- Не знал, Гоша. Но предполагал.
   И тут парнишка директору почему-то не поверил. А потому и перевел разговор на другую интересующую его тему:
   - Скажите, а как меч оказался около Алтаря?
   Верд-Бизар изогнул дугой брови, а потом усмехнулся:
   - А, ну да. Вам про подобные фокусы еще не рассказывали, конечно же. Помнишь тот момент, когда тебе показалось, что портрет метнул в твою сторону заклинание? – Каджи кивнул. – Я долго над этим размышлял. Все очень уж странно выглядело. А разгадка оказалась очень простой. Не знаю почему, но у вас с Гарри так много общего, что ты смог с ним мысленно связаться в момент, когда твоя магическая сила слишком бурно вселилась в тебя. И он даже через портрет актера, смог почувствовать, что тебе угрожает какая-то неведомая опасность. Но чем он мог тебе помочь, не зная тебя? Только тем, чтобы в нужную минуту у тебя под рукой оказалось грозное оружие, способное на многое. Это называется отложенным заклинанием. Вот меч и оказался там, где был нужен. Только Поттер совсем не предполагал, что ты используешь его именно так, как применил. Кстати, мы уже отправили меч обратно, а то слизеринцы в Хогвартсе и так очень сильно возмущались, что школьная реликвия исчезла неизвестно куда. Это ничего, Гоша, что я в письме от твоего имени выразил благодарность Гарри?
   Каджи только кивнул головой, сглотнув слюну. И страшно гордился собой: ему помог знаменитый Гарри Поттер. Пусть заочно, но помог. А вслух парнишка задумчиво поинтересовался совсем другим:
   - Так значит, теперь предсказание не сбудется? Ведь я же победил Вомшулда?
   Этерник только пожал плечами в ответ:
   - Не знаю, Гоша. Хотелось бы в это верить. Но не думаю, что все так просто. А впрочем, - он резво поднялся и сказал нарочито громко, - мне пора идти.
   От двери послышался удаляющийся топот, и директор усмехнулся в бороду.
   - У нас еще будет много времени поговорить обо всем остальном, Гоша. Так что, выздоравливай, учись спокойно, а о Вомшулде не беспокойся. Хотя это твоя война, но друзья тебе наверняка помогут. Да и я не останусь в стороне. Как впрочем, и очень многие другие.
   - А почему это моя война, директор? – сильно удивился Каджи. – Почему он именно ко мне прицепился? Только из-за предсказания?
   Но Верд-Бизар проигнорировал все его вопросы, подойдя к столу и взяв шоколадную конфету. Он засунул ее в рот и даже зажмурился от удовольствия.
   - Вкус просто замечательный, - мечтательно произнес Этерник.
Но только он закончил фразу, как у него во рту что-то едва слышно бабахнуло. И даже дым из ноздрей вырвался, как у настоящего дракона. Каджи, пораженный, даже привстал на локте. А директор открыл глаза, в которых плескалось веселье, и радостно объявил, широко улыбнувшись:
   - Взрывающийся шоколад! Давненько я его не пробовал. Ах, проказницы!
   И улыбка Верд-Бизара оказалась чуточку беззубой. Два передних сверху отсутствовали напрочь.
   - Директор, ваши зубы…, - Каджи даже пальцем ткнул, забыв, что это крайне неприлично.
   - А, ерунда! Не обращай внимания, - задорно отмахнулся Этерник. – Через неделю новые вырастут, когда действие заклинания закончится.
   И глянув на полупустую коробку, он добавил оживленно:
   - К тому же не один я такой сладкоежка. Посетителей у тебя достаточно побывало. А за компанию и тролль…
   В палату ворвался снежный смуглолицый тайфун. И тут же он Меридиным голосом поинтересовался у Верд-Бизара:
   - Директор, можно я его еще раз убью! Мне легче станет. А вы его потом опять воскресите, а? Ну, пожалуйста…
   Этерник уже почти дошедший до порога развернулся и серьезно ответил:
   - Нельзя, Мэри. Ты уж потерпи как-нибудь, ладно? – И взявшись за ручку двери, Верд-Бизар добавил, обращаясь к Каджи, который про это даже и не заикался: - А насчет профессора Батлера ты не прав, Гоша. Не думаю, что Своч когда-нибудь захочет причинить тебе вред. Скорее наоборот…
   И ушел, оставив парнишку в недоумении: ну откуда директор все знает? И ведь про конфеты, как показалось Каджи, он тоже заранее догадывался. Но все же съел. И Гоша тут же возгордился: вот какой у него директор! И он сам когда-нибудь таким же станет. Обязательно станет!
   Только долго мечтать ему не дали. Мерида все же была в двух шагах от брата. А потом, когда он смог вырваться из ее объятий…
   Что было потом? Разве вам все еще интересно?
   Потом было еще несколько напряженных месяцев учебы. Были верные друзья рядом. Было очень весело, особенно когда потихоньку возобновились мелкие стычки с Гордием, окончательно зазнавшимся. Постепенно они переросли в привычную партизанскую войну с переменным успехом. Еще была Луиза, теперь поглядывающая на Каджи влюбленными глазами, но, слава богу, стесняющаяся (!!!) подойти к парнишке ближе, чем на десять шагов. Да и поглядывала она на Гошу только в те редкие минуты, когда рядом с ним не крутилась Янка. Ну и уж, конечно, были экзамены в самом конце весны.
   Странно, но все первокурсники их сдали. Не сказать, что блестяще, но терпимо.
   А вот после них они стояли все вместе на платформе, рядом с “Золотым Единорогом”, готовым к скорой отправке в Старгород. Гоша с Меридой провожали друзей. За день до этого сестра сказала брату, что он может пару недель погостить у нее. Этерник разрешил, бабушка совсем не против. А Каджи тут же возмутился: почему только две недели, а не месяц? На что получил ответ: да хоть до сентября, не жалко, мол, но о других тоже думать нужно.
   Барни отправлялся в свою первую в жизни загранпоездку, отпросившись у Гоши погостить к Баретто, который тут же настойчиво подтвердил свое приглашение. А Каджи, что жалко? Пускай едет, может итальянские серенады научится петь. Хотя истинная причина крылась совсем в другом: приемник просто боялся, что Никисия Стрикт разберет его на запчасти, едва он вернется домой, за то, что Барни плохо приглядывал за Гошей, позволив тому пробраться к Алтарю Желаний. Только это вряд ли, парнишка грудью встал бы на защиту друга.
   Близняшки с нетерпением ждали отправки, соскучившись по родителям до невозможности. И даже фотография, которую Чпок все же сам с чьей-то помощью восстановил до начала боевых действий, уже не помогала.
   - Увидимся в сентябре, - Роб, белозубо улыбаясь, пожал на прощание Гоше руку и отошел чуть в сторону, освобождая место другим.
   - Обязательно увидимся, если жив буду, - серьезно и спокойно ответил Каджи.
   Но реакция на его слова была совсем не той, какую он ожидал.
   Баретто строго погрозил другу кулаком. Аня отвесила ему за необдуманные слова легкий подзатыльник, вместо того, чтоб обнять на прощание.
   - Так ему и надо! – одобрила ее действия Мерида, тряхнув светло-лохматой шевелюрой.
   А Янка вообще вцепилась в горло, намериваясь придушить. Да еще и сказала, подтверждая действия:
   - Еще раз так ляпнешь, тогда точно не доживешь, курсант!
   Но буквально через секунду ее серо-голубые глаза подобрели, и она задумчиво поинтересовалась у парнишки:
   - Ну что, хочешь на прощание поцелую тебя по-дружески?
   Каджи через плечо близняшки посмотрел на злорадно ухмыляющегося Гордия, выгуливающегося в сопровождении свиты около соседнего вагона и бросающего в их сторону ехидные взгляды. Потом Гоша заметил невдалеке обиженно надувшуюся Олиру, которую он, не попрощавшись, обделил своим вниманием перед длительной разлукой на целых три месяца. И тихо ответил терпеливо ждущей девчонке:
   - Хочу! Но знаешь, может лучше не надо? Отложим до встречи? *
* Можете выключить песню.

Нижний Новгород,
Февраль-июль 2008 г.

Что ж, вот и закончилась книга о Гоше и его друзьях. Признаемся честно, нам было жалко с ними расставаться, как и с вами, дорогие читатели.  Именно поэтому мы с Таней и написали следующую книгу. Она называется "Гоша Каджи и Венец Гекаты". Книга опять, естественно, о Гоше, о его ..хм-м... дружной компании, о непрекращающейся борьбе добра со злом... Но не это главное в следующей книге. Она получилась о любви... О Первой Любви - и этим все сказано. У кого возникнет желание, то можете ее прочитать на других сайтах (ссылки ниже). Вторая книга в два раза больше первой, а потому здесь точно не уберется, да и не удобно читать в блогах. До новых встреч! Не забывайте нас! Желаем Вам удачи и счастья!

"Гоша Каджи и Венец Гекаты" на Литсовете

"Гоша Каджи и Венец Гекаты" в журнале Самиздат

   - Кто ты? – прошептал Гоша едва слышно, догадываясь об ответе.
   - Ты хотел спросить, кто мы? – издеваясь, поинтересовался голос. - Мы с тобой - Вомшулд Нотби! Самый величайший из магов!
   Каджи оказался уже почти на самом верху Алтаря Желаний, но, услышав это, споткнулся и упал, больно ударившись копчиком. А его правая рука наткнулась на что-то металлическое. Он скосил глаза и с удивлением обнаружил под ладонью рукоять короткого меча. На его блестящем лезвии были выгравированы буквы на чужом языке, но Гоша их легко прочитал: “Гриффиндор”. Парнишка сжал меч в руке и поднялся.
   - Не подходи ко мне, - зловеще прошипел он.
   А Вомшулд, все же так будет уместнее теперь называть вейлу, только криво усмехнулся, неспешно и осторожно приближаясь к мальчишке:
   - Ты думаешь, что у тебя хватит духа помешать мне исполнить задуманное?
   Гошу неожиданно пронзила насквозь настолько очевидная истина, что он поразился ее простоте. И даже ощутил физически, а не только мысленно ее присутствие в себе, в каждой клеточке тела. Только так, и никак иначе! Предсказание должно сбыться! А потому Каджи и ответил очень твердо:
   - Да! Я помешаю тебе. И у меня хватит на это духа!
   Парнишка быстро, словно боясь не успеть или передумать, развернул меч острием к себе, приставив его кончик напротив отчаянно бьющегося сердца. И намертво сжав рукоять обеими руками, упал плашмя лицом вперед, обреченно зажмурившись. Но когда нестерпимо острая боль пронзила его грудь, глаза у Гоши сами собой распахнулись во всю ширь. И в их медленном угасании застыло безбрежное удивление: я - смог, я - победил!
   Но он уже не видел, как вращающиеся над Алтарем Желаний арки медленно остановились, застыв перпендикулярно друг другу. А бледное свечение, до этого момента исходившее вверх, стремительно втянулось в куб, увлекая за собой и туманную дымку. Руны на боках Алтаря раскалились, и на черноте появилось несколько новых золотистых потеков.
   И в тот же миг из куба вверх и в стороны выплеснулся такой фантастический поток света, что даже представить себе невозможно. Этот выброс энергии, похожей на термоядерный взрыв в миниатюре, сопровождался такой же по силе ударной волной.
   Странным образом миновав распростертого на Алтаре Каджи, она превратила в пыль Дриму, застывшую на ступенях и ошарашенно таращившуюся на Гошу. Лишь только что-то черное вырвалось из тела учительницы и, описав круг над парнишкой, умчалось вверх. А потом волна прокатилась за ослепительно ярким светом по всему залу, ударившись в конце в его стены. Замок даже дрогнул от такого напора, словно при легком землетрясении, а с потолка посыпались песчинки и пыль из щелей между плитами. И неожиданно быстро свет втянулся обратно в куб. А Алтарь успокоился еще на пятьдесят лет.
   Но Каджи было уже все равно. Главное, что он победил. И желание исполнилось.

Здесь должен был начаться эпилог.

* Включите песню Atomic Kitten - The Tide Is High (Get The Feeling)
   Он открыл глаза, и первой мыслью посетившей голову было, какой странный сон ему приснился. Это ж как нужно учитаться, что пригрезилось, будто он учился в школе колдовства? И даже погиб там. Кошмар, да и только!
   Чуть затуманенный близорукий взгляд неспешно скользнул по потолку. Странно, он выглядел совсем незнакомо, не как в его комнате. И Каджи вспомнил, что перед сном он навернулся чайником о прикроватную тумбочку. Похоже, очень крепко навернулся, раз его увезли в больницу. Только голова почему-то совсем не болела, зато ломило грудь.
   Гоша нащупал на тумбочке, стоявшей рядом, свои очки. Нацепив их, парнишка глянул перед собой уже повнимательнее.
   По-больничному стерильно белый сводчатый потолок. За арочным окном покачивает голыми ветвями высокая береза, усыпанная пушистым снегом, поблескивающим под яркими лучами солнца. В ногах у кровати обычный стол на тонких металлических стойках. На нем живописный натюрморт из различных предметов.
   Глаз зацепился только за наполовину опустошенную коробку с шоколадными конфетами в форме небольших шариков. Да еще букет в центре композиции заинтересовал. Черные гладиолусы, что совсем не обычно. Ну и еще, из центра цветочков периодически вылетают крохотные праздничные салютики с едва слышными хлопками. Да большая ваза с крупными грушами завершала натюрморт.
   Каджи скосил глаза в сторону. Рядом с его кроватью в кресле, поджав под себя ноги, сладко сопела, задремав, девчонка с прямыми черными волосами до плеч. И лицо ее парнишке было очень знакомо. Знакомо настолько, что он тут же расплылся в широкой улыбке. А она, почувствовав, что на нее таращатся, распахнула серо-голубые глазищи и, потянувшись, зевнула. И только потом произнесла, устраиваясь в кресле поудобнее:
   - Ну, чего вылупился, боец, словно первый раз увидел? – И тут же радостно заулыбалась в ответ. – Привет, Гоша! Как спалось?
   - Не знаю, Янка, - он попробовал пожать плечами, но сердце тут же закололо. – Слушай, но я же ведь, того, вроде как погиб?
   - Ну и что? – близняшка хитро прищурилась. – Мы вообще-то тоже. Но как видишь, я сижу перед тобой живая и здоровая. Только не выспавшаяся. – И тут же она без перехода перескочила на другую тему. – Жаль, что желание всего одно исполняется. Ты так и не нашел своих родителей.
   - Зато друзья живы, - спокойно возразил Каджи. – Без вас я ничто.
   - И враги, к сожалению, тоже выжили, - встрепенулась девчонка. – Чпок, гад такой, сейчас ходит по школе весь из себя гордый такой и врет всем подряд, что если бы не он, отважно прикрывавший твою спину, то тебе ни за что не добраться б до Алтаря Желаний.
   - Ну и пусть себе врет, тебе жалко, что ли? - улыбнулся Гоша. – И хорошо, что враги тоже живы, без них здесь стало бы скучно.
   - А лахудра знаешь, что заявила мне, когда пыталась сюда прорваться? – Янка недовольно сморщилась. – Видишь ли…
   Но что там такого заявила Луиза, мальчишка так и не узнал. Дверь в палату раскрылась, и на пороге показались двое. Верд-Бизар пытался решительно пройти вперед, а маленький и щуплый старичок в белом халате с редкой бороденкой на суховатом строгом лице ему мешал, раскинув руки в стороны. И был он невероятно похож на корейца.
   - Сейчас сюда нельзя посторонним, директор! Мальчик еще не поправился.
   - Уйди Диорум, не доводи до греха! – возмутился Этерник. – Это я-то посторонний? А она тогда кто?
   Директор размашисто ткнул указательным пальцем в сторону кресла. Гвардии лейб-медик Хилкровса только пожал плечами и твердо высказался:
   - Сам прекрасно знаешь, Тэри, что она – не посторонняя.
   Но Верд-Бизар уже ловко для своего возраста прошмыгнул между косяком двери и Паком. И даже кулаком ему погрозил:
   - Дождешься ты у меня, Ди, уволю! Никакого уважения к директору, - совсем не строго возмутился Этерник, на что врач только махнул небрежно рукой, мол, не первый раз слышу. А Верд-Бизар, подобрав полы длинноватой мантии, уже приблизился к креслу и поинтересовался у Янки, чуть склонив к ней голову и лукаво-заговорщически улыбаясь: - Ты почему не на уроке, Лекс?
   - А …у нас сейчас заклинания. Меня профессор Мардер отпустила ненадолго, - девчонка быстренько подорвалась из кресла. – Вы присаживайтесь, директор.
   - Я-то присяду, - они поменялись местами. – Вот только нашла, кого обманывать. У вас сейчас зельеварение, и профессор Джакетс тебя совсем не отпускала. Ненадолго говоришь? Да ты, Яна, уже вторые сутки отсюда не вылазишь. А ну живо марш спать! – грозно скомандовал Этерник, правда, тут же мягко добавил: - На сегодня я тебя освобождаю от уроков. И не бойся, никуда твой герой не денется. Пак его живо на ноги поставит, и уже завтра увидитесь на трансфигурации. Иди, иди, нам поговорить нужно с глазу на глаз.
   Близняшка, нехотя, поплелась к выходу, расстроившись, что ее выгнали на самом интересном месте. Но директор окликнул ее уже на пороге:
   - Совсем забыл, Яна, напомнить тебе, что у лахудры есть не такое уж и плохое имя. И не подумай, что это она пожаловалась.
   Когда дверь за девчонкой закрылась, Верд-Бизар чуть странно вытянул шею, словно прислушиваясь к чему-то. А потом хитро подмигнул Каджи и, приложив палец к губам, шепотом сказал:
   - Подслушивает, - и мягко улыбнулся, небрежно махнув рукой. – Ну и пускай.
   И помолчав несколько секунд, директор уже нормальным голосом предложил, загадочно сверкая карими глазами, молодыми и задорными, из-под седых бровей:
   - Если есть вопросы – спрашивай, пока меня Пак отсюда не выгнал.
   Вопросов было такое море, что Каджи тут же забыл больше половины из них, перепутав, с чего хотел начать:
   - Директор, нас ведь накажут?
   - Нет, - сильно удивился Этерник. – С чего это ты так решил?
   - Ну, - смутился Каджи, не ожидавший такого тона, - мы же ведь забрались туда, куда вы запретили. Да и вообще…
   - Если уж говорить в твоем стиле, Гоша, то вы вообще победили того, кого победить очень сложно.
   - Вы о Вомшулде говорите, директор? Так это я случайно.
   - Нет, Гоша, не о Вомшулде, не ко сну будь помянут. Вы победили себя. Каждый из вас справился с тем темным, что у многих из нас присутствует в душе. Даже Гордий, чего я, скажем честно, от него не ожидал. И хотя у Чпока это всего лишь временное явление, но кто ж знает, как он поведет себя дальше. И вы, я думаю, поняли, что победить настоящего противника и преодолеть опасности, подстерегающие на жизненном пути, намного проще - объединившись. И с друзьями, и порой с, казалось бы, врагами. А о том, как ты поступил, вообще разговор отдельный. Не каждый решится пожертвовать собой. Ты станешь со временем очень сильным волшебником.
   - Вряд ли, директор.
   - А ты не прибедняйся! – строго возразил Верд-Бизар. – Даже мы учителя не все знали, как действует Алтарь. А ты смог понять, что желание заказывает тот, кто приносит свою жизнь в жертву его исполнения. А уж претворить это знание в жизнь - далеко не каждому дано. Кстати, Гоша, а как в точности звучало твое желание, не поделишься?
   - Чтобы все, кто шел со мной к Алтарю, остались живы и невредимы.
   Директор задумался и высказался потом совсем непонятно для Каджи, видимо только для себя:
   - Странная вещь эти слова. Стоит произнести всего на одно меньше, и дальше жизнь уже чуть по-другому пойдет…
   - Директор, а как же я остался в живых? – смущаясь, спросил парнишка. – О себе я тогда как-то не задумывался. Решил, что предсказание должно в любом случае исполниться.
   - Здесь все просто, Гоша. Когда замок вздрогнул от твоего желания, мы поняли, что произошло что-то ужасное. И все отправились туда более короткой дорогой, - увидев удивление во взгляде парнишки, директор пояснил, - через зеркало, сразу в ту комнату, где оно и стоит. Кстати, Вомшулд туда пробрался так же. Он-то уже знал дорогу. Ну, а тебя воскресила живая и мертвая вода. Мертвая уже давно у меня имелась. А живую - по моей просьбе достали.
   Каджи понимающе кивнул головой, вспомнив посещение Меридой квартиры парочки очень симпатичных вампиров. И тут же парнишку осенило:
   - Так вы заранее знали, директор, обо всем, что произойдет?

   - Кто ты? – прошептал Гоша едва слышно, догадываясь об ответе.
   - Ты хотел спросить, кто мы? – издеваясь, поинтересовался голос. - Мы с тобой - Вомшулд Нотби! Самый величайший из магов!
   Каджи оказался уже почти на самом верху Алтаря Желаний, но, услышав это, споткнулся и упал, больно ударившись копчиком. А его правая рука наткнулась на что-то металлическое. Он скосил глаза и с удивлением обнаружил под ладонью рукоять короткого меча. На его блестящем лезвии были выгравированы буквы на чужом языке, но Гоша их легко прочитал: “Гриффиндор”. Парнишка сжал меч в руке и поднялся.
   - Не подходи ко мне, - зловеще прошипел он.
   А Вомшулд, все же так будет уместнее теперь называть вейлу, только криво усмехнулся, неспешно и осторожно приближаясь к мальчишке:
   - Ты думаешь, что у тебя хватит духа помешать мне исполнить задуманное?
   Гошу неожиданно пронзила насквозь настолько очевидная истина, что он поразился ее простоте. И даже ощутил физически, а не только мысленно ее присутствие в себе, в каждой клеточке тела. Только так, и никак иначе! Предсказание должно сбыться! А потому Каджи и ответил очень твердо:
   - Да! Я помешаю тебе. И у меня хватит на это духа!
   Парнишка быстро, словно боясь не успеть или передумать, развернул меч острием к себе, приставив его кончик напротив отчаянно бьющегося сердца. И намертво сжав рукоять обеими руками, упал плашмя лицом вперед, обреченно зажмурившись. Но когда нестерпимо острая боль пронзила его грудь, глаза у Гоши сами собой распахнулись во всю ширь. И в их медленном угасании застыло безбрежное удивление: я - смог, я - победил!
   Но он уже не видел, как вращающиеся над Алтарем Желаний арки медленно остановились, застыв перпендикулярно друг другу. А бледное свечение, до этого момента исходившее вверх, стремительно втянулось в куб, увлекая за собой и туманную дымку. Руны на боках Алтаря раскалились, и на черноте появилось несколько новых золотистых потеков.
   И в тот же миг из куба вверх и в стороны выплеснулся такой фантастический поток света, что даже представить себе невозможно. Этот выброс энергии, похожей на термоядерный взрыв в миниатюре, сопровождался такой же по силе ударной волной.
   Странным образом миновав распростертого на Алтаре Каджи, она превратила в пыль Дриму, застывшую на ступенях и ошарашенно таращившуюся на Гошу. Лишь только что-то черное вырвалось из тела учительницы и, описав круг над парнишкой, умчалось вверх. А потом волна прокатилась за ослепительно ярким светом по всему залу, ударившись в конце в его стены. Замок даже дрогнул от такого напора, словно при легком землетрясении, а с потолка посыпались песчинки и пыль из щелей между плитами. И неожиданно быстро свет втянулся обратно в куб. А Алтарь успокоился еще на пятьдесят лет.
   Но Каджи было уже все равно. Главное, что он победил. И желание исполнилось.

Здесь должен был начаться эпилог.

* Включите песню Atomic Kitten - The Tide Is High (Get The Feeling)
   Он открыл глаза, и первой мыслью посетившей голову было, какой странный сон ему приснился. Это ж как нужно учитаться, что пригрезилось, будто он учился в школе колдовства? И даже погиб там. Кошмар, да и только!
   Чуть затуманенный близорукий взгляд неспешно скользнул по потолку. Странно, он выглядел совсем незнакомо, не как в его комнате. И Каджи вспомнил, что перед сном он навернулся чайником о прикроватную тумбочку. Похоже, очень крепко навернулся, раз его увезли в больницу. Только голова почему-то совсем не болела, зато ломило грудь.
   Гоша нащупал на тумбочке, стоявшей рядом, свои очки. Нацепив их, парнишка глянул перед собой уже повнимательнее.
   По-больничному стерильно белый сводчатый потолок. За арочным окном покачивает голыми ветвями высокая береза, усыпанная пушистым снегом, поблескивающим под яркими лучами солнца. В ногах у кровати обычный стол на тонких металлических стойках. На нем живописный натюрморт из различных предметов.
   Глаз зацепился только за наполовину опустошенную коробку с шоколадными конфетами в форме небольших шариков. Да еще букет в центре композиции заинтересовал. Черные гладиолусы, что совсем не обычно. Ну и еще, из центра цветочков периодически вылетают крохотные праздничные салютики с едва слышными хлопками. Да большая ваза с крупными грушами завершала натюрморт.
   Каджи скосил глаза в сторону. Рядом с его кроватью в кресле, поджав под себя ноги, сладко сопела, задремав, девчонка с прямыми черными волосами до плеч. И лицо ее парнишке было очень знакомо. Знакомо настолько, что он тут же расплылся в широкой улыбке. А она, почувствовав, что на нее таращатся, распахнула серо-голубые глазищи и, потянувшись, зевнула. И только потом произнесла, устраиваясь в кресле поудобнее:
   - Ну, чего вылупился, боец, словно первый раз увидел? – И тут же радостно заулыбалась в ответ. – Привет, Гоша! Как спалось?
   - Не знаю, Янка, - он попробовал пожать плечами, но сердце тут же закололо. – Слушай, но я же ведь, того, вроде как погиб?
   - Ну и что? – близняшка хитро прищурилась. – Мы вообще-то тоже. Но как видишь, я сижу перед тобой живая и здоровая. Только не выспавшаяся. – И тут же она без перехода перескочила на другую тему. – Жаль, что желание всего одно исполняется. Ты так и не нашел своих родителей.
   - Зато друзья живы, - спокойно возразил Каджи. – Без вас я ничто.
   - И враги, к сожалению, тоже выжили, - встрепенулась девчонка. – Чпок, гад такой, сейчас ходит по школе весь из себя гордый такой и врет всем подряд, что если бы не он, отважно прикрывавший твою спину, то тебе ни за что не добраться б до Алтаря Желаний.
   - Ну и пусть себе врет, тебе жалко, что ли? - улыбнулся Гоша. – И хорошо, что враги тоже живы, без них здесь стало бы скучно.
   - А лахудра знаешь, что заявила мне, когда пыталась сюда прорваться? – Янка недовольно сморщилась. – Видишь ли…
   Но что там такого заявила Луиза, мальчишка так и не узнал. Дверь в палату раскрылась, и на пороге показались двое. Верд-Бизар пытался решительно пройти вперед, а маленький и щуплый старичок в белом халате с редкой бороденкой на суховатом строгом лице ему мешал, раскинув руки в стороны. И был он невероятно похож на корейца.
   - Сейчас сюда нельзя посторонним, директор! Мальчик еще не поправился.
   - Уйди Диорум, не доводи до греха! – возмутился Этерник. – Это я-то посторонний? А она тогда кто?
   Директор размашисто ткнул указательным пальцем в сторону кресла. Гвардии лейб-медик Хилкровса только пожал плечами и твердо высказался:
   - Сам прекрасно знаешь, Тэри, что она – не посторонняя.
   Но Верд-Бизар уже ловко для своего возраста прошмыгнул между косяком двери и Паком. И даже кулаком ему погрозил:
   - Дождешься ты у меня, Ди, уволю! Никакого уважения к директору, - совсем не строго возмутился Этерник, на что врач только махнул небрежно рукой, мол, не первый раз слышу. А Верд-Бизар, подобрав полы длинноватой мантии, уже приблизился к креслу и поинтересовался у Янки, чуть склонив к ней голову и лукаво-заговорщически улыбаясь: - Ты почему не на уроке, Лекс?
   - А …у нас сейчас заклинания. Меня профессор Мардер отпустила ненадолго, - девчонка быстренько подорвалась из кресла. – Вы присаживайтесь, директор.
   - Я-то присяду, - они поменялись местами. – Вот только нашла, кого обманывать. У вас сейчас зельеварение, и профессор Джакетс тебя совсем не отпускала. Ненадолго говоришь? Да ты, Яна, уже вторые сутки отсюда не вылазишь. А ну живо марш спать! – грозно скомандовал Этерник, правда, тут же мягко добавил: - На сегодня я тебя освобождаю от уроков. И не бойся, никуда твой герой не денется. Пак его живо на ноги поставит, и уже завтра увидитесь на трансфигурации. Иди, иди, нам поговорить нужно с глазу на глаз.
   Близняшка, нехотя, поплелась к выходу, расстроившись, что ее выгнали на самом интересном месте. Но директор окликнул ее уже на пороге:
   - Совсем забыл, Яна, напомнить тебе, что у лахудры есть не такое уж и плохое имя. И не подумай, что это она пожаловалась.
   Когда дверь за девчонкой закрылась, Верд-Бизар чуть странно вытянул шею, словно прислушиваясь к чему-то. А потом хитро подмигнул Каджи и, приложив палец к губам, шепотом сказал:
   - Подслушивает, - и мягко улыбнулся, небрежно махнув рукой. – Ну и пускай.
   И помолчав несколько секунд, директор уже нормальным голосом предложил, загадочно сверкая карими глазами, молодыми и задорными, из-под седых бровей:
   - Если есть вопросы – спрашивай, пока меня Пак отсюда не выгнал.
   Вопросов было такое море, что Каджи тут же забыл больше половины из них, перепутав, с чего хотел начать:
   - Директор, нас ведь накажут?
   - Нет, - сильно удивился Этерник. – С чего это ты так решил?
   - Ну, - смутился Каджи, не ожидавший такого тона, - мы же ведь забрались туда, куда вы запретили. Да и вообще…
   - Если уж говорить в твоем стиле, Гоша, то вы вообще победили того, кого победить очень сложно.
   - Вы о Вомшулде говорите, директор? Так это я случайно.
   - Нет, Гоша, не о Вомшулде, не ко сну будь помянут. Вы победили себя. Каждый из вас справился с тем темным, что у многих из нас присутствует в душе. Даже Гордий, чего я, скажем честно, от него не ожидал. И хотя у Чпока это всего лишь временное явление, но кто ж знает, как он поведет себя дальше. И вы, я думаю, поняли, что победить настоящего противника и преодолеть опасности, подстерегающие на жизненном пути, намного проще - объединившись. И с друзьями, и порой с, казалось бы, врагами. А о том, как ты поступил, вообще разговор отдельный. Не каждый решится пожертвовать собой. Ты станешь со временем очень сильным волшебником.
   - Вряд ли, директор.
   - А ты не прибедняйся! – строго возразил Верд-Бизар. – Даже мы учителя не все знали, как действует Алтарь. А ты смог понять, что желание заказывает тот, кто приносит свою жизнь в жертву его исполнения. А уж претворить это знание в жизнь - далеко не каждому дано. Кстати, Гоша, а как в точности звучало твое желание, не поделишься?
   - Чтобы все, кто шел со мной к Алтарю, остались живы и невредимы.
   Директор задумался и высказался потом совсем непонятно для Каджи, видимо только для себя:
   - Странная вещь эти слова. Стоит произнести всего на одно меньше, и дальше жизнь уже чуть по-другому пойдет…
   - Директор, а как же я остался в живых? – смущаясь, спросил парнишка. – О себе я тогда как-то не задумывался. Решил, что предсказание должно в любом случае исполниться.
   - Здесь все просто, Гоша. Когда замок вздрогнул от твоего желания, мы поняли, что произошло что-то ужасное. И все отправились туда более короткой дорогой, - увидев удивление во взгляде парнишки, директор пояснил, - через зеркало, сразу в ту комнату, где оно и стоит. Кстати, Вомшулд туда пробрался так же. Он-то уже знал дорогу. Ну, а тебя воскресила живая и мертвая вода. Мертвая уже давно у меня имелась. А живую - по моей просьбе достали.
   Каджи понимающе кивнул головой, вспомнив посещение Меридой квартиры парочки очень симпатичных вампиров. И тут же парнишку осенило:
   - Так вы заранее знали, директор, обо всем, что произойдет?

   Туда, куда мальчишка наступил, сверху посыпались крупные булыжники, завалившие, в конце концов, коридор под самый потолок. Один даже прямо к ногам Каджи прикатился, ему на горе камней места не хватило. А парнишка так и сидел на полу чумазый, в порвавшейся мантии, со слезами, скатывающимися по щекам.
   Рядом возник Чпок, вернувшийся обратно. Он посмотрел на завал, вздохнул прерывисто и угрюмо высказался:
   - Ладно, чего уж тут сделаешь. Пошли дальше. Вряд ли нас ожидает что-то лучшее впереди.
   Каджи глянул на него исподлобья, но промолчал, поднимаясь на ноги. Только быстро смахнул с ресниц слезы пыльным рукавом мантии, пока Гордий их не заметил. Хорошо, что здесь полумрак стоял, а то ведь всю дорогу подкалывать будет, гад. А Гоше и без этого сейчас так погано, хоть башкой о стены бейся. Ну вот, спрашивается, на кой ляд он сам сюда поперся, да еще и друзей на глупость подбил?
   Через некоторое время ребята, весь оставшийся путь молчавшие и настороженно прислушивавшиеся, опасливо выглянули в следующий просторный и симпатичный зальчик. Ничего страшного на этот раз они не увидели.
   Вот разве что Гоше, по старой памяти, статуи, в количестве четырех штук застывшие в углах, совсем не понравились. Высокие, в поблескивающих золотистых латах, с красочными плюмажами на макушках шлемов. И в каждой руке по острому слегка изогнутому клинку. Рук у каждой статуи почему-то было четыре.
   А уж две гарпии, окаменевшие изваяниями на выступающем парапете над очередной приоткрытой дверью, еще противнее выглядели. Особенно их прищуренные глаза, напряженно вглядывающиеся в противоположный вход.
Ребята осторожно втянулись обратно, прижавшись к стене.
   - Не нравится мне все это, - голос у Гоши звучал тихо и хрипло.
   - И что с того? – так же хрипло поинтересовался Чпок. – Можно, конечно, и здесь постоять, пока с голоду не окочуримся.
   - Ладно, тогда давай бегом до следующей двери, - предложил Каджи. – Хотя надоело уже. Я никогда в жизни столько не бегал.
   Гордий почесал затылок, задумавшись, но интересных мыслей не начесал, а потому согласился:
   - Рванем на три. Палочку приготовь на всякий случай. – И мальчишка принялся отсчитывать. – Раз, два, два с половиной, три…
   А затем ребята одновременно выскочили в зал, опрометью бросившись в противоположную сторону к двери. Прямо навстречу летящим гарпиям. Да и латы тоже не стояли без дела, ходко двинувшись в их направлении с четырех углов.
   Каджи даже умудрился увернуться от спикировавшей на него сверху железной птички с женским приветливо-злым лицом. И оглянувшись назад, с удивлением заметил, как ему вслед посыпались перья, срываясь с крыльев заложившей крутой вираж гарпии. Только они с легкостью втыкались в каменный пол, превращаясь во время полета в маленькие, но острые кинжальчики. И еще Гоша увидел, как вторая пичуга, удачно цапнула Чпока острыми когтями за плечи и, немного приподняв в воздух, небрежно швырнула в обратную сторону.
   Гордий плашмя и приземлился почти в то место, откуда ребята только что стартовали. Но он тут же вскочил на ноги, недовольно поморщившись, и выставил вперед волшебную палочку навстречу приближающимся латникам. И даже что-то пробормотал себе под нос.
   Каджи, уже влетевшему в дверь, показалось, что из палочки Чпока вырвалась на свободу крохотная молния, чего он от спутника совсем не ожидал. И она угодила ближайшему противнику под забрало. Но тот только мотнул недовольно шлемом и припустил вперед даже еще быстрее.
   - Гордий! – заорал Гоша, отчаянно пытаясь задержать дверь, потихоньку начавшую закрываться. – Вынимай из них душу. Они же не живые!
   И парнишка даже умудрился прицелиться, подталкиваемый дверью, и выпалить:
   - Индиферро!
   Ближний к Чпоку латник, которому до этого уже влетело под забрало, тут же споткнулся на ровном месте и нелепо завалился вперед, рассыпавшись от удара на запчасти. А Каджи успел услышать нагло-самоуверенный ответный крик Гордия:
   - Щас я из них тут, блин, повытрясаю души! – в очередного латника опять угодила скромная молния. *

* Можете выключить песню
   И тут дверь окончательно захлопнулась. А Каджи, подергав ее на удачу за ручку, но, прекрасно зная, что она не откроется, опустился прямо на пол, устало привалившись к ней спиной. И подумал, что зря Чпок не ходил на факультатив по дизайну: с латниками и статуями гарпий он точно не справится.
Когда чуточку успокоился, и сердце перестало рваться из груди, парнишка неспеша поднялся. Бежать теперь некуда, да уже и не хотелось. Почему-то Гоше стало все безразличным.
   Комнатка, в которой он очутился в полном одиночестве, была совсем крошечной. И почти пустой, если не считать пары горящих факелов, закрепленных на стене, двери, не желающей открываться, да большого зеркала в красивой раме напротив нее. К нему-то Каджи и направился.
   Он стоял и тупо смотрел на свое отражение. Ну что, друг, добрался до цели? И куда же дальше? Ясно дело, что к Алтарю Желаний! Вот только как туда перемещаться-то? Для этого ведь нужно мысленно представить место, где ты хочешь оказаться. И здесь не получится скомандовать зеркалу, перенеси, мол, меня к Алтарю Желаний и точка. Есть, конечно, другие варианты. Можно смачно плюнуть на все и запросто отправиться к Мэри, например. Рассказать ей о том, что натворил. И принять геройскую смерть от руки сестры. Чего уж проще?
   А все гениальное, как Каджи где-то слышал, - именно просто. И он тут же хлопнул себя ладонью по лбу. Ведь точно! Как же он, дурень, сразу не догадался. А Монотонус, установивший здесь это зеркало, – в этом Гоша не сомневался – определенно гений.
   Парнишка, отбросив в сторону все прочие мысли и сомнения, сосредоточился исключительно на зеркале. И уже через несколько секунд, показавшихся ему тягучими как сама вечность, Каджи развернулся и пошел прочь, грустно вздохнув. Потом он взялся за ручку двери, которая тут же легко открылась. Гоша решительно шагнул за порог, догадываясь, что ловушек больше не будет.
   И оказался в зале, похожим по размерам на предыдущий, как две капли воды. Но только по размерам. Этот был красив до бесподобия, сверкая позолотой, поражая лепниной на потолке и затейливым орнаментом на стенах. И, слава богу, здесь не было ни статуй, ни латников, ни монстров. Зато в самом центре находился ОН – Алтарь Желаний.
   Не сказать, что сооружение настолько уж поражало воображение. Гоша, например, представлял его совсем иначе, более мрачно. Чем-то вроде плахи, на которой несчастным жертвам отрубают головы, в обрамлении чадящих факелов, дающих света столько, чтобы не промазать топором по шее. С грудой ветхих скелетов валяющихся вокруг. И с каплями засохшей крови.
   Ничего подобного. Трехступенчатое возвышение из кристально белого мрамора с просторной площадкой в навершии. В его центре куб, метр на метр, но уже непроницаемо черный и тоже каменный. А над кубом две витиеватые арки однообразно серые размером с взрослого человека вращаются неспешно в разные стороны. Складывается такое впечатление, что хотя они каждая сама по себе, но в то же время – одна в другой. И даже больше, арки будто одно целое. А внутри их вращения в неясном тусклом свете, исходящем вертикально от куба струилась какая-то непонятная сизая муть, похожая на легкую туманную дымку.
   Каджи обошел вокруг Алтаря и обратил внимание на то, что на всех четырех стенках черного куба присутствуют две золотые руны, повторяющие на каждой грани друг друга и словно бы выжженные в камне. Даже мелкие потеки вниз отчетливо видны. И что еще интереснее, Гоша легко и не напрягаясь, их прочитал: жертва – желание. И озадачился. Об этом он совсем и не подумал как-то. С желанием еще, туда-сюда, можно разобраться. А – жертва?
   Каджи продолжал напряженно вглядываться в Алтарь, озабоченно нахмурившись, но не решаясь наступить на кристально чистые ступени. Ему даже показалось, что арки стали вращаться чуточку быстрее. А из дымки внутри них соткалась объемная картина, отображающая его самое заветное желание. Он там увидел себя, абсолютно счастливого. Радостно обнимающих его родителей и не менее ликующих Мериду с отцом. На заднем плане печально улыбающихся друзей. И лица их Гоше показались безжизненными, словно у призраков.
   Именно в этот момент у него в голове проскользнула какая-то очень важная мысль, смутно озарившая его. Настолько важная, что прядка немедленно отозвалась такой тяжестью, которой он за ней еще никогда не замечал. И без понимания этой мысли все остальное, и то, что было, и то, что только еще будет, не имело абсолютно никакого значения. Но ухватить ее за хвост оказалось невозможно. Видимо, ему просто помешал голос, раздавшийся за Гошиной спиной:
   - Я оказывается вовремя. Не помешаю?
   Каджи резко повернулся, вздрогнув от неожиданности.
   - Вы? – на большее у парнишки не хватило фантазии. – Но что вы здесь делаете?
   Вопрос был абсолютно глупый. Впору бы спрашивать, что ОН здесь делает. Но, как ни странно, профессор Ловью ответила, неспешно приближаясь к мальчишке:
   - Вообще-то, я пришла сюда, чтобы исполнилось одно желание. Кстати, спасибо, что дождался меня. – Она мило улыбнулась. – Мне же понадобится жертва.
   Каджи попятился. И Дрима тут же остановилась.
   - Ты уж не убегай, пожалуйста, - ее носик, казавшийся раньше очаровательным, некрасиво наморщился. – Наша магия около Алтаря не действует, и мне не очень хотелось бы гоняться за тобой. Я, конечно, тебя поймаю, - тут ее голос резко изменился, став мужским и довольно-таки неприятным, - но ненавижу бегать!
   - Но я думал, что Своч…, - промямлил Каджи, совсем ничего не понимая.
   - Ах уж этот, Своч, Своч, - и хотя лицо у Дримы слегка застыло, наподобие маски, потеряв вейловскую привлекательность и чуточку огрубев, глаза, тем не менее, зло полыхнули. - С ним мне еще придется разобраться потом. Он чуть не помешал мне, хотя, не скрою, я ожидала помощи.
   Она помолчала немного и продолжила:
   - Хотя, кое в чем он мне все же помог, надо отдать ему должное. Батлер ведь заставил тебя думать, что он корень всех твоих бед и несчастий? И этим отвлек внимание от меня.
   - Так это не Своч пытался меня убить, а вы? – удивился Каджи.
   - Убить тебя? – Оно рассмеялось, смешав в себе грубый мужской хохот с чисто женскими ужимками. – Да что ты, Каджи! Никто не пытался тебя убить. В крайнем случае, здесь, в школе. Если бы я этого хотела, ты уже давно был бы мертв. После того, как я попала все-таки сюда преподавать, ты мне нужен был именно живым. До этого момента. Просто так я пыталась заставить тебя активнее рваться к Алтарю, чтобы ты очень захотел найти своих родителей, которые тебя приласкают, обогреют, защитят. Получилось. Странно, конечно, что Своч иногда невольно мешал мне. А ведь он, наверное, с радостью прикончил бы тебя собственноручно. И вместо этого…
   Дрима прищурившись, посмотрела на парнишку, отчего он покрылся липким потом. Но уже через несколько секунд она встрепенулась и сама себе приказала властным мужским голосом:
   - Все, хватит болтать! Пора приступать к делу, чтобы исполнилось предсказание, - вейла заливисто и зловеще расхохоталась. – Правда, только его концовка.
   - Но зачем вам…? – оторопело спросил Каджи, потихоньку пятясь от учительницы вверх по ступеням, хотя уже кое-что понял.
   - Зачем?! – рявкнула она или скорее он. – Да затем, что я хочу наконец-то получить свое собственное тело! Это должно было случиться еще десять лет назад, когда меня призвали в этот мир, но нам тогда помешали. Я устал быть гостем в чужом! Именно поэтому я принесу тебя в жертву. И когда твоя душа улетит, а мой дух переселился в твое тело, Дрима пожелает, чтобы ты вновь ожил. Гордись, Каджи, ты возродишься, словно птица Феникс, только уже могущественным, как никто другой из ныне живущих волшебников. – И заметив страх на его лице, добавил. – Не бойся, ведь ты – это я, а мне не пристало бояться, чего бы то ни было.

   Туда, куда мальчишка наступил, сверху посыпались крупные булыжники, завалившие, в конце концов, коридор под самый потолок. Один даже прямо к ногам Каджи прикатился, ему на горе камней места не хватило. А парнишка так и сидел на полу чумазый, в порвавшейся мантии, со слезами, скатывающимися по щекам.
   Рядом возник Чпок, вернувшийся обратно. Он посмотрел на завал, вздохнул прерывисто и угрюмо высказался:
   - Ладно, чего уж тут сделаешь. Пошли дальше. Вряд ли нас ожидает что-то лучшее впереди.
   Каджи глянул на него исподлобья, но промолчал, поднимаясь на ноги. Только быстро смахнул с ресниц слезы пыльным рукавом мантии, пока Гордий их не заметил. Хорошо, что здесь полумрак стоял, а то ведь всю дорогу подкалывать будет, гад. А Гоше и без этого сейчас так погано, хоть башкой о стены бейся. Ну вот, спрашивается, на кой ляд он сам сюда поперся, да еще и друзей на глупость подбил?
   Через некоторое время ребята, весь оставшийся путь молчавшие и настороженно прислушивавшиеся, опасливо выглянули в следующий просторный и симпатичный зальчик. Ничего страшного на этот раз они не увидели.
   Вот разве что Гоше, по старой памяти, статуи, в количестве четырех штук застывшие в углах, совсем не понравились. Высокие, в поблескивающих золотистых латах, с красочными плюмажами на макушках шлемов. И в каждой руке по острому слегка изогнутому клинку. Рук у каждой статуи почему-то было четыре.
   А уж две гарпии, окаменевшие изваяниями на выступающем парапете над очередной приоткрытой дверью, еще противнее выглядели. Особенно их прищуренные глаза, напряженно вглядывающиеся в противоположный вход.
Ребята осторожно втянулись обратно, прижавшись к стене.
   - Не нравится мне все это, - голос у Гоши звучал тихо и хрипло.
   - И что с того? – так же хрипло поинтересовался Чпок. – Можно, конечно, и здесь постоять, пока с голоду не окочуримся.
   - Ладно, тогда давай бегом до следующей двери, - предложил Каджи. – Хотя надоело уже. Я никогда в жизни столько не бегал.
   Гордий почесал затылок, задумавшись, но интересных мыслей не начесал, а потому согласился:
   - Рванем на три. Палочку приготовь на всякий случай. – И мальчишка принялся отсчитывать. – Раз, два, два с половиной, три…
   А затем ребята одновременно выскочили в зал, опрометью бросившись в противоположную сторону к двери. Прямо навстречу летящим гарпиям. Да и латы тоже не стояли без дела, ходко двинувшись в их направлении с четырех углов.
   Каджи даже умудрился увернуться от спикировавшей на него сверху железной птички с женским приветливо-злым лицом. И оглянувшись назад, с удивлением заметил, как ему вслед посыпались перья, срываясь с крыльев заложившей крутой вираж гарпии. Только они с легкостью втыкались в каменный пол, превращаясь во время полета в маленькие, но острые кинжальчики. И еще Гоша увидел, как вторая пичуга, удачно цапнула Чпока острыми когтями за плечи и, немного приподняв в воздух, небрежно швырнула в обратную сторону.
   Гордий плашмя и приземлился почти в то место, откуда ребята только что стартовали. Но он тут же вскочил на ноги, недовольно поморщившись, и выставил вперед волшебную палочку навстречу приближающимся латникам. И даже что-то пробормотал себе под нос.
   Каджи, уже влетевшему в дверь, показалось, что из палочки Чпока вырвалась на свободу крохотная молния, чего он от спутника совсем не ожидал. И она угодила ближайшему противнику под забрало. Но тот только мотнул недовольно шлемом и припустил вперед даже еще быстрее.
   - Гордий! – заорал Гоша, отчаянно пытаясь задержать дверь, потихоньку начавшую закрываться. – Вынимай из них душу. Они же не живые!
   И парнишка даже умудрился прицелиться, подталкиваемый дверью, и выпалить:
   - Индиферро!
   Ближний к Чпоку латник, которому до этого уже влетело под забрало, тут же споткнулся на ровном месте и нелепо завалился вперед, рассыпавшись от удара на запчасти. А Каджи успел услышать нагло-самоуверенный ответный крик Гордия:
   - Щас я из них тут, блин, повытрясаю души! – в очередного латника опять угодила скромная молния. *

* Можете выключить песню
   И тут дверь окончательно захлопнулась. А Каджи, подергав ее на удачу за ручку, но, прекрасно зная, что она не откроется, опустился прямо на пол, устало привалившись к ней спиной. И подумал, что зря Чпок не ходил на факультатив по дизайну: с латниками и статуями гарпий он точно не справится.
Когда чуточку успокоился, и сердце перестало рваться из груди, парнишка неспеша поднялся. Бежать теперь некуда, да уже и не хотелось. Почему-то Гоше стало все безразличным.
   Комнатка, в которой он очутился в полном одиночестве, была совсем крошечной. И почти пустой, если не считать пары горящих факелов, закрепленных на стене, двери, не желающей открываться, да большого зеркала в красивой раме напротив нее. К нему-то Каджи и направился.
   Он стоял и тупо смотрел на свое отражение. Ну что, друг, добрался до цели? И куда же дальше? Ясно дело, что к Алтарю Желаний! Вот только как туда перемещаться-то? Для этого ведь нужно мысленно представить место, где ты хочешь оказаться. И здесь не получится скомандовать зеркалу, перенеси, мол, меня к Алтарю Желаний и точка. Есть, конечно, другие варианты. Можно смачно плюнуть на все и запросто отправиться к Мэри, например. Рассказать ей о том, что натворил. И принять геройскую смерть от руки сестры. Чего уж проще?
   А все гениальное, как Каджи где-то слышал, - именно просто. И он тут же хлопнул себя ладонью по лбу. Ведь точно! Как же он, дурень, сразу не догадался. А Монотонус, установивший здесь это зеркало, – в этом Гоша не сомневался – определенно гений.
   Парнишка, отбросив в сторону все прочие мысли и сомнения, сосредоточился исключительно на зеркале. И уже через несколько секунд, показавшихся ему тягучими как сама вечность, Каджи развернулся и пошел прочь, грустно вздохнув. Потом он взялся за ручку двери, которая тут же легко открылась. Гоша решительно шагнул за порог, догадываясь, что ловушек больше не будет.
   И оказался в зале, похожим по размерам на предыдущий, как две капли воды. Но только по размерам. Этот был красив до бесподобия, сверкая позолотой, поражая лепниной на потолке и затейливым орнаментом на стенах. И, слава богу, здесь не было ни статуй, ни латников, ни монстров. Зато в самом центре находился ОН – Алтарь Желаний.
   Не сказать, что сооружение настолько уж поражало воображение. Гоша, например, представлял его совсем иначе, более мрачно. Чем-то вроде плахи, на которой несчастным жертвам отрубают головы, в обрамлении чадящих факелов, дающих света столько, чтобы не промазать топором по шее. С грудой ветхих скелетов валяющихся вокруг. И с каплями засохшей крови.
   Ничего подобного. Трехступенчатое возвышение из кристально белого мрамора с просторной площадкой в навершии. В его центре куб, метр на метр, но уже непроницаемо черный и тоже каменный. А над кубом две витиеватые арки однообразно серые размером с взрослого человека вращаются неспешно в разные стороны. Складывается такое впечатление, что хотя они каждая сама по себе, но в то же время – одна в другой. И даже больше, арки будто одно целое. А внутри их вращения в неясном тусклом свете, исходящем вертикально от куба струилась какая-то непонятная сизая муть, похожая на легкую туманную дымку.
   Каджи обошел вокруг Алтаря и обратил внимание на то, что на всех четырех стенках черного куба присутствуют две золотые руны, повторяющие на каждой грани друг друга и словно бы выжженные в камне. Даже мелкие потеки вниз отчетливо видны. И что еще интереснее, Гоша легко и не напрягаясь, их прочитал: жертва – желание. И озадачился. Об этом он совсем и не подумал как-то. С желанием еще, туда-сюда, можно разобраться. А – жертва?
   Каджи продолжал напряженно вглядываться в Алтарь, озабоченно нахмурившись, но не решаясь наступить на кристально чистые ступени. Ему даже показалось, что арки стали вращаться чуточку быстрее. А из дымки внутри них соткалась объемная картина, отображающая его самое заветное желание. Он там увидел себя, абсолютно счастливого. Радостно обнимающих его родителей и не менее ликующих Мериду с отцом. На заднем плане печально улыбающихся друзей. И лица их Гоше показались безжизненными, словно у призраков.
   Именно в этот момент у него в голове проскользнула какая-то очень важная мысль, смутно озарившая его. Настолько важная, что прядка немедленно отозвалась такой тяжестью, которой он за ней еще никогда не замечал. И без понимания этой мысли все остальное, и то, что было, и то, что только еще будет, не имело абсолютно никакого значения. Но ухватить ее за хвост оказалось невозможно. Видимо, ему просто помешал голос, раздавшийся за Гошиной спиной:
   - Я оказывается вовремя. Не помешаю?
   Каджи резко повернулся, вздрогнув от неожиданности.
   - Вы? – на большее у парнишки не хватило фантазии. – Но что вы здесь делаете?
   Вопрос был абсолютно глупый. Впору бы спрашивать, что ОН здесь делает. Но, как ни странно, профессор Ловью ответила, неспешно приближаясь к мальчишке:
   - Вообще-то, я пришла сюда, чтобы исполнилось одно желание. Кстати, спасибо, что дождался меня. – Она мило улыбнулась. – Мне же понадобится жертва.
   Каджи попятился. И Дрима тут же остановилась.
   - Ты уж не убегай, пожалуйста, - ее носик, казавшийся раньше очаровательным, некрасиво наморщился. – Наша магия около Алтаря не действует, и мне не очень хотелось бы гоняться за тобой. Я, конечно, тебя поймаю, - тут ее голос резко изменился, став мужским и довольно-таки неприятным, - но ненавижу бегать!
   - Но я думал, что Своч…, - промямлил Каджи, совсем ничего не понимая.
   - Ах уж этот, Своч, Своч, - и хотя лицо у Дримы слегка застыло, наподобие маски, потеряв вейловскую привлекательность и чуточку огрубев, глаза, тем не менее, зло полыхнули. - С ним мне еще придется разобраться потом. Он чуть не помешал мне, хотя, не скрою, я ожидала помощи.
   Она помолчала немного и продолжила:
   - Хотя, кое в чем он мне все же помог, надо отдать ему должное. Батлер ведь заставил тебя думать, что он корень всех твоих бед и несчастий? И этим отвлек внимание от меня.
   - Так это не Своч пытался меня убить, а вы? – удивился Каджи.
   - Убить тебя? – Оно рассмеялось, смешав в себе грубый мужской хохот с чисто женскими ужимками. – Да что ты, Каджи! Никто не пытался тебя убить. В крайнем случае, здесь, в школе. Если бы я этого хотела, ты уже давно был бы мертв. После того, как я попала все-таки сюда преподавать, ты мне нужен был именно живым. До этого момента. Просто так я пыталась заставить тебя активнее рваться к Алтарю, чтобы ты очень захотел найти своих родителей, которые тебя приласкают, обогреют, защитят. Получилось. Странно, конечно, что Своч иногда невольно мешал мне. А ведь он, наверное, с радостью прикончил бы тебя собственноручно. И вместо этого…
   Дрима прищурившись, посмотрела на парнишку, отчего он покрылся липким потом. Но уже через несколько секунд она встрепенулась и сама себе приказала властным мужским голосом:
   - Все, хватит болтать! Пора приступать к делу, чтобы исполнилось предсказание, - вейла заливисто и зловеще расхохоталась. – Правда, только его концовка.
   - Но зачем вам…? – оторопело спросил Каджи, потихоньку пятясь от учительницы вверх по ступеням, хотя уже кое-что понял.
   - Зачем?! – рявкнула она или скорее он. – Да затем, что я хочу наконец-то получить свое собственное тело! Это должно было случиться еще десять лет назад, когда меня призвали в этот мир, но нам тогда помешали. Я устал быть гостем в чужом! Именно поэтому я принесу тебя в жертву. И когда твоя душа улетит, а мой дух переселился в твое тело, Дрима пожелает, чтобы ты вновь ожил. Гордись, Каджи, ты возродишься, словно птица Феникс, только уже могущественным, как никто другой из ныне живущих волшебников. – И заметив страх на его лице, добавил. – Не бойся, ведь ты – это я, а мне не пристало бояться, чего бы то ни было.