Tweet

log in to give LJ Tokens.', event);">Give 10

Меня очень заинтересовал Союз Писателей, и я начал всё узнавать про данное учреждение. А узнавать начал я потому, что хочу вступить туда. Вступить туда стало практически не реально, что меня немного огорчилось. Для вступления требуется: 1)Выпустить 3 книги.
2)Добиться уважения у нескольких участников Союза Писателей.
И так далее. Уже в начале требований я разочаровался, думая что не смогу вступить туда. Я уже написал около 50 рассказов, и около 300 стихов, я бы выпустил книги, но слишком дорого, а денег нет. А ведь когда то было намного легче вступить в Союз Писателей, достаточно было придти, и читать им своё творчество, и в этот же день издавали решение о принятии, или отказе. Возможно, сделали так специально, чтоб сократить количество писателей в союзе, или же они продались. В любом случае, вступить сможет только тот, у кого есть деньги, и не более того. Так что забудь те о Союзе Писателей, они уже давно ничего хорошего не выпускают, и возможно они продались. До скорого!

Началось с того, что Локас решил обновить свое транспортное средство. Три года покатал на тачке и хватит. Пора новую. Так он всегда и делает. Но в зависимости от текущего уровня жизни транспортное средство у него то попрестижней, то поплоше предыдущего. Но зато всегда новое. На новом три года можно ездить без проблем и запчастей. Вот и теперь настала пора обновы. А для нее Локасу требовалось триста тысяч рублей дополнительно к имеющимся, в том числе за проданную машину.
Где взять?
Звонит он своей дорогой сестре, что живет в Германии. Так, мол, и так - помоги вспомоществованием, в долг. Естественно, через год верну. Сестра обещает помочь, поскольку, во-первых, родная, а во-вторых, к ее помощи Локас уже не раз прибегал и обещание свое строго выполнял, то есть возвращал и притом полностью, пусть даже за счет занимания у других лиц. Потому что Локас четко помнит: один раз не вернешь, больше не дадут.
Короче, посылает он сестре свой валютный счет для перевода денег, и сестра переводит ему часть требуемой суммы, то есть половину. А вторую половину передает с оказией - как раз ее подруга возвращается в родной Питер. С оказией выгодней - никаких тебе банковских сборов и налогов.
В назначенный день и час встречается Локас с вечной подругой своей сестры, получает от нее заклеенный конверт с валютой в виде евро, а затем идет в свое отделение Сбербанка, и получает там переведенную на его счет валюту минус процент вычетов. Теперь у него столько, сколько требуется на приобретение новенькой недорогой, но все же импортной тачки. Остается только одна проблема - курс евро последнее время как-то нехорошо падает по отношению к рублю, и менять по такому курсу не выгодно. Вообще, с этим евро теперь одно расстройство. Если осенью евро еще стоило 42 рубля, то сейчас всего 38 с половиной.
Ждет он неделю, следя за экономическими новостями в ЕС - дадут кредит Греции или нет, в сердцах проклиная Грецию, в которой он ни разу не был, ждет другую, и вот наконец выпадает ему момент когда евро накануне этого самого кредита подскакивает аж до 39 рублей 10 копеек покупка. Бежит Локас со своими денежками в банк, ну, допустим, в "Энергомаш", где именно такой курс. А там ему вдруг возвращают в щель под окошком две бумажки по пятьсот евро и говорят: "Извините, дорогой клиент, но клееную валюту мы не принимаем. Остальное пожалуйста - а с этим идите в Сбербанк. Правда, там они с вас за порченую валюту возьмут по десять процентов, то есть сто евро потеряете. Но все лучше, чем ничего…
- Как так? - говорит Локас, облившись потом - сначала холодным, потом горячим. - Я эту валюту у них и получил. Просто не стал у них менять - сами знаете, какой там курс.
- Курс да, - отвечают ему, - у нас лучше, а вот с клееной валютой не работаем.
- Как же так, - повторяет Локас, - это ж они мне такую дали… значит все нормально.
- Может, для них и нормально, а для нас ненормально, - отвечают ему.
- Если бы вы знали, как вы меня огорчили, - говорит Локас и спешит в свое отделение Сбербанка, чтобы устроить там разборку, тем более, что у него есть чек о получении у них валюты, правда, двухнедельной давности, но все равно.
Вот приходит он в Сбербанк, направляется к окошку, где операции с валютой, закрывает за собой дверь и, оказавшись в тесном и суверенно-доверительном пространстве, просовывает в щель под окном две эти бумажки, каждая из которых действительно заклеена (одна сверху, другая снизу посередке) небольшой полоской прозрачной липкой ленты.
- Вы мне дали заклеенные пятисотки евро, - говорит он. - Вот чек. У меня их не принимают к обмену.
Кассирша с бейджиком, гласящим, что зовут ее Елена Михайловна - женщина средних лет, миловидная, но с отрешенным лицом, на котором читается история то ли болезни, то ли семейных неурядиц, поднимает на него взгляд (обычно она этого не делает) и говорит:
- Мы в Сбербанке не работаем с клееной валютой. У нас инструкция на этот счет. Я не давала вам клееную валюту. Я прекрасно помню, что дала вам три новые пятисотки. Вы приходили до обеда и я вам еще специально выбирала поновее.
И Локас понимает, что его с кем-то путают.
- Я не приходил к вам до обеда, - говорит он. - Я был у вас две недели назад. Вот чек.
- Две недели, - тяжело усмехается Елена Михайловна, - вот и спрашивайте у того, кто тогда работал.
- Я не помню, кто работал, - говорит Локас. - Но такую валюту я получил в этом окне.
- Я вам не выдавала клееные купюры, - твердо повторила Елена Михайловна. - Если бы это еще были доллары. А с такими евро мы не совершаем операций. Вы можете обменять их в центральном офисе с потерей десяти процентов от каждой испорченной банкноты. Вот… - И кассирша протянула Локасу одну из зеленых памяток Сбербанка с адресом. Центральный офис значился на улице Красный Текстильщик, дом номер 2.
- Это какой-то кошмар, - сказал Локас. - Эти купюры я получил здесь. Моя ошибка в том, что я их не проверил. Я считал, что в Сбербанке не надо проверять валюту на качество.
- Везде надо проверять, - был ответ.
- Значит не поменяете?
- Я вам дала адрес для обмена.
- Я это так не оставлю! Я веду блог в Интернете. Я напишу о том, как вы тут работаете. С фамилиями.
- Пишите…
- Где ваша заведующая?
- Вернется на днях из отпуска. Сходите к ней.
- Я это так не оставлю!
- Ваше право, - сказала Елена Михайловна, больше не глядя на Локаса - настолько он был ей неинтересен.
Заведующей действительно не оказалось, и Локас отправился домой, полный праведной жажды справедливости.
По пути он размышлял, что скорее всего это кассирша кому-то оказала услугу, ну, своим родственникам, обменяв рваные деньги на нерваные и подсунув ему, пожилому недотепе, но потом он решил, что клееные пятисотки в количестве двух штук могла положить в конверт его родная, но, увы, крайне рассеянная сестра. Им ведь там все равно - что клееные, что неклееные.
Вечером, после полуночи, когда тариф подешевле, он позвонил ей, рассказал о проблемах, которых в Европе, естественно, нет и не может быть.
- Что ты! - ответила сестра - Я тебе положила новые. Я ведь знаю, как у вас на счет этого щепетильны…
- А ты не можешь мне перевести еще раз тысячу евро? - сказал Локас. - А эти бумажки я тебе верну, когда приедешь - вам ведь в Европе все равно.
Сестра замялась, потом сказала:
- Я сейчас поговорю с мужем и тебе перезвоню.
Муж у родной сестры Локаса был немецкий бизнесмен, почему сестра и жила много лучше Локаса - в отдельном загородном доме, с участком, бассейном и тремя собаками, одной для дома и двумя для охраны территории. Не говоря о машинах…
Спустя некоторое время сестра позвонила и сказала:
- Муж возмущен этими вашими правилами. Он говорит, что это безобразие. Нигде в мире такого нет. Валюта есть валюта, как бы она ни выглядела. В банке ее обязаны принимать. Прислать еще сейчас мы не можем
- В Сбербанке уверяют, что они мне дали нерваные деньги.
- Они могут уверять в чем угодно.
- Они говорят, что обменять можно в центральном офисе, но я потеряю сто евро. А у меня все расписано.
- Все равно сейчас мы тебе больше не можем помочь, - говорит сестра. - Пусть тебе обменяют, хоть и с потерей 100 евро. Не такие уж это большие деньги.
На том разговор и закончился, и тут Локаса пронзило:
- Если Сбербанк ни при чем и если сестра ни при чем, значит… значит, это ее подруга при чем, будь она неладна. Это она сунула свой нос в конверт, поменяла свои плохие бумажки на хорошие и заклеила. Локаса еще удивило, как холодно она с ним обошлась в этот раз при встрече - сунула конверт и убежала, ни слова о сестрице, о том как провела время - чует кошка, чье мясо съела… Решила свои проблемы за его счет. Но что теперь? - звонит ей, выводить на ее чистую воду? Где доказательства? Нет доказательств. А он, лох и лопух в последней инстанции, и за это ему наказание в 100 евро… Еще дешево отделался. Наверное, сестра сейчас тоже подумала на подругу. Так той и надо… Но все равно ничего не остается, кроме как ехать на Красного Текстильшика, дом 2.
Ночь прошла в расстройстве и частичной бессоннице.
А поутру Локас взял обе бумажки, внимательно, под лупой, рассмотрел их и аккуратно, почти не дыша отклеил липкую ленту. Он боялся, что лента сдерет красочный слой с купюры, но она отклеилась чисто, без чужих ингредиентов. Затем Локас достал клей ПВА, про который было написано, что он не оставляет следов, размешал хорошенько, взял тонюсенькую кисточку, нанес нитяной слой на разрывы и склеил там и тут, после чего положил обе купюры в один из самых толстых словарей.
Позавтракав, он направился уже не в "Энергомаш-", а в "Констанс-банк", прямо у метро, в подвальном помещении, где в то утро курс был просто замечательный, даже на пять копеек выше самого высокого предыдущего. У него приняли обе банкноты, проверили, пощупали, и хоть Локас в момент проверки слегка вспотел, но оказалось, что совершенно напрасно, потому что на сей раз никаких претензий к купюрам не было.
Остается только добавить, что вскоре Локас стал счастливым обладателем новенькой иномарки. Как и планировал.

У сына английского короля Фредерика, герцога Йоркского, была любовница Мэри-Энн Кларк, которую он, как положено, поматросил-поматросил и бросил, причем без выходного пособия. Жаловаться ей было некуда и, в общем, не на что, да и какой суд принял бы к рассмотрению такой иск против принца?

     Поэтому Мэри-Энн поступила креативно,  опередив эпоху лет на двести. Она написала книгу о своих отношениях с его высочеством, присовокупила любовные письма Фредерика (он был большой шалун), отпечатала тираж за свой счет. И отправила сигнальный экземпляр  главному персонажу повествования.

 

                                   

     На герцога книга, очевидно, произвела сильное впечатление. До такой степени, что он немедленно выкупил весь тираж (для 1809 года астрономический – десять тысяч экземпляров) и удовлетворил все финансовые притязания госпожи Кларк – в обмен (как выразились бы современные юристы) на полную переуступку прав.

     Других читателей у этой книги так и не появилось. Весь тираж был предан огню. А интернета, куда  непременно слил бы текст какой-нибудь работник типографии,  на счастье герцога, тогда еще не существовало.

Про самых-самых среди писателей и книг интересно-познавательно  написано здесь. И не благодарите меня, лучше помогите перепостом дом продать под Краснодаром)

Чехов А.П.: от литературной поденщины к серьезному писательскому труду

Антон Павлович родился 17 (29) января 1860 года в городе Таганроге на восточном побережье Азовского моря. Его дед по отцовской линии, бывший крепостной Воронежской губернии, выкупил себя и семью на волю и затем стал управляющим помещичьим имением. Частично он послужил прототипом одного из чеховских персонажей — Фирса из пьесы «Вишневый сад». Отец же будущего писателя Далее...

Крым сквозь время - Достопримечательности Крыма, Отдых в Крыму, Частный сектор Крыма, Фото Крым, Страны мира, Путешествия и туризм, Недвижимость, Полезные советы