В одном ауле жил князь по имени Афадже. Он был страстным любителем коней. У него их было более двух тысяч. Каждый год он объезжал всю страну, чтобы пополнить свой табун. Всех понравившихся ему лошадей этот князь покупал, сколько бы они ни стоили.

К нему тоже приезжали коннозаводчики, но он имел обычай продавать не тех животных, какие пришлись по душе покупателям, а тех, которых хотел продать.

Ежегодно в тех местах весной устраивали скачки. Каждый раз Афадже выставлял на них трех-четырех скакунов. Один из них, а то, случалось, и два сразу бывали первыми, и князь поучал лучшие призы.

Однажды, как обычно, устроили в одном селении скачки. Поехал туда и князь Афадже. На этот раз он привел только одного скакуна, но подобного ему шагдея ни у кого не было, поэтому пши надеялся, что его серого коня никто не сможет обогнать.

Начались скачки. Кони скакали группами. Княжеский скакун, как пожелал сам князь, был в последней группе. Наконец пришел черед и этому косяку, было в нем семь скакунов. Среди них своим видом, статью выделялся скакун Афадже. Но был в этой группе темно-серый конь, который ничем не уступал княжеской лошади. Пши долго смотрел на него жадными глазами.

— Откуда этот скакун? — спросил он у судьи.

— Из Дарокая, — ответил тот.

— А чей он?

— Этот шагдей тфокотля по имени Батырбеч Ахметуко. Не 6еспокойся, Афадже. Среди всех аргамаков, участвовавших в скачках, нет такого, который смог бы обогнать твоею коня.

— Нет, я спокоен, — сказал пши, и все же страх, что темно-серый красавец обгонит его коня, не давал ему покоя.

Подали знак, и лошади рванулись вперед. Первым мчался серый скакун Афадже, темно-серый конь был самым последним. Вскоре они исчезли из виду. Долго ли, коротко ли ждали люди, но вот наконец раздались крики: «Скачут! Вон скачут!»

Вскочил со своего места и князь. Посмотрел в ту сторону, где должны были показаться скакуны, и увидел, что впереди всех мчится его серый конь, а за ним, совсем близко, скачет темно-серый скакун. Афадже не на шутку встревожился — ясно было, что лошадь тфокотля сможет обогнать серого коня. На лбу пши выступил холодный пот. И правда, незадолго до конечного столба темно-серый конь легко обогнал его скакуна и примчался первым. Разъяренный Афадже подбежал к своей лошади и несколько раз стеганул скакавшего на нем парня.

— Собачье отродье, ты не подготовил моего скакуна к скачкам, поэтому он не смог обогнать лошадь паршивого тфокотля, — закричал он.

Через неделю после скачек пши со своими уорками пустился в дорогу. Долго ли ехали они, наконец доехали до аула Дарокай, завернули во двор Батырбеча Ахметуко. Хозяина дома не оказалось — домочадцы сказали, что он отправился к своему табуну. Князь со своей свитой двинулся на пастбище. Когда они приехали на полевой стан, братья Ахметуко, Кадырбеч и Тлюстенбеч, пригласили их в шалаш.

Быстро приготовили еду и накормили гостей. После еды Афадже сказал:

— Я ищу жеребца, от которого родился ваш темно-серый скакун.

— А на что он тебе нужен? — спросил Батырбеч.

— Хочу его купить. Если он ваш, продайте мне его, если не ваш, то скажите чей.

— Жеребец наш, но только мы его не продадим. Отец завещал нам, чтобы мы всегда держали его у себя.

— Если так, то продайте мне хотя бы какого-нибудь жеребенка от этого жеребца. За ценой я не постою.

— Эта порода выведена нашим отцом, поэтому мы не можем торговать ими.

— Если я, пши, снизошел до того, что решил купить у вас, тфокотлей, племенного скакуна, то вы должны радоваться этому. Для вас это большая честь.

— Большей чести, чем следовать заветам отца, для нас быть не может,— ответил Батырбеч.

— Чья честь выше, князя или тфокотля? — вскипел Афадже.

— О зиусхан, — мягко сказал Батырбеч. — Ты не совсем прав. Мы вовсе не намерены унижать тебя. Будем считать, что ни встречи, ни разговора между нами не было.

Князь в ярости вскочил и направился к своему коню. Уорки подвели к нему коня, помогли сесть.

— Я ехал к вам, думая, что смогу с вами договориться. Обманули меня мои надежды! — зло бросил князь.

Он дернул поводья и пустился в обратную дорогу. Уорки последовали за ним. Долго ли, коротко ли они ехали, наконец, добрались до того места, где паслись табуны княжеских лошадей. Для ночлега они остановились на полевом стане.

После ужина Афадже рассказал своим табунщикам о том, как он ездил к братьям Ахметуко и как они отказались продать ему жеребца.

— Гоните мои табуны на их пастбища, пусть они вытопчут всю траву. Пусть эти собачьи дети останутся без запаса, — велел пши табунщикам,

— О наш великий зиусхан, — сказал один из табунщиков, — дозволь мсе выгнать на пастбища братьев Axметуко табун, который я стерегу. Там есть очень сильный и кровожадный гнедой жеребец. Он так отделает их жеребца, что тот уже никого да не даст породистого потомства.

— Аферем, — похвалил его князь.

— А если тот одолеет и покусает нашего жеребца? — спросил кто-то из уорков.

— В самом деле, а если тот жеребец окажется сильнее? Не погубим мы гнедого жеребца? — спросил Афадже табунщика.

— Наш зиусхан, поверьте, я еще не встречал коня, который оказался бы сильнее нашего гнедого. А если тот начнет одолевать, я их разгоню, — пообещал табунщик,

— Если что-нибудь случится с моим гнедым жеребцом, то ты три года будешь бесплатно работать у меня, — сказал князь.

— Если что-нибудь случится с гнедым, то я согласен пять лет работать у тебя. Но если все обойдется хорошо, то ты в этом году заплатишь мне двойное жалование, — сказал табунщик.

— Хорошо, — согласился князь.

Прошла неделя после неудачной попытки пши Афадже купить породистого жеребца братьев Ахметуко. Как-то поутру Тлюстенбеч на своем стане готовил еду. Вдруг oн услышал громкое ржание жеребцов. Посмотрев в ту сторону, он увидел, что туда, где пасутся его лошади, двинулся какой-то чужой табун.

— Аллах, аллах, жеребцы станут биться друг с другом. Валлахи, какая беда! — вскрикнул Тлюстенбеч.

Он бросился к своему коню и поскакал навстречу чужому табуну. Еще издали юноша увидел, что жеребцы с громким ржанием поскакали навстречу друг другу. Сблизившись, они встали на дыбы и начали нещадно кусать друг друга,

С криком Тлюстенбеч помчался к жеребцам. Дорогу ему преградил какой-то табунщик на лошади.

— Ты куда несешься, парень! Жить тебе надоело, что ли? — сказал табунщик.

— Уйди с дороги, не мешай. Надо немедленно разнять жеребцов, — крикнул Тлюстенбеч.

Тот схватил его лошадь под уздцы:

— Не поедешь!

— Отиусти!

Тлюстенбеч увидел, что гнедой одолевает их жеребца. Ноги его уже ослабели, он опустился на колени, а чужак стремился повалить его на землю. Тлюстенбеч своей, плетью два раза сильно ударил табунщика. Тот отпустил поводья. Младший Ахметуко помчался в сторону жеребцов, но не успел он добраться до них, как породистый жеребец вскочил и поскакал в сторону от гнедого. Тот бросился в погоню. Домчавшись до пропасти, породистый жеребец перепрыгнул через нее. Гнедой тоже прыгнул, но не достал до противоположного края, свалился в пропасть и разбился.

Изумленный Тлюстенбеч остановился у края пропасти.

— Пропади ты пропадом. Это по твоей вине разбился мой жеребец, — зло крикнул ему подскакавший табунщик.

— Не я же заставил тебя гнать свой табун к чужому табуну, — ответил Ахметуко.

Табунщик неожиданно плетью ударил Тлюстен6еча. Тот грудью своей лошади сбил с ног лошадь табунщика. Табунщик оказался на земле. Спешившись, Тлюстенбеч связал табунщика, а затем привязал к спине его лошади.

Чужой табун вместе с привязанным к спине лошади табунщиком он погнал со своего пастбища. Вскоре к его табуну благополучно присоединился породистый жеребец.

Табунщик вернулся на свое пастбище. Табунщики князя Афадже отвязали своего трусливого друга. Слуга, которому пши велел известить его о том, чем закончится затея табунщика, поскакал в аул. Он принес Афадже нерадостное известие.

Узнав о случившемся, семь сыновей князя пришли в ярость. Они вскочили со своих мест, намереваясь тот же час поехать братьям Ахметуко и уничтожить их. «Мы убьем негодяев, сожжем их жилища и пепел зальем водой, чтобы от них не осталось следа», — сказали княжичи.

— Не торопитесь, успокойте свои души. Нельзя мстить отрыто. Народ может возмутиться, люди станут на сторону братьев Ахметуко и выступят против нас. Мы поступим по-другому. Мы их уничтожим потихонечку, незаметно, — сказал пши, потом добавил: — Сейчас отправляйтесь на полевой стан, свяжите го из них, кто будет пасти лошадей. Обязательно поймайте темно-серого жеребца и приведите сюда. За ним обязательно кто-нибудь приедет. Мы его свяжем, посадим в темницу и там продержим месяца три. После этого отпустим домой. Людям скажем, что Ахметуко держали в темнице за то, что он погубил нашего гнедого. А за это время мы испортим темно-серого жеребца, и их табун погибнет. А чтобы люди не могли упрекнуть нас в том, что мы отобрали жеребца у братьев Ахметуко, вы после вернете его им. На том и порешили.

В назначенный день сыновья Афадже поехали на полевой стан братьев Ахметуко. Там они застали Тлюстенбеча. Княжичи избили парня, связали и бросили на полевом стане, затем они поехали к табуну, заарканили жеребца и пригнали к себе домой.

Когда об этом стало известно табунщикам князя, один из них, тот самый, который говорил, что темно-серый жеребец может оказаться сильнее гнедого, быстро приехал на полевой стан братьев Ахметуко. Он развязал Тлюстенбеча, напоил водой. Вскоре тот очнулся.

— Кто ты, юноша? — спросил Тлюстенбеч, открыв глаза.

— Не важно, кто я. Знай, что я твой друг. Я хочу сообщить тебе, что вашего жеребца увели сыновья Афадже. Они намерены его искалечить. Если можешь удержаться в седле, то отправляйся домой и скажи о случившемся тому, кому следует. Пока не поздно, надо спасать жеребца, — сказал табунщик.

— Если поможешь мне сесть на лошадь, то я как-нибудь доберусь до дома и сообщу хабар своему старшему брату, сказал Тлюстенбеч.

Табунщик повел лошадь Тлюстенбеча, оседлал ее и помог юноше сесть в седло.

— Счастливо тебе доехать, — сказал он. — Не беспокойся за свой табун, Я его постерегу, пока кто-нибудь из вас не прибудет сюда.

На рассвете следующего дня с трудом доехал Тлюстенбеч домой. Он зашел к старшему брату. Увидев его, тот вскочил и спросил о том, что произошло.

Тлюстенбеч передал хабар.

— Эти собаки готовы съесть любого. Сейчас я отправлюсь в дорогу. Ты нашей матери ничего не говори. Будет спрашивать, скажи, что упал с лошади, — велел Батырбеч.

Он быстро оседлал своего коня, облачился в доспехи, взял оружие и пустился в дорогу.

Долго ли, коротко ли ехал, наконец доехал до аула Афадже.

У околицы встретил чабана. Отдал ему сэлам, тот вернул ему сэлам.

— Какие хабары в вашем ауле, счастливый тхамата? — спросил Батырбеч.

— Особых хабаров у нас нет, кроме одной. Сыновья нашего пши на аркане привели одного прекрасного жеребца и хотят его испортить. Аульчанам жалко, что такой породистый шагдей не будет больше иметь потомства, но что они могут сделать, — ответил старик.

Поблагодарив чабана, Батырбеч заехал в аул. Когда он доехал до княжеского двора, своему коню нанес три удара плетью. Конь залетел во двор. Люди, находившиеся на подворье, разбежались кто куда. Батырбеч подъехал к своему жеребцу, взял его за аркан и спокойно выехал со двора.

В это время старшие княжичи сидели в хачеще и пировали вместе с гостями. Младший прибежал к ним и сказал:

— Вы тут веселитесь, едите и пьете и не ведаете о том, что Батырбеч заехал во двор, разогнал всех находившихся там, забрал своего жеребца и спокойно ускакал. Надо немедленно догнать его.

— Мардж, быстрее садитесь на коней, — велел самый старший из сыновей пши.

Все вскочили и побежали к коновязи. Прыгнув в седла, сбились они у ворот. Единственная сестра семи братьев выбежала и загородила им путь.

— Тут был такой богатырь, что вы не справитесь с ним, — уговаривала братьев девушка. — Оставьте его в покое, не губите себя.

— О нас ли ты беспокоишься? Не за этого ли собачьего сына Батырбеча ты боишься? Прочь с дороги, пока я не растоптал тебя конем. Когда я вернусь, ты пожалеешь о своих словах, — сказал ей самый старший из братьев.

Он ударил сестру плетью и грудью коня отбросил в сторону. Всадники бросились в погоню. Скоро преследователи догнали медленно ехавшего Батырбеча. Тот, заметив вооруженных людей, пришпорил коня и пустился вскачь. Те погнались за ним. Вскоре группа всадников вытянулась в цепочку. Тогда Батырбеч повернул своего коня назад и по очереди сбросил всех преследователей с коней. Все они были покалечены. У кого оказались переломаны руки, у кого ноги, у кого ребра. Их коней Батырбеч собрал в косяк и погнал к себе. Сами же преследователи с трудом добрались до аула.

Как только они вернулись домой, старший из братьев вновь избил свою сестру.

— Мне такая сестра не нужна, — сказал он. — И тебе не нужна такая дочь. Если бы не она, то Батырбеч никогда не узнал о похищенном жеребце. Эта негодница каким-то образом передала хабар нашему врагу. Выгони ее, — сказал он отцу.

И девушку отправили к ее тете, жившей в другом ауле. Гуаще эта была бездетной вдовой. Она очень обрадовалась племяннице.

Старший сын Афадже поклялся отомстить Батырбечу. За помощью он обратился к ногайцам, в те стародавние времена пытавшимся захватить адыгские земли. Княжич-предатель сговорился с врагами. Сорок ногайских всадников, пообещав им богатую добычу, привел он в родной аул и стал готовиться к нападению на селение, где жили братья Ахметуко.

Однажды старшему сыну пши донесли, что Батырбеч в одиночку отправился на полевой стан. Бросился он со своими помощниками на пастбище... Заметил их Батырбеч и взобрался на высокую отвесную скалу. Враги последовали за ним. Батырбеч принялся кидать на них большие камни. Так он перебил всех преследователей, кроме старшего княжича.

— Оставь нас в покое. Если бы мы хотели вашей крови, то я давно мог бы разделаться с вами. И сейчас я сохраню тебе жизнь. Уходи, пока цел, и больше не преследуй нас! — крикнул Батырбеч старшему сыну Афадже. Княжич пришел в ярость, но делать было нечего. Мрачный и злой, он сел на своего коня и отправился восвояси. «Все равно я расправлюсь с вами...» — думал княжич про себя.

Много ли, мало ли прошло времени, только однажды гуаще, которой отвезли дочь князя, позвала к себе Батырбеча.

— Тебе повезло, юноша,— сказала она.

— Почему?

— Одна гурии подобная девушка любит тебя. И ты ее знаешь.

— Если это девушка, что приходится дочерью пши Афадже, то и она мне нравится.

— Если это так, то очень хорошо, — обрадовалась гуаще.

— Хорошо-то хорошо, но как быть с ее братьями? Не хочется мне проливать их кровь, — сказал Батырбеч.

— Нет у меня братьев, они отказались от меня и отослали к гуаще в тот день, когда ты увел своего жеребца, — ответила девушка.

— Зачем?! — удивился Батырбеч.

— Когда ее братья и их гости собрались в погоню за тобою, она встала у ворот и не пускала всадников, боясь, что они тебя убьют, — сказала гуаще.

— С сегодняшнего дня мы с тобой муж и жена, — сказал обрадованный Батырбеч.

Он сел на своего коня посадил девушку и повез к себе домой. Сделали братья Ахметуко семидневный и семиночный нысащэ-джегу.

Хабар этот дошел до семьи Афадже. Старший сын князя вновь пришел в ярость. Он поклялся, что выберет день и убьет и его и ее.

Вскоре после этого младший Ахметуко поехал в гости к Афадже. Его пригласили в хачещ, накормили, напоили.

— Мой старший брат прислал меня к вам, чтобы сказать, что дарит вам темно-серого скакуна и еще одного племенного жеребца, — сказал Тлюстенбеч князю.

Пши несказанно обрадовался, вскочил со своего места, обнял и поцеловал юношу.

— Я очень доволен подарком, — сказал он. — Но почему вы решили нарушить завет отца? Ведь раньше вас и уговорить нельзя было.

— Скажу и это, — ответил Тлюстенбеч. — Есть у нас в ауле один бывалый 1и мудрый муж, достойнейший из достойных. Его зовут Магомет. Узнав о том, что случилось с нами, он пришел и сказал: «Дети мои! Нас мало, и не надо нам ни чужой земли, ни чужих богатств, однако очень много тех, кто хочет захватить нашу землю и поработить нас, поэтому нельзя нам враждовать друг с другом. Если брат пойдет на брата то крымцам и другим нашим врагам легко будет покорить нас. Вам надо помириться. Будет лучше, если ваш породистый жеребец останется у Афадже, на нашей земле, чем его уведут в Крым». Подумав, мы решили в знак дружбы и родства подарить вам понравившегося тебе скакуна.

— Аферем, это правильное решение, — согласился и старший сын Афадже.

С тех пор они стали жить в дружбе и согласии.

Следующая сказка