Услышав, что кто-то решился взять ребенка из детдома или даже просто жениться на женщине с детьми от прошлого брака, некоторые ахают – как же так, какой подвиг, это же чужие дети, ну надо же.
От восхищения некоторые переходят к подозрению – а, может, что-то с этим человеком не так? Почему он вдруг готов заниматься не только биологическими детьми, но и приемными? С чего бы это его не волнуют страшные слова «чужие гены»? Может быть, он еще и любить станет всех одинаково – и кровных детей, и не кровных?
Тема любви особенно будоражит умы поклонников культа биологического родства – как же приемной маме удается полностью принять усыновленного ребенка? Каким образом мужчина всю жизнь воспитывает ребенка жены как настоящий отец, а не как отчим? Почему многим не хватает душевной мощности полюбить даже родных детей, а кто-то не чувствует разницы между «своими» и «чужими»?
Прочитав в новостях, как в одной европейской стране с появлением доступного анализа на ДНК каждый четвертый мужчина узнал, что воспитывает не своего ребенка, многие пришли в ужас. Бедные дети останутся без отцов, ведь правда выплыла на свет.
Да, правда выплыла. Да, многие лживые женщины потеряют доверие своих мужчин, а то и перейдут в статус разведенных – по своей собственной вине. Но при чем тут дети? Если 10 лет отец любил сына, заботился о сыне, играл с ним, ухаживал за ним, переживал за него, взращивал будущую дружбу – что может измениться от выданной справки об отсутствии биологического родства? А если не заботился, не общался, толком не замечал и воспринимал сына, как некий признак выполненного долга перед природой – то в роли отца такой мужчина изначально провалился, и степень его генетической близости не компенсирует выросшему сыну фактического отсутствия.
Откуда же берется такая истовая страсть к «своей крови»? Почему некоторые люди искренне верят, что приемных детей никто не любит, как родных? Почему верят в мистические связи, которые, якобы, помогают «настоящей» матери никогда не допустить путаницы младенцев в роддоме? Почему переживают за того, кто хочет вступить в брак с человеком, у которого уже есть дети? Почему заранее считают, что вторые мужья и жены станут именно отчимами и мачехами, а не мамами и папами?
Это говорит общинный, феодально-рабовладельческий инстинкт "дети принадлежат мне, они со мной навсегда". Когда человек считает себя хозяином своих детей, рассчитывает на себя в их судьбе, думает о том самом "стакане воды", который подадут ему, а то и вовсе размечает весь жизненный путь детей: кем станут, как позаботятся о младших братьях-сестрах, за кого выйдут замуж. В таком сознании, конечно, логично уживаются и «родная кровь», и полная евгеника.
Кстати, именно такие люди и оставляют в роддомах детей-инвалидов, навсегда забывая о них и привирая знакомым, что «младенец умер». Для «навсегда», для наследника фамилии, для продолжателя семейного дела, для будущего подателя стаканов необходимо еще и прекрасное здоровье.
Потом дети, которые «навсегда» дрессируются на демонстрацию во внешний мир успехов родителей в воспитании – их старательно пытаются сделать отличниками, спортсменами, музыкантами. Именно таких детей выводят на подиумы с накладными ресницами и ногтями – маме надо показать «качество» своего продукта, для того и рожала.
Когда вы слышите от мужчины "а я бы с прицепом не взял", вы можете сразу оценить его отношение к детям. Ко всем, не только к чужим. Не стройте иллюзий, что биологического ребенка он будет принимать таким, какой он есть, не рассчитывайте на безусловную любовь – такой мужчина на нее не способен.
Кстати, за свои рамки он не выйдет и в отношении к жене. Не удивляйтесь потом про "запретил встречаться с подругами", "сказал, что женщина не должна работать" и запомните поговорку «брат любит сестру богатую, муж жену – здоровую». Это как раз про него. Будьте всегда здоровы и рожайте только здоровых, красивых и умных детей – тогда такой мужчина останется с вами (по крайней мере, в ближайшие годы, пока не состаритесь, старость – это тоже своего рода болезнь).
На самом деле дети – только гости в нашей жизни. Они приходят к нам на считанные годы – что такое эти, в среднем, 18 лет до совершеннолетия? При средней продолжительности жизни более 70 лет, это лишь четвертая часть жизни. Ребенок условно "наш" лишь 18 лет.
Мы живем без него дольше до его рождения и живем без него дольше после его ухода во взрослую жизнь. Просто не слишком большой отрезок жизненного пути ребенка совпадает с не слишком большим отрезком нашего жизненного пути.
На этом общем отрезке наша задача – заботиться и постараться научить его быть счастливым. А потом у ребенка своя жизнь, и не надо вешаться на эту жизнь гирей со всеми своими планами и мечтами. Планы и мечты надо воплощать самой. У детей свои мечты и свои планы.
Приемный ребенок живет в семье и того меньше. Выйдя замуж за мужчину с ребенком лет 7, женщина, не страдающая идеями "навсегда", понимает, что ее жизнь пересекается с жизнью этого ребенка всего лишь на десяток лет. Даже нелюбимых начальников терпят рядом с собой дольше, а речь о симпатичном интересном маленьком создании, так чем плоха возможность?
И да, аналогичным образом принимают в семью совсем чужих детей. Почему бы не соединить пути на десять-пятнадцать взаимно интересных и приятных лет? Разве вы живете вместе только с родными по крови? Разве для общения, дружбы и любви требуется биологическое родство? Гены важны в медицинском плане, а все остальные "голоса крови" звучат лишь в голове, набитой предрассудками.
Гость, товарищи – запомните это важное слово. Ребенок – ГОСТЬ в нашей жизни. Это, кстати, прекрасный повод дорожить им ничуть не меньше (на самом деле гораздо больше), чем в убогой системе "он навсегда мой".
