• Когда ребёнок был ребёнком, он ходил, опустив руки… Он хотел, чтобы ручеёк был рекой, река — бурным потоком, а эта лужа — морем. Когда ребёнок был ребёнком, он не знал, что он  — ребёнок. Всё его воодушевляло, и все души сливались в единое целое. Когда ребёнок был ребёнком, у него не было ни суждений, ни привычек. Часто он садился, скрестив ноги, а потом срывался и бежал. У него были густые вихры, и он корчил рожи, когда его фотографировали.
• Когда ребёнок был ребёнком, это было время вопросов: Почему я — это я, и почему я — это не ты? Почему я здесь, почему не там? Когда началось время и когда кончается пространство? Может быть, наша жизнь под Солнцем — это только сон? Может быть, то, что я вижу, слышу, чувствую — это только мираж мира в этом мире? Существует на самом деле зло и есть ли по-настоящему злые люди? Как получается, что до того как я стал тем, кто я есть, меня не было, и что однажды я перестану быть тем, кто я есть?
• Когда ребёнок был ребёнком, он терпеть не мог шпинат, зелёный горошек, рисовую кашу и варёную цветную капусту. А теперь он всё это ест — и не потому что его заставляют… Когда ребёнок был ребёнком, он однажды проснулся в чужой постели, а теперь это происходит с ним постоянно. Тогда многие люди казались ему красивыми, а теперь — лишь некоторые. Он имел ясные представления о рае, а теперь он о нём лишь догадывается. Тогда он не думал о небытии, а теперь трепещет перед ним. Когда ребёнок был ребёнком, его жизнь была вдохновенной игрой, а теперь вдохновение иногда посещает его во время работы.
• Когда ребёнок был ребёнком, ему хватало яблок и хлеба, чтобы наесться. Так было всегда. Когда ребёнок был ребёнком, ягоды сами падали ему в руки, как это делают только ягоды. И так было всегда. Неспелые орехи пощипывали ему язык. Так было всегда. Забравшись на гору, он мечтал забраться на другую, еще выше. А попав в какой-нибудь город, мечтал оказаться в другом, ещё большем. Так было всегда. Забравшись на дерево, он тянул руку к вишням и испытывал восторг такой же, как сейчас. Стеснялся незнакомых людей так же, как сейчас. Он ждал первого снега, ждёт его и теперь. Когда ребёнок был ребёнком, он метнул в дерево палку, как копьё, и она до сих пор дрожит.

Der Himmel über Berlin — не могу остановиться пересматривать. Чем-то напоминает Тарковского, чем-то — Линча. А ещё эта прекрасная Cathedral of Books (и музыка, и сцена).

Оригинал публикации на world like mio

«Меньше всего я интересуюсь тем,

как люди двигаются, меня интересует,

что ими движет»

Пина Бауш (Pina Bausch) родилась в 1940 году в Золингене, умерла 2009 года в Вуппертале. Между этим датами великая немецкая танцор и хореограф успела совершить революцию в современном танце и создать труппу, которая ныне признана во всём мире. Пина- одного этого имени достаточно, чтобы люди искусства во всём мире начинали таинственно улыбаться...

В начале 2009 года Вим Вендерс начали работу над подготовкой к съёмкам фильма "Пина"- прижизненного памятника основательнице танцевальной труппы, породившей сразу 2 жанра в мире танца: Tanzoper и Tanztheater. После полугода напряжённой работы над первым в истории 3D арт-фильмом случилось непоправимое. За 2 дня до начала съёмок, 30 июня 2009 года,  Пина Бауш умирает. Режиссёр останавливает съёмку, уверенный, что без вклада в фильм матери-основательницы вряд ли выйдет что-то достойное. Однако под давлением артистов Пины, её семьи и общественности он решает возобновить съёмки зрелищного кинополотна. И Вендерс создал фильм, который ошеломляет с первых кадров, соединяя в себе музыку, танец и киноискусство в одно, неразделимое. А музыку Пина любила, как никто другой. Её артисты танцевали под Стравинского, танго, цыганские романсы и современную электронику. Что касается визуальной составляющей фильма, то зрители, благодаря 3D, чувствуют себя действительно в глубине представления на знаменитой сцене, где рождались лучшие произведения  Пины. Также съёмки проводились на улицах и даже вагонах монорельсовой дороги города Вупперталь, который, благодаря Пине, стал настоящей столицей людей, танцующих и думающих. Артисты, работавшие с Пиной, в ходе фильма делятся своими впечатлениями о ней и это видеть- ощущение такое, как-будто они говорят о матери.  Фильм получился потрясающим, это настоящее искусство, которое не может не трогать человеку думающего и видящего. Далее- прошу ознакомиться с рецензией с кинопоиска, а лучше- посмотреть сам фильм. Москвичам советую посетить "35ММ" http://www.kino35mm.ru/, где смотрел я. Действительно хорошее 3D, отличный звук и отремонтированный зал. Про интеллигентную публику даже говорить не буду, там другой не бывает.

"По структуре фильм представляет из себя букет из танцевальных номеров, с предпосланными к ним краткими воспоминаниями учеников о своем блистательном учителе. Эти на первый взгляд разрозненные сцены объединены сквозным лейтмотивом — серией из 4 знаковых спектаклей Пины Бауш, символизирующих ее жизненный путь, от юности к зрелости, от классики к новаторству. Первый из них — «Весна священная», в постановке которой искушенный глаз без труда отметит связь с оригинальной хореографией Вацлава Нижинского. Захватывающие дух языческие, грязные, подчиняющиеся жесткому ритму телодвижения необъяснимо тяжеловесны — разгадка кроется в слое торфа, которым покрыта сцена. Чуть позже Вендерс еще вернется к балету Стравинского — эпизодом жертвоприношения из «Le sacre du printemps» будет символически обрисован зрелый период жизни и творчества Бауш.



Второй спектакль — «Кафе Мюллер» — разыгрывается в замкнутом пространстве с беспорядочно разбросанными столами и стульями, которые постоянно переставляются двумя мужчинами, расчищающими тем самым дорогу слепой женщине. Умопомрачительное трио танцоров со все ускоряющимися элементами и роскошными поддержками воспринимается как отчаянный поиск человеческого взаимопонимания, общего языка. Начиная с этого фрагмента, ключевые танцевальные фигуры, как правило, повторяются по три раза — излюбленный композиционный прием из обширной хореографической палитры Пины Бауш. Следующий эпизод, вдохновленный сюжетом спектакля «Kontakthof» (о школе танца для людей разных возрастов) — это почти дюреровская аллегория молодости и старения, рождения и смерти. Трансформации образов очевидны, но неожиданны.



Заключительный аккорд тетралогии — «Vollmond» («Полнолуние») — обретает своими изумительными постановочными решениями черты гимна, воспевающего несгибаемую творческую волю, преградой которой не может стать даже смерть. Одинокий камень посреди сцены сопротивляется буйству воды и одновременно страстно отдается ее брызгам. В этом одном кадре — вся она, Пина Бауш: гибкая, железная, безумная… совершенная!



Театральные фрагменты чередуются с постмодернистскими зарисовками — своеобразными посвящениями от ее преданных воспитанников, убедивших режиссера не отказываться от съемок фильма после безвременной кончины Бауш. Здесь раскрывается ее любовь к Вупперталю — городу, превратившемуся в настоящую лабораторию танца. Площадкой для творчества стали и перекрестки, и заброшенные конструкции, и пригородные парки, и, наконец, — подвесная монорельсовая транспортная система. Пределов для ее воображения нет, танец превращается в жизнь и наоборот, а жизнь сливается с безликой урбанизацией, в которой лишь танец может расставить одухотворяющие акценты…"

Сайт фильма: http://www.pina-film.de/

Больше информации о Пине: http://www.pina-bausch.de/

а так снимали фильм:)

Использована рецензия с сайта: http://www.kinopoisk.ru/

Даже не знаю, что я не люблю больше - современный интеллектуальный балет или арт-хаусное кино. На "Пину" Вима Вендерса лично я потащилась по одной-единственной причине: там танцует мой бывший бойфренд, долгие годы проработавший в театре знаменитого хореографа Пины Бауш. 

- Купи-ка пару билетиков, -сказала я Алеше в пятницу, в день премьеры. - Нет, даже три: пока Гай не отправлен опять на дачу, нужно попробовать приобщить его к великому. Или даже четыре - мама наверняка захочет пойти, она неравнодушна и  к Андрюшке, и к высокому искусству. 

Через некоторое время Алеша вернулся с круглыми от потрясения глазами и сообщил, что билетов нет.  И на субботу нет. И на воскресенье нет. Получилось купить только на вечерний показ в понедельник.  То есть, на того же Гарри Потттера в премьерный день - пожалуйста, а на "Пину" у нас аншлаг и столпотворение, и это обстоятельство вселяет в меня веру в человечество и все такое, хотя до самого прихода в "Пять звезд" на Новокузнецкой все-таки казалось, что тут какая-то странная ошибка.  

Никакой ошибки - перед закрытым залом номер шесть стояла мощная стена ценителей прекрасного. Мне даже померещилось, что я каким-то образом оказалась перенесена  в параллельную вселенную. Где  все то же самое, что у нас, но генетический сбой у одного из пращуров-праящеров и дифтерит у грудного Чингисхана  привели к тому,  что люди добровольно ходят смотреть печальные мемориальные фильмы про балет. 

Но тут же выяснилось, что со Вселенной, слава богу, все в порядке. Двери милейшие работники "Пяти звезд" открыли аккурат за две минуты до начала сеанса. И не успели первые пара десятков зрителей получить свои три-Дэ очки и пробраться в зал, как показ начался - так что первые десять минут тонкого, нежного, прекрасного и сложного фильма никто не мог посмотреть его физически: половина зрителей пыталась попасть в темноте на свои места, а другой половине были видны только всматривающиеся в нумерацию кресел  силуэты половины первой.

Так что дело старины Чингиза не пропадает - варвары по-прежнему преотлично умеют рушить прекрасные творения цивилизации.