Депутат Госдумы Илья Пономарев не намерен ни возвращаться в Россию, ни просить политического убежища в США. Вместо этого он займется привлечением русской эмиграции к выборам в Госдуму 2016 года. «Лента.ру» поговорила с парламентарием в изгнании и выяснила, как ему удалось почти год прожить в Америке без открытия банковских счетов и почему он не верит ни в потерю мандата, ни в экстрадицию в Россию.

- Глава «Справедливой России» Сергей Миронов заявил, что уже на этой неделе, в четверг 11 июня, фракция внесет в Думу пакет документов о лишении вас мандата. Этому предшествовали какие-то переговоры, вам предлагали уйти добровольно?

- Нет, никто ни о чем не предупреждал. У «Справедливой России» и Следственного комитета идет соревнование – кто меня раньше выгонит из Госдумы.

- Как оцениваете риск лишиться мандата?

- Я думаю, «Единая Россия» не даст эсерам такой радости. Зачем позволять им зарабатывать на этом какие-то очки и уменьшать возможности для критики? Выслуживаться перед Кремлем – работа партии власти, тут полная монополия.

- Не было мысли самому отказаться от кресла в Думе? Я знаю, что в режиме «сдай мандат» вы живете с 2011 года, но все-таки вы уже год живете в другой стране, а зарплату получаете.

- Это ресурс, от которого я отказываться не буду. Я остаюсь депутатом, у меня работают общественные приемные, я могу вносить законопроекты, помогать конкретным людям и оппозиционным организациям. Моя карточка для голосования и доверенность – у Дмитрия Гудкова, мы с ним заранее все согласуем и все голосуется, как мы договариваемся.

- Вы готовы к тому, что вас объявят в международный розыск?

- Да, наверное, теперь они меня объявят в розыск в Интерпол, а Интерпол меня, конечно же, не выдаст, будет еще один международный позор для России, к сожалению. Зачем меня разыскивать таким образом? Я есть на телефоне, есть в социальных сетях, вот вы же захотели со мной связаться – и связались. И следователи могут.

- А официальное уведомление о возбуждении уголовного дела вы получали?

- Не получал ни сейчас, ни в апреле, когда эта новость прозвучала первый раз. Ни через мои приемные, ни в Новосибирске, где прописан, тоже ничего не получал. Мне даже не дали посмотреть те материалы, что Генпрокуратура прислала в Думу для лишения иммунитета.

- Вы хотите сказать, что уголовного дела на самом деле может и не быть?

- Теперь, когда об этом сказал Владимир Маркин, а не газета «Известия», думаю, что оно все-таки есть. Но меня никуда не вызывали. Да и что бы я мог сказать следователям, они все показания с меня сняли еще когда было возбуждено дело в отношении Бельтюкова (вице-президент «Сколкова» Алексей Бельтюков, сейчас также под следствием – «Лента.ру») два года назад. Совершенно добровольно, заметьте – и в итоге они Алексея отпустили, и он уехал из страны.

- Насколько можно понять из новостей, речь идёт о растрате 22 миллионов рублей, выделенных вам из фонда «Сколково». Почему раньше фигурировали другие цифры – например, само «Сколково» подало к вам иск на 9 миллионов?

- Там было в целом по контакту 22 миллиона, из них 9 миллионов – на организацию публичных выступлений, которые многие любят называть «лекциями», и 13 миллионов – на научно-исследовательскую деятельность по разработке бизнес-модели «Сколково». Хочу подчеркнуть в очередной раз, что деньги предназначались не мне, а на компенсацию связанных расходов – поездок, экспертов, залов и т.п., я как жил на думскую зарплату, так и жил. По публичным выступлениям был иск, так как там можно спорить – выступал, не выступал, сколько именно, качественно ли провел. А по бизнес-модели чего иск подавать? Она работает.

- Гагаринский районный суд постановил вам выплатить «Сколкову» компенсацию 2,7 миллиона рублей, что происходит с этим долгом?

- Моя депутатская зарплатная карта была заблокирована, все средства с нее пошли на погашение долга. Я потерял квартиру, в которой жил в Новосибирске. Поступающая зарплата также изымается. Последняя информация на май месяц – я оставался должен 700 тысяч. Насколько мне известно, в июне все должно быть закрыто. Именно поэтому они так торопятся, что соблазн вернуться в Россию для меня становится слишком большим.

- А теперь, после возбуждения уголовного дела, как соблазн – не прошел?

- Я пока возвращаться не буду, если уж Маркин говорит об уголовном деле. Придется с ними еще пободаться в судах. Я договорился с известным международным юристом Робертом Амстердамом – он выпил немало крови авторитарным режимам в разных странах мира, хорошо знает Россию. Это будет славная охота!

- На что вы живете, чем занимаетесь в США?

- На момент блокировки карты в прошлом году я остался буквально с 21 долларом в кармане. Выступаю с лекциями в ведущих американских университетах и помогаю технологическим компаниям доводить их продукты до состояния, когда они могут работать на международных рынках. То есть дословно тем же, что делал для Сколково – инновационное сообщество-то точно знает, насколько это полезные услуги. Мне пришлось довольно нелегко, потому что надо было найти способ для того, чтобы обеспечивать свою жизнь здесь и одновременно не нарушать довольно жестких требований закона о статусе депутата Госдумы – не заниматься бизнесом, не иметь счетов в банках…

- Как вам удается выступать с лекциями, получать за это деньги, а счетов в банках не иметь?

- В Америке, например, распространена старая система оплаты чеками. То есть это вроде не кэш, не наличные, но и банковского счета открывать не приходится. Это небольшие средства – есть еще и ограничения, связанные с визовым статусом, я езжу по туристическим визам. Очень сильно помогли друзья, кто-то дал машину, кто-то – возможность пожить в доме.

- А политической деятельности вы вести не планируете, находясь за рубежом?

- Моя главная задача – помочь российской диаспоре за рубежом, людям в эмиграции объединиться, чтобы начать влиять на ситуацию дома. Мне кажется, эти люди могли бы написать программу развития страны – какой они видят ту Россию, в которую хотят вернуться. Это было бы многократно более ценно, чем когда свои планы описывают политики без опыта реального управления и предпринимательства.

- Эмиграция – какая именно? Белогвардейская, императорский дом в изгнании?

- Вот как раз императорский дом прекрасно нашел общий язык с действующим режимом. Они настоящие империалисты, история их ничему не научила. Есть еще советская волна эмиграции, отказники 70-80-х годов, эти люди готовы вкладывать в Россию, но с целью извлечения прибыли, это не национально ориентированная элита. Меня интересует тот средний, креативный класс, который выехал в последнее время, особенно после начала крымской авантюры. С начала войны в Украине Россию покинуло около миллиона человек. Только в Америке живет 6 миллионов русскоязычных. Задача – написать внятную программу и представить ее к выборам в Думу 2016 года.

- Вот только баллотироваться в Думу эмигранты не могут, есть же ограничения – нельзя иметь счета за рубежом, вид на жительство…

- Это и не требуется. В России есть как минимум две работающих политических структуры – т.н. Демократическая коалиция Алексея Навального и «Открытая Россия» Михаила Ходорковского. В Демократическую коалицию, как в популистское верхушечное объединение на неолиберальной платформе, я не очень верю, хоть и желаю им успеха. Зато «Открытая Россия» строится по принципу поддержания любых инициатив демократического характера снизу, идет от проектов и конкретных активистов. Ей помогать можно и нужно, и в результативности ее деятельности я убежден.

- Вы понимаете, что если мы это опубликуем, то многие скажут: «О, Пономарев спелся с Ходорковским!»

- Я не спелся с Ходорковским. То, что я с ним хорошо знаком, что я работал в ЮКОСе, - не секрет. И я считаю, что он был бы прекрасным переходным президентом России, как в Киргизии была Роза Отунбаева. Он не популист, готов бороться не со следствиями, а с причинами наших проблем, и мог бы создать условия для честной конкуренции, как в политической, так и экономической сфере, обеспечить принятие новой Конституции. Ходорковский может в чем-то ошибаться, он непростой человек, но ему безусловно можно доверять. Впрочем, ему эмиграция малоинтересна, особенно американская, он живет в Европе и полностью сфокусирован на поддержке процессов в России. Мы общаемся, конечно, но свои ходы я с ним никак не координирую.

- Ну а возглавить на выборах этот условный блок эмиграции вы, наверное, могли бы сами, как эмигрант?

- Нет, никакой эмиграции не предвидится, никакого политического убежища я нигде просить не собираюсь. И вообще, я верю в политический блок среднего класса, но не верю ни в какие блоки эмигрантов. Именно поэтому надо оборонять все занятые позиции в России, в том числе думский мандат. 15% несогласных, а это 20 миллионов человек, должны иметь хоть какое-то политическое представительство.

Украинские националисты обвинили власти в том, что добровольческие батальоны под Дебальцево были оставлены Генштабом Украины. Кроме того, они заявли о намерении собраться в центре Киева 8 мая и «поставить свои гневные вопросы этой позорной власти». Организация украинских националистов (ОУН) обвинила военное руководство страны в том, что добровольческие батальоны были оставлены на произвол судьбы, когда они оказались в окружении … Читать далее ОУН: добровольцы были брошены на произвол судьбы под Дебальцево

Следственный комитет России уже озвучил версии убийства Бориса Немцова. По мнению ведомства, основных три: убийство как провокация для дестабилизации политической обстановки в стране, исламско-экстремистский след и версия, связанная с украинскими событиями. Также СК РФ не исключает связь с коммерческой деятельностью Немцова, личную неприязнью к нему и другие бытовые версии. Практически ни одна из этих версий, на мой взгляд, не является самой вероятной.

Конечно, я считаю, что нельзя полностью исключать вариант, что это могли быть какие-то группы из выпестанной Россией Новороссии, которая преследует свои интересы. Как бы загнать Путина в угол. Мол, ты можешь быть только с нами: либо Новороссия, либо Гаага – такой выбор. Но все-таки этот вариант я оцениваю не как основной.

Более вероятным является конструирование российскими спецслужбами аналога «дела Кирова», то есть создание повода для разгрома оппозиции и начала кампании насилия внутри России. Не Путиным лично, а одной из силовых групп влияния, которая резко усилилась в последнее время, и хочет его окончательно подчинить себе. Вслед за крокодильими слезами «соболезнований» развернутся поиски убийц, и их скоро «найдут». Скорее всего, в среде оппозиционного движения; либо могут обвинить украинские спецслужбы, благо украинская девушка была рядом.

У Путина, как и после трагедии с малазийским самолетом, теперь положение сложное. Он что угодно должен делать, но найти и продемонстрировать организатора убийства. Президент не может спустить это на тормозах. Он должен, причем достаточно в краткие сроки, за одну-две недели, «назначить» убийц. Деваться некуда: чем выше градус возмущения в мире – тем быстрее он должен это сделать. И тем жестче, соответственно, должна быть с ними расправа.

Предъявить «доказательства» миру будет несложно, благо их фальсифицировать наши спецслужбы научились еще во время взрыва домов якобы «чеченцами» в 1999м. В первом случае нас ждет новый 1937й год, во втором – эскалация войны. А бенефициарами будут как раз те, кто решился на это убийство.

Открытый характер убийства; оставленный в живых свидетель; полная выпущенная обойма; отсутствие полиции там, где она находится всегда; да и сам выбор места напротив Кремля вместо подворотни дома, где жил Борис – все это указывает на ощущение безнаказанности у исполнителя, на связь его с силовыми структурами. Работали «на картинку»: видный российский оппозиционер бездыханный на фоне классических кремлевских звезд и собора Василия Блаженного…

У меня давно было ощущение, что рано или поздно в России возникнет «свой Гонгадзе». В свое время я предупреждал об этом Алексея Навального, и он правильно сделал, что отреагировал тогда – взял себе охрану. Вот оно и возникло, но в отношении того, кого я никак не ожидал… А ответственным, скорее всего, назначат все-таки Ходорковского, хотя часть пропагандистов будут «сомневаться»: «может, все-таки укропы постарались»?

Сейчас кремлевские тролли вовсю изгаляются не тему «да кому он был страшен, этот Немцов! За него и сто человек не выйдут». Собственно, я думаю, что это могла сделать власть именно потому, что фигурой Немцова раскачать широкие массы россиян нельзя, хотя эта трагедия может дополнительно радикализировать тех, кто уже участвует в протестах, безусловно.

Борис был человеком очень честным, убежденным, ярким. Несмотря на это, его траектория в 90-е годы во власти очень близко связала его с Ельциным, крайне непопулярным в России. Это лишало Немцова каких-то самостоятельных политических перспектив. И политтехнологическое крыло власти это очень хорошо понимало. Поэтому Бориса все время использовали как раз для противопоставления оппозиции широким массам. Мол, вот смотрите, есть выбор: либо Путин, либо Немцов и Собчак. И люди говорили: свят-свят-свят, пусть уж Путин остается.

То есть Немцов в последнее время с PR точки зрения российской властью активно использовался в ее собственных интересах. В этом смысле расследования Навального носили более болезненный характер, потому что исходили от фигуры менее скомпрометированной. Это, в общем-то, достаточно большая разница с точки зрения восприятия людьми.

Доклады, которые публиковались Немцовым, обычно не содержали каких-то эксклюзивных данных. Абсолютно все, что он публиковал – систематизация открытых источников. Они были очень хлесткие и яркие, потому что все было собрано воедино. Но, опять-таки, в отличие от Навального, который занимался собственно расследованиями, т.е. выдавал «эксклюзив», Борис больше занимался систематизацией, оформлением, публицистикой. И я не ждал бы, что в его новом расследовании будут какие-то новые данные, которые раньше никогда и нигде не звучали. Во всяком случае, это не могло стать причиной убийства.

Именно эта непопулярность Немцова в народе могла стать той причиной, почему кто-то во власти вполне мог решиться на подобное преступление. Тем более, что роль Бориса как организатора и как «мотора» протестных акций всегда была очень значительной. Он участвовал во всех акциях оппозиции, очень сильно влиял на все оппозиционные конструкции, включая акцию 1 марта.

Но главный эффект был произведен все-таки на элиты. Все же знали Немцова лично. Он был и первым вице-премьером, со всеми общался, со многими находился в приятельских отношениях. Это мощнейшее воздействие, особенно как акция устрашения лояльных Путину «системных либералов». Собственно, поэтому я и провожу аналогию с «делом Кирова».

Еще больший эффект это убийство произвело на Западе. Там практически нет людей у власти, которые к Немцову относились бы негативно. Никого же не интересует, какие конкретно взгляды человек продвигал с точки зрения внутренней политики в России. Зато все знают Бориса как бескомпромиссного бойца, убежденного человека, противника режима. И потому для всех стало очевидно, что это убийство, приказ на которое отдал лично Путин – тот, с кем он боролся. И кто бы не был на самом деле архитектором этого убийства, явно именно на такую реакцию и был расчет. Приговор вынесли буквально за два часа.

Пролитая кровь, причем, кровь таких знаковых людей, как Борис, конечно, очень сильно затрудняет какие-либо возможности для поиска какого-либо компромисса между властью и оппозицией в будущем, для каких бы то ни было переговоров, соглашений и так далее. Любой оппозиционер, который впоследствии, например, предложит Путину иммунитет в обмен на его мирный уход от власти, как бы должен будет тем самым взять на себя кровь Немцова. И я не знаю, кто на это может пойти. Эти вещи программируют то, что в будущем смена власти мирным путем произойти уже не может, никак. Думаю, это тоже одна из целей акции: наверное, кто-то опасается возможности в случае дальнейшего обострения ситуации в России возникновения договоренностей между Путиным и оппозицией о передаче последней власти в стране.

Да, это выстрел в сторону элит. Те, кто нажимал на курок, не думали и не будут никогда думать о реакции народа. Но платить за это преступление придется всем нам, и большой кровью.

При подготовке статьи использовалось интервью ИА Главком.