2017-04-02 00:02:44
В отношении Артура Кирейченкова, возглавлявшего Володарский район Брянска, возбуждено уголовное дело ...
+ развернуть текстсохранённая копия
В отношении Артура Кирейченкова, возглавлявшего Володарский район Брянска, возбуждено уголовное дело. По сообщению электронных СМИ, Артура Кирейченкова привлекли в качестве фигуранта уголовного дела, которого подозревают во взяточничестве. Артур Кирейченков, возглавлявший около года администрацию Володарки, заинтересовал работников УФСБ области своей неслужебной деятельностью. Материалы, полученные в ходе проверки, явились основанием для заведения дела против фигуранта, следствие по […]
Начинаем читать третью книгу Торы — Ваикра. Названа она так по первым словам: «Ваикра эль Моше —И воззвал Всевышний к пророку Моше».
Книга посвящена главным образом порядку жертвоприношений и храмовой службе, которая была возложена на потомков Аарона, брата пророка Моше. Храм являлся центральным элементом всей жизни еврейского народа. В Храме приносили не только общественные жертвоприношения — от всего народа, но также и от отдельных евреев. Было много разных видов жертв: как благодарность Творцу, искупительные, праздничные и пр. Считалось, например, что нет раскаяния в проступке, если не принесена положенная жертва. Теперь, когда Храм разрушен, функцию жертвоприношений заменяют молитвы. А роль искупления выполняет искреннее раскаяние и Судный День, Йом-Кипур.
В обычный день в Храме жертвоприношениями занимались как бы «в три подхода». В соответствии с этим наши учителя установили три молитвы, которые читаются в течение суток: шахрит, минха и маарив. Шахрит — утренняя молитва. Утро непраздничного и несубботнего дня набожный еврей встречает, повязав на руку и надев на голову две коробочки тфилин, а также закутавшись в талит — широкое белое покрывало прямоугольной формы с кисточками цицит на углах. В субботу и праздники тфилин не надевают.
О чем молятся евреи? Люди, далекие от религии, ошибочно полагают, будто молитва — это персональная просьба, обращенная к Б?гу, в которой молящийся просит Всесильного о тех или иных своих нуждах. Дай мне здоровье, помоги прокормить семью, найти работу, удачно переехать на новое место и т.д. Стоит человек, бьет себя кулаком в грудь и наивно полагает, что Некто Могучий как бы присутствует над ним, где-то в вышине, слышит просьбы и решает — удовлетворить их или не удовлетворить; все зависит от погруженности в молитву и от веры в то, насколько Он нас слышит. Чем сильнее просишь, тем скорее тебя услышат… Так вот, это не совсем так. Вернее, совсем не так. Все, что касается погруженности в молитву, искренности и представления, что Тот, с кем ты говоришь, находится рядом, — все это верно. Но вот характер просьб… Не о своих нуждах молится еврей, а о нуждах всего еврейского народа. Да и не только о нуждах. Не нуждами едиными — сиюминутными, быстропроходящими — жив человек. Молитва — это обращение к Всевышнему, в которой молящийся народ искренне признает, что постарается своими поступками соответствовать тому идеалу, о котором говорится в Торе. Поэтому о нас сказано, что мы — народ священников. Нет между евреем и Творцом никаких посредников. Мы не делимся на мирян и служителей культа. Все мы молимся за всех нас.
В шахрит мы произносим молитву Шма-Исраэль:«Слушай, Израиль: Всевышний —наш Б?г, Всевышний —Один». Затем идут утренние благословения и специальная молитва Шмоне-Эсре, «Восемнадцать благословений»; ее читают обязательно стоя. Днем, в минху, произносят только Шмоне-Эсре. А вечером, в маарив, который читают после появления первых звезд, — снова Шма-Исраэль и Шмоне-Эсре. Традиция говорит, что чтение утренней молитвы установил Авраам, дневной — Ицхак, а вечерней — Яаков.
В Шмоне-Эсре мы признаем величие Творца, Который создал мир, управляет им, кормит создания, спасает в час беды, лечит их и заботится. Мы просим Его развеять планы наших врагов, в том числе из нашей собственной среды, направленные против нас и нашей Торы — например, козни выкрестов, антисемитов и прочей публики. Мы признаем свою веру в скорое избавление нашего народа от рук всех врагов и в то, что будет восстановлен Храм в обновленном Иерусалиме…
По субботам, праздникам и в начале месяцев в Шмоне-Эсре добавляются специальные благословения, соответствующие этим дням, и читается еще одна молитва — мусаф. А в Йом-Кипур принято читать пятую молитву — неила, время которой — перед самым уходом дня, когда, как говорится, вот-вот закроются Небесные ворота, через которые наша молитва достигает Неба. Отсюда и название ее — неила, запирание дверей.
Нет у нас теперь жертвоприношений. Но есть в наших руках молитва — сильное оружие, способное многое изменить в мире. Мы молимся за весь народ. Молимся от лица народа. Поэтому, кстати, самой действенной молитвой считается та, что прочитана в кругу не менее десяти евреев. Такая группа молящихся называется миньян.
Кроме молитв, евреи по многим поводам произносят благословения. Есть благословения, которые предшествуют выполнению заповедей. А есть такие, что произносятся по поводу разных удовольствий, например, перед едой и после нее. И молитвы и благословения можно найти в специальном молитвеннике, сидуре. Молитвенники на праздники — Рош-Ашана, Йом-Кипур — называются махзорами. Желающие всегда могут приобрести сидуры и махзоры, изданные с параллельным русским переводом.
Пишет Раши, опираясь на слова мудрецов, что это не единственный раз, когда Творец воззвал к Моше, прежде чем сообщить ему что-либо: каждому речению, по мнению мудрецов, предшествовало обращение Г-спода к Моше. Талмуд в трактате Йома (4б) сообщает, что мы из этого учим правило учтивости: каждый раз, когда человек желает сказать что-либо своему ближнему, следует прежде обратиться к нему (по имени). В чём же важность такого обращения?
Ответ на этот вопрос можно получить, внимательно прочитав слова Раши к вышеупомянутому стиху. Раши объясняет: то, что Всевышний в начале своей речи воззвал к Моше, выражает Его расположение и благосклонность. Раши пишет, что таким обращением пользуются ангелы-служители, как сказано (Йешаяу 6:3): «И воззвал один к другому…». В противоположность этому, утверждает Раши, «пророкам из народов мира Он явил себя выражением, указывающим на случайный, разовый характер…, как сказано (Бемидбар 23:4): «И случился Б-г Биламу».
Из этих слов мы учим: обращаясь к ближнему по имени, мы показываем его важность в наших глазах. Этим мы даём товарищу почувствовать, что наши отношения основываются на взаимной симпатии и расположении, и эти отношения не носят случайный характер. Это объясняет важность обращения к ближнему по имени в начале разговора с ним.
«Человек из вас, когда принесёт жертвоприношение…» (Ваикра, 1:2)
Поистине достойно сожаления, что слово קרבן не имеет адекватного перевода на западные языки. Слова «предложение, подношение», которыми часто переводят קרבן, не передают смысла этого слова, так как предполагают, что адресат «подарка» желает получить подношение или нуждается в нем. Понятие, стоящее за словом קרבן, ни при каких обстоятельствах не имеет такой коннотации. Писание никогда не употребляет термин קרבן для обозначения «презента» или «дара». Писание использует его исключительно для описания отношений человека с Б-гом, и понять его можно, лишь учитывая значение, присущее его корню קרב. Ибо קרב означает «подходить», «приближаться» или «(находиться) рядом». Таким образом, оно означает установление «тесной» связи с другим. И тогда становится ясно: акт הקרבה (приближения) означает получение места в более высокой сфере жизни.
Слово «жертва», означающая, что тот, кто ее приносит, отказывается от своего, причиняя себе ущерб, также не соответствует ивритскому слову קרבן; сама концепция קרבן отрицает понятие «жертвы» как акта разрушения или самоотречения. Более того, она указывает, что קרבן предназначен не для удовлетворения желания того, к кому «приближаются», но для удовлетворения потребности «приближающегося», того, кто совершает קרבן, кто желает, чтобы связанное с ним «нечто» смогло установить более тесные отношения с Б-гом. Это и есть его קרבן, а тот акт, посредством которого человеку предстоит достичь этих более тесных отношений с Б-гом, называется הקרבה (приближение). Цель קרבן — искать Б-жественной близости: «Они наслаждаются близостью Б-га» (Йешая 58:2). Именно эту близость к Б-гу еврей считает высшим и, быть может, единственным достижимым благом: «Близость к Б-гу — благо для меня» (Теилим 73:28). Без близости к Б-гу он чувствует себя «подобным животному» (там же, стих 22), лишённым всех тех качеств, которые возвышают его до человека, и чьи достоинства он считает единственным стандартом, с которым он соизмеряет свой собственный взгляд на жизнь и собственное представление о человеческом счастье – понятия, которые становятся ясны ему, когда он входит в залы Б-жественного Святилища: («Пока я не вошел в Святилище Б-га (лишь тогда) понял их конец» (там же, стих 17)
«И воззвал (Господь) к Моше… Говори сынам Исраэля и скажи им: когда человек (какой-либо) из вас принести пожелает жертву Господу, из скота, из крупного и из мелкого, приносите вашу жертву» (Ваикра, 1:1-2).
В Торе много места посвящается заповеди о жертвоприношении. Каков смысл этой заповеди, и в чем ее большая важность? Попробуем рассмотреть один аспект этой заповеди.
Рамхаль в своей книге «Путь Всевышнего» (часть 1, глава 3) пишет: «Постановила Высшая Мудрость, чтобы человек состоял из двух противоположных частей, то есть, души разумной и чистой и тела земного и мутного; каждая из частей по природе склоняет человека в свою сторону. То есть, тело — к материальности, а душа — к разуму, и идет между ними война, так, что если победит душа, то она сама поднимется и поднимет вместе с собой тело, и человек достигнет назначенного совершенства. А если допустит человек, чтобы победила в нем материя, то опустится тело и опустится его душа с ним, и будет этот человек непригоден к совершенству и отвержен от него, не дай Б-г».
Из этих слов Рамхаля ясно: хотя материальное не является «положительным» по своей природе, мы не должны отказываться от него — ведь мы можем его возвысить. Это возможно, если духовное побеждает; т.е. если материальное служит духовному, оно само возвышается и достигает духовного уровня. Это происходит, когда мы выполняем заповеди Всевышнего.
Но, помимо этого, Всевышний создал в мире особенную возможность обратить материальное в духовное. Это происходит во время жертвоприношения, когда человек, предназначенный для этого (коэн), пребывающий в состоянии ритуальной чистоты (таара), с соответствующим намерением и в священном месте помещает жертву на огонь Всевышнего. Сам огонь символизирует духовность, так как он ведет к разложению материи. Это — один из моментов, которые могут в чем-то прояснить значение жертвоприношений.
Основываясь на сказанном, можно понять, почему Храм аллегорично назван в Песне Песней шеей: как шея соединяет голову с телом, так и Храм соединяет духовное с материальным.
Этот материал был опубликован на сайте автор текста:
+ развернуть текст сохранённая копия
По материалам газеты «Истоки»
«И воззвал (Господь) к Моше… Говори сынам Исраэля и скажи им: когда человек (какой-либо) из вас принести пожелает жертву Господу, из скота, из крупного и из мелкого, приносите вашу жертву» (Ваикра, 1:1-2).
