Дешево отделался. Москва. Нога предательский поскользнулась на льду, и я неуклюже рухнул лицом прямиком в белый сугроб. Подниматься на ноги, уже было бессмысленно, погоня вот-вот настигнет меня. Сердце бешено отбивало ритм от такой большой нагрузки, и поняв, что остается только сдаваться, я перевернулся, и чуть-чуть приподнялся, облокачиваясь спиной на сугроб. Снимая с глаз белые снежинки, я видел смутные силуэты четырех девчонок подбегающих ко мне – силуэты моих жестоких одноклассниц. Я ничего не смогу сделать им. -Что же ты, тварь, думал уйти от нас? – Начала одна из них, своим противным писклявым голосом, еще даже не добежав до меня. Я лишь боязнено прятал взгляд, готовясь к худшему. -Ты сейчас получишь свое наказание, тварь, нужно было дать нам списать – подхватила другая моя одноклассница, подходя ближе. Я уже мог видеть, сняв снег со своих глаз, и приметил лишь хищный блеск в их взглядах В 9 «Б», эти девочки были настоящими извергами. -Пожалуйста, не надо, я сделаю все… - начал оправдываться я, чуть ли не плача. Внутри все перевернулось, и я будто не контролировал себя. Девочки лишь улыбнулись и перегляделись между собой. Все они были темноволосыми, словно какие-то дьяволицы. Взяв меня под руку, двое одноклассник поставили меня на ноги, а третья тем временем ударила ногой мне по промежности. Все ухудшало то, что меня крепко держали, и я даже не смог согнуться от удара и прикрыться руками. Из моего рта вырвался стон чудовищной боли, а девочки лишь смеялись над моим унижением. – А теперь, раздевайте его – звонкий хохот усилился. Я только сейчас понимал, что зря забежал в эти дворы, тут меня даже никто не спасет. Я был абсолютно в их власти, и чувствовал даже сквозь адреналин, как меня начинает обдувать холодный ветер. Вся моя одежда была разбросана по сугробам, а я стоял в одних трусах напротив них. Видимо они хотели оттянуть мое унижение. – Пусть снимет сам. Снимай! – выкрикнула та, что била меня. Я, чуть-чуть попятился, а затем, рывком сдернул с себя трусы. Вновь раздался шквал хохота, девочки, словно волчицы, окружили меня и загнали в угол, а потом, бросили в холодный сугроб. Я весь продрог, а они, лишь закидывали меня снегом и громко смеялись. После того как им надоело мучать меня холодом, они сами начали снимать с себя штаны, и сев на мое лицо, заставляли лизать промежность. Меня лупили палкой по обнаженному телу, били кулаками и обувью по яйцам, пока в моих глазах не начало темнеть, а я лишь умолял их прекратить из своих последних сил. Но они не слушали меня, они продолжали неистово тереться своими половыми губами о мое лицо, заставляя лизать их клиторы своим онемевшим от усталости языком. Все мое лицо было девчачьих соках, и я чувствовал себя полной ничтожной подстилкой. И вот, вдоволь намучив меня, они все так же громко смеясь, кинули мне в лицо мою одежду, сказав, что это еще повториться, и что бы я был в следующий раз послушным мальчиком, и дал им списать.