... "за скобками" заграничный
1813-1814 годов ...
Алексей Кившенко «Вступление русских войск в Париж в 1814 году». О памяти сражений во славу Отечества. 200 лет назад 30 марта 1814 года Париж был взят союзными войсками. 31 марта он капитулировал, и в тот же день в Париж вступили русские и прусские части во главе с Александром I.
В честь этой победы в Санкт-Петербурге и Москве были установлены Триумфальные арки. В память о воинах, погибших в войнах с Наполеоном, возведен Храм Христа Спасителя.
Но вот уже 100 лет мы отмечаем только Победу в Отечественной войне и День Бородина, оставляя "за скобками" заграничный поход 1813-1814 годов, в ходе которого, освобождая Европу, погибли десятки тысяч наших соотечественников.
Действующие школьные учебники посвящают целые полугодия изучению кровавых междоусобных войн русских князей, требуя заучивать даты убийств братьев и отцов, а также имена и отчества всех их родственников.
При этом для многих россиян неисторических специальностей становится настоящим открытием, например, тот факт, что отечественные вооруженные силы брали Берлин не единожды и даже не дважды, а регулярно последние три столетия (1760, 1813 и 1945). Что 818 морских десантников Ушакова в 1799 г. личным присутствием зафиксировали взятие Рима. Ну и падение Наполеоновского Парижа в нашей исторической и общеобразовательной памяти - еле видимым пунктиром, в отличие от, например, современного ему восстания декабристов.
А в это время и Великая Отечественная становится все более неизвестной для новых поколений наших сограждан.
Россия пропадает с исторических фотографий, особенно с тех, где запечатлены подвиги во славу Отечества. Юбилеи 2012 года не изменили общий ход деактивации памяти общества.
Возможно, менее популярные события 2014 года - вековая годовщина Второй Отечественной, которую вскоре стали называть Первой мировой, и 200-летие ставшего почти мифом взятия столицы Франции - станут катализаторами кропотливой работы по остановке эрозии осознаваемой истории.
Один из таковых противоэрозийных способов - оцифровка сведений о героях и жертвах великих сражений. По образу, подобию и методу базы данных "Мемориал" (8,5 млн персоналий) на основе уже существующей технологической платформы можно и нужно создать Книгу памяти всех трех Отечественных войн. А по аналогии с базой наградных документов "Подвиг народа" (12,5 млн наград) - электронный архив всех награжденных отечественными орденами и медалями, в том числе солдатским Георгиевским крестом (с 1807 года). Личные истории семей в силах остановить распространение беспамятства. И интернет-архивы помогут осуществлять поиск быстро, в десятки тысяч раз быстрее бумажно-архивных запросов.
В то же время мы все-таки привыкли, что к значимому юбилею должен появиться материальный объект. О таком объекте мог бы позаботиться, к примеру, Выксунский металлургический завод, ныне входящий в Объединенную металлургическую компанию. Ведь именно на нем отливали победную колесницу на Московскую Триумфальную арку в XIX веке.
А тем временем на свет, наконец, должны же появиться учебники, которые будут рассказывать об истории не через хронологию войн и правителей.
Владислав Шулаев
Вступление русских войск в Париж. Гравюра Молло. Вступление союзных войск в Париж «Война, зачавшаяся в 1812 году, имела два пункта, где видно было близкое равновесие рвения россиян на отличия: один на поле Бородинском, а другой при Монмартре. На первом все воины наши были храбры до озлобления, ибо не умереть, а остаться живыми в завоеванном французами Отечестве боялись. Но когда шли на укрепления Парижа, или, лучше сказать, лезли на бодливое темя Франции, то каждый солдат пылал румянцем геройством, понимая важность совершавшегося окончательного подвига и отмщения, и каждый из нас не хотел умереть прежде покорения Парижа....
Когда император Александр Благословенный и его благодатный союзник король прусский прибыли верхами со многочисленными свитами их от стороны замка Бонди пред общую колонну парада, стоявшего во всей готовности пред Пантенскою заставою на шоссе, к Мо идущем, то я, присоединясь к свитам их величеств, следовал за ними в Париж.
Вступление Александра I в Париж. Неизвестный художник. Впереди всего парада, далеко отделясь от пехотной колонны, шли полки: лейб-гвардии Донской и за ним Уланский цесаревича Константина Павловича; за ними на некотором расстоянии шла сотня лейб-запорожцев, составлявшая всегда конвой нашего государя; потом следовали два генерал-адъютанта. Тут ехали оба союзные монарха, наш император с левой, а король прусский с правой стороны. Император был в кавалергардском сюртуке, темно-зеленом с черным бархатным воротником и серебряным прикладом, в шляпе с белым султаномом. На груди Благословенного нашего были только три беленьких, младших степеней, крестика орденов Св. Георгия, Марии-Терезии и Красного Орла, и на прусском короле такие же. Александр ехал на любимом его мекленбургском боевом коне, белом, как снег, называвшемся Марсом, а прусский король - на темно-сером.
За монархами следовали рядом фельдмаршалы, за ними полные генералы, а потом уже прочие генералы, последуемые разными чинами, составлявшими свиты. По следам этого огромного военно-действовавшего кортежа союзных монархов шла знаменитая Преображенская музыка с капельмейстером Дерфельдом. Потом маршировала скорым шагом колонна пехоты, состоявшая из почетных полков союзных государей. В голове колонны шел гренадерский наш корпус, имея впереди Аракчеева полк, ибо колонна шла из общего построения парада слева, дабы самое лучшее показать парижанам после, и потому лучший только из гренадерских полков Аракчеева шел впереди вместо назначенного по диспозиции той Екатеринославского, уступавшего ему людьми и амуницией; первейший же всего войска Преображенский оканчивал колонну пехоты, которую замыкали: гвардейская артиллерия, кавалергардский и лейб-гусарский полки, которым в блистательном образовании всего, по общему признанию, нет нигде подобных.
Колонна парада, вступив в Пантенскую заставу, шла дивизионами на полудистанции по Сен-Мартинской улице и, пройдя Триумфальные ворота того же названия, вступив ими на бульвар, поворотила направо и этим сугорбым аллейным проспектом пришла на великолепно украшенную и обставленную египетскими, коринфскими и римскими антиками мраморов и гранитов площадь Людовика XV, с середины которой, повернув вправо, шла главною аллеею Елисейских полей, в которой, прошедши сажен триста, государь и Император наш и король Прусский остановились на правой стороне, дабы осматривать войска парада, проходившие мимо их величеств с громом барабанов и шумом музыки, но без крику «ура», могшего досадить и благоприятствовавшим нам парижанам.
Народу было на улице Сен-Мартинской, булеваре, площади Людовика XV и аллее такое множество, что со всею деятельностью национальной гвардии и жандармерии Парижа едва могли проходить дивизионы полков сквозь толпы зрителей. Даже самые дебелые березы булевара и Елисейских полей ломились от станиц, унизавших ветви их народа, особливо цопких парижанок разноцветных.
Вступление союзников в Париж 31 марта 1814 года. После парада государь наш почти на руках парижан внесен был и с верховою лошадью к квартире его, в дом Талейрана, находившийся на площади Людовика XV, при конце булеварного проспекта, на углу левой стороны. Народ французский, прельщённый поступками и божественною доверенностию нашего государя у них и к ним, препровождая его к квартире, как некогда своего благоcловенного Генриха IV, кричал: «Виват, ура!», целовал руки, ноги его и даже прекрасного белоснежного коня Марса. Наконец, чтобы доказать свою приверженность к нашему государю, парижские граждане ринулись с воплем от Талейранова дому на Вандомскую площадь и там стоявшую на монументальной колонне статую Наполеона, опутав кругом шеи канатными арканами, принялись тащить долой на землю, ревя яростно всякие поношения ему; о чем узнав тогда государь наш послал к ним своих генерал- и флигель-адъютантов, поручив им упросить народ от имени его «оставить такое их предприятие, могущее падением такой громады нанесть утрату жизней многим из нападавших на лик почти не вредного уже никому, кроме себя».
Парижане хотя и послушались нашего императора, однако не прежде успокоились и оставили Вандомскую площадь, как надев холщовый саван на статую бывшего своего властителя, прикрепя с тылу его древку с белым мирным флагом, в каком положении она и стояла два дня, пока гражданское правление Парижа, удовлетворяя нетерпимому, даже грозному требованию вопиявшего народа, приставило к монументу леса с машиною, спустившею статую Наполеона вниз с головокружной высоты на уровень, роком ему определенный.»
М.М. Петров «Рассказы служившего в 1 Егерском полку полковника Михаила Петрова о военной службе своей и трех братьев его, зачавшейся с 1789 года
ertata
... таким был наш
в Мар Сабу ...
... флота. От
рос боевой счет ... мастерство экипажа. Пять
прошли благополучно, а ...
Великая Отечественная война застала экипаж «С-56» в период формирования, а саму подводную лодку &# ...
...
