Знаете, кто написал? Ну да, не народные. Это Олег Евгеньевич Григорьев. Ещё в свои шестнадцать.
Вот немножко на мой вкус. Как для детей, так и для родителей. Между прочим, сегодня день его рождения. (6 декабря 1943)
***
Пес тоскует на цепи -
А попробуй - отцепи.
***
Жену свою я не хаю,
И никогда не брошу ее.
Это со мной она стала плохая,
Взял то ее я хорошую.
***
Я ударился об угол -
Значит мир не очень кругл.
***
Пьет оса кисель из чашки,
Ловко сидя на краю.
Мне нисколечко не страшно -
Я с другого края пью.
***
Жена наклонилась голая
Около унитаза,
А я ей воду на голову
Лью из медного таза.
***
Сизов, пропахший табаком,
И я, пропахший тмином,
Надели зимние пальто -
Запахли нафталином.
*** Тушил я пожар зонтом.
Ну, что же, — гори, мой зонт!
Вместе с зонтом сгорел дом,
Впереди открыт горизонт
***
Громадные, выше крыш,
Надо мной шелестели тополи.
Подошел какой-то малыш
И об меня вытер сопли.
***
Жил и с этой, и с этой, и с той,
Вот и остался в квартире пустой.
***
Зажав кузнечика в руке,
Сидит ребенок на горшке.
-- Нельзя живое истязать! --
Я пальцы стал ему ломать.
-- Нельзя кузнечиков душить! --
Я руки стал ему крутить.
На волю выскочил кузнечик,
Заплакал горько человечек.
***
В квартире что-то упало.
Обошел весь дом.
Но нигде ничего не лежало —
А может, так громко что-то встало?
***
Я дверь в коридор отворил
Послушать, что говорят на кухне.
Сосед соседке шепотом говорил --
Ты пачку соли ему в кастрюлю бухни.
***
На табурете - батурете
Сидели дети - одурети,
Болтахая ногами ногими,
Матахая руками многими.
***
Открыл окошко свое пискливое.
Теперь холодно, а тогда было жарко!
Влезла в комнату ветка сливовая,
Окно бы захлопнуть, да ветку жалко.
***
Ты не ищи страданья,
Беда нагрянет сама.
А если выдержишь испытанье,
Беда эта - благо тогда.
***
Чтобы выразить все сразу,
Кулаком я бью по тазу.
***
Прохоров Сазон
Воробьев кормил.
Бросил им батон -
Десять штук убил.
***
Пляж давно опустел,
Дождь идет обложной.
Лежат опечатки тел,
Заполненные водой.
***
В вареную трудопогоду
В самый жареный час
Сырая масса народу
В песке на пляже пеклась.
***
На заборе валенки
Вверх ногами сохли.
Значит эти валенки
Вниз ногами мокли.
***
Ударили Кошкина так,
Что он упал и преставился.
Зато закрутился маг
И телевизор исправился.
***
Петров лежал с открытым ртом
В фуфайке на спине.
И сверху вниз кубинский ром
Лить приходилось мне.
Вдруг замечаю - что за черт!
Осталось мне так мало -
Я лью да лью, а он уж мертв,
Грамм восемьсот пропало.
***
А меня уж везли зарывать.
Ну что же, в почву, так в почву,
Шла за гробом печальная мать,
Я всегда настроенье ей порчу.
А жена с моим другом под ручку,
Как на свадьбу шла улыбаясь.
Ненавижу я эту сучку!
Сказал бы, да мать стесняюсь.
***
После болезни все изменилось.
Не шел я по городу, а летел;
Когда-то давно уже это мне снилось -
Город, как лес качался и пел.
Каждый дом, труба и окошко,
Порт, стадион, туалет и вокзал,
Мусорный бак, воробей или кошка,
Пели свое, и я все понимал.
Разом, все вместе, как ясное слово
Было понятно уму моему
Через день стал я вовсе здоровым -
И вновь никого не пойму.
Биография поэта
