Реликтовые израильские дубы, так непохожие на своих российских собратьев, цвели какими то мелкими, зелено - горчичными соцветиями и покрывали все ущелье , как непокорные кудри. То тут, то там неприхотливо расцветали розовые кусты львиного зева или желтые, мохнато-пупырчатые шарики местной мимозы. 
Маалот уже давно остался за спиной и выглядел отдельными редкими домиками, расположенными на вершине горы. А мы все спускались и спускались , рассматривая многочисленные пещеры , любуясь весенним цветением трав и сочной яркой зеленью. которая через каких нибудь несколько недель превратиться в жухлую и высохшую.
Дошли до ручья, постояли у небольшого водопадика, вдыхая брызги воды, долетавшие до нас. Какая то незнакомая ребятня плескалась в ручье. Форель тоже кружилась на мелководье, причем ее было столько, что ее можно было грести и вылавливать лопатой. К сожалению, это были мальки форели, сантиметров 20-25, не более . Но ведь где то же были и большие рыбы! Увы, - нам они не встретились. 
Несколько раз нашу тропу пересекал ручей и тогда мы взбирались на деревянные мостики, которые, при ходьбе, немного пружинили под ногами. Однажды , мостика не было и мы пошли вброд. Мы дошли до " лунного пейзажа". Это то место , где, уже очень широко разлившийся ручей, как бы обтекает желтую карстовую породу горы, выстилающую его дно и вздымающуюся над его поверхностью. Вода сгладила все неровности, образовала множество ложбинок и впадин в породе и заходит в эти лагуны, ненадолго задерживаясь в них. Она там очень теплая и многие путешественники задерживаются в этом месте, чтобы передохнуть в тени деревьев, перекусить и отправиться дальше. 
Дорога обратно была не такой приятной. Питьевая вода в бутылке стремительно исчезала и мы, как моряки среди океана, отказывали себе в лишнем глотке .Солнце стояло в зените и жара крепчала . Время от времени я поливала себя водой, набранной из ручья . Она давала небольшую передышку, но почти мгновенно высыхала. Я, зная себя и предвидя, что наступят более тяжелые времена, ограничивала свою дозу одним глотком. Феликс тоже не усердствовал, в плане поглощения живительной влаги. А братец мужественно шел со своей индивидуальной бутылкой впереди всех, и что он там пил и по сколько, теперь уже не узнать. Старшенький перешел на сухую голодовку и пить отказывался. Мое лицо постепенно меняло окрас , начиная от нежного розового - до пунцово-бордового. Тем временем добрые родственники, совершенно не стесняясь меня, перебирали вслух возможные варианты моей эвакуации с маршрута: начиная от самого простого : упасть у зарослей малинника и дождаться помощи - до вызова вертолета-эвакуатора, который за каких нибудь 30 тысяч шекелей легко доставит меня по любому адресу, начиная от моего дома - и, кончая, ближайшей больницей. Феликс ехидно просил передать ему фотоаппарат, в надежде сделать пару снимков с моей красной и злой физиономией. 
Была еще одна беда... Дело в том, что кроме все прочего, я разнашивала, купленные для поездки горные ботинки. Ботинки были новыми, тяжелыми, и натирали правую ногу. Я специально одела их в тот день, в надежде проверить в "минуту жизни трудную". Не в Южной же Америке их разнашивать, черт возьми! На правом ботинке болтался ценник и я специально не спарывала его. В магазине сказали, что если ботинки не подойдут, то в течении 14 дней их можно будет вернуть обратно. Правда, предполагалось, что носить все это время я их буду дома, а не по горным тропам...
Жара. Чертова натертая правая нога... Я шла, как понурая лошадь. Пить хотелось зверски, а воды оставалось меньше полстакана на троих. Жизнь уже не казалась такой прекрасной, как в начале маршрута. И тут, за очередным поворотом, нам попалась полная бутылка холодной воды ( посланная Б-гом или оставленная для нас предыдущими туристами, кому какой вариант нравится...) . Феликс, как единственный среди нас человек, имеющий отношение к естественным наукам, решил заменить собой биохимическую лабораторию. Он налил немного воды в ладошку, понюхал ее, пригубил и изрек:
- Годится!.
Мы с братом решили, что будем ее пить, а Феликс тут же предложил войти в контрольную группу на тот случай, если в воде окажутся холерные бактерии. Старшенькому только и осталось, как примкнуть к нему для ровного счета и чистоты эксперимента. 
Всю оставшуюся дорогу мы передвигались короткими перебежками и отдыхали в тени. Найденная бутылка, явно помогла нам на обратном пути. Перед самым концом, Феликса хватил легкий тепловой ударчик, но он поднялся... (Далее по Бабелю). Отлежался, порозовел и уже через несколько минут, после того, как мы доехали домой , с удовольствием уплетал курицу с овощами и черносливом. Курицу я сварила к приезду ребят. Смели почти всю гусятницу. Особенно в этом, как всегда хорош старшенький. Тут ему равных - нет!
