Смотреть это видео

17 июня 2011 г. в Кировском районном суде Петербурга состоялось судебное заседание по иску Виктора Петрика к академикам РАН Евгению Александрову, Владимиру Захарову, Эдуарду Круглякову, журналисту Николаю Ахаяну и директору Научно-исследовательского и технологического института оптического материаловедения (НИТИОМ) Константину Дукельскому. Петрик утверждает, что члены Комиссии по борьбе с лженаукой оклеветали его, и требует взыскать с каждого ответчика сумму более чем в полтора миллиарда рублей. Особое возмущение истца вызвало то, что ему отказывают в приоритете на изготовление «шпинели», которую Петрик уже предлагал продать Министерству обороны России, а в случае отказа — любой стране, готовой выложить 50 млн долларов.
Процесс был открытым, на нем присутствовали журналисты (в том числе и сочувственно пишущие о Петрике), однако большого резонанса, судя по всему, суд не вызвал (тема, как говорится, «приелась»).
Это было второе судебное заседание по данному иску, принятому к производству 7 октября 2010 г. На первом заседании 26 мая 2011 г. судья Марина Ненашина вынесла определение о приостановке дела из-за неявки в суд ответчиков.
На втором судебном заседании присутствовали Виктор Петрик, его адвокат Андрей Миконин и представитель ответчиков — адвокат Андрей Рахмилович, который представил суду документы, подтверждающие уважительность причины отсутствия академиков на заседании 26 мая.
Затем Рахмилович ходатайствовал о передаче дела в Санкт-Петербургский городской суд. Оказывается, рассмотрение гражданских дел, связанных с государственной тайной, относится к компетенции суда города федерального подчинения. К ходатайству прилагалось письмо Государственного оптического института им. С.И. Вавилова (ГОИ), подтверждающее, что речь идет о сведениях, «раскрывающих направление развития, содержание разработки вооружений и военной техники, а также сведения, раскрывающие физические и химические свойства материалов при разработке броневой керамики алюмомагниевой шпинели, монокристаллического сапфира и алюмоиттриевого граната, применяемых в военной области». Всё это «относится к сведениям, составляющим государственную тайну».
Прения по ходатайству академиков и их защиты заняли больше получаса. Судья Марина Ненашина дала несколько раз высказаться Виктору Петрику и его адвокату. Было понятно, что для них такое процессуальное препятствие к рассмотрению иска в Кировском суде было полной неожиданностью. Аргументы Петрика сводились к тому, что представленное ходатайство демонстрирует «способность к инсинуациям данной группировки». Петрик заявил, что «никогда сапфир, способ его производства и его характеристики не были засекреченными, что он производится с 1892 года самыми отсталыми странами типа Тайваня», что «шпинель и ее свойства при СССР тоже не являлись секретными, секретным является только сам объект, сама головка наведения». Предприниматель «по-житейски», как он выразился, начал объяснять суду, что он никогда не подпадал ни под какие вопросы секретности, не получил бы на руки свои патенты и не мог бы издать свою «первую монографию по шпинели», где раскрываются абсолютно все характеристики этого материала (и патенты, и монографию он предъявил суду), если бы они имели отношение к государственной тайне. «Как можно сказать, что свойства материалов секретны? Мы повторяем природу и выращиваем точно такой же кристалл. Шпинель — драгоценный камень, он стоит в центре короны английской, в центре короны российской. Как можно заявлять, что его свойства секретны? Сами материалы не секретны. Это изделия из них секретны». А академикам, по мнению Петрика, следовало «обратиться с такими заявлениями в прокуратуру и ФСБ, а не в районный суд». Суду же нужно ориентироваться не на приложения к этому ходатайству от ГОИ, а «запросить о секретности этих материалов Военно-техническую комиссию при Министерстве обороны и ведущий институт Шубникова. И те бы ответили, что это открытая тематика». И вообще, «то, что сейчас прозвучало, — это очередная клевета».
Судья Марина Ненашина попыталась объяснить Петрику, что суд обсуждает не сам предмет иска, а процесс. И в любом случае, он, истец, не должен доказывать суду, что его оклеветали; напротив, это сторона ответчика должна представлять доказательства отсутствия клеветы в своих высказываниях. «Передача в суд высшей инстанции не ограничивает вас в иске, а наоборот», — убеждала истца судья Ненашина. Петрик частично согласился с тем, что он не понял сути обсуждений: «Но я знаю, что они хотят выиграть время. Это снова займет два года — причина только в этом».
Судья удалилась в совещательную комнату, не прерывая заседания. Через час было вынесено и выдано сторонам определение об удовлетворении ходатайства адвоката Андрея Рахмиловича и передаче дела в городской суд Петербурга.
Петрик не смог утвердительно ответить, будет ли он обжаловать это решение: «Надо посоветоваться с юристами». Его адвокат при этом считает, что решение о переводе дела в городской суд обжаловать нужно Ненашиной.