Об невероятных, опасных и смешных приключениях рассказывает повесть «Хоббит, или Туда и обратно», написанная в жанре фэнтези, всемирно известного английского писателя, филолога Дж.Р.Р. Толкина. Сказка была написана писателем в середине 1930-х годов, а впервые опубликована в 1937-м году. Эта повесть изначально была просто историей, которую профессор рассказывал детям. Он настолько увлёкся ей, что не только записал сказочную историю, но и вместе с сыновьями нарисовал карты фантастической страны — Средиземья. Интересным остается тот факт, что изначально Толкин не планировал ее опубликовывать  - в печать книга попала почти случайно. По настоянию одной из читательниц, которая с таким восторгом отозвалась о книге, «Хоббит» попал в руки издателя и стал дебютом Толкина в литературе.

Read more on Дж. Р. Р. Толкина «Хоббит, или Туда и обратно»...

                      
                       © iremember.ru

Наткнулся на очень интересные воспоминания Миля Розенберга (в первом ряду сидит крайний слева, вместе с офицерами батальона, в котором заканчивал войну в должности ротного), прошедшего через ад сталинградской мясорубки, где их дивизия (138-я полковника Людникова) сменила дивизию деда (308-ю полковника Гуртьева), к тому времени уже погибшего в боях.

Высаживались под огнем, поднялись по насыпи и перед нами были цеха завода "Баррикады", все в огне и дыму. Взводного командира сразу убило. Мы захватили рубеж, потом день смешался с ночью, постоянные бомбежки, атаки, обстрелы.

Немцы после десяти дней постоянных атак заняли почти все цеха завода, и мы смогли зацепиться только за его край. Потом немцы перебили соседние дивизии, вышли к Волге, и мы оказались в окружении. Это случилось 11-го ноября (но точная дата окружения дивизии была названа позже, а тогда я потерял счет числам). Вся оборона состояла из опорных пунктов, созданных в развалинах домов и цехов, в руинах. Обгорелые заводские трубы, подземные тоннели и подвалы, забитые трупами...

Я со своим пулеметом занял позиции в полуподвале, и провел там весь период блокады, удерживая свой рубеж. От моего пулемета до Волги было чуть больше 50 метров. Круговая оборона. Весь "остров Людникова" простреливался насквозь, немцы держали под прицелом и Волгу за нашей спиной, бронекатера не могли подойти к нашему берегу, доставить боеприпасы и забрать раненых. Только в середине декабря, когда лед на Волге встал, нас деблокировали.

Выжить, конечно, не надеялся, там по сторонам оглянешься, завалы из трупов, наших и немецких (хоронить их было некому и негде), и ты понимаешь, что в любую минуту и тебя могут прикончить, отсюда уже живым не выбраться...

Кромешный ад " в миниатюре на 700 метров"... До самого конца боев в Сталинграде матери не написал ни одного письма...

Все время мы находились вместе: я, мой второй номер, татарин Ахмет, и связист-арткорректировщик, и еще человека четыре. Это был наш последний рубеж, и как бы пафосно эта фраза не прозвучала, но так все и обстояло в действительности. Сзади река...

Немцы ломились в атаку, когда пьяные, когда трезвые, подходили на двадцать метров, и когда становилось совсем туго, связист вызывал огонь на себя.

Наша артиллерия находилась на левом берегу Волги и на острове Зайцевском, за нашей спиной, посередине реки... Артиллеристы выручали... После разрывов кирпичная пыль осядет, слышу голос Ахметки - "Мишка, живой?" - "Вроде" - "И я вроде"...

Немецкие танки через завалы между цехами и заводскими руинами пройти не могли, и с конца октября войну вела только пехота. Расстояние между нами и немцами - бросок гранаты. Немцы играют на губных гармошках, через рупор предлагают сдаваться, "приглашают выпить-закусить", а мы зубы стиснем и держимся, нам уже было терять нечего... По ночам мы тащили трупы перед нашими позициями к себе в подвал, искали еду и патроны. В ноябре нам уже выдавали на день по одному сухарю...

У солдат "на острове Людникова" было всего по одному полному диску на автомат, патронов не могли нам подвезти, воевали в основном трофейным оружием. Но со временем, у меня рядом с пулеметом появился целый арсенал: автомат ППШ, гранаты, пистолет ТТ и немецкий трофейный пистолет. Убитых вокруг - "море", оружия валялось сколько угодно... Из пулемета бил по немцам короткими скупыми очередями и только наверняка. Мы были завшивленные, голодные, но в какой-то момент наступило остервенение, я уже не испытывал никакой жалости ни к себе, ни к немцам... Дрались за каждый кусок стены с предельной жестокостью, а по ночам и мы, и немцы, выползали вперед, или пытались по заводским коммуникациям и туннелям продвинуться - мы, чтобы добыть себе еду и боеприпасы, немцы, с целью сбросить нас в Волгу. Постоянные столконовения малых групп в рукопашной... Разве все это можно рассказать?...

У меня был плоский немецкий штык, которым мне пришлось многократно убивать в рукопашном бою, и когда после войны невольно стал снова вспоминать и переживать эти моменты, то только тогда я осознал, какими же мы были зверями...

Любопытно, что последующие четыре ранения и контузию, Розенберг получил уже в 1943-45 гг.

Повести: Электронная библиотека › Повести › скачать книгу [PDF, ePUB]

Повести

Электронная библиотека » электронная книга » Повести

* формат электронной книги: PDF,ePUB
* качество сканирования: 600 dpi
* распознанный текст: Да,
* ссылка: скачать PDF
* формат хранения: ZIP[exe] - самораспаковывающийся … Поискать «Повести» в других поисковых системах: Google опубликовал: Лариса Глушкова tcover.net «Повести» 5 из 10 по оценке 364 пользователя.18 отзывов.
скачать книгу « Повести » http://goo.gl/m0m4E

                      
                       © warsh

Только что узнал, что сегодня на 93-м году жизни, в 4 часа утра умерла двоюродная тетя жены, Екатерина Андреевна Сорокова, мудрый, добрый, скромный и интеллигентный человек, у которой, несмотря на почтенный возраст, была отличная память.

Рассказывала о том, как крестьяне жили до войны. "Говорят, при Сталине жили хорошо. Работали от зари до зари. Хоть бы копеечку платили бы". Вставали в 2 часа ночи, чтобы что-то сделать по хозяйству, поскольку с раннего утра до позднего вечера работали на колхоз.

Её семья из 11 человек держала две лошади, две коровы, телёнка, быка. Как она говорит, после того, как начали "кулачить" - осталась одна лошадь. Коров отдали сами, поскольку с каждой коровы требовалось за лето отдать государству 300 литров молока. С каждой курицы требовался оброк яйцами. Нет курицы - купи и отдавай оброк.

"Поросёнка режешь, шкурку сдай государству. Сталину на подмётки". Тот, кто не сдавал свиные шкуры, по словам Екатерины Андреевны, мог по доносу односельчан загреметь в места не столь отдалённые.

Она была старейшей жительницей деревни, в которой у нас дача и всегда с удовольствием с нами (мной и женой) общалась. Я подробно расспрашивал её о войне, которую она пережила, будучи ещё молодой девушкой. Она рассказывала довольно интересные эпизоды очень тяжёлой жизни оккупированного населения.

Например про о том, что от немецких солдат было бесполезно прятать хлеб - они перерывали буквально весь дом, вскрывая даже доски в полу. Однако её двухлетнему брату они давали маленький но кусок хлеба с маслом.

Стояли в селе и финны, которые по её словам, были злее немцев. Один раз всю семью вывели на расстрел во двор, потому, что они никак не могли понять, чего от них хотят финские солдаты, которые показывали круг возле лица. К счастью, подоспел переводчик, который прояснил ситуацию -оказывается, требовался хомут и финны решили, что его скрывают (на самом деле уже не было ни лошади, ни коровы, ни хомута...). В соседних сёлах, по её словам, немцы расстреливали и старых и малых.

Бои по освобождению, по словам Екатерины Андреевны, были тяжёлые. Вокруг горели танки и они, молодые тогда девчата прятались в зимнем лесу, чтобы немцы не угнали их перед своим уходом в Германию, как это произошло с её младшим братом (кстати, в селе было немаленькое немецкое кладбище, а в ручье я нашёл ржавую гильзу). Она рассказывала, что немцы взорвали мост через реку Угру и наши бойцы атаковали их штурмом через реку. После этого вся река была полна мертвыми бойцами...

Замуж она так и не вышла, поскольку пришедший в 1943-м контуженный отец, вскоре умер и ей, как старшей в семье, вместе с матерью пришлось поднимать шестерых братьев и сестёр, работая в местном колхозе трактористом. Да ещё выплачивать неподъемный кредит на дом, который отец взял перед войной.

Иногда она бывала в Белокаменной, ездила туда подлечиться и каждый раз в ужасе от мегаполиса, возвращалась. Спрашивала нас: как, мол, вы там живёте? Громадное количество машин, дышать нечем. Пока были силы, всегда что-то делала.

Всё собирались навестить её, да так и не успели... Прощайте, Екатерина Андреевна. Пусть земля вам будет пухом.