© А.Андреев
Согласно израильскому «Закону о возвращении» любой еврей имеет право репатриироваться в Государство Израиль.
Надеюсь, что скоро появится такое Государство, получить гражданство в котором сможет любой человек из любой страны, если у него будут развиты такие качества, как ум и доброта.
Интересно – как образуется чудо в религиозном сознании?
На пересечении незнания и страха?
Идеальное произведение искусства для состоятельного заказчика
Дейл Карнеги написал свою знаменитую книгу «Как завоёвывать друзей и оказывать влияние на людей» в 1936 году. Несколько основных правил из книги:
Улыбайтесь, это очень простой способ произвести выгодное для вас первое впечатление.
Для человека один из самых приятных звуков — звук собственного имени.
Говорите на темы, которые интересуют вашего собеседника
Проявляйте живой и искренний интерес к другим людям. via
Книга переведена на русский язык только в 1989 году.
А теперь сравните...
... со знаменитым монологом Глеба Жеглова (1979):
Итак, правило первое.
Запоминай, повторять не стану.
Затверди, как строевой устав.
Разговаривая с людьми всегда улыбайся, понял?
Люди это любят.
А оперативник, который не умеет влезть в душу к свидетелю,- ...
считай, что он зря получает рабочую карточку.
Запомнил?
Запомнил.
Ну вот, а теперь правило второе.
Будь к человеку внимательным и старайся подвинуть к разговору об нём самом.
А как это сделать?
Как это сделать?
А вот для этого существует третье правило.
Найди тему, которая ему интересна.
Ничего себе задачка, для незнакомого человека.
А, а вот для этого существует четвёртое правило, которое гласит: ...
Проявляй к человеку искренний интерес.
Вникни в него, узнай чем он живёт.
Это, конечно, трудно.
И в общем, попотеть придётся.
Но зато, если ты это сможешь, он тебе всё расскажет.
Вот Сенька-Тузик детекторные приёмники делал.
А я ему...
Спасибо.
А я ему катушку для сборки подарил...
В комментариях к посту про опрос ВЦИОМ был очень правильный и бесполезный вопрос о том – что считать хорошей книгой? Понятно, почему правильный – должны быть какие-то критерии. И понятно, почему бесполезный – мало того, что эти критерии у всех разные, так еще и со временем они постоянно меняются. В детстве вы с восторгом наблюдаете за сюжетом, потом начинаете ценить идеи, заложенные в книге, затем разбираетесь в оттенках и полутонах стиля автора, а потом вас пробивает на морализаторство
Попробую рассказать о своих критериях.
Для меня хорошая книга – та, которая вызывает радостное удивление. Это некая айдасукинсынность. Хорошую книгу обязательно хочется перечитать. Мне кажется, что если книгу не стоит читать во второй раз, значит ее можно не читать и в первый (кстати, именно поэтому хорошая книга обязательно должна быть в твердой обложке – она должна выдерживать множество прочтений). И с этой точки зрения для меня Борхес и Сэлинджер – хорошие авторы, а Пруст и Достоевский – плохие.
И проще понять, что такое хорошая книга через плохую. Как бы это лапидарно ни звучало. Плохую книгу определить гораздо проще.
Внутри читателя должна зазвенеть струна. Все знают историю про мын? Не может быть мына у Донцовой, которая пишет по десять романов в год. Это конвейер. А произведение нужно бережно выносить – иначе получится недоношенный калека. Конвейер – это Голливуд. Именно поэтому невозможно смотреть все американское кино с безумным бюджетом. Его снимают испуганные насмерть продюсеры, которые боятся провала. Слишком большие деньги на кону.
И вы все знаете заранее. Вы знаете, что дольше всех в боевике проживут самые дорогие актеры. Что зло почти уже победит, но в самый последний момент произойдет чудо. Что в конце фильма будет поединок между Главным Плохим и Главным Хорошим. И ГП уже почти победит и торжествующе расскажет весь свой коварный план (чтобы самые тупые зрители в зале поняли что к чему), но потом ГХ вспомнит о своем ребенке, жене или родине, соберет все свои силы и победит. Но ГП не погибнет – он еще пригодится для продолжения. А специальный отдел шуток в редакторском департаменте придумает несколько убойных гэгов – чтобы зрителям было чем обмениваться на выходе из кинотеатра.
Смотреть в сотый раз про встречу главного героя со своей заплаканной любимой на фоне заката невыносимо.
У Бродского в Нобелевской лекции было про это: «Искусство вообще и литература в частности тем и замечательно, тем и отличается от жизни, что всегда бежит повторения. В обыденной жизни вы можете рассказать один и тот же анекдот трижды и трижды, вызвав смех, оказаться душою общества. В искусстве подобная форма поведения именуется "клише"».
А хорошему автору плевать на клише. И на Чехова с его «Если в первом акте пьесы на стене висит ружьё, то в последнем акте оно непременно должно выстрелить» – тоже плевать. Он вам десять ружей на стенах развесит. И может все выстрелят, а может и ни одно. Ему ружей не жалко. Он не бережет их для десятой книги про Евлампию Романову или для двадцатой про Виолу Тараканову.
Интересно, что у одного и того же автора струна может звучать, а может и нет. Прекрасный пример – Пелевин. По определению Каганова все его творчество можно разделить на две части – метабуддизм и метасатанизм. И про метабуддизм (побег из Ада жизни) мне интересно читать и я люблю «Затворник и Шестипалый» и «Чапаев и Пустота», а метасатанизм (сотрудничество с Правящим Злом) мне органически противен. И я считаю редкой дрянью «Empire V» и «Бэтман Appolo». По этой же причине мне неинтересен Сорокин. Когда Ларс фон Триер проводит зрителя через ад в «Рассекая волны», в конце у зрителя есть шанс пережить катарсис. Когда это же делает деструктор Сорокин, в конце книги читатель остается с говном на палочке. Каким бы великолепным стилистом ни был Владимир Георгиевич.
Буду признателен по поводу ваших мыслей о хороших книгах.
p.s.
На всякий случай – история про мын
Всемирный фестиваль и конкурс традиционной кочурской музыки в столице Кочуристана. Выступает молодой, но очень энергичный кильмандарчи. Уж и так он умеет, и сяк, и в учумском стиле, и в кочумайском, и танцы такие, и баллады сякие... Отыграл, сидит в первом ряду довольный. Тут на сцену поднимается старик - то ли поддатый, то ли всегда такой, кильмандар потертый, царапаный даже, струна одна из бараньих жил, другая вроде как от мандолины, да и не строит малость... Поиграл немного, да и ушел. И надо же - дают ему первое место на конкурсе. Наш молодой чуть умом не тронулся, бежит в жюри, спрашивает - как так?
- А так, - говорят ему. - Играешь ты лучше, тут вопросу нет. Но вот мына у тебя нет. У него мын есть, а у тебя нет.
- Да какой еще такой мын? - тот кричит. - Что он вообще такое? Где его взять?
- Что он такое, и где его взять, мы не знаем, - отвечают аксакалы. - Но только вот у него он есть, а у тебя его нет.
