Перед Новым годом и Рождеством решила порадовать себя массой средств для ванны и создать атмосферу уюта, тепла и праздничного настроения. Хотелось чтобы вокруг стоял запах ели, имбирного печенья, какао и глинтвейна. Смотря очередной каталог AVON, увидев пену с вкусным названием "Имбирный пряник" не задумываясь решила заказать ее.

Подробнее: irecommend.ru/content/pena-dlya-vanny-ot-avon-imbirnyi-pryanik-rozhdestvenskoe-udovolstvie-ili-zrya-potrachennye-d

Рассказать об этом хочу давно и упорно. И даже не из-за того, что почти возлюбила Майкла Чанса, который тут в самом расцвете и Оттон. 

Мне нравится, если партию Нерона поет тенор, а не меццо, потому что изрядная доля зловещего музыкального ужаса в ней звучит только так. Прежде казалось, что Нерон-тенор - это всегда про такого сурьезного злодея, который может маскироваться под зрелого здорового (но мы-то знаем!..) человека. Да и слышанное-виденное, в общем-то, подтверждало-закрепляло сию схему. Тогда ход действий - при вполне зрело-героически звучащем императоре (нехилой властью наделенном человеке) - напоминает эдакую психопатологию обыденной жизни. И страшно становится именно из-за разрыва между формой и содержанием, когда внезапно оказывается - ни черта этот сурьезно звучащий нелегенький тенор не соответствует тому, что по ходу действия им творится. Очень жизненно.

А тут Нерон-тенор Пауль Нилон по части истеричности и инфантильности, "Хочу и буду!", задвигает и Коннолли, и Жарусски. И терзания с Поппеей, когда он шарахается от нее, как зашуганный подросток, которому и хочется, и колется, колбасит его, болезного, но он и не собирается вытанцовывать фигуры, в которых она вокруг все увивается... нечто весьма запоминающееся. 

Вообще, сие есть относительно древняя, специально для телевидения заснятая версия постановки "Коронации Поппеи" Монтеверди, которая потом, больше чем через десять лет, в несколько видоизмененном виде случилась в Барселоне с Сарой Коннолли в роли Нерона. Если после новой версии я жалела, что вовремя не выключила картинку, и долго плевалась, ибо абсурда и истерики оказалось слишком много даже для меня (больше всего, правда, раздражал Доминик Висс на каблуках и в платье, с визгом бегающий по сцене), после старой действо показалось более осмысленным. Может быть, дело в том, что сейчас эта постановка все-таки анахронична, может, содержания повыветрились и просто так, вместе с красным диваном, не возобновляются. А может, просто со второго раза толерантность к трэшу повысилась. В общем, черт его знает, в чем дело.

Но мне увиделось много вкусного. Например, это единственный раз, когда я восприняла Оттона как мужа Поппеи, как оно и было исторически. Тут оно живет как-то и даже истории с Друзиллой не рушит.

А еще спор Нерона с Сенекой великолепен. Нерон - такая разглагольствующая фуфелька, ай, прелесть. Ежику ясно, что "Форца!" и "Пью потенте!" у него и не ночевали, это он так, теоретически с морем по колено. И манерный тенорок тут очень и очень. А мечется, бесится, плюется и посуду бьет... Сенека, хоть дубинушка и выросла уже, "садится в асфальтовый каток", без особых усилий утрамбовывает зарвавшегося мальчика и удаляется в закат. Чудно.

Нилона, кстати, помню еще и по "гангстерской" "Роделинде". Гримоальдо он пел в том же истерическом тоне, что было, хоть и эффектно, очень странно. Но, там и Бертарид (уже упоминавшийся Чанс) был, как бы поаккуратнее выразиться, бешеный.