Оригинал взят у saracinua в Семья. http://na6ludatelb.livejournal.com/2870622.html Похожие записи:Ла-ла-ла-ла-ла-ла-ла-ла ВАТНИК-TV. ФУТБОЛЬНЫЙ ФАШИЗМ Республиканцы наши

Весной каждому хочется как можно больше времени проводить на свежем воздухе. Хочется расчехлить Читать далее : Как отбиться от напавшей собаки? Copyright © 2015, ribalych.ru Все права защищены. | Как ...

На вопросы отвечает преподаватель курсов по менеджменту и лидерству Дмитрий Михеев

– Дмитрий Федорович, у вас очень интересная биография, расскажите о себе, пожалуйста.

– Я был физиком-теоретиком (окончил МГУ) и был уверен, что живу в тоталитарном государстве. При этом я не скрывал своих взглядов. В результате пришлось отсидеть шесть лет в лагере. В 1979 году эмигрировал в США, работал старшим научным сотрудником в Hudson Institute, сотрудничал с консервативными think tanks по стратегическим вопросам, преподавал в американских университетах и колледжах, консультировал американские корпорации, ведущие бизнес в России. Мне довелось также работать с ближайшими помощниками президента США Рональда Рейгана – генералами Уильямом Одомом, возглавлявшим Агентство национальной безопасности, и Дэниелом Грэмом, начальником разведки министерства обороны и советником Рейгана по Стратегической оборонной инициативе. Джей Киворт и Митч Дэниелс были советниками президента Рейгана по науке и политике. Именно они возглавили Гудзоновский институт и пригласили туда меня. Ненавидя коммунистический режим, я помогал им бороться с «империей зла».


Но после августа 1991 года я стал убеждать их в том, что Россия – это не СССР, ведь она стремится к демократии, ввела частную собственность и рынок, а также освободила «порабощенные народы». Ее надо поддержать и помочь войти в семью «нормальных» стран. Об этом я написал в своей книге «Россия трансформируется». Однако мои начальники не разделяли такого мнения. Они по-прежнему считали Россию воплощением абсолютного зла, которая только притворяется рыночной, демократической страной, и продолжали работать на ее развал. В этом я участвовать не мог – и в 1998 году вернулся в Россию. Я возглавлял Классическую бизнес-школу, а затем Центр корпоративного обучения Института бизнеса и делового администрирования Академии народного хозяйства.

Прожив в США 20 лет, общаясь с политической и бизнес-элитой этой страны, я многое понял. Поскольку я был высоким голубоглазым блондином, женатым на англичанке, они не стеснялись в моем присутствии выражать свое мнение о представителях других рас и культур. Постепенно мне стало ясно, как разительно отличается менталитет русских и англосаксов. Вуаль разговоров о «либерально-демократических ценностях» скрывает более глубокие различия между нами. На много лет я погрузился в изучение американской истории и англосаксонской культурной модели. Сейчас я пишу книгу на эту тему.

– Так в чем же суть наших различий?

– Я попытаюсь изложить основы мировоззрения англосаксонской элиты США, а читатели пусть сами определят, насколько оно отличается от нашего. Сегодня настоящие WASP (белые, англосаксы, протестанты) составляют всего 7% населения США. Однако именно они придумали идеологию, на которую опирается эта страна, и именно они до сих пор контролируют политику и экономику США. За всю историю в США был только один президент не протестант и не англосакс, а католик и выходец из ирландской семьи – Джон Кеннеди, и он, как известно, был вскоре застрелен среди белого дня.

Англосаксонская социально-политическая философия – это целостная система, по сути, теория, которая опирается на несколько базовых аксиом. Юнг называл такую теорию коллективным бессознательным. Эти аксиомы оперируют на уровне подсознания и не вербализуются, поскольку считаются самоочевидными истинами. Коллективное бессознательное – это почва, из которой произрастает та или иная модель цивилизации. Некоторые самоочевидные истины коллективного бессознательного англосаксов отражены в обиходном языке – «человек человеку волк», «жизнь – это жестокая борьба за существование», «своя рубашка ближе к телу»… Вот это коллективное бессознательное англосаксов, их жизненную философию я и пытаюсь сформулировать на доступном понятийном языке.

Расизм

– Вы сказали, что войти в американское общество вам очень помог ваш цвет кожи. Почему?

– Дело в том, что англосаксы четко разделяют людей по расовым признакам, в частности по цвету кожи. Белые – это вершина, а чем темнее кожа и волосы, тем человек неполноценнее. Согласно их расовой теории, даже такие качества, как трудолюбие, свободолюбие, законопослушание и творческий потенциал, закодированы в ДНК. Поселившись в Новом Свете, они стали еще более ортодоксальными расистами – не только ввели официальную классификацию людей по расовым признакам, но и законодательно запретили белым заводить семьи с «цветными». Штат Вирджиния, например, отменил закон о расовом смешении только в 1968 году.

У американских англосаксов в голове четкая расово-культурная иерархия человечества, хотя в этом они никогда не признаются. Народы северной Европы занимают в ней высшую ступень, ниже находятся народы юга Европы, еще ниже – «промежуточные» расовые группы, затем азиаты, а на самом дне – африканцы. Англосаксонская теория расовой иерархии, модифицированная в 1920-е годы, чтобы включить всех белых, прочно укоренилась в США. В целом, чем белее кожа у группы, тем ее представители считаются красивее, энергичнее, талантливее, упорнее и свободолюбивее.

– Но ведь президент США Барак Обама – черный.

– Это временная уступка «цветным». В США растет как численность «цветных» граждан, так и их недовольство своим статусом, поэтому им «бросили кость». Однако рейтинг Барака Обамы неуклонно снижается. Его уже называют худшим президентом за всю историю США, поэтому на смену ему наверняка придет очередной англосакс. «Цветным» надолго заткнут рот – мол, сами убедились, что расовая иерархия идет на благо всему обществу.

Все мы слышали о линчеваниях негров и других «цветных». Суды Линча были системой поддержания расовой иерархии, поэтому они редко были тайными событиями. Наоборот, зачастую намеренно превращались в массовые зрелища, на которые автобусами и поездами свозили тысячи людей. Организовывались и проводились такие мероприятия отнюдь не маргиналами, а представителями власти и духовенства. Еще исторически недавно (в 1936 году) во Флориде чернокожего парня жарили на медленном огне около десяти часов, причем хворост в костер подбрасывали дети. Чтобы осознать весь ужас такого массового садизма, напомню, что даже нацисты предпочитали уничтожать одни «низшие расы» руками других «низших рас», то есть по возможности старались не пачкать собственных рук. Кстати, обряд линчевания в «самой цивилизованной и демократичной стране мира» запретил президент Франклин Рузвельт в 1942 году, только после того как в немецких и японских СМИ была рассказана история о линчевании одного чернокожего парня, которого несколько часов публично и медленно убивали с помощью паяльной лампы. Всё это хорошо документировано, но об этом не принято говорить, ведь демократии боролись с нацистскими варварами.

В конце XIX века англосаксонская интеллектуальная элита подняла расовую теорию на новый уровень. Перенеся эволюционную теорию Дарвина на людей, она создала теорию социального дарвинизма. Согласно этой теории, жестокая, безжалостная борьба за существование, которая господствует в живой природе, происходит в смягченном виде и в обществе. В основе культурного кода англосаксов лежит философия Томаса Гоббса, согласно которой жизнь – это борьба всех против всех. И действительно, вся американская история – это бесконечная расово-культурно-цивилизационная война между протестантами и католиками, белыми и черными, евреями, мормонами, индейцами…

В ходе борьбы за ограниченные ресурсы и господство слабые и неприспособленные погибают, а «наиболее жизнеспособные экземпляры», физически и умственно более сильные, выживают и дают потомство. Так природа выращивает совершенную породу людей. Расслоение общества на классы, на «массы» и элиту – естественный и вполне даже здоровый процесс. Согласно логике бескомпромиссной борьбы, совершенная порода – это не только физически и умственно более сильные люди, но и беспощадные, хитрые, жестокие, упорные, беспринципные, одержимые жаждой денег и власти. Не правда ли, что совершенный человек в представлении англосаксов очень похож на дьявола?

Иерархия стран

– А отношения между народами тоже строятся на этих принципах?

– Именно. Теория социального дарвинизма объясняет как механику социального отбора в обществе, так и взаимодействие больших групп – рас, культур и цивилизаций. Я называю это культурным дарвинизмом (КД). Согласно теории КД, все расы, этнические группы, религии и культуры так же борются за ресурсы и доминирование, как и индивидуумы и классы общества. Конкуренция и соперничество за рынки, влияние и доступ к ресурсам – это лишь мягкие формы эволюционной борьбы, периодически переходящей в острую стадию войны. Таким образом, насилие, террор и пропаганда являются инструментами эволюции, с помощью которых она отбирает наиболее жизнеспособные народы и цивилизации. Самая жизнеспособная цивилизация побеждает в борьбе с другими и становится «естественным лидером человечества».

Англосаксы убедили себя, что в беспощадной эволюционной борьбе их ветвь арийской расы доказала свое превосходство. Именно она создала наиболее жизнеспособную цивилизацию – особую, истинную форму христианства, наиболее эффективную экономическую и социально-политическую модель общественного устройства. Итак, генетическое, социальное, культурное и цивилизационное неравенство подразумевает иерархическое мироустройство – как иерархическую модель общества, так и право высшей цивилизации на лидерство и привилегии в мировом сообществе. Это, по их мнению, естественно и справедливо. Немцы и французы пытались бороться с англосаксами за мировое лидерство, но их победили (трижды руками русских солдат) и загнали на третью и четвертую позиции в иерархии. Как-то у Кондолизы Райс спросили, почему американские войска остались на территории Германии после окончания холодной войны. Она ответила: «Мы должны быть там, чтобы держать немцев под каблуком, а русских – за порогом Европы». Теперь, когда голову поднимает когда-то презренная ими китайская раса и цивилизация, англосаксы очень нервничают и пытаются поссорить Россию с этой страной.

Порядка 60% американцев убеждены, что Господь возложил на США особую историческую миссию. Автор идеи «схватки цивилизаций» Сэмюэл Хантингтон, например, настаивает на исключительности и превосходстве англо-протестантской культуры – «…ее традиции и ценности являются источником свободы, единства, мощи, процветания и морального лидерства в борьбе за торжество добра во всем мире». На смену хаотичному, раздираемому противоречиями миру придет новое мироустройство, основанное на свободе, демократии, праве на личное счастье и самореализацию. Разумеется, народ, избранный Богом для столь космической миссии, как преобразование мира, должен быть наделен особыми правами и привилегиями.

– Как и откуда появилась на свет американская концепция исключительности?

– Американская эпоха англосаксонизма началась 400 лет назад, когда 30 тыс. пуритан поселились в Новой Англии с целью создать теократическое общество. Американцы до сих пор гордятся своими набожными, трудолюбивыми и аскетичными предками. Пуритане были самой ортодоксальной сектой протестантизма, очищенной от всяческой скверны: от золота, табака и водки, от секса и вообще удовольствий. В протестантизме красота, эстетическое наслаждение являются искушениями дьявола. Красивая женщина для пуритан была источником греха, исчадием ада, слабым звеном, которое сатана использовал для искушения Адама на акт неповиновения и греха. В этом прочтении Ветхого Завета, в частности, коренится охота на ведьм, в ходе которой протестантами и католиками было сожжено примерно 100 тыс. красивых девушек.

В мире насчитывается примерно 30 тыс. религиозных верований, которые англосаксы также ранжируют по шкале от абсурдных до единственно верной. На вершине иерархии находятся три монотеистические религии, из них истинная – это христианство. Из всех христианских верований самым истинным является протестантизм, а самой чистой ветвью протестантизма – пуританизм (или его современная форма – евангелизм).

Бог консервативных протестантов – это не столько мягкий и любящий Христос, сколько жестокий Бог Ветхого Завета – Иегова. Бог не мямля, он должен жестоко наказывать грешников. Именно поэтому англосаксы испытывают симпатию к евреям, так как они почитают одного и того же Бога. Отчасти поэтому американские консерваторы так поддерживают Израиль.

Доктрина исключительности и мессианства Соединенных Штатов имеет принципиальное значение. Невозможно стать американским президентом, не подтверждая свою верность этой доктрине. Когда народы, принадлежащие к другим религиям и цивилизациям, требуют, чтобы Соединенные Штаты перестали настаивать на своей исключительности, отказались от мессианства и лидерства, от политики навязывания человечеству особого мироустройства, они требуют невозможного. Без этой миссии Соединенные Штаты превратятся в лоскутное одеяло, состоящее из множества соперничающих между собой расовых, этнических, религиозных и культурных групп. С этого может начаться неуправляемый процесс хаоса и распада империи, которая опутала весь мир своими базами и институтами. Угроза этой потенциальной катастрофы отчасти объясняет, почему человечество невольно признает эту социально-политическую философию, вытекающие из нее социально-экономическую модель и иерархическую структуру мирового порядка. Например, испанцы, немцы и французы скрепя сердце согласились на первенство англосаксов. А вот русские не только не хотят бороться за более высокое место в иерархии, они ее в принципе отвергают и продолжают настаивать на равенстве и равноценности разных культур и цивилизаций. Это несет экзистенциальную угрозу самому существованию англосаксов. Поэтому они оказывают колоссальное давление на Россию, провоцируя там междоусобицу. Российская модель должна быть дискредитирована, а для этого Россию надо представить миру как самое коррумпированное, реакционное и агрессивное государство.

– А какие роли в американской ментальности отведены уму и сердцу – разуму и эмоциям?

– Англосаксонская культура построена на культе разума – холодного, логического, методичного ментального процесса. Эмоции имеют телесное происхождение, являются проявлениями нашего животного начала. Эмоции антагонистичны разуму. Сильные, немотивированные эмоции разрушают мыслительный процесс, его логику и запускают инстинктивные реакции: бегство, агрессию или паралич, то есть программы действия, якобы вписанные эволюцией в генетический код. Из этого следует, что эмоции желательно держать под жестким контролем.

Для них дикарь живет всецело под властью эмоций – он пуглив, порывист, импульсивен, хаотичен, несобран и неорганизован. Он либо безрассудно храбр, либо смертельно испуган, он не умеет планировать, не знает дисциплины, тем более самодисциплины. С их точки зрения, мы также немного дикари.

Самодисциплина – это власть над своими собственными инстинктами, побуждениями, желаниями и прихотями. Это дается длительной, систематической тренировкой. Европейские элиты, в особенности англичане, культивировали рациональное, строго логичное поведение, всецело подчиненное разуму. Для этого они посылали детей в специальные интернаты, где мальчики, вырванные из семьи, учились укрощать свои животные инстинкты, импульсы и сиюминутные желания.
При всех очевидных достоинствах такое разумное, тщательно выверенное поведение имеет серьезные изъяны. Почему-то предполагается, что животные инстинкты являются исключительно негативными, заряженными ненавистью, агрессией и разрушением импульсами. А что, любовь, жалость, сострадание не существуют? Разве мало примеров инстинктивного альтруизма, спонтанного самопожертвования? Да, соглашаются англосаксы, жалость, сострадание существуют, но они только вредят борьбе за существование.

На самом деле «чистый разум» не в состоянии вполне понять ни одну культуру. Очищенный от эмоций разум объясняет всё происходящее игрой сил, их конфигурацией. Есть простая мотивация – выжить и размножиться, и решающим фактором является сила. Но разве человек не поддается мощным гуманистическим импульсам?

Например, для англосаксов совершенно непостижимо поведение российских миротворцев в августе 2008 года в Южной Осетии. Несколько тысяч грузинских военных, подготовленных американскими инструкторами по натовскому образцу, вошли в Южную Осетию и предложили миротворцам уйти «без потери лица». Как известно, миротворцы не должны воевать и даже не имеют серьезного вооружения. Их роль – разъединять противоборствующие стороны. Но 300 русских солдат решили драться и два дня противостояли в 20 раз превосходящей им армии. Несколько десятков русских солдат полегли, защищая осетинских женщин и детей. А ведь у них самих были и матери, и жены, и дети. Такое «иррациональное» поведение русских не укладывается в голове американцев. Их герои не жертвуют собой ради «расово неполноценных», слабых и обездоленных, которых в глубине души они презирают.

Добро и зло

– Какую роль в англосаксонской идеологии играют религия и понятия добра и зла?

– В Штатах до 40% населения евангелисты. Они, да и многие вполне «продвинутые» американцы, воспринимают мир как расколотый на черное и белое, на добро и зло. В восточных мировоззрениях эти полярности взаимно дополняют друг друга, создавая гармоничное целое. В сознании фундаменталистов они резко разграничены, антагонистичны и несовместимы. Дьявол противостоит Богу, он – его смертельный враг и делает всё, чтобы подорвать творения Бога. Люди делятся на врагов и друзей, на слуг дьявола и Бога. Серого и оттенков нет, точнее, серое – это закамуфлированное черное. Дьявол хитер и очень находчив. Он гений притворства и мимикрии. Поэтому демонизация врага – это не тупой пропагандистский прием политиков, не попытка оболванить и натравить массы на другой народ, это выведение на чистую воду слуг дьявола, отделение чистого добра от абсолютного зла. Вспомним известное высказывание президента Буша-младшего: «Мы искореним зло во всем мире; кто не с нами, тот против нас». Оно чудовищно только для нерелигиозного сознания, которое отвергает существование абсолютного добра и абсолютного зла. Кроме того, протестантам, как известно, не нужен священник в качестве посредника, так как они могут разговаривать с Богом напрямую. Поэтому, прежде чем начать войну в Афганистане, Джордж Буш посоветовался с Богом и получил его благословение.

Черно-белое восприятие мира имеет глубокие последствия для морали. Американцы считают, что нет ничего плохого и аморального в том, чтобы использовать одни силы зла против других. Во время Второй мировой войны они вошли во временный альянс с одними силами зла (коммунистической Россией) против других – нацистской Германии. Победив нацистов, они продолжили борьбу с другим злом – коммунизмом, а из соображений целесообразности использовали недобитых, но очень квалифицированных врагов – нацистов. Всё очень логично: такая гибкая тактика позволяет англосаксам использовать каких угодно преступников – мафиози, профессиональных киллеров, диктаторов, исламистов – в борьбе за «светлые идеалы свободы и демократии». Это мы считаем такую тактику беспринципной и циничной, а с их точки зрения они ведут себя рационально и вполне принципиально. Да, говорят они, двойная мораль: одна – для сил добра (тех, кто с нами), другая – для слуг дьявола (кто против нас). На самом деле тут не двойная мораль, а множественная, а еще точнее – отсутствие какой-либо морали. Одних просто оккупируют, других бомбят, третьих давят санкциями, а четвертых подрывают методами ползучего империализма. Например, сербов можно бомбить, поскольку они слабые, «не совсем белые», да и христианство у них неправильное (православие). А вот с нами приходится бороться с помощью «мягкой силы».

Всю свою 400-летнюю историю американцы ощущали себя во враждебном окружении. Глядя на мир, они видели диктаторские режимы, хаос, войны… и радовались тому, что живут в благословенной Богом стране, на острове свободы, демократии, стабильности и процветания. Рядовые американцы не понимают того, что их элиты часто сами провоцируют нестабильность и войны. Вооружая одних бандитов против других, они увеличивают их число. Пытая, унижая и издеваясь над «слугами дьявола», они их создают. На словах борясь со злом, на деле американские элиты множат зло. По сути они сами создают этот враждебный, нестабильный, опасный внешний мир, которым пугают своих граждан. Так они поддерживают у собственного народа комфортную иллюзию своей избранности, исключительности и значимости.

– А как англосаксы представляют будущее?

– Подобно тому, как человек рождается, ведет нелегкую, полную страданий и тягостей жизнь, а потом умирает, земля вместе с ее обитателями тоже была создана и обречена на погибель. Бог создал этот мир в качестве эксперимента. Эксперимент пошел не так, как он предполагал. Один из самых могущественных ангелов взбунтовался против Бога и стал царем зла. Он совратил Адама и Еву. В мире появились болезни, смерть, природные катастрофы, хаос…

Консервативные протестанты трактуют конец света как решающую схватку добра со злом, которая произойдет в долине Армагеддон, на территории нынешнего Израиля. В настоящее время дьявол успешно завоевывает мир – пороки, разложение ширятся, поэтому Бог положит конец этому миру. Снова явится Христос и возглавит войско против армий дьявола (куда войдут китайцы, русские и мусульмане). Христос победит дьявола, закует его в цепи и бросит в бездонную яму. На земле на тысячу лет воцарится царство Божие.

Многие наши и американские интеллектуалы, будучи атеистами и либералами, смеются над подобными фантазиями американских религиозных фундаменталистов, называя их маргиналами. Но их трудно назвать маргиналами. Примерно 60% взрослых американцев верят в скорое второе пришествие Христа и 45% (не доли процента, как в других странах) – в то, что оно будет апокалипсическим. Именно такие люди доминируют в американских спецслужбах и в Пентагоне, поскольку считаются большими патриотами и отличаются «высокой моралью». Это они задают вектор, который мало меняется со сменой президентов. Эти люди уверены, что лично они спасутся и, взирая с небес, будут наслаждаться муками грешников в аду. Религиозным проповедникам вторит Голливуд. Обратите внимание, сколько фабрикуется фильмов про катастрофы и конец мира. А все эти бесконечные страшилки о новых смертельных угрозах для человечества: озоновая дыра, глобальное потепление, смертоносные вирусы, пришельцы, столкновение с астероидом… все они генерируются в США. Тем самым американцы, с одной стороны, держат человечество в состоянии перманентного страха и психоза, а с другой, внушают ему, что только Америка (как самая научно и технически продвинутая страна) может спасти мир. Без нее человечество, да и сама земля просто погибнут.

Американская мечта

– Что вы думаете об американской мечте, согласно которой любой гражданин может добиться успеха и даже стать президентом США? Разве она не привлекательна?

– Право каждого человека на личное счастье, продекларированное в конституции США, является центральным и самым привлекательным пунктом американской идеологии. Действительно, разве задачей общества не является счастье, по крайней мере благополучие, его членов? Производство материальных благ, развитие систем медицинского обслуживания и образования, армия, полиция, налоги – разве всё это не должно служить единственной конечной цели – счастью граждан или созданию условий для самореализации личности?

Но посмотрите, чем заканчиваются все американские фильмы на эту тему. Борьба героя за личное счастье или осуществление «американской мечты» всегда сводится к богатству. Везде красной нитью проходит мысль, что, сколотив сколько-то миллионов долларов, человек может уединиться в персональном раю и до конца дней блаженствовать под пальмами на лазурном берегу океана, попивая коктейль в компании красавицы-блондинки. Как примитивно и, если хотите, глупо!

Концепция американской мечты была заложена еще первыми поселенцами Вирджинии и ассоциировалась с богатством. Затем «революционеры» довели ее до абсурда. Джордж Вашингтон стал идеальным прототипом американского героя. Он сумел стать богатейшим человеком Америки, а вдобавок еще и президентом. Вполне по Адаму Смиту: преследуя личные интересы, он якобы работал и на общее благо. На деле он захватывал в личную собственность сотни тысяч гектаров земли – либо совсем бесплатно, либо за десять центов за акр, а затем продавал в розницу поселенцам по 2–4 доллара за акр. Но, обогащаясь сам, он помогал наиболее жадным, предприимчивым и безнравственным людям наживаться за счет индейцев, негров и пионеров-поселенцев, которых мечта о своем куске земли привела в «страну безграничных возможностей».

Главное – это то, что с психологической точки зрения американская мечта о персональном рае и счастье абсурдна. Крайний индивидуализм, с его противопоставлением себя обществу и построением личного счастья за счет других, несовместим с подлинным человеческим счастьем. Ведь ощущение счастья – это ощущение (пусть даже мимолетное) гармонии с миром и в первую очередь с обществом. А в англосаксонской философии жизнь – это вечное противостояние героя-одиночки с природой и обществом.

– А как вы объясняете парадокс провозглашенного в конституции равенства с невероятным неравенством? Каким образом беспредельное социальное неравенство уживается с идеей демократии?

– Какое равенство, какая демократия! Это величайшая ложь и фикция. Глубинной сутью англосаксонской социальной философии является вера в элитарность – деление человечества на избранных и на массу. Они считают, что основная масса человечества состоит из глупого, ленивого, покорного и завистливого быдла. Лишь немногие одарены особыми физическими, умственными данными и талантами. Они энергичны, креативны и физически привлекательны. Как происходит дифференциация, как выявляется элита? Элита, эти «естественные аристократы человечества», используя терминологию Томаса Джефферсона, выявляется естественным путем – в соревновании, в свободной конкурентной борьбе. Элита организовывает, ведет, мотивирует, эксплуатирует, контролирует, поощряет и наказывает «простых смертных» – разумеется, для их же блага. Поскольку на нее падает бремя благородной миссии – вести массы и всё человечество к прогрессу и счастью, – элита должна обладать всей полнотой власти.

Безусловно, колоссальное социально-политическое неравенство существовало всю историю человечества. Заслуга англосакской интеллектуальной элиты состоит в том, что она «научно» обосновала и сумела внедрить в сознание американцев и значительной части человечества идею, что безграничное социальное неравенство не только естественно, не только справедливо, но и является наиболее могущественным двигателем прогресса. Именно выдающиеся, героические личности, будь то Вашингтон, Линкольн, Форд или Бил Гейтс, меняют ход истории. Они тащат человечество в светлое будущее, как упирающегося осла. И разве «массы» не заинтересованы, чтобы ими управляли лучшие из лучших? Ведь если их не подгонять, они погрязнут в лености, праздности и нищете.

Осуществляя свою благородную и тяжкую миссию, элита заслуживает исключительные права и привилегии – как правило, это власть и собственность. Положим, но в какой степени? И по каким критериям определяется «качество человеческого материала»? Тим Кук, глава компании Apple, например, получил в 2013 году вознаграждение, равное суммарной зарплате 6 тыс. инженеров. Он что, так же умен и полезен компании, как 6 тыс. инженеров?

Более того, идеологи американской модели утверждают, что безграничное имущественно-социальное неравенство прекрасно сочетается с демократией. Но главные принципы демократии: «Народ правит страной через своих избранников; государство – это инструмент, который назначается и содержится народом для общенациональных проектов, в первую очередь для защиты и т.д. Перед законом все равны, один человек – один голос, любой человек может стать президентом…» полностью искажаются и нивелируются тысячекратным имущественным неравенством. Дело в том, что оно имеет тенденцию трансформироваться в политическое неравенство, которое затем создает машину подавления демократии. Их демократические выборы – это гигантское реалити-шоу, разыгрываемое каждые два года для поддержания у народа иллюзии, что он контролирует власть.

– Скажите, а почему американцы так любят решать проблемы военным путем?

– Склонность к насилию и любовь к войне культивировалась англосаксами еще до того, как они ступили на американскую землю и обнаружили там «дикарей». Англичане вначале укротили валлийцев, затем с их помощью – равнинных шотландцев, потом изгнали горных шотландцев в Ирландию, а оттуда вытеснили их и ирландцев мечом и голодом – колонизировать Америку. Пуритане считали себя воинами Христа, которые с Библией в одной руке и мечом в другой «вели войну с дьяволом, с плотью, с другими людьми, странами и религиями». Президент Теодор Рузвельт боялся, что англосаксонская раса становится слишком цивилизованной и мягкотелой и поэтому нуждается в периодическом «встряхивании» войной. Он считал, что война оздоравливает нацию. А вот пример из современности. Герой Второй мировой войны генерал Паттон осматривает поле боя. Изрытая земля, сгоревшие танки, изуродованные тела… Он наклоняется и целует умирающего офицера, затем выпрямляется и, окинув весь этот ад взглядом, произносит: «Я люблю это! Прости, Господи, но я так люблю это! Я люблю это больше собственной жизни».

Здоровая, жизнеспособная нация? Для нас, россиян, переживших столько войн, такая любовь к войне – это скорее явный синдром умопомешательства.

– Согласно демографическим прогнозам, к 2050 году белые станут меньшинством в США. В некоторых штатах и городах это уже произошло. Как это скажется на американской идеологии?

– Это ночной кошмар англосаксов. Они уже начинают селиться в анклавах только для белых, огороженных высокими заборами и с многочисленной охраной. Доминирование белых строится на том, что они смогли обеспечить США относительно высокий уровень благосостояния (благодаря мировому господству и вытягиванию богатств из всего мира). Однако Китай, Россия и Индия сопротивляются этой экспансии и стремительно укрепляют свои позиции. Если США перестанут быть мировым лидером, эта страна быстро распадется и погрузится в хаос гражданской войны на расово-религиозной почве. Эти тенденции очевидны уже сегодня. Именно поэтому англосаксам необходимо стравить между собой Китай, Россию и Индию.

– А что делать России?

– Россия должна не просто противостоять господству англосаксов. Она может и должна предложить миру альтернативную и гораздо более привлекательную цивилизационную модель. Она коренится в наших традициях, религии, мифах, фольклоре и литературе. Вместо расово-культурной иерархии – равноценность всех рас и культур. Вместо социального дарвинизма с его борьбой за ресурсы и господство – сотрудничество и взаимное обогащение. Вместо крайнего индивидуализма – идея самореализации личности в коллективе. Вместо неограниченного имущественного неравенства – относительное равенство, социальная забота и поддержка слабых. Обусловленному альтруизму англосаксов, когда человек жертвует свои силы и средства в расчете на взаимность, противопоставляется безусловный альтруизм славяно-православной культуры. Наш идеал и главная ценность – гармония с людьми и природой.

– Дмитрий Федорович, чем вы сейчас занимаетесь в Москве?

– Пишу книгу, в которой пытаюсь сформулировать эти идеалы и принципы славяно-православной культурно-цивилизационной модели. Я также преподаю и консультирую. Мои курсы «Лидерство: современная концепция и практика» и «Принципы интерактивного обучения в бизнес-школах» продвигают концепцию нового типа лидерства в эпоху острой глобальной конкуренции. В наше время побеждают те, кто умнее, то есть те, кто умеет мобилизовать и использовать интеллектуальный капитал компании. Я обучаю приемам, с помощью которых руководители могут добиваться интеллектуального превосходства своей компании.

Беседу вел Сергей Правосудов

ertata

CША собираются разместить в разных странах Европы 800 танков. Об этом в интервью немецкой прессе заявила министр обороны Германии Урсула фон дер Лайен. Некоторые танки уже участвуют в учениях НАТО в Эстонии и останутся там на неопределённое время для сдерживания «российской агрессии». Американские танки в ближайшее время будут дислоцированы в Германии, а также странах Восточной … Читать далее СМИ: От «российской агрессии» Европу защитят 800 американских танков

Заметки политолога, только что вернувшегося из Соединенных Штатов

Америке я не был несколько лет. Не по каким-то политическим причинам: просто слишком много дел было дома. На сей раз коллеги настояли выступить с несколькими лекциями. Главные вопросы, разумеется, оказались связаны с экономическим кризисом и с событиями на Украине. А для меня, как политолога, это был шанс самому разобраться, какие настроения и взгляды сейчас доминируют в американском обществе.

Оговорюсь сразу: единственное, что сейчас уравновешивает и как-то смягчает эффект от потока антироссийской пропаганды, обрушивающегося на обывателя через средства массовой информации, это типичное для американского обывателя отсутствие интереса к внешней политике. К тому же, очень трудно сконцентрировать внимание человека сразу на двух источниках зла.


На протяжении последних лет жителям США говорили об «исламском терроризме». Разговорами дело не ограничивалось: чтобы ни произошло на самом деле 11 сентября 2001 года, это было достаточным основанием ждать неприятностей с Ближнего Востока, тем более что был еще и теракт в Бостоне, были нападения на американские посольства в мусульманских странах. Так что образ врага за полтора десятилетия более или менее сложился и устоялся.

А тут вдруг появляется новое «большое зло» в лице России, точнее – Владимира Путина. Для голливудского сознания важно, чтобы зло было персонифицировано в конкретном «плохом парне», будь то Саддам Хусейн, или Усама бен Ладен. В этом смысле нынешнее «Исламское государство» - это «неправильные злодеи», у них единоличного харизматического вождя нет.

На этом фоне Путин выглядит интереснее, из него можно вылепить образ коварного врага, мечтающего захватить мир. Ну, примерно, как в мультике Пинки и Брейн.

И не забывайте: мышата, ежедневно обсуждающие в мультике, как завоевать планету, конечно, пародийные, но отражают они совершенно реальный стереотип массового американского сознания. Есть некий злодей, мечтающий захватить весь мир. Почему он об этом мечтает, не суть важно. Наверное, просто потому что злодей. Ему противостоят американские хорошие парни, которым просто необходимо контролировать весь мир, чтобы его не захватили парни плохие.

Превращение именно России в новую империю зла привлекательно с точки зрения средств массовой информации и с точки зрения культурной еще и тем, что опирается на традицию «холодной войны».

Тут сразу же оживились ветераны семидесятых и начала восьмидесятых годов, которые все вспомнили и почувствовали себя снова на коне. И не важно, что тогда между СССР и США борьба шла на уровне двух систем и двух идеологий, тогда как современная Россия ничуть не менее капиталистическая, нежели Америка. Тут не до тонкостей.

И все же наличие двух врагов одновременно рассеивает внимание и противоречит общей логике работы американской прессы. Тем более, когда эти два врага никак между собой не связаны и построить некую единую иерархию злодейства не удается. Хотя попытки синтеза предпринимаются. Включив телевизор в Нью-Йорке, я обнаружил на экране длинный и довольно сумбурный боевик про борьбу спецназа США с исламскими террористами, которые, все как один, были русскими. И в ислам обратились исключительно, чтобы навредить ненавистной Америке. По-русски, правда, говорили они ужасно, да и внешне больше были похожи на итальянцев или грузин - неужели среди эмигрантов актеров не нашли? - но эти детали вряд ли были замечены массовым зрителем.

Между тем сколько бы мы ни иронизировали относительно странностей американской массовой культуры, нельзя не признать: она отражает определенную политическую линию, которая господствует не только в пропаганде, но и в государственной практике.

Проблема американских политиков не в том, что они не любят Россию - в конце концов, было бы наивно требовать, чтобы иностранные государственные деятели нас любили - а в том, что они категорически не понимают, что у нас на самом деле происходит.

Представления людей, принимающих серьезные решения, увы, не сильно отличаются от того, что мы наблюдаем в случае с рядовыми обывателями, замороченными голливудским кинематографом. А это уже новое и весьма опасное явление.

Во времена «холодной войны» можно было штамповать и распространять для массового пользования какие угодно пропагандистские клише про страшный Советский Союз, но аналитика, которой руководствовались серьезные правительственные органы, находилась на высочайшем уровне. Россией, советскими республиками, Восточной Европой, их экономикой, историей, культурой занималось множество кафедр, выходили первоклассные журналы, на исследования и подготовку компетентных кадров не жалели денег и времени. Причем там прекрасно понимали, что для понимания чужой страны мало просто текущей политической или экономической аналитики, надо исследовать литературу, исторический контекст. Изучение достаточно отдаленного прошлого не менее важно, чем сбор текущей информации, поскольку никогда не знаешь, что и как «выстрелит», где в прошлом обнаруживаются корни дня сегодняшнего. В итоге не только спонсировали прагматическую работу по сбору данных, но и повышали общий уровень знаний - а заодно и общий уровень гуманитарной науки.

Все это ушло в прошлое. Количество исследовательских программ по России и Евразии свелось к минимуму. Финансирование даже не сократилось, а обрушилось. К тому же, изменился состав студентов и аспирантов. Раньше на русские кафедры шли амбициозные молодые люди, которые в перспективе могли найти работу в государственном департаменте, в разведке, в командах ведущих политиков. Русский язык нередко учили экономисты и социологи, которые не собирались заниматься именно нашей страной, но считали это важной частью общего образования. Перспективы академической карьеры на фоне постоянно растущих «русских» программ в университетах тоже выглядели привлекательно.

Сегодня средние студенты, занимающиеся Россией - это милые парни и девушки, желающие прочитать Льва Толстого в подлиннике и готовые ради этого пожертвовать карьерными перспективами.

Или наоборот, ребята, настроенные работать по совершенно иным направлениями, но решившие расширить свой кругозор. Что касается изучения, например, Украины или Молдавии, то тут специалистов не готовят вовсе, подобными темами занимаются лишь иммигранты-националисты, часто во втором или третьем поколении - с соответствующими исходными позициями. Другой тип эксперта - люди, связанные с правящими режимами соответствующих стран и вполне сознательно лоббирующие их интересы. Тоже с заранее предсказуемым «научным» результатом.

Советологи старшего поколения - кто умер, а кто отошел от дел. Из них практически единственным – Збигнева Бжезинского оставим в стороне - остался Стивен Коэн, которого сегодня кличут чуть ли ни «агентом Путина». Вина Коэна состоит в том, что он всего-навсего пытается критиковать упрощенные «голливудские» схемы и представления о России, призывая приглядеться к реальным процессам. Увы, это не находит понимания ни среди правящих кругов, ни среди интеллектуалов, за исключением немногочисленных в США левых.

Отечественный читатель, наталкиваясь на совершенно фантасмагорическую ложь о России, Украине или Новороссии, тиражируемую американскими журналистами или даже политиками, возмущается и негодует. Но тут впору не обижаться, а задуматься: эти высказывания отражают не только отношение к нашей стране за океаном, но и уровень информированности, компетентности и просто культуры американского политического класса. Мы прекрасно знаем, как деградировали наши чиновники и политики за прошедшую четверть века, но нам порой невдомек, что деградация по ту сторону Атлантики не меньше нашей, а, может быть, даже и больше. И мировое господство отнюдь не гарантирует высокой политической культуры.

Можно сказать, что американцы оказались такими же жертвами неолиберализма, как и мы. Университетская интеллигенция, стремящаяся сохранить высокий научный стандарт, находится в глубокой обороне. И дело не только в том, что бюджеты даже весьма престижных организаций безжалостно режутся. Показательна история университета штата Висконсин, с которым у меня связано много лет контактов, и где я выступал также и в этот раз. Хартия университета предполагает «поиски истины», но действующий губернатор-республиканец Скотт Уокер пытался убрать из документов это положение и заменить его подготовкой кадров для бизнеса. В самом деле, кому сейчас нужна какая-то истина?

Тот же самый губернатор, впрочем, отличился и тем, что отказался от сотен миллионов федеральных денег, выделенных его штату на развитие железных дорог и строительство трамвая. По его мнению, общественный транспорт - это социализм, а социализма в Америке он не потерпит. Да, и, между прочим, Скотт Уокер - сейчас один из лидеров в гонке за номинацию кандидата на пост президента США от республиканцев…

Неудивительно, что лекции, посвященные ситуации в России и на Украине, вызывали у академических людей такой же интерес, как рассказ человека, только что вернувшегося из экспедиции на Марс.

Обнаруживался элементарный дефицит источников. И проблема была совершенно не в том, положительно или отрицательно относился к нашей стране тот или иной слушатель - и те и другие признавались, что страдают от катастрофического отсутствия серьезной информации.

В Милуоки на мое выступление явился целый десант сторонников киевского правительства, говоривших на очень приличном английском и рассказывавших, что они своими глазами видели документы, где российским снайперам на «майдане» обещали по 500 долларов за попадание в голову демонстранта, 300 - за пулю в сердце, и по 100 долларов за не смертельное ранение. Прагматичная американская публика заволновалась: неужели на Украине работа снайперов не оплачивается иначе, как по итогам проведения судебно-медицинской и баллистической экспертизы каждого отдельного трупа?

Самое забавное, что выступающие приходили с заранее заготовленными шпаргалками, которые не имели никакого отношения к содержанию лекции, в результате чего получались курьезы: мне приписывалось прямо противоположное тому, что я говорил, оспаривались тезисы, которые я и не думал высказывать.

На университетскую публику подобные вылазки произвели угнетающее впечатление, заставив многих задуматься о том, какую власть поддерживает в Киеве администрация Барака Обамы. И опять же, дело не в политической ориентации этой власти, а в том, что при подобном уровне некомпетентности дело добром не кончится.

Но только ничем хорошим это и для нас в ближайшее время не обернется. Барак Обама находится сегодня под давлением куда более жестких и агрессивных политиков - как со стороны республиканцев, так и демократов.

И усиливать нажим они будут независимо от того, каковы окажутся реальные плоды американской политики на российском направлении. Более того, чем менее удовлетворительными будут результаты этого нажима, тем больше он будет усиливаться.

Соединение напористости и некомпетентности, характерное для подобной политики, обрекает нас на эскалацию кризиса. Рано или поздно, разумеется, наступит перелом. В том числе - и в самом американском обществе, где нарастает не столько протест, сколько недоверие по отношению к политикам. Ко всем политикам вообще, независимо от партийной принадлежности. Так что перемены могут - в итоге - оказаться весьма драматичными. И российская тема может «сыграть» неожиданно, продемонстрировав несостоятельность существующего в США политического класса. Но это будет когда-нибудь потом.

А пока приходится констатировать: прежде, чем станет лучше, сделается гораздо хуже.

Борис Кагарлицкий - директор Института глобализации и социальных движений

ertata