заметки на полях нереальности Голосов: 1 Адрес блога: http://bussy.livejournal.com/ Добавлен: 2007-11-29 01:30:47 блограйдером Lurk

2014-12-25 00:35:27 (читать в оригинале)

Всех, кто празднует - с праздником!

В порядке небольшого новогодне-рождественского подарка всем, читающим меня...
...в общем, примете некоторую порцию праздничной графомани.


Сказание о древе миров


Эйрем, 2, 10214.
Империя,
сектор U, майорат Ориона,
система Табит, планета Розевер,
Эльфора, Университет,
жилой корпус.

Погруженная в полумрак гостиная наполнилась мелодичным звуком. В комнате как будто стало светлее. Так всегда бывало, когда Арчи брался за гитару. В его руках, казалось, оживал любой хлам. Оживал – и одаривал слушателей ни с чем не сравнимыми, волшебными, почти видимыми звуками. Чистыми, как серебряный лунный свет.

А инструмент, который дель Сорендо держал в руках этим вечером, хламом не был отнюдь, несмотря на то, что гитаре было невесть сколько лет, и одним только древним силам ведомо, по каким чердакам она пылилась последние два десятилетия. Это была работа истинного мастера, имени которого, увы, не сохранила людская память.

Корпус гитары, сделанный из мраморного дерева редкого серого оттенка, в темноте, казалось, отливал серебром. Струны были новые, композитные, с шелковым напылением. Продавец из музыкальной лавки клялся, что они идеально подойдут к любой гитаре – хоть к старинной, хоть к новой. Что ж, парень не соврал - мелодия, лившаяся из-под пальцев Арчи, звучала восхитительно, она как будто бы обнимала саму душу.

Атьен блаженно откинулся на спинку кресло, прикрыв глаза и позволив сознанию следовать за музыкой. Перед внутренним взором взвился неописуемый звездный вихрь, заставляя разум оторваться от родной планеты и раствориться в бесконечности, где одинаково близки были и соседняя Хатиса, и величественный Ампер, и таинственная серая туманность у самого края Границы, проникнуть в сердце которой было самой дерзкой и, пожалуй, самой недостижимой его мечтой.

Атьен не успел понять, в какой именно момент волшебные звуки сменились глухой, абсолютной тишиной, которая уже через миг взорвалась аплодисментами.
- Браво, Арчи!
- Молодчина!
- Талантище!
- Восторг!
- Что за песня!
- Древние силы, это было… непередаваемо, - Атьен потер глаза, поднимаясь.
- Спасибо, - всем сразу и непонятно кому именно ответил дель Сорендо. Он держал гитару бережно, как младенца, и смотрел только на нее - ни на что и ни на кого больше. – Спасибо, ребята. Спасибо, Эни, но я… я не могу это взять. Это слишком…
- Можешь. И возьмешь. – Атьен небрежно взмахнул рукой. - Это подарок. И это не слишком, Арчи. Это как раз по тебе.
- Наверняка ведь фамильная реликвия, - нерешительно пробормотал Арчибальдо.
- Наверняка, - согласился Атьен. – Настолько древняя, что никто толком не помнит ни кому она принадлежала, ни откуда взялась. И если ты ее не заберешь, она продолжит пылиться на чердаке вороньего гнезда и рано или поздно там же и рассохнется в прах. А кроме того – я обижусь.
- Спасибо, - дель Сорендо прижал гитару к себе, словно она могла растаять в любой момент.
- Тебе спасибо, - Атьен подошел к небольшому столику, на котором громоздилась батарея бутылок, выбрал высокий сосуд из темно-синего стекла, наполнил бокал. – Желаю удачи! – он отсалютовал товарищу бокалом и тут же залпом осушил его содержимое.

Рядом мгновенно образовалась толчея – все разом вспомнили, что их бокалы тоже пусты. Последовала череда тостов – за вдохновение, за музыку, за талант Сорендо. Виновник торжества лишь сдержанно улыбался. Коротко отвечая на каждый тост, он едва касался своего бокала губами и думал о чем-то отвлеченном. Атьен пробрался обратно к своему креслу, придвинул его ближе к месту Арчибальдо.
- Когда ты улетаешь? – спросил он вполголоса.

Сегодняшняя вечеринка студентов инженерного была посвящена не столько смене дат на календаре Империи, сколько расставанию с сокурсником. Арчибальдо дель Сорендо вознамерился покинуть Розевер и искать свою удачу в столице округа, подальше от Границы, поближе к благополучию и блеску метрополии. Там Арчи намеревался посвятить себя единственному, что влекло его по-настоящему – музыке, и можно было не сомневаться, что талант его будет оценен публикой Круспуэрто по достоинству.

- Сразу после Новолуния, - Арчи поставил бокал рядом с собой на пол, и снова взялся за гитару. Он машинально перебирал струны так, что инструмент издавал едва слышный звук, который в сочетание с полутьмой и отблесками звездной пирамиды, придавал обстановке в студенческой гостиной жутковатости и романтичности, создавая как раз ту атмосферу, которой в общем-то и подобало царить на вечеринке будущих покорителей Вселенной.
- Не передумаешь?
Сорендо отрицательно покачал головой.
- Жаль. Я понимаю, вы с Элизой уже решили, но все-таки…
- Оставь, Эни, - долгую паузу заполнил длинный, особенно мелодичный и особенно грустный перебор. – Это у тебя здесь будущее, ты – военный, боец, кость кости этой планеты, а я - я паршивый инженер, шпагу меня Творец держать не научил, а с одной гитарой…
- Не наговаривай на себя, - Атьен поморщился. – Инженер ты классный.
- Так думаешь ты, но я себя таким не чувствую. И… не в этом дело. Я не хочу творить адские машины.
- Барды Розеверу тоже нужны.
- Я не хочу воспевать смерть и кровь, а здесь другое спросом пользоваться не будет. Не на моем веку. И хватит об этом. - Арчибальдо поднял бокал и посмотрел сквозь него на Атьена, криво усмехнулся. – Спасибо за подарок, только не надейся, что я сложу балладу о твоем прадеде - адмирале, или об этом головорезе Мигеле…
- Головорез Мигеле? Это тот самый, который одним мечом покрошил двадцать имперских рейнджеров? – Атьен вздрогнул – настолько неожиданно прозвучал за его спиной звонкий девичий голос. Он и думать забыл, что в комнате полно народу, а если честно – то был уверен, что мешать его с Сорендо прощанию никто не посмеет.

Он повернулся, подбирая слова, достаточно деликатные, чтобы не оскорбить навязчивую даму впрямую, но достаточно острые, чтобы ее хотя бы уязвить, но увидев девушку, которой принадлежал голос, чуть было не расхохотался в голос, осознав бесполезность своих мысленных усилий. Конечно же, это была рыжеволосая Марта – он все время забывал, с какого она факультета – не то с химии, не то с биологии. И конечно, пытаться уязвить ее в том, что она мешает приватной мужской беседе, было – что палить из винтарки по астероиду.

Бесцеремонность Марты, хотя она и была студенткой всего лишь первого года, уже стала почти что легендарной. Отделаться от нее банальной колкостью было невозможно – любые выпады в свой адрес прелестная дженна банально пропускала мимо ушей и поступала так, как ей было угодно.
- Справедливости ради, рейнджеров было не двадцать, а лишь четырнадцать, - дидактически заметил Атьен, - И почтенный Мигеле Да Баско расправлялся с ними вовсе не в одиночку – его отряд насчитывал пять человек, включая его самого, разумеется. И не мечами, а ручными арбалетами. Наши семейные хроники сохранили весьма подробное описание той схватки. И, поверьте, она без прикрас достойна легенды.
- Сдается мне, ваши семейные хроники кое-что все же преувеличивают, - из полумрака возник Фиделе дель Норро с бокалом в руках. - У человека с арбалетом против рейнджера в композитной броне с боевым лучеметом нету ни единого шанса.
- Желаешь попробовать? – Атьен чуть повернул голову.- Достань лучемет и броню, а я с удовольствием воспользуюсь арбалетом. Лично на тебя мне, пожалуй, хватит пары болтов.

Дель Норро фыркнул.
- Вот еще. В меткости твоей я не сомневаюсь. Но ты-то будешь знать устройство брони, куда надо бить, и как от луча уйти…
- Уходят не от луча, уходят с линии огня. До выстрела. Нет разницы - пистолет, арбалет или лучемет, – А насчет брони – предки были не глупее нас, знаешь ли. У любой защиты есть слабые места. Сообразить, куда бить, не столь сложно. Шея, например, очень редко бывает надежно защищена.
- Но композит…
- Композитная ткань без панцирной прокладки с близкого расстояния арбалетным болтом вполне пробивается, я проверял, - Атьен изобразил хищную улыбку.

Фиделе недоверчиво фыркнул, Арчи тронул струны гитары, заставив ее издать жалобный звук, а рыжеволосая прелестница как ни в чем не бывало опустилась на подлокотник кресла, на котором сидел Атьен. С некоторым испугом вдруг представив себе, как она с такой же легкостью и естественностью перемещается к нему на колени, он на всякий случай поднялся, галантным жестом приглашая красавицу занять кресло.

- Та стычка, к слову, была не единственной. За князем Мигеле числится еще несколько подобных подвигов, менее известных, но не менее впечатляющих, - заметил Атьен, вновь подходя к столу с напитками. – Но мне, право, обидно, что все, чем он запомнился – это его бесподобная ловкость и буйный нрав. А о том, что он треть фамильного состояния отписал на строительство университета и звездной верфи, как-то забыли. К слову, Арчи, мой предок-головорез в свое время настоял на создании при университете школы изящных искусств. Он же дал первый официальный приют вигордианцам, в Ностерпилар наш славный престольный орден перебрался уже потом, а первая их резиденция была в Лагескоре, хоть и не долго. И то, что у нас сохранился хоть какой-то фольклор дореколонизационных времен тоже, в общем, его заслуга в известном смысле.
- То есть? – Арчибальдо подался вперед.
- То и есть, - Атьен осушил еще один бокал и тут же наполнил следующий. – Князь питал слабость к старинным байкам, причем не только к героическим преданиям, но и ко всякой мистике. Держал при себе писца, который выуживал красивые сказки из странных свитков и росказней бродячих фламинов и записывал их каждую в отдельную тетрадь со специальным клеймом. Когда университет был достроен, Мигеле приказал скопировать свою коллекцию и передать университетской библиотеке. И именно она большей частью составляет содержимое зала легенд. Правда, говорят, вигордианцы изрядно ее подчистили. Но как бы там ни было, если бы не Мигеле, до наших дней могло не сохраниться и этого.
- Я был в зале легенд, - задумчиво проговорил Арчи. Он прекратил перебирать струны, но держал руку на корпусе гитары так, словно обнимал нежно любимую женщину. – Забавно. В одной из версий «Баллады проклятых» есть упоминание о том, что темный дар, который Да Лавно получили на пролитую во мрак невинную кровь якобы давал им возможность свободно путешествовать по древу миров. Там упоминается сказание о древе миров, упоминается, как нечто общеизвестное. Наверное, пять веков назад, когда была сложена баллада, его и правда все знали, но я ничего похожего так и не нашел.
- Значит, архив и в самом деле почистили, - Атьен снова осушил бокал и принялся вращать посудину в пальцах. – Странно, я был уверен, что как раз эту сказку на Розевер занесли вигордианцы…
- Ты его знаешь?!
- Знаю. В библиотеке Лагескора оно сохранилось. Это как раз одна из последних тетрадей княжеской коллекции. Можешь заехать, до Новолуния еще неделя, пару дней ты вполне можешь выкроить.
- Расскажи сейчас, - было трудно понять, просит Арчи, требует или умоляет – в голосе его одновременно слышался и металл и слезы. Атьен пожал плечами, поднес к глазам пустой бокал, посмотрел на звездную пирамиду, наслаждаясь тем, как правильные сферы расплываются в стекле, становясь бесформенными бликами. Невесть кем и когда придуманный символ новогоднего праздника – светящиеся шары, свитые в причудливую спираль, образующую правильный конус, был как будто бы похож на дерево, и, получалось, что древнее сказание под сенью пирамиды прозвучит вполне уместно.

Атьен обвел взглядом гостиную – большинство собравшихся успели разбрестись по углам и тихо беседовали. Истории о деяниях Мигеле Да Баско на ниве меценатства им, определенно, не были интересны. Сейчас его слушали только Арчибальдо и Марта. Девушка заняла таки кресло, изящно перекинув ноги через подлокотник и выставив на всеобщее обозрение миниатюрные острые коленки.

- Мне тоже интересно, джен Да Баско, - произнесла она, поймав на себе его взгляд.
- Оставьте джена Да Баско и позвольте мне для вас быть просто Атьеном, – древние силы, и зачем только он это сказал?..
- Тогда уж – Эни. – девушка грациозно поднялась, приблизилась к нему, встав на цыпочки, обхватила рукой за шею и нарочито по-дружески прижалась своей щекой к его щеке. И прежде чем Атьен успел хотя бы выдохнуть от такой наглости, вернулась в кресло. – А я… меня, правда, уменьшать особенно некуда, но специально для тебя я готова быть просто Мар, - добавила она, вновь садясь и перекидывая ноги через подлокотник.
- Как прикажешь, прекрасная дженна Мар, - отозвался Атьен, осознав, что избежать скандала, можно лишь поддержав игру рыжей. – Что ж, желание дамы – закон. Правда, легенда эта не так, чтобы слишком интересна. Но слушайте.

…До начала времен само Мироздание было лишь крохотным зерном Замысла Творца, да будет имя его столь же благословенно, коль и сокрыто. И зерно это, едва зародившись, упало в несотворенный Хаос. Замысел же зрел долго, ибо Творец хотел создать нечто совершенное. Много, бесчисленно много раз Замысел Его преображался, менял черты, наделяя воображаемое Мироздание разными качествами, и грезились Творцу всякий раз новые контуры творимого Им мира.

Когда же Замысел созрел, и пришла пора его воплощения, произнес Творец заветное Слово, и древо Мироздания пустилось в рост. И были корни его совершенны, и ствол совершенен, и крона совершенна, как того и хотел Замысливший.

Но были у древа Мироздания и боковые ветви, воплотившие все, что не стало конечным Замыслом, ибо Хаос впитал в себя все мысли Творца и желания его, и через Хаос проникли они в зерно, породив на древе эти отростки. И было лишь великое множество.

И смотрел Творец на плод Замысла своего и размышлял о том, как поступить с отростками, иные из которых были прекрасны, иные же - отвратительны. И на каждую мысль его откликалась древо, давая рост новому побегу.

И улыбнулся тогда Творец и произнес иное заветное Слово, и качнулось древо Мироздания, его услышав. И протянулся ствол его от несотворенного Хаоса – в саму бесконечность, и преумножилось неисчислимое множество побегов, и множатся они по сей день. И любой поступок любого из существ, любое слово и даже движение мысли рождает на древе Мироздания новый побег.

Атьен перевел дух, несколько секунд помолчал, глядя на изумленные лица слушателей, к которым помимо Арчибальдо и Марты прибавилось еще трое или четверо гостей вечера.
- Это, собственно, вся легенда, - произнес он после паузы. – Архивариус князя Мигеле, правда, сопроводил свой труд десятком комментариев, из которых лично я уяснил, что в совершенной части мира обитают древние Начала и прочие высшие существа, а на несовершенных отростках находятся наши, человеческие миры… и, вероятно, не только человеческие. Что такое несотворенный Хаос, комментатор, увы, не объясняет, равно как ни слова не говорит о том, чем занялся Творец после того, как древо Мироздания обрело свои окончательные черты. Зато повествует, будто когда-то все люди обладали способностью перемещаться с ветки на ветвь, с отростка на отросток, но чем больше становилось ветвей и чем дальше расходились они, тем сложнее это становилось. Теперь же древо таково, что практически все живут в своем отростке и лишь немногие избранные могут попасть в иные миры… в смысле на другие ветви. Кто эти избранные, тоже, увы, не говорится, - Атьен картинно развел руками. - Тем более там нет ни слова о Да Лавно, жертвах мраку и прочих ужасах.
- А души мертвых? – спросила Марта из кресло. Голос ее отчего-то звучал взволнованно. Кажется, древнее сказание впечатлило непрошибаемую рыжую. – Если мир – это не сфера, а древо, то…
- Я не знаю. – Атьен посмотрел на Марту, на Арчибальдо, который теперь возился с гитарой. Пальцы дель Сорендо бегали по струнам, но трогать их он не решался. Видно, бард мысленно подбирал аккорды к новой балладе, перевел взгляд на остальных студентов, которые выжидательно уставились на него. – Может быть, они уходят на другую ветвь, может – в несотворенный Хаос, может, за пределы древа вообще.
- За пределы… Мироздания?
- А почему бы нет? Вряд ли оно осталось единственным, что создал Творец. – он задумчиво посмотрел на звездную пирамиду, взгляд случайно упал на настенные часы. Время было не позднее, но позднее непростительно.
- Прошу прощения, друзья, мне пора. Отец снимет с меня голову, если на завтрашнем семейном обеде я зевну хотя бы раз. А вечером я намерен отбыть в Лагескор, чтобы встретить Новолуние у родового очага, и пробуду там до конца каникул. – Атьен изобразил прощальный полупоклон. – Буду рад видеть гостями в вороньем гнезде вас всех, если ляжет дорога. Особенно тебя, Арчи.

Дель Сорендо покачал головой.
- Прости… у меня не так много времени на сборы. Рейс на Круспуэрто всего раз в месяц, Элиза…
- Передай ей от меня привет. Что ж, удачи. Надеюсь, ты придумал, о чем будешь петь, раз не хочешь воспевать адмиралов и головорезов-князей?

Вместо ответа Арчи тронул струны гитары, после протяжного перебора из-под его пальцев полилась мелодия, почему-то показавшаяся Атьену до боли знакомой. Хотя не было сомнений - дель Сорендо сложил ее только что. Несколько тактов были сыграны молча. Потом Арчи запел:
- …Отмотайте мне время на начало творенья
И позвольте вернуться к основам основ.
И забыв и гордыню свою, и смиренье,
Я сплету мирозданье из звуков и слов.

---

Что вам подарит новогодняя ночь?

2014-12-21 01:23:16 (читать в оригинале)


А что новогодняя ночь подарит вам?

---

2014-12-15 12:50:24 (читать в оригинале)

Ладно, фиг бы с ним с оком, а вот как отреагируют православные эльфы если вывести на башне Сити скажем летучую мышь в желтеньком овальчике? :-)

---

2014-12-05 14:55:45 (читать в оригинале)

В детстве не столь между прочим и далеком я была уверена, что в начале XXI столетия мы будем жить при коммунизме.
Честно скажу, меня не сильно занимало, как оно будет в плане отмены денег и "от каждого по способности, каждому по потребности".
Но я была совершенно уверена, что к этому светлому моменту (ну, вот примерно к тому году в котором мы живем сейчас), ну или чуть позже
- ученые сделают что-то такое, что можно будет жить очень долго и не болеть совсем
- на марсе будут цвести яблони и можно будет переехать туда или как минимум отправиться на экскурсию
- машину времени уже изобретут и можно будет прокатиться на ней в XVI век.

Одно из этих представлений о светлом будущем сбывается, кстати, на глазах.
Машина времени получилась большая, да.
И да, обратный билет в моих мечтах о светлом будущем - предполагался.

---

2014-12-01 13:29:39 (читать в оригинале)

И еще раз про государственный дзен:

Современный уровень развития цивилизации дает возможность совершенствовать окружающее бытие (и человеческий мир, в частности, и биологический вообще), приближать его к идеалу добра. Сказанное является сверхзадачей людей, почувствовавших правдивость выводов, сделанных выше.

Такая сверхзадача требует активного развития социальных систем, развития науки и технологии. Цель: Жизнь любого живого существа должна быть без страданий, а смерть без боли и страха.

Ближайшие цели: развитие системы поддержания здоровья и долголетия людей, построение межчеловеческих отношений на основе рационализма и добра. Разработка технологий производства искусственной пищи. Биоэтика в ее максимально широком понимании.

Далее - переформирование окружающей природной среды (исключение хищников и паразитов). Создание растений, вырабатывающих питательный нектар, пищу, которую можно потреблять без убийства живого. По-сути, возрождение древних русских сказок о молочных реках и кисельных берегах.

В социально-политической области – борьба за подчинение негативных человеческих групп, цель - угасание любого негативного генотипа и негативного социального поведения.

Эти цели, конечно, не достижимы в ближайшей перспективе, к ним можно приближаться бесконечно, постоянно увеличивая «меру добра» в мире. Потому, они идеально подходят для идеологии, объединяющей «элиту добра» на многие столетия.

Отсюда