Книга 1. Алтарь Желаний (страница 22)
2009-09-11 09:45:42 (читать в оригинале)
Глава 6. Сюрпризы разные бывают.
- Не пойму я никак, Гоша, что с девчонками творится, - Роб отодвинул в сторону очередной толстенный фолиант и, сцепив руки в замок на затылке, задумчиво-устало уставился в потолок. – Мы с тобой уже целую неделю одни тут ошиваемся. А я ведь тоже не железный. Мне, конечно, нравится читать…
Каджи решительно захлопнул свою книгу и пошел ставить ее на полку. Вернувшись назад к столу, парнишка посмотрел на друга и предложил:
- Пошли и спросим напрямик. – И, помолчав немного, добавил: - А в библиотеке нам больше делать нечего. Глупая была затея. Не найдем мы никакой Алтарь, хотя и жаль.
Ребята направились в Башню Грифонов, и Баретто предположил по дороге:
- Просто они эту мысль поняли раньше нас, только говорить не хотят, чтобы не расстраивать.
- Возможно, ты прав, - согласился Гоша, у которого на душе кошки скребли от очередной неудачи.
А то ему и так на этой неделе мало досталось. Своч, … такой, пять баллов снял с факультета только за то, что у Каджи, видишь ли, прическа была чересчур лохматая, как показалось учителю. А прическа обычная, он все время с такой ходит. Просто придраться уже больше не к чему оказалось.
Да и Гордий устроил сюрприз, каким-то образом заколдовав Гошину ученическую сумку. И когда парнишка попробовал ее открыть на уроке трансфигурации, то она ему чуть всю руку не искусала. Еле успокоили портфель совместными усилиями учеников и учительницы. А Чпок веселился от души, наблюдая за происходящим.
Вряд ли он сам смог такое заклинание наложить, но вот попросить кого-то из старшеклассников со своего факультета вполне в его характере. Это только Каджи с друзьями – гордые, и потому не вмешивают в разборки никого из посторонних. А ведь стоит всего лишь намекнуть, и Гордию тогда лучше сразу переводиться в другую школу. Факультет Блэзкор и на самом деле очень дружный.
Но с причиной грусти близняшек ребята ошиблись.
Аня куда-то запропастилась, а вот ее сестренка привычно расположилась в кресле напротив камина и вместо того, чтобы делать уроки просто таращилась на фотографию. Друзья присели с ней рядом в соседние кресла.
- Кто на фото? – полюбопытствовал Каджи.
- Родители, - близняшка даже не оторвалась от своего занятия.
- Дай посмотреть.
Девчонка протянула ему фотографию. И оказалась она странной, словно бы двойственной. Мама сестренок, на которую они были до безобразия похожи, разве что глаза и брови отцовские, приветливо помахивала рукой. И выглядела женщина серьезно-озорной. То есть весь ее вид говорил о бесшабашной веселости и игривости настроения на данную минуту. Но карие глаза при этом оставались совершенно серьезными и даже чуточку строгими.
А вот отец на фотографии получился, как и полагается маглу, застывшим в одном положении. Солидный такой майор-десантник в камуфляже. Подтянутый, спортивный, стоит с гордо поднятой головой, осанка чисто командирская. Лицо строгое и властное. С таким не забалуешь. Хотя если повнимательнее приглядеться, то еще как оторваться можно оказывается. Глаза-то девчонкам достались именно от него по наследству. Особенно Янке. Серо-голубые и с веч-ной смешинкой внутри.
- А грустим чего? – поинтересовался Баретто.
- Мы с Анькой письмо получили. Мама пишет, что на зимние каникулы нам придется здесь остаться. Папу на какие-то курсы в Питер отправили учиться на три месяца. А мама, естественно, за ним вдогонку помчалась. Как же она его в гостинице одного бросит? Кто его поить-кормить будет?
- Н-да, - протянул Роб. – Не завидую. Меня-то дома ждут, не дождутся. Родители готовы хоть сейчас забрать, хотя до каникул еще целая неделя.
- И ничего страшного, Янка, - поддержал подругу Гоша. – Я тоже здесь остаюсь. Бабуля написала, что у нас дома сейчас такой разгром, что мне лучше этого не видеть. Она даже не уверена, что к лету управится с ремонтом. Только мне что-то не верится в это. Неужто нельзя было просто колдануть, чтоб все сразу стало таким, как ты хочешь?
- Не знаю, Гоша, ремонт – это не мое. Если сломать чего, то без проблем. А вообще - я соскучилась, - в голосе девчонки прорезались едва слышные плаксивые нотки. – Домой хочу, хоть на денек…
- А фото, почему такое странное?
- Так папа же магл. А они всегда на фото так получаются, как и обычно в том мире. Дай сюда, - Янка протянула руку.
Каджи помедлил минуту, еще раз пристально вглядевшись в изображение. Потом усмехнулся, чуть выгнув губы, и вернул карточку подруге. А сам уставился на пылающий камин, в котором искры играли в догонялки.
- Чего лыбишся? Знаешь какой у меня папка…, - Янка, слегка надув губы, глянула с тоской на фотографию и тут же встрепенулась. – Ой, а как ты это сделал, а?
Гоша скромно пожал плечами, продолжая все так же таращиться на пламя.
- Просто вложил чуточку души. Помнишь, Дрима говорила, что оживить можно все, главное захотеть этого…
Янка еще раз глянула на карточку, на которой теперь и отец так же приветливо помахал ей рукой, а потом обнял за талию свою жену. И уже вдвоем родители смотрели с любовью на дочку. Девчонка, не говоря ни слова, подорвалась с кресла, быстро чмокнула Гошу в щечку, повторила на радостях ту же процедуру с Робом, и так же молча устремилась к себе в комнату. Наверное, сестру хотела порадовать.
- Чего это с ней? – Баретто задумчиво потирал щеку там, где припечатались губы близняшки, густо покраснев при этом.
- Тебе не понять, Роб. Ведь ты на каникулы домой поедешь, - вздохнув, ответил другу Каджи, у которого ситуация была еще хуже, чем у девчонок. Его родители сейчас вообще неизвестно где находятся, если живы. – Пойдем-ка в шахматы сразимся, пока никто не играет…
Вот с этой-то фотографии и развернулись дальнейшие события. Хотя, если уж быть объективным, то при чем тут карточка? Все началось гораздо раньше. Даже еще до того, как Каджи на свет появился. И причиной всему послужило разделение чего-то сперва единого на добро и зло. Еще на заре миров. Но это совсем другая история. А у нас события не с фотографии закрутились, а чуть позже.
Завтра было воскресенье, и Гоша собирался опять идти в гости. Остальные в этот раз отказались, планируя понаблюдать за командой блэзкорцев, когда они станут уделывать Стонбир, словно детишек из ближайшей песочницы.
А настроение у Каджи с самого утра оказалось таким неправильным, что он уже заранее настроился на очередное поражение от СКИТа. И был абсолютно прав. Ничего у него не вышло. А потому парнишка и повесил грустно голову, балуясь плюшками в гостиной у сестры. И Мерида смотрела на него печально и укоризненно одновременно, что, конечно же, радости брату не добавляло.
Посреди чаепития, завершающего очередной неудачный урок, в дверь гостиной осторожно постучали. А затем на пороге появился профессор Волков. Он стряхнул с волос остатки не успевших растаять снежинок и произнес чуть застенчиво, разглядывая носки собственных сапогов:
- Добрый день, Мэри! Я хотел просто…, - тут учитель заметил Каджи, дожевывающего плюшку, еще больше смутился и собрался развернуться опять на выход: - Здравствуй, Гоша. Раз вы заняты, то я, пожалуй, пойду. А что хотел - не важно, так пустяки, потом как-нибудь в следующий раз…
Парнишка только кивнул профессору головой в знак приветствия, рот был занят. Зато сестра резво подлетела к Волкову и, не давая уйти, ухватила его за рукав мантии, а затем поволокла к столу. Правда, учитель не особо и сопротивлялся.
- Семен Борисович, вы наоборот очень вовремя зашли в гости, - затараторила Мерида, одним махом поменяв недовольную рыже-короткую прическу на лохматое буйство. – Жаль только, что вы очень редко у меня бываете. Чайку вот с нами попейте. Я плюшек напекла утром, они еще теплые, наверно. Угощайтесь, - девушка, чуть ли не силой усадила редкого гостя на диван рядом с братом и без смены интонации перешла к делу. – Нам с Гошей как раз ваша помощь нужна. Я даже подумывала, не сходить ли за вами.
- Что-то случилось? - сразу же встревожился профессор, мгновенно став серьезным и собранным, а от стеснительности и следа не осталось.
- Ну, не так, что бы очень…, - Мэри коротко, но толково посвятила Волкова в историю неудачно складывающихся отношений брата и кольца.
Преподаватель истории внимательно выслушал девушку, а потом строго уставился на слегка покрасневшего Гошу, который наверно предпринял бы попытку спрятать от позора голову подмышку, как страус в песок, если бы это было возможно.
- Вам не стыдно, Каджи? – риторически поинтересовался Семен Борисович мягким баритоном, хотя и так все было видно. – Вот уж не думал, что вы не можете справиться с каким-то там колечком.
