космы сами решали, чего они хотят, а чего нет. Спустя пару секунд прическа, а точнее её отсутствие, стали прежними. Итара обреченно вздохнула и оставила как есть, подумав, что и с цветом волос ей тоже не повезло: каштановыми их назвать она слишком самонадеянно поторопилась. Скорее уж подойдет определение: когда-то бывшие каштановыми с непонятным сдвигом в рыжину. Да еще и выглядят так, словно отдельные пряди сильно и неравномерно выгорели под палящим солнцем, став почти русыми. Когда успели, если лето только-только начинается?

Зато вот глаза у Итары такие, что обзавидуешься! Большие, лучащиеся неведомым внутренним светом, темно-зеленые, а в месте соединения радужки с белком, как и у всех остальных колдовок и колдовцев, словно опушённые желтовато-золотистой бахромой. Тонкие брови вразлет только подчеркивают бездонную глубину глаз, смотрящихся на довольно худеньком личике вполне мило, притягательно и чуточку завлекающе. Аккуратный носик с немножко вздернутым кверху кончиком придает мордашке озорное выражение, словно заранее предупреждая: с этой девчонкой скучать не придется! С губами Итаре тоже повезло: не тонкие, и не толстые – в самый раз. Привычные к улыбке, зачастую мечтательно блуждающей по ним. Слегка выступающий вперед остренький подбородок ненавязчиво намекает на острый ум, приправленный изрядной долей сарказма, но всё равно доброжелательный к людям.

А вот самую кроху подрасти и чуть-чуть поправиться девушке не помешало бы. Что-то задержался организм на пороге между подростково-угловатой нескладностью и округляющей формы юностью, не решившись сделать еще один шаг вперед по жизни. Хотя если она и дальше будет продолжать таращиться в зеркало, то о прибавке веса можно смело забыть. Нужно срочно переодеться в чистую и сухую одежду, да стрелой лететь на обед, если не хочет сегодня и без него остаться. Желудок и так уже огорчен отсутствием завтрака, урча шибко недовольно.

- Итка, да очнись же ты наконец! – встревоженный голос Астемия с трудом, преодолев великое множество высоких барьеров, препятствий, похожих на заковыристые лабиринты, и тягуче-вязких, будто болотная жижа, препонов, пробился на окраины сознания девушки. – Вот чёрт, никак не получается…

Приходить в себя Итаре вовсе не хотелось. Зачем? В забытьи так уютно валяться посреди густого тумана, словно на мягко-ватном облаке возлежишь высоко-высоко над землей, царапая острым носиком девственную синеву небес, и ничто тебя не колышет. Нет ни забот, ни хлопот, ни друзей, ни врагов, ни чувств, ни мыслей… Хотя, она не права: колышет, да еще как! В смысле, за плечи её прямо сейчас трясут нещадно, как бедненькую яблоньку по осени, когда снизу все плоды пообрывали уже, а до верхних и с разбегу не допрыгнешь. Но яблочек отведать всё равно хочется.

Юноша еще пару раз чертыхнулся, вспомнил нехорошими словами поименно полторы дюжины монстров и чудищ, изученных на уроках защиты, присовокупил к ним троицу свеженьких, только что им самим придуманных гибридов-страшил и наконец угомонился, оставив подругу в покое. Правда, как оказалось, ненадолго.

Не успела она три раза безмятежно вздохнуть, собираясь вновь погрузиться потревоженным сознанием в ласково-успокаивающую бархатистую темноту, как к её левой щеке чувствительно припечаталась ладонь друга. Не сказать, что Итаре стало больно, хотя щека и заполыхала крохотным костерком. Скорее обида вцепилась кошачьими коготками в сердце: чего это он себе позволяет, джиль рогатый, дохлец хвостатый, дрягва болотная?!.. Итара еще долго могла бы мысленно произносить нелицеприятные эпитеты, характеризующие лучшего друга как раз далеко не с лучшей стороны, и медленно упиваться всё возрастающей злостью на него, продолжая меж тем медленно погружаться в бездонную пучину беспамятства, жадно чавкающую где-то внизу в предвкушении сытного обеда. Но тут и на правой щеке расцвела огненная роза пощечины, и гораздо более чувствительной, чем предыдущая. Астемий - левша, ему той рукой сподручнее лупить беззащитных подруг. Да и по всей видимости, он решил постепенно наращивать силу каждого последующего удара, впрочем как и их частоту тоже.

Боль вперемешку с досадой заставили сознание Итары мягко извернуться из объятий всепоглощающей тьмы и рвануться наверх, к неясно забрезжившему, мерно колыхающемуся пятну света, словно она смотрела на восходящее солнце со дна озера Слез, что широкой голубой кляксой раскинулось на равнине невдалеке от замка, в изножии Вороньего холма. Мысли девушки путались и подобно скользким рыбешкам, пойманным голыми руками, так и норовили вывернуться, чтоб опять занырнуть куда-нибудь подальше и поглубже. Но пока сознание стремительно неслось навстречу свету, одну из вертлявых непосед Итара успела понять и прочувствовать. “Не хватает только, чтобы Астик с перепугу бросился искусственное дыхание делать! Он – друг, и целоваться им не след. А уж за грудь лапать, даже делая массаж сердца, тем более ни к чему. И хотя там у Итары пока еще особо лапать-то нечего по сравнению с большинством однокурсниц, - холмик в ладонь запросто уместится, - но это не дает ему права…”

Мысль прервалась недодуманной, а глаза распахнулись. И как раз вовремя, чтобы успеть перехватить налету руку друга и не дать ему отвесить ей еще одну незаслуженную оплеуху. Хотя как знать, может быть и заслуженную: нефиг в обморок падать, словно благородная княжеская дочурка, впервые попавшая на кухню и увидевшая, как и из кого делают её любимые котлетки. А она-то до сих пор думала, что вкусняшки на деревьях растут: как созреют - собирай в корзинку и жарь за милую душу.

- Астик, еще раз так меня тронешь, - вяло прошипела Итара, отводя его руку в сторону от своей щеки, - и я тебе промеж ласково смотрящих глаз от всего моего любящего сердца врежу, не скупясь… А вообще-то, спасибо, что помог очнуться. Но вместо того, чтоб лупить почём зря, помоги лучше сесть. Давай сюда свою лапищу. Эх, и ни фига себе! И вот этими-то кувалдами ты безжалостно мордовал свою лучшую подругу? Убивец! Садист безжалостный.

Впрочем, болтала девушка от нечего делать и лишь для того, чтобы удостовериться: голос постепенно крепнет, хотя в горле сухо и шершаво, голова кружится всё меньше и меньше, а привычные отношения с Астиком, в немалой степени основанные не только на взаимной приязни, но и на изрядной порции юморных подначек друг друга, - никуда не пропали, остались прежними.

- Да я ж тихонечко, - виновато шмыгнув носом, пробормотал юноша, и вправду смутившись, но всё же протянув девушке ладонь, за которую она тут же ухватилась, приводя себя в сидячее положение. – Только чтоб в чувство привести, из лучших побуждений. Сказать честно, ты меня сильно напугала, Итка, когда попыталась навзничь завалиться. Хорошо, что я позади тебя стоял и вовремя успел подхватить. А то б еще и шишку на затылке заполучила для полного счастья. Ты чего это вдруг удумала в обмороки падать?

- А я откуда знаю? – искренне удивилась Итара и, почувствовав, что хаотичное мельтешение разноцветных звездочек в глазах сходит на нет, медленно и осторожно встала на ноги. Они чуть подрагивали в коленках, но в остальном вполне твердо держали свою хозяйку. Да и в голове малую толику прояснилось. – И вряд ли это обморок меня скосил.

- А что ж еще-то, если не он?

Девушка невнятно пожала плечами, поначалу решив, что рассказывать Астемию об увиденной во время пребывания в бесчувственном состоянии сценке не стоит. А если выражаться точнее, так сперва она как бы увидела нечто непонятное, хотя и смотрела на местный пожар, и уж только потом одновременно там, в чужом мире, и в этом, реальном, - отключилась. И возможно такая последовательность событий важна для понимания сути произощедшего. Недаром же их, учеников, постоянно на различных уроках, тренировках и прочих занятиях неоднократно увещевают не пренебрегать мелочами. А порой и заставляют едва ли не детально продумывать пару-тройку дней полученное задание, которое они, на их первый неопытный взгляд, могли бы с легкостью выполнить, пока горит одна единственная свеча. Ан нет! Стоит поразмыслить поосновательнее, так сразу становится ясно, что учителями в эту простоту хитрых ловушек и невидимых препятствий понатыкано, как у ежика иголок. Не хочешь больно уколоть пальчик, так сперва подумай головой, а уж потом она скомандует рукам и ногам, что, как и в какой последовательности им нужно делать. Ну а дурная головушка способна лишь только быстро отыскивать приключения на потеху заднице. Другому не обучена.

А потому после недолгого раздумья Итара рассказала Астику всё, ничего от друга не скрывая, во всех подробностях расписав свои видения. Решение поделиться пережитым пришло неожиданно после того, как колдовка отчетливо осознала, что одну мелочь она, собственно, сразу едва не пропустила мимо глаз: Астик ведь всё равно от неё не отстанет, пока постепенно не вытянет из подружки детальный рассказ. Так почему бы не пойти навстречу любознательному мальчугану? Тем более одна голова – хорошо, две – больше, а три – на дракона похоже. А они – рептилии мудрые, если верить сказкам и байкам тех проходимцев, что в грудь себя бьют, с самыми честными глазами утверждая, будто они с драконами лично встречались, общались накоротке и едва ли не мед-пиво распивали...

Именно об отсутствии третьей умудренной опытом головушки Астик и не замедлил посетовать, когда подруга закончила описание своего приключения по другую сторону сознания, показавшегося ей настолько реальным, будто она на краткое время погрузилась в пучину собственных воспоминаний: ярких и правдивых. Вот только имеется одно маленькое ”но”: девушка не могла припомнить ничего подобного в своем детстве. А еще точнее, так она вообще почти ничего не помнила о нём. Ну, а вам слабо прямо сейчас навскидку вытащить из памяти на всеобщее обозрение картинку из своей четырех- или пятигодовалой сопливости? У кого получился этот фокус, могут купить себе бублик к чаю, большего не заслужили. Потому как вряд ли воспоминания правдивы. Скорее уж они являются вашим нынешним представлением о своем счастливом детстве. Представлением, изрядно искаженным прожитыми годами. И уж никак не истинным воспоминанием о том, что происходило на самом деле.

- Итка, тебе нужно поговорить об этом с кем-нибудь из старших, - предельно серьезно посоветовал Астемий. – Лучше всего с одним из учителей. Они подольше нашего землю топчут и больше знают о всяких хитростях жизни.

- А чего уж не к архилиту Братства на беседу напроситься? – Итара оживленно фыркнула, развеселившись после того, как поделилась мыслями и предположениями с другом. Недаром люди говорят: что для одного - проблема, для двоих - пустяк. – Он у нас тут вообще самый-самый!

- Слушай, а ведь это идея, - юноша с воодушевлением принялся развивать шутку подружки, только в другом тоне, серьезном и основательном. – И незачем медлить. Пошли к нему прямо сейчас? Расскажешь, как всё было, может и посоветует чего умного. В крайнем случае, будет знать о произошедшем с тобой. А то мало ли что еще случиться может. Я думаю, Ита, дело гораздо серьезнее, чем нам с тобой кажется. И даже если ты просто грохнулась в обморок, то это тоже не совсем нормально. А поэтому…

- А поэтому остынь, Астик! – резко оборвала юношу Итара. – Никуда мы не пойдем, особенно прямо сейчас. И нет в моем обмороке ничего настолько серьезного, чтобы перед самим Галманом себя на посмешище выставлять. У тебя слишком богатое воображение.

- Кто бы говорил…

- Мне уже достаточно того, что одноклассники теперь будут до конца лета лыбиться, глядя на меня. А кстати, где они все?

Девушка с удивлением завертела головой, пытаясь отыскать взглядом хотя бы одного сокурсника поблизости. Но кроме неё и хитро усмехающегося Астемия на опустевшем ристалище никого больше не наблюдалось.

- Так вот, значит, какого ты мнения о своих будущих боевых соратниках? – улыбка Астика стала еще шире, расплывшись от уха до уха и превратив его лицо в насмешливо-язвительную маску. – Лестно, ничего не скажешь! Но ты ошибаешься. Так что не бойся, никто над твоим обмороком насмехаться не будет. Не так мы воспитаны. Да они и не видели, как ты падала. Все к этому моменту уже к башне улетели геройски помогать тушить пожар.

- Странно, - Итара пожала плечами и медленно направилась туда же. – Мастер Даган вроде бы сказал, чтоб мы отсюда ни на шаг?

- Итка, а тебя саму часто учительские запреты останавливают, если что-то интересненькое наметилось? – друг медленно вышагивал рядом с девушкой, бдительно поглядывая на неё искоса время от времени, готовый, если понадобится, вновь подхватить бесчувственно падающее тело. На его скуластом лице так явно и открыто отразилась трогательная забота и неверие в бесследное исчезновение причин предыдущего казуса, что Итара взяла друга за руку и благодарно сжала крепкую ладонь. Хороший он всё-таки, верный, надежный, хотя изредка чересчур простодушный и излишне доверчивый к людям. А вот это зря! Непозволительная роскошь для колдовца. Не все ведь в этом мире так взаимны в отношениях, как она, его лучшая подруга. Могут и воспользоваться добротой Астика в своих корыстных интересах, запудрив парню мозги и в результате подведя его же под монастырь.

- Бывали в жизни огорчения: останавливали. Правда, только тогда, когда их запреты по случайности совпадали с моим собственным мнением и желаниями.

К моменту их прихода пожар в Наугольной башне уже полностью потушили. Огонь не успел еще толком разгореться, разбежавшись по всем помещениям языкастыми отростками, как наставник Ягор Сутулый - виновник происшествия, вовремя выскочивший из своей лаборатории, охваченной пламенем, опомнился и приступил к тушению. Учитель даже не столь уж и сильно пострадал, как логично предполагалось, пока его не видели. А тут и остальные подоспели на выручку. Кто-то уже мчался к Наугольной с ведрами, полными воды. Правда, добежав, с изумлением обнаруживал, что они наполовину пусты. Кто-то тащил лопаты и багры. Хотя, что они ими собирались делать, так и осталось загадкой. Земля возле башни, в которой изучали алхимию и зельеварение, была утоптана учениками до такой неподатливой твердости, что от неё даже крохотный кусочек и киркой-то не сразу отколупнешь. А уж простой лопатой и подавно. Только тонкий слой пыли взбаламутишь. А баграми кирпичную кладку собирались растаскивать что ли?

В результате ничего из суматошно натасканного имущества не понадобилось. Кто пламя породил, тот его же и убил. Для этого преподавателю оказалось достаточным отдышаться, сбить огонёк с тлеющего рукава камзола, собраться с мыслями, вспомнив требующееся заклинание, сконцентрировать собственную волю и колдовскую силу в единое целое, начертить в воздухе перед собой зыбко колыхающуюся гальду Вантах – треугольник, с отходящими книзу косыми черточками-лучами, да гневно топнуть ногой, указав пальцем на башню. А потом учитель алхимии, зельеварения и колдовских снадобий прошептал себе под нос заклинание, которое никто толком не расслышал в царящей вокруг суматохе.

Гром не грянул, небеса не разверзлись, молнии тоже не полыхнули, и даже ветер в ушах присутствующих не засвистел. Зато прямо внутри Наугольной башни разразился ливень, короткий, но успевший за считанные удары сердца сбить спесь с пламени, а потом через пару-тройку вздохов и вовсе его затушивший. Дождь прекратился также внезапно, как и начался. Только через порог распахнутой настежь двери Наугольной башни выскользнули наружу под ноги зевакам грязно-мутные ручейки воды, да с угла подоконника о землю застучала частая капель.

- Что у тебя там случилось, Ягор? – поинтересовался мастер владения мечом у алхимика, который медленно заковылял к ближайшей скамейке под сенью крепостной стены, где во время перемен между уроками обычно отдыхали ученики, если погода позволяла.

Учитель зельеварения в ответ только грустно махнул рукой, дескать, ему хоть и неприятно, но и никакой трагедии не произошло. Всего лишь мелкая досадная случайность. Но его внешний вид красноречивее слов сказал, что он огорчен гораздо сильнее, чем пытается показать. Левая нога слушалась хозяина хуже обычного, и его подволакивающая походочка стала еще неуклюжее и медленней, словно у краба давно и далеко выкинутого волной на берег, а теперь неуверенно крадущегося бочком в свою водную стихию.

Среди учеников гуляли слухи, что Ягор повредил ногу еще в молодости, выбираясь с Неизведанных земель. Якобы ему перекусил сухожилье ползучий двузубок, которого он в темноте не заметил, наступив ему на хвост. Если это соответствовало истине, тогда учителю крайне повезло, что у него вообще нога осталась. Хотя при здравом размышлении, так он вообще счастливчик, каких свет ни видывал, раз смог выбраться с Чужеземья живым. Тем более, что в тех же самых сплетнях утверждалось, будто Ягор лазил по неизученным территориям в гордом одиночестве.

А вот почему он там крутился один-одинешенек - объяснялось по-разному. Одни таинственным шепотом с завистливым придыханием сообщали заинтересованным слушателям, что их нынешний учитель имеет какие-то секретные, лишь ему известные, сведения о местонахождении Изначальных Врат и пытался найти их в Проклятых Землях. Другие с не меньшей таинственностью ”давали руку на отсечение”, что алхимик, мол, таскал из Чужеземья колдовские артефакты один за другим, словно орешки из кармана. А брались они алхимиком из случайно найденного им хранилища в некоем загадочном заброшенном замке, в котором когда-то в стародавние времена… Тут уж фантазии было где разгуляться: каких только небылиц и страшилок не придумывали. И все страстно мечтали когда-нибудь в будущем, когда вырастут и станут самостоятельными колдовцами и колдовками, найти в Таинственной Глухомани еще более крутой замок-хранилище. Желательно под завязку забитый загадочными артефактами, хитрыми амулетами, могущественными талисманами, неведомым оружием, способным порубать любого встречного монстра или нежить в лапшу одним ударом, и мудрыми книгами древних, в которых собраны все их колдовские знания, и сводящими с ума от радости обладания ими.

Те ученики, кто попроще, довольствовались россказнями о Ягоре – охотнике на редких монстров, особо ценных из-за содержащихся в их организмах специфических ингредиентов. Дескать, они способны при умелом использовании совершить переворот в алхимии и дать колдовцу небывалое могущество, новые невиданные ранее способности, если выпить правильно приготовленное из них зелье. В эту незатейливую версию верилось охотнее, так как она привязывалась к личности колдовца его специализацией в алхимии и зельеварении, а потому больше походила на правду. Но кто ж знает, что случилось на самом деле? Ведь почему-то никто из многих поколений учеников Вороньего холма так и не решился попросить учителя самого рассказать, как и где он повредил ногу. И может быть потому, что придумывать загадочные истории более интересное занятие, чем узнать какую-нибудь до жути банально-бытовую истину?

- Хотел сварить новое зелье для наших. Давно уже с ним бьюсь, экспериментирую, пытаюсь вывести его надежную, общую для всех формулу, - алхимик ответил на вопрос только после того, как устало опустился на широкую доску ближайшей скамьи и устроился там, опершись обеими руками на клюку и сгорбившись сильнее, чем всегда, что казалось невозможным проделать. – Зелье удачи! Оно многим из нас не помешало бы, я так думаю. Особенно учитывая…

Ягор мазнул скользящим взглядом из-под седых кустистых бровей, слегка опалившихся, по навострившим ушки ученикам, хмыкнул, чуть повеселев, и досказывать не стал. Кому нужно и можно знать об особом, тот и без продолжения понял, о чём идет речь. А остальные… Подрастут – узнают. Возможно. Наверное… Но в глазах преподавателя однозначно отразилось веселье, разыгравшееся у него в душе. А сам он, кажется, даже помолодел немного, изогнув сухонькие губы в торжествующей усмешке, так не подходящей ситуации.

- Но что-то в эксперименте пошло не так, как мной первоначально предполагалось. Возможно, некоторые компоненты оказались несовместимыми. А может быть способ приготовления технологически неверен. Пока не знаю. На досуге постараюсь досконально разобраться в причинах неудачи и отыскать ошибку. Но сама идея – жуть как хороша! Жалко будет, если не удастся довести её до конечного продукта.

- Хвала богам, что живым и невредимым успел выскочить из башни.

- Я в них не верю, - небрежно отмахнулся алхимик. – Скорее собственное чутье спасло, когда увидел первые незапланированные искорки в колбе.

- Ну, раз не веришь, тогда просто поздравляю! Береги своё спасительное чутьё, еще пригодится, – мягко улыбнулся Даган, отправляясь назад к себе на ристалище. – Я ведь больше тут не нужен? У меня следующими выпускники должны подойти на свой последний урок. Не хотелось бы его отменять. Нужно по-хорошему попрощаться с ними, а то когда еще доведется увидеться вновь.

- Иди, иди, я тут сам управлюсь. Да и детишки помогут… У нас ведь по расписанию сдвоенный час как раз с вами должен бы скоро начаться? Вот и отлично! Итак, как вы уже поняли, урок отменяется. Несомненная удача, - преподаватель хитро подмигнул столпившимся вокруг него подросткам. - Но наводить порядок в башне вам придется помогать мне, как минимум, до обеда. Тут уж ничего не поделаешь: влипли, так влипли!

Ягор по-юношески задорно и звонко расхохотался, всматриваясь в лица учеников, вытянувшиеся от огорчения. Быстро отсмеявшись, он ткнул клюкой в направлении Наугольной башни, скомандовав:

- Можете прямо сейчас приступать. Находиться внутри уже не опасно. Что требуется делать, я думаю, объяснять в деталях вам не нужно. Всё, что уцелело - оставить, остальное тащите на свалку. И желательно для начала хоть какой-то порядок в пострадавших помещениях навести. Идите, идите, а я к вам через несколько минут присоединюсь. Вот только нагоняй от архилита Галмана, который уже на подходе, получу по полной программе, и догоню…

Алхимик не обманул: ученики вкалывали аки проклятые почти до обеда. И, несмотря на все их усилия, сделано оказалось не так уж и много. А когда ребята впервые вошли гурьбой в пострадавшую от пожара и ливня башню, то у них от ужаса перед объемом работы по разгребанию творившегося там бедлама поначалу глаза на лоб полезли и руки безвольно опустились. Но, опечаленно вздохнув, они в прямом и переносном смыслах засучили рукава и приступили к зачистке враждебной территории, как кто-то из одноклассников, стоявший по щиколотки в мутной воде, удачно подметил. Шутка получилась грустной, но правдивой. Битва с сыростью, грязью и сгоревшим имуществом далась нелегко. В результате перед обедом все ученики поголовно выглядели похлеще любого болотного монстра: частично промокли, одежду изрядно заляпали капельками грязи, мордашки густо перемазали жирными разводами сажи. Лишь только довольные улыбки белозубо выделялись на этом чумазом фоне.

У них имелись все основания гордиться собой. Большую часть сильно обгоревшей мебели с учебного яруса и оборудования из лаборатории Ягора, находившейся на том же этаже башни, ребята смогли удачно доломать на более мелкие куски, чтобы суметь вытащить их во двор. А девушки за это время основательно убавили количество воды, грязи, сажи и копоти, яростно орудуя тряпками, отжимаемыми в ведра, которые пригодились хотя бы после пожара. Оказывается, всё же не зря их сюда приволокли. Выплескивали, не глядя, прямо в оконный проем - от рамы и стекла даже воспоминаний не осталось. И судя по громким крикам снаружи, не сказать, что шибко негодующим, а скорее удивленным, девушки несколько раз окатили адско-помойной смесью кого-то из своих же. Из краем уха подслушанных между делом обрывков разговоров и веселых смешков облитых ребят, Итара поняла, что досталось не только вернувшимся снизу одноклассникам. Ягора с Галманом, крутившихся рядом с башней и частично руководивших деятельной суматохой, тоже трижды зацепило. И в последний раз весьма основательно, потому как они после очередного нежданного душа предпочли удалиться на безопасное расстояние и более не докучали ребятне своими советами и рекомендациями, что и как нужно делать, да в какой последовательности. Старшие на то и старшие, чтобы слёту понять тонкий намек: здесь покаместь и без вас дела неплохо продвигаются, так что не путайтесь под ногами, мешая своим чутким руководством.

Незадолго до обеда учеников отправили отмываться и переодеваться в спальное крыло замка. Встречные собратья по учебе вне зависимости от возраста не могли сдержать широких улыбок, а зачастую и веселенького хихиканья, при виде этой донельзя изгвазданной группы. А те в свою очередь внутренне, в мыслях потешались над попавшимися им навстречу, думая примерно одинаково. “Да, мы чумазые! Ну и что? Зато нам досталась легкая работка по предварительной уборке, и мы её сделали в лучшем виде! А вот вам еще только предстоит вылизывать Наугольную башню начисто. А это - дело нудное и кропотливое. Так что можете лыбиться и забавляться, сколько душа пожелает. Пока у вас есть возможность и настроение…”

Итара в девчачьем умывальнике задержалась дольше всех своих сокурсниц. Большое, почти во весь лоб, пятно размазанной сажи никак не желало отмываться. Казалось, будто чернота так глубоко проникла через поры, что отпечаталась татуировкой вплоть до черепа и останется на коже навечно. Девушка уже в пятый раз густо намыливала лицо, ожесточенно терла злосчастную отметину и даже осторожно поскрябала коготками по лбу. И только после этого поняла, что наконец-то победила. Три пригоршни воды из-под массивного и вычурного бронзового крана, выплеснутые в лицо, смыли остатки мыльной пены и немного придали уверенности в собственной миловидности.

Колдовка, упершись ладонями в край раковины, слегка привстала на цыпочки, едва ли не носом уткнувшись в помутневшее от времени зеркало. Конечно, она не та красавица, о которой грезят в своих роскошных замках юные принцы. Да и тот же эльф Лингвар из книжки вряд ли влюбился бы в нее до такой степени, чтобы бросить своё племя и остаться жить среди людей. Тем более что Итара не колдунья, а колдовка. Насколько девушка поняла из прочитанных ею книг: разница существенная, несмотря на схожее созвучие слов. Но надо отдать должное, природа наградила её вполне симпатичной внешностью, так что грех пенять на судьбу. И для Итары тоже наверняка найдется в этом мире осколочек счастья, когда она еще немного подрастет. Хотя и сейчас возраст такой, что родись она не колдовкой, а обыкновенной горожанкой или непритязательной крестьянкой, а тем паче имей в жилах хоть малую толику благородной драгоценной кровушки, - так сватов от женихов со дня на день можно было б ожидать. Не промедлят: прискачут, как миленькие. Хотя не факт, что окажутся долгожданными и желанными. Но судьба колдовки другая. Она намного лучше! Потому что колдовкам дано право и привилегия самой свою судьбу решать, без принуждения и оглядок на кого-либо, выбрав спутника сердцу только по любви.

Девушка утерлась льняным полотенцем с вытканным по краям незатейливым узором и в последний раз бросила взгляд на свое отражение. Длинные каштановые волосы в лохматом беспорядке разметались по худеньким плечам отдельными прядями, кое-где еще мокрыми и слипшимися между собой, спускаясь почти до середины спины. Итара попробовала хотя бы отросшую челку, давно напрашивающуюся под ножницы, получше уложить, заправив длинные концы волос за уши. Но затея оказалась неудачной: космы сами решали, чего они хотят, а чего нет. Спустя пару секунд прическа, а точнее её отсутствие, стали прежними. Итара обреченно вздохнула и оставила как есть, подумав, что и с цветом волос ей тоже не повезло: каштановыми их назвать она слишком самонадеянно поторопилась. Скорее уж подойдет определение: когда-то бывшие каштановыми с непонятным сдвигом в рыжину. Да еще и выглядят так, словно отдельные пряди сильно и неравномерно выгорели под палящим солнцем, став почти русыми. Когда успели, если лето только-только начинается?

Зато вот глаза у Итары такие, что обзавидуешься! Большие, лучащиеся неведомым внутренним светом, темно-зеленые, а в месте соединения радужки с белком, как и у всех остальных колдовок и колдовцев, словно опушённые желтовато-золотистой бахромой. Тонкие брови вразлет только подчеркивают бездонную глубину глаз, смотрящихся на довольно худеньком личике вполне мило, притягательно и чуточку завлекающе. Аккуратный носик с немножко вздернутым кверху кончиком придает мордашке озорное выражение, словно заранее предупреждая: с этой девчонкой скучать не придется! С губами Итаре тоже повезло: не тонкие, и не толстые – в самый раз. Привычные к улыбке, зачастую мечтательно блуждающей по ним. Слегка выступающий вперед остренький подбородок ненавязчиво намекает на острый ум, приправленный изрядной долей сарказма, но всё равно доброжелательный к людям.

А вот самую кроху подрасти и чуть-чуть поправиться девушке не помешало бы. Что-то задержался организм на пороге между подростково-угловатой нескладностью и округляющей формы юностью, не решившись сделать еще один шаг вперед по жизни. Хотя если она и дальше будет продолжать таращиться в зеркало, то о прибавке веса можно смело забыть. Нужно срочно переодеться в чистую и сухую одежду, да стрелой лететь на обед, если не хочет сегодня и без него остаться. Желудок и так уже огорчен отсутствием завтрака, урча шибко недовольно.

Серия сообщений "Итара. Блеск Луны на острие меча":

Наша новая книга. После почти годичного раздумья мы с Таней решили, что главы этого произведения, как и всегда, будут выкладываться здесь по мере написания. На некоторое количество ошибок не обращайте внимания, все же это еще не окончательный вариант, а скорее уж черновой, не прошедший чистовой правки.

Часть 1 - Игорь Рябов, Татьяна Рябова - Блеск Луны на острие меча. Свиток 1
Часть 2 - Свиток 2
Часть 3 - Свиток 3
Часть 4 - Свиток 4
...
Часть 7 - Свиток 7
Часть 8 - Свиток 8
Часть 9 - Свиток 9