Николай Васильевич озяб в мартовской воде и вынужден был выбраться на берег. В воде, натурально, было безопаснее, но плавать мешали ржавые льдины и неистребимый запах мазута. Николай Васильевич хотел грациозно отряхнуться подобно породистой борзой, но вдруг подумал, как смешно он будет выглядеть со своими птичьими ногами, впалой ребристой грудью и поросшим нелепым рыжим волосом причинным местом – пьяный танцующий журавль, неудачливый монах, которого выгнали из монастыря по причине крайней дистрофии.
Чуден был Днепр при тихой погоде, на высоком берегу догорал город, света хватало, чтобы отыскать грязные кальсоны и рваный мундир – почти новый мундир со споротыми погонами и бурыми пятнами вокруг ровной полосы дырок, которые явно указывали на то, что бывший владелец униформы не выдержал когда-то состязания с автоматом Калашникова.
-- Я мёртвый! – Зачем-то закричал Николай Васильевич.
-- Вот уж нет, пан Google, - ответил голос.
-- Кто? Здесь? – Николай Васильевич принялся вглядываться в тёмную воду, по которой если плыло что, то пятна мазута да разбухшие трупы солдат обеих проигравших сторон.
-- Конь в пальто. Я твоя первая женщина. И, вероятно, последняя. – На берег, стуча зубами, выползла лиса Чикатило и пробормотала что-то невнятно.
-- Я не ослышался, моя дорогая панночка? Ты сказала: давай поебёмся?
-- Уши промой, глупый Google. Я сказала: давай напьёмся.
* * * * * * * * *
-- Как ты нашла меня? – Спросил Николай Васильевич, откупоривая вторую бутылку с этикеткой "Горілка "Сталін, Бандера і Путін" (первая была "Правосуддя для всіх").
-- Погуглила. После того, как в России отключили интернет, сам понимаешь, сделать это было непросто.
-- После того, как русские взяли Киев, сама понимаешь, надо было отключить интернет.
-- Э нет, после того, как Евросоюз возомнил себя Шихуан-ди и возвёл Великую Русскую Стену, пришлось брать Киев и отключать интернет.
-- Идиоты! – Завизжал Николай Васильевич. – Вы вели себя… безответственно. Патриотический, блядь, подъём! Маленькая победоносная война! Как в детском саду!
-- Зато нам было потом очень стыдно, - мягко сказала лиса. – А из тебя, Google, негодный политический памфлетист. Гнилой пафос. Пиши лучше про Нос свой.
-- Я, между прочим три тома "Антропоморфных душ" написал.
-- Два.
-- Если честно, один.
-- А почему ты не эмигрировал, пока Стену строили?
-- Я, - погрустнел Google, - подавал прошение в посольство Речи Посполитой.
-- Неужели отказали?
-- Вместо ответа прислали полный текст "Тараса Бульбы". Потом хотел было стать почётным гражданином Израиля…
-- Знаю, знаю, - захохотала лиса, - вместо ответа опять прислали "Тараса Бульбу".
* * * * * * * * *
Третья бутылка называлась "Горілка "Горить Москва".
-- Знаешь, Николенька, у нас в Питере говорили: "Горилка без сала - что москаль без самовара". Где у вас тут ближайшая сальная лавка?
-- Да прямо перед тобой. Днепр называется. Трупы плывут к Чёрному морю, правда, в последнее время всё тощие солдаты, а раньше, бывало, чиновники из "Укргаза", а то и "Газпрома", если повезёт.
Лисе повезло. Ей попались в лапы два сенатора и больной (при жизни) ожирением какой-то хрен из Администрации президента.
-- Какого президента? – Поинтересовался Google.
-- А тебе ни один ли хрен? Кстати, хрена нет ли? И сало лучше бы подкоптить.
-- Это тащиться на высокий берег к пожарам? Нам ведь лень?
-- Нам ведь лень. А свежее сало… оно даже вкуснее… особенно когда с гнильцой.
-- Гнильца – форевер, - промычал Николай Васильевич, вгрызаясь остатками зубов в бедро того сенатора, что был потолще.
-- Кстати про форевер. Ты слышал, что из-за этой глупой войны воссоединились Pink Floyd и даже записали альбом The Fuking Cut.
-- Да, панночка, кто бы мог подумать…
-- За номером седьмым, как положено, там есть трек Put your friendly hands on my desert. Заспіваймо?
* * * * * * * * *
С высокого берега было слышно, как Google и лиса в два пьяных голоса, безбожно фальшивя, пели: "Brezhnev took Afghanistan. Putin took Ukraine. And Putin over lunch one day took a submarine with all hands apparently to make him wake up dick", хотя кто кого взял, на самом деле было не ясно, да и кто там встал, тоже не имело никакого значения.
Енот и кошка стояли, держась за руки, как первоклассники, и смотрели вниз. За ними догорал город, воздух был сладкий и пыльный. Кошка хотела что-то прошептать, но закашлялась.
-- Ты сказала: давай напьёмся?
-- О, тебе тоже нужно вымыть уши, как и глупому Google'у, - улыбнулась кошка. – Хотя Николай Васильевич поначалу всё правильно понял.
-- Что, прямо здесь? – Удивился енот.
-- Нет, конечно, это лучше делать дома.
-- Тогда пошли домой, - сказал енот.
+ развернуть текст 
