даже бабочка, с прекрасностью которой не спорят, сидит у тебя на руке, некрасивая, и вообще чудовище, у неё хоботок и ещё какие-нибудь, я не знаю, жвала. она села на руку не потому что божий ветерок, а высосать соли из пота и сахар банана, которым вымазан липкий твой палец.
я смотрю иногда на фотографии, на которых бесспорно красивые вещи, большие бабочки, синие с холодным серебром на сочном зелёном горячем, или толстые спелые рыбы, красные на синем до черноты,
и знаю, как всё это пахнет.
и не знаю, зачем это нужно.

иногда я ставлю один опыт, один и тот же, словно дурной сон, на окружающих людях. я рассказываю короткую историю, в которой есть три персонажа и три эмоционально и этически маркированные фразы, принадлежащие каждому. после в разговоре почти всегда выясняется, что мой собеседник перераспределил фразы и заодно приписал мне совсем не мои оценки.
я не помню, когда это всё началось. я помню по именам тех, кто не сбился.
я знаю пять имён мальчиков:
я знаю пять имён девочек:
и от этого у меня встаёт мозг.
чёрные сгустки стоячего мозга, что же мне делать с вами, как же вы запираете ток будущего. как же вас много, не пропереть

когда их становится слишком, непропираемо много,
тогда я думаю, что готова вырвать неделю, даже месяц, даже полгода, начиная со вчерашнего вечера, а это очень тяжёлая будет плата, и купить за них талую воду, оголённую насыпь, уходящий поезд, портвейн красный крымский и первое камлание из многих весной,
выкупить все обратно эти стоп-кадры, вот эти, не больше:
талую воду, оголённую насыпь, уходящий поезд, портвейн красный крымский и камлание, чтоб стало солнце и было тепло.

потому что у меня слишком много солнца и дохрена тепла. уже очень давно даже близким когда-то людям я больше интересна именно географией своего проживания, а не тем, что я там пишу, дышу, пляшу. и это, конечно, нормально.

она улетела на Марс.

и вот тогда я говорю самым близким своим друзьям на данный момент суток и жизни, тогда я, перед отъездом на поснимать, говорю Котам:

я говорю:
когда мы уедем, а мы уедем на два дня, не меньше,
вы уже напейтесь, как давно чесалось,
и даже, если хотите, подожгите полицейский участок. я даже настаиваю: подожгите его, наконец.
нас же не будет длинных два дня.
потратьте их с толком.

---

я скажу в полицейском участке,
что вы ездили с нами.