Пересвет Голосов: 1 Адрес блога: http://www.liveinternet.ru/users/1235761/ Добавлен: 2007-11-29 23:43:21 блограйдером Sensual

Холодец

2010-12-08 18:42:09 (читать в оригинале)

В деревенском своём житье-бытье стал чувствовать разнобразные потребности. С трудом уже могу сдерживать свои животные наклонности. Вот сейчас, например, глядя в окно, внезапно захотел холодца. Мисочку холодца. Мисочку! С морковью! С курятиной и хренком таким, таким, знаете, со свеклой... А это значит что?! А это значит всё!

Приготовление холодца дома в наши дни - это занятие не для слабых и мятущихся душ. В самом процессе изготовления студня есть что-то преступное, сокровенное. Семьи, где варят холодец, только по виду похожи на людей. На самом деле, человеческого в таких семьях немного. Разберём по пунктам:

1. Холодец - квинтэссенция ( вытяжка в прямом и переносном смыслах) еды. Полное и окончательное воплощение идеи утилизации, поглощения, пожирания. Маски сброшены! Всё, что только возможно, будет нарублено, выварено, сдобрено, обсосано, выбито и сожрано. Всё!

Можно притворяться существом разумным и одухотворённым, деликатно подбирая с тарелок спаржу или нарезая пармскую ветчину. Можно, намазывая на бисквиты джем из айвы, разливая тягучий кофий в тонкие чашечки, и ломая бледной рукой пирожные, слушать \"Элегию\" Масне. Можно хрустеть малосольным огурцом, уминая толкушкой картофель с салом, хрипло хохотать над кастрюлей с бараниной в луковой подливе и быть при этом хрупкой девочкой семи с половиной лет. Но готовить и есть холодец можно только в невесёлой, скажем прямо, тишине, отказавшись в этот момент от своего имени, образования и, возможно, профессиональной ориентации.

Холодец лишает человека самоидентификации, растворяет человеческое сознание. Невозможно, например, есть холодец и говорить лёгкие приятные вещи. Невозможно делать полные игривости комплементы женщине. Невозможно быть либералом и есть при этом студень. Я пробовал - невозможно это. Вот занимать какие-то совершенно крайние позиции, стучать кулаком по клеёнке перед собеседником и задевать головой болтащуюся лампочку - это органично, но в конце мероприятия. В галстуке нельзя есть холодец. Немыслимо его есть в рубашке и штанах. Такое лицемерие начинается, такой наигрыш, когда к холодцу выходит люди в штанах с отглаженными стрелками. Если выйдут, то посмотрят друг на друга, дёрнут уголками ртов и разойдутся, махнув друг на друга рукой. \"Что мы за мудаки-то такие?! Что ж по людски-то не можем?!\" - только полуспросит вошедший последним. И в зал посмотрит со значением. А зал тоже молчит. И только на последнем ряду, сжавшись, прекрутившись в нервный комок, плачет билетёр. И звук рубящего топора...

Есть студень надо в специальной одежде. Радикалы едят его в трусах. Я лично ем в тренировочных штанах. Есть на перефирии энтузиасты, которые пробуют есть холодец чуть ли не в кальсонах. Не знаю, на знаю.. Всё ж перебор, думаю. Объединяет всех едоков, конечно, майка. Она может быть некоторое время белой, а потом уже всё равно.

Холодец едят угрюмо, на аскетическом кухонном столе только горчица-верная подруга, хрен-стоялый часовой, бутылка с вкусной и питательной водкой. Всё. Перед столом - окно. За окном - утро или ночь, неважно. Главное - труба там есть от ТЭЦ. Направо от стола с холодцом долна быть не очень чистая газовая плита со следами борьбы. Налево от холодца должна быть необъятная женская задница в халате. На неё следует смотреть сурово, изподлобья, уверенно. Все же понимают последовательность шагов, никто ( и в первую голову, задница) не сомневается, чем всё закончится, каким процессом?! Человек, употребляющий студень, способен на многое. Он может бежать по тайге под низкий лай овчарок, может на уроке литературы научить учеников открывать глазом пивную бутылку, может свернуть водопроводный кран двумя пальцами, предварительно ими же высморкавшись в раковину. Он может взглядом заставить соседку раздеться, лечь, встать, принести пива, поплясать перед дверным глазком, получить по роже и радоваться новой встрече. При этом ещё полчаса назад этот человек был кандидатом исторических наук и писал про Руссо. \"Слышь, эта...,ты нормально вобщем-то всё тут так наебенила...\" - единственная похвала от кандидата исторических наук, допустимая в подобной обстановке.

Музыка при поедании студня - вздор! Стихи - бред! Дискуссии - смешно даже говорить!

2. Долгое время я занимался проблемой оборотничества в земледельческих обществах. И неоднократно сталкивался со сложностью объяснения для непрофессиональной публики феномена негативного восприятия оборотня, соединённого со стремлением к соединению с ним. Для девочек- блонди - это я сейчас про вариант \"Красавица и Чудовище\". А недавно понял - прекрасная иллюстрация притягивающего низменного шока - это наблюдение за семейством, которое начало говорить холодец. Нормальная семья превращается за короткое время в каких-то полулюдоедов. Если подслушать их разговоры, теребя себя за пионерский галстук, то что услышишь? \"Ножки надо нарубить некрупно! Ножки! А ушки? А ушки проварились?! Потом мы голову вынем, не спеши, я с неё сейчас всё мясо соскоблю!\" Только послушаешь и перекрестишься в красной шапочке на Белоснежку. Если же наблюдать за людьми, варящими холодец, то кошмары обеспечены стопроцентно. Маслянистые лихорадочные улыбочки, глаза бегают, на лицах отблески от огня, щёки лоснятся не пойми от чего. Сидят. Смотрят на кастрюлю. Отойдут, а потом спохватятся и снова сидят. Не мешают, пробу не снимают, не закладывают в кастрюлю ничего. Вообще ничего не делают, как кажется с первого взгляда. На самом деле происходит абсолютная магия, происходит абсолютный ритуал. Беспощадный, кстати сказать. При каком ещё занятии у бабушки, мамы, папы, дяди и Николая Алексеевича могут быть совершенно одинаковые лица с бессмысленным полуоткрытым ртом? А ещё, может быть, обратили внимание на то, что холодец редко варят при включённом свете?

3. Холодец во всём его мноообразии - это театр. Для многих - возвращение в прошлое. На рабочую химическую окраину. Потребление холодца, при кажущейся простоте, тяжёлая актёрская работа с перевоплощениями. С задачей, сверхзадачей, игрой на публику и вживанием в образ.

Я вот, например, сейчас вернулся в своё холодцовое прошлое. Только вслушайтесь, только произнесите эту фразу в современнной смысловой среде: \"наш сын весело играет во дворе костями животных, которые мы не доели на прошлой неделе и отдали ему\". И как только вы эту фразу произнесёте и осмыслите, то, вероятно, поймёте про ту глухую бездну, которую я сейчас осознаю, бросая в неё камни. И ыооще интересно - с костями играть можно, а с сердцем как-то не принято. Или с кишками. Мир как-то так устроен странно.