Проблема смерти так же интересна, как и банальна; так, в фольклоре существует только пара десятков сюжетов, но на них выстроены не только сказки, но и вся мировая литература, и гомеровский Улисс не слишком отличается от джойсовского, разве что гомеровскую интерпретацию читать не так скучно. Дублинское существование Леопольда Блума сопоставимо с пушествием в Аид Одиссея, только данаец до сих пор приносит нам свои дары, а ирландец всё забрал себе, мучимый комплексом Малевича: вот нарисую чёрный квадрат Дублина, пройдусь по нему ботинками для ходьбы, и поставаят мне памятник как человеку, убившему культуру. Культуру наш герострат, конечно, не убил, но осадок в виде навязшего на зубах тягучего романа остался.

Вообще скучны эти сопоставления. Накануне стало известно, что Василий Алексанян был окончательно убит, а Староверов помнит только о том, что 4 октября умерла Дженис Джоплин.

Дженис Джоплин убил героин, всё же героин, рассуждения о женщине, заживо погребённой в блюзе не выдерживают критики, блюз не самая смертельная вещь на этом свете. Алексаняна убили конкретные люди из Симоновского суда, из СИЗО, из тюремного лазарета; не надо спорить, термины "пытки" и "неоказание врачебной помощи" точны не только этически, но юридически. Российская судебная система самая смертельная вещь на этом свете.



Странно, что Дженис умерла оттого, что успела много сказать, Алексанян - отого, что не сказал ничего. При прочих неравных JJ открыто сотрудничала с системой, лозунгом которой был make love, not war с неизбежными побочнычными эффектами в виде прекрасной музыки и тяжёлых наркотиков. Российский режим страшно немузыкален, занимается только войной (это вообще его единственное самооправдание), а наркотики - да, присутствуют в кодеиносодержащих анальгетиках, которые так долго свободно продают в аптеках, что вопросы к Татьяне Голиковой давно закончились, остались вполне обоснованные подозрения в личной заинтересованности.

Мисс Джоплин кричала, хрипела и танцевала. В России всё неподвижно, политика молчалива и, кажется, мертва, но парадоксально функционирует: энергия танатоса холодна, но от её излучения не спрятаться.

Мы и не прячемся, наивно веря, что ботинки не для ходьбы и по нам они не пройдут - мы ведь не алексаняны, а маршрутов у нашей власти целых два десятка, авось пронесёт. В крайнем случае мы всегда успеем донести на своих, и от нас отстанут, и зарплату повысят, и дети наши будут радоваться жизни на Канарах или на Селигере от ощущения невыносимого счастья.

Есть такое разрушительное явление: пустота в душе. У одних она образовывается в связи с потерей близкого человека, у других может накапливаться и расширяться годами (независимо от наличия любви и партнёра рядом), постепенно ввергая в депрессию. Это явление схоже с одиночеством, но не является таковым. Апатия. Смысл жизни теряется. Человек интуитивно начинает бороться с этим состоянием, заполняя его работой, хобби, шопингом, алкоголем, едой, случайными связями, благотворительностью, - существует огромный ассортимент того, куда человек стремится отдать свою энергию. Но, как правило, оставаясь наедине с собой, снова погружается в нее, в пустоту. Он надеется, что встретив новую любовь, его отпустит. В единичным случаях это возможно, но в большинстве - иллюзия. Пустоста на какое-то время закамуфлируется под чередой новых позитивных эмоций, а затем неожиданно, как цунами, вернется. Потому что она циклична, если от нее не избавиться.

В таких случаях есть только один выход - заполнить свою душевную пустоту. Чем, спросите? Своим собственным "я". Верные друзья, любимое хобби, хорошая работа - это классно, но не поможет. Даже новые осуществленные увлечения, о которых человек мечтал, но "руки не доходили", зачастую не могут помочь наверняка. И путешествия тоже. Это, так или иначе, бегство от себя, откладывание проблемы в долгий ящик. Панацеи нет. Методик много излечения души много: кто-то "дышит светом", кто-то врывается по "трансерфингу", кинезиологии... Главное, чтоб без фанатизма! Нужно "включать скептика" и уметь отфильтровывать информацию, не принимая на веру совершенно всё, что предлагается.

Надо начать с того, чтобы честно признаться самому себе в чем причина пустоты. Чаще всего, одна проблема тащит за собой снежный ком остальных. Не надо искать пустоту во внешних обстоятельствах, ищите внутри себя. Не нужно пытаться полюбить весь мир, нужно полюбить себя в нем. Принять ситуацию такой, какая она есть, не пытаться исправить, перестать отдавать ей свою энергию, а просто перекроить планы на будущее. Перестать себя жалеть. Ненавидеть себя перестать. Избавиться от разрушающих чувств вины и обиды, сожаления или раскаяния. Нужно полюбить себя! Работать над собой каждый день, каждую минуту. 

И знать, что счастье есть. Оно внутри. И его никто не в силах отнять.

-- Нет, батенька Константин Сергеевич, "Вишнёвый сад" - это комедия, я смею настаивать на столь смелом жанровом определении, имею право, я таки реформатор театра. Скоро всё перевернётся в искусстве, и никто не отличит, что перед вами - хоррор, ситком, ромком или хуйком.
-- Но позвольте, Антон Палыч, кого рассмешит убогий быт бедный людей?
-- Господин Станиславский, всё смешалось в Вашем МХТ, едемте в Крым, вода в Чёрном море чудная, мне из Алупки Ольга Леонардовна написала третьего дня...
-- Господин Чехов, почему в последнем акте Вашей так называемой комедии Актёр повесился?
-- В Крым, все в Крым, к цыганам и кутить, кутить... Вы ж, Константин Сергеевич, меня с Горьким попутатли...

Ежели кто сомневается в правдивости этого диалога, просьба обратиться к Авдотье Смирновой - она о русской литературе всё знает, стоит хотя бы посмотреть снятый по её сценарию фильм "$ 8 1/2". Хотя, конечно, и "Дневник его жены" был, и "Отцы и дети", и "Глянец" (хотя нет, "Глянец" не в тему).

Староверову на прошлой неделе посчастливилось увидеть "Два дня" - историю про то, что на русскую культуру всем насрать, кроме жидомасонов в лице очаровательной еврейской музЭйной работницы да чиновникам минэкономразвития в лице обаятельного мачистого покемона.

Чиновник этот, бесцветно (как обычно) изображёный Фёдором Сергеевичем Бондарчуком, едет инспектировать уголок дремучего леса, дабы построить там для богатых ("г" фрикативное) и достойных россиян (местного губернатора) развлекательный комплекс с гольфом, конями и тёлочками. Беда в том, что в этом же лесу окопались музейщики, охраняющие усадьбу великого писателя Петра Сергеевича Щегловитова (да-да, того самого, автора "Записок рыбака"; вы не знаете? вам должно быть странно и стыдно).

Герой Фёдора Бондарчука Пётр Дроздов (замминистра, между прочим) вступает в жестокую схватку с зам. директора по науке Марией Ильиничной - идеалисткой с библейским лицом и причёской "дворянское гнездо" (так и ждёшь, что из этого гнезда начнут вылетать дворянские птицы - большие и малые). Героиня Ксении Раппопорт, конечно же, победит своего врага каким-нибудь не самым культурным способом - например, собственной сексуальной привлекательностью и умом, недаром зама по науке зовут, как маму Ленина.


Победит-победит, Авдотья Андреевна туго знает своё дело.

Атака культуры на государство началась за скромным обедом под открытым небом (огурчики, настойки - чем богаты, тем и рады). До того музейные в самом прямом смысле на коленях ползали перед чиновниками, отдавая стилистически верную дань щедринскому абсурду, затем вызвали (а как иначе?) полчища вполне сартровских мух, которые жужжали, раздражая Петра Дроздова (а него язва, надо часто есть и совсем не пить; язва, впрочем, на сюжетную структуру "Двух дней" никак не повлияет). Правдорубка и идеалистка Мария Ильинична начинает: вот вы, чиновники, сволочи, партия жуликов и воров, сатрапы кровавого режима, продавшие душу Маре, господину смерти и желаний (впрочем, за точность цитаты Староверов не ручается). Замминистра отвечает: вот вы, музейные, все бездельники и прихлебатели, дохода России не приносите, пошли бы, что ли, нефть добывать или бюджет в Сочи пилить...

Два мира - два Шапиро.

Пётр Дроздов очень расстраивается от лживых обвинений, напивается в зюзю, забыв про язву, потому что язвой как раз считает Марию Ильиничну. Но! Он не может не влюбиться, и уже на пике алкогольной интоксикации бежит извиняться перед музейной работницей (та прячется в каком-то хлеву и делает вид, что доит козу, может, и в самом деле доит).

Утром с похмелья замминистра с переполненным мочевым пузырем ищет среди деревьев место, где бы можно было поссать. Упс! Какой толстый ствол! Только рядом табличка "Это дерево было посажено в таком-то году Львом Толстым". Другое дерево посажено Достоевским, третье - Тургеневым, четвёртое - магистром масонской ложи. Пётр Сергеевич понимает, что всё кругом - это культура, и ничего, кроме культуры, вообще нет, а Марию Ильиничну неплохо бы совратить.

И наш влюблённый чиновник делает всё, чтобы сохранить щегловитовскую усадьбу, снять подлеца-губернатора и самому стать губернатором, потому что любовь - любовью, а устраняться из коррупционных схем глупо.

Так и будет. У героя Бондарчука связи на самом верху, и он, рискуя карьерой, втречается с Ним Самим (если вы подумали, что Сам - это Премьер Всея Руси, то правильно подумали) - и кунг-фу замминистра оказывается сильнее кунг-фу даже самого министра соцразвития.

Вообще визит героя На Самый Верх вызвал у Староверова каки-то смутные ассоциации - вот господин Дроздов идёт по длинному коридору, распахиваются огромные двери, в глаза бьёт неземной свет - конечно же, это прямая цитата из фассбиндеровской "Лили Марлен", только у Фассбиндера героиня стремится на аудиенцию к Адольфу Гитлеру.

Грубо? Ходили слухи, что фильм снят по заказу самого Суркова, и на кинотавровской пресс-конференции Авдотья Андреевна по поводу Суркова смеялась, но недолго. Фассбиндера, впрочем, не отрицала. Вообще эта прессуха была абсурдно-грустной, собрался паноптикум журналистов и критиков, каждый из которых мог был с успехом изображён если не Босхом, то Щедриным. Заикающиеся вопросы о связи фильма с "Ревизором" и "Золушкой" звучали через раз, усталось и раздражение режиссёра Смирновой были вполне объяснимы.

А ведь фильм и правда о русской культуре, и дело не в цитатах и реминисценциях. Как это принято говорить, сама ткань повествования сплетена из русского воздуха - прохладного, блеклого, абсурдно-ироничного. Юмор Смирновой неоспорим, только это юмор отчаявшегося человека - русской культуре кранты, её хранят разве что безумцы, оттого и масоны упоминаютя в картине на каждом шагу - то ли для развлечения, то ли как попытка позлить квасных патриотов.

Да и будущего у геров Ксении Раппопорт и Фёдора Бондарчука никакого - их последний диалог уже на финальных титрах, не услышанный всеми зрителями и большинством критиков, напоминает разминку перед переговорами почти бывших супругов о неравном дележе имущества. Это только у Рязанова в "Служебном романе" после, казалось, окончательного разлада у влюблённых родится мальчик после мальчика и ещё мальчика. Впрочем, неправда, будущее у персонажей "Двух дней" есть, но параллельное и никак не пересекающееся - карьера у господина Дроздова и хрупкая пустота у Марии Ильиничны. Радует только, что пустота - это единственная стабильная вещь, пусть и не приносящая прибыли.

Кстати, в 1904 году Станиславский с Чеховым так и не попали в Крым: Константин Сергеевич занялся примеркой лавровых венков, а Антон Павлович, трахнув какую-то проститутку и едва не заразив её чахоткой, уехал умирать в Баденвайлер.

Душевная пустота подобна смерти. Однако именно она заставляет все живое обретать четкие очертания. В психологическом плане это поиски смысла своего существования, осознание уникальности наступившего момента времени, вглядывание в запредельные с жизнью пространства. И такие действия как реакция на внутреннюю пустоту. Впрочем, сказанное выше слишком высокопарно. Надо просто жить со вкусом, получая от этого удовольствие.

(с)С.Выгонский - комментарии психоаналитика